власть государя, подданные которого уже не могут пользоваться ка- кими-либо политическими правами.
Последствия договора для народа состояли в том, что он должен исполнять все законы под страхом гнева Божия. Народ лишается права судить государя своего, государь не ответственен перед народом. В то же время Прокопович считает, что договор налагает обязательства и на государя. Вся его деятельность должна иметь конечной целью пользу всенародную. При этом он может принимать непопулярные решения, но лишь бы «народу не вредно и воле Божьей не противно было».
Таким образом, Ф. Прокопович идею о происхождении власти от Бога дополняет современной ему договорной политической теорией. Эти две теории не противоречат друг другу и согласуются. Ф. Прокопович выводит формулировку: «глас народа – глас Божий». «Народное согласие… есть следствие премудродействующего смотрения Божия».
Идеи Ф. Прокоповича получили развитие в трудах императрицы Екатерины II.
Екатерина II обосновывает идею самодержавной власти ссылками на географический фактор. «Российская империя столь обширна, что кроме самодержавного государя всякая другая форма правления вредна ей, ибо все прочие вредны, медлительны в исполнении и многое множество страстей разных в себе имеют, которые все к раздроблению власти и силы влекут…» [10, С. 129]. При этом Екатерина постоянно ссылалась на идеи просветителей, в частности Шарля Монтескье, считавшего, что республика мыслима только в малых государствах. Сохранилось свидетельство, что в 1782 г. Екатерина II сказала: «Я в душе республиканка и деспотизма ненавижу, но для блага народа русского абсолютная власть необходима» [11, С. 129 ].
Другую причину для самодержавия в России Екатерина II видела в том, что «лучше повиноваться законам под одним господином, чем угождать многим». Свобода, подчеркивала императрица, есть право делать все, что не запрещено законами, но законы должны запретить то, что «может быть вредно или каждому особенно, или всему обществу». Для этого и нужна самодержавная власть, при которой каждый гражданин не боялся другого, а все боялись только одних законов.
Таким образом, в основу обоснования государственной идеологии России в ХVIII в. были положены идеи естественного права и просвещения.
В ХIХ в., после Французской революции, эти идеи оказались неприемлемыми и даже опасными. Впоследствии чиновником Мини-
141
стерства внутренних дел было отмечено: «В начале ХIХ в. у нас пользовалась большой популярностью идеология, основанная не на фактах русской действительности, а на французской просветительной литературе ХVIII столетия. Эта идеология не считалась с историческими особенностями народной жизни, отличалась космополитическим, отвлеченным характером и полагала, что уврачевать общественные язвы и достигнуть благоденствия народов легко, если улучшить государственный механизм с помощью принципов Монтескье и искоренить народные предрассудки путем правильного образования. Но то, что казалось таким простым и логически прозрачным в теории, было не так легко осуществить на практике, что и обнаружилось при попытках государственных реформ, построенных на принципах космополитического идеализма» [12, С. 130].
Продолжением поиска государственной идеи стало осмысление исторического опыта, определение места России в меняющемся мире. Наиболее серьезную попытку в этом направлении предпринял крупнейший историк первой половины ХIХ в. Н. М. Карамзин в своей знаменитой «Записке о древней и новой России…». Анализируя крупные реформы в прошлом, поступки царей, Карамзин весьма критически оценивал многие их деяния. Так, Петра I он осуждал за навязывание России иностранных порядков, за стремление «сделать Россию – Голландией». Его советники, писал Карамзин, все европейское завышали до небес, с презрением относясь к обычаям, традициям российского народа. «Мы стали гражданами мира, но перестали быть гражданами России. Виною Петр» [3, С. 35].
В обоснование и развитие новой государственной идеологии внесли свой вклад многие выдающиеся умы России. А. С. Пушкин писал: «Россия никогда ничего не имела общего с остальною Европой, …история ее требует другой мысли, другой формулы» [15, С. 127]. А. С. Хомяков доказывал идею нравственного превосходства византизма как истинной традиции христианства, усвоенной русской допетровской культурой. Второй особенностью России они видели соборность, коллективизм, противостоящий западному индивидуализму. Вот почему они опасались, что бездумное копирование исторического опыта Запада, насаждение выработанных в иных условиях правил общественного устройства, культуры и быта будут иметь катастрофические последствия для Отечества.
Осмысление исторического опыта вело к отказу от идей французских просветителей. В 1832 г. графом С. С. Уваровым (чиновник, а впоследствии министр ведомства народного просвещения) была
142
сформулирована государственная идеология на чисто национальной основе – православие, самодержавие и народность.
Таким образом, к идеям о России как православном и самодержавном государстве, обоснованным ранее, добавлялась идея о народности. Власть государственная утверждается на единстве духовного самосознания между народом и правительством, на вере народной. Наиболее ярким защитником уваровской триады во второй половине ХIХ в. был обер-прокурор Святейшего синода К. П. Победоносцев.
Начало ХХ в. внесло существенные изменения в вопросы государственной идеологии. Первым под удар была поставлена идея самодержавия.
Революционный кризис заставил Николая II подписать 17 октября 1905 г. манифест «Об усовершенствовании государственного порядка», которым в России вводился представительный орган власти – Государственная Дума. Была подготовлена новая редакция «Основных государственных законов». В новой редакции ст. 1 формулировка «Император Российский…есть монарх самодержавный и неограниченный» звучала так: «Императору всероссийскому надлежит верховная самодержавная власть». Таким образом, термин «неограниченный» из текста «основных законов» исчез, произошли существенные перемены в государственном строе.
Почему? Любая форма правления живет во времени и пространстве. Самодержавная форма исчерпала себя в начале ХХ в. Во-первых, изменилось отношение к личности государя. Рушилась главная идейная основа самодержавной власти – представление, что царь есть властелин над народом, есть «хозяин земли русской». По мере распространения знаний, роста культуры населения государь в глазах людей становился лишь высшим представителем власти. От монарха требовались теперь иные качества. Во-вторых, монархическая форма перестала удовлетворять потребностям государственного управления. Необходимо было привлечь общественность к управлению через местное самоуправление и Государственную Думу или Земское собрание.
В начале века был нанесен серьезный удар и по второй составляющей части государственной идеологии – православию. В годы революции было издано 24 закона и указа, касавшихся религиозных вопросов. Веротерпимость стала одной из форм реализации гражданских прав в России: беспрепятственное богомоление, упрощенный переход из одного вероисповедания в другое, сооружение молитвенных зданий, образование религиозных общин и т. п. Это подрывало существующие позиции православной церкви. Более того, государство в глазах церкви утрачивало значение государства православного. Не-
143
случайно именно в эти годы поднимается вопрос о восстановлении в России патриаршества.
Наконец, дала трещину и третья составляющая государственной идеологии – народность. Монарх потерял авторитет в силу широчайших репрессий в 1905 – 1907 гг. Но не это главное. Власть уже не могла опираться на веру народа в существующий строй и выход видела в создании в деревне класса собственников, который будет поддерживать монархию в силу материальных интересов, т. е. принципиально менялся характер связи между властью и обществом.
Таким образом, уваровская триада ушла в прошлое, но в отличие от времен Петра I, Екатерины II, Николая I самодержавие начала ХХ столетия не сумело выдвинуть новой привлекательной хотя бы для власть имущих и части интеллигенции государственной доктрины. Результатом стала смута: три революции и гражданская война. Русский философ Л. С. Франк писал: «Всякий строй возникает из веры в него и держится до тех пор, пока хотя бы в меньшинстве его участников сохраняется эта вера, пока есть хотя бы относительно небольшое число «праведников» (в субъективном смысле слова), которые бескорыстно в него веруют и самоотверженно ему служат» [19, С. 218 – 219 ]. У Российской империи не оказалось защитников. Империя была разрушена в результате перерождения и национального вырождения ее образованного и правящего слоя.
Семинарское занятие по теме « Эволюция власти в России. Общее и особенное»
1.Государственно-феодальная система вассалитета и подданства.
2.Опричнина, ее причины и последствия. Споры об опричнине
вотечественной историографии.
3.Самодержавие как специфическая форма государственного устройства.
4.Изменения в политической системе России в начале ХХ века.
Литература
1.Герберштейн С. Записки о Московии. М.: Наука, 1988. С. 116.
2.Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М.: Наука, 1964. С. 206.
3.Карамзин Н. М. Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. М.: Наука, 1991. С. 35.
4.Ключевский В.О. Курс русской истории // Ключевский В.О. Сочинения. Т. 2. М.: Наука, 1988. С. 184.
5.Ключевский В. О. Там же. С. 165.
6.Ключевский В. О. Там же. Т. 3. С. 155 – 158.
144
7.Кобрин В. Б. Власть и собственность в средневековой Руси. М.:
Наука. 1985. С. 39 – 46.
8.Кобрин В. Б., Юрганов А. Л. Становление деспотического самодержавия в средневековой Руси // История СССР. 1991. № 4.
С. 49–62.
9.Коржихина Т. П., Сенин А. С. История российской государственности. М.: Интерпракс, 1995. С. 126.
10.Коржихина Т. П., Сенин А. С. Там же. С. 129.
11.Коржихина Т. П., Сенин А. С. Там же.
12.Коржихина Т. П., Сенин А. С. Там же. С. 130.
13.Кульпин Э. С. Истоки государства Российского: от церковного собора 1503 года до опричнины // Общественные науки и совре-
менность. 1997. № 1. С. 82–91.
14.Милюков П. Н. «Исконные начала» и «требования жизни» в русском государственном строе // В поисках своего пути… Ч. 2. С. 42
–47.
15.Пушкин А. С. Полн. собр. соч. Т. 9. М.: Наука, 1949. С.127.
16.Скрынников Р. Г. Иван Грозный. М.: Московский рабочий, 1975. 496 С.
17.Соколов А. К. Курс советской истории. 1917 – 1940. М.:
Высш. шк., 1999. 414 С.
18.Соловьев С. М. Общедоступные сведения по русской исто-
рии. М.: Наука, 1992. С. 235, 236.
19.Франк Л. С. Из размышлений о русской революции // Новый мир 1990. № 4. С. 218 – 219.
20.Юрганов А. Л. Бог и раб божий, государь и холоп: «самовластие» средневекового человека // Россия ХХ1 век. 1998. № 5 – 6. С. 62 – 108.
Проблемные задачи
1.Опыт России конца ХIХ – начала ХХ вв. показал, что развитие реформ в условиях царской власти было практически невозможно. А почему тогда реформы получили развитие в условиях королевской власти, например в Англии, Швеции и др. странах?
2.Министр внутренних дел России В. К. Плеве накануне русскояпонских событий 1904 г. заявил: «Чтобы удержать революцию, нам нужна маленькая победоносная война». Русско-японская война обернулась поражением для России. Явилось ли это причиной первой революции в стране (1904 – 1907 гг.)? А если бы в войне победила Россия, революции бы не произошло? Произошли бы Февральская и Ок-
145
тябрьская революции (1917 г.), если бы Россия победила в первой мировой войне?
3.6 августа 1905 г. издается высочайший манифест об учреждении Государственной думы – первого парламента в России. Шаг, казалось бы, явно прогрессивный. Однако значительная часть сторонников либерального и революционного лагеря высказались за бойкот этой Думы. Почему?
4.Оценивая первую Государственную Думу в России, В. И. Ленин назвал ее « самым революционным и самым бессильным в мире парламентом». Разве могут ужиться два таких противоречивых явления в одной сущности?
5.Идеалом С. Ю. Витте была ограниченная конституционная монархия, «единая и неделимая Россия». Он считал, что «все революции происходят оттого, что правительства вовремя не удовлетворяют назревшие потребности… остаются глухими к народным нуждам». Исходя из позиции Витте события в России можно проследить и оценить так: царское правительство недостаточно заботилось о народе; на этой основе произошли Февральская, а затем и Октябрьская революции; революций могло бы и не быть, если бы народ не был доведен до отчаяния, а Россия – до разрухи. Что вы на основе такой логики ответите тем, кто утверждает, что Октябрьская революция носила случайный характер?
146
РАЗДЕЛ 4. ПРОБЛЕМА ИСТОРИЧЕСКОГО ВЫБОРА РОССИИ
ТЕМА 1. ПРОБЛЕМА ИСТОРИЧЕСКОГО ВЫБОРА РОССИИ В ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОМ ДВИЖЕНИИ ХIХ НАЧАЛА ХХ ВЕКОВ
Классификация общественных движений разнообразна. В мировой практике принято выделение консервативного, либерального и радикального направлений общественно-политического спектра. «Консерватизм» происходит от латинского conservo, что значит «охраняю». «Либерализм» от liberalisе, относящийся к свободе. «Радикализм» от слова radix – «корень». Каждое из направлений имеет свою идеологию, программу и политические партии.
1. Российский консерватизм и проблема исторического выбора России
Консерватизм часто отождествляют с реакционностью. Но консервативная мысль в целом во многом глубже и интереснее большинства прогрессистских идеологий. В ней есть несомненно большая мудрость и достоинство. Консерватизм не смог в России сложиться в нечто достаточно цивилизованное и респектабельное.
Россия всегда рвалась к свободе, порой буквально болела этим. Консерватизм исторически оказывался у нас антилиберальным. Государство, политическое устройство отставало от запросов общества. В этих условиях консерватизм, на каких бы мудрых и благородных основаниях он ни зиждился, политически оказывается в соприкосновении с реакцией.
Консерватизм – это не идеология застоя. Это идеология нормального движения, которое настолько постепенно, естественно и органично, что мы его просто не замечаем, как не замечаем своего дыхания, пока оно не сбивается.
Но возникает вопрос, какое движение к прогрессу считать «нормальным». Россия – страна большая и медленная. Есть большая опасность включения в гонку с западной цивилизацией: этнос рискует сжечь себя и отведенную ему для проживания территорию, т. е. есть немало резонов в пользу того, чтобы принять медленное как ценность.
Но почему Россия не живет тогда медленной и размеренной жизнью?
Россия – это медленная страна, которая призвана развиваться быстро. Она не может подчиниться собственной динамике, вынуждена
147
соотноситься со скоростями развития окружающего мира. Россия объективно включена в геополитические, мирсистемные отношения, а потому периодически оказывается перед проблемой отставания от западной цивилизации. И тогда консерватизм рассматривается как идеология сдерживающего развития. Осуществляются реформы, революции для того, чтобы провести драматическую модернизацию. В этих условиях решается ограниченный комплекс задач, часто ценой еще большей деградации в прочих сферах. Таким образом, консерватизм, как отмечал один из его теоретиков Б. Н. Чичерин, «воспрещает всякую бесполезную, а тем более вредную ломку» и приветствует только те изменения, которые вызываются насущными потребностями. Консерватизм – это идеология медленного движения с опорой на традиционализм.
Что же было характерно для идеологии русского консерватизма?
1.Россия должна развиваться по собственному политическому и духовно-нравственному пути, отличному от западного. Из этого следовало признание доминирующей роли государства и незыблемости самодержавной власти в России. Впрочем, консерваторы допускали и возможность проведения умеренных реформ при сохранении основ существующей политической системы.
2.Стержнем всех консервативных концепций являлась религиозная константа, обусловленная идеократическим взглядом на мир, сакрализацией царской власти и основных явлений государственной жизни.
3.Для русских консерваторов было характерно стремление к сохранению общественной иерархии, традиционного сословного строя.
4.Консерваторы очень осторожно относились к бурному развитию капитализма в России и требовали учитывать специфику отечественной экономики, в частности общинный уклад русской деревни.
5.Неотъемлемой чертой консерватизма была последовательная и острая критика либерализма, парламентаризма и социализма.
Полное подчинение государству и смирение перед Богом и земными властями долгие годы превозносилось консерваторами как лучшие качества, присущие русскому народу. К. П. Победоносцев, а вслед за ним и Л. А. Тихомиров утверждали, что «несомненное искание над собой власти» присуще самой природе человека. Тем не менее
вусловиях резких модернизационных изменений второй половины ХIХ века, порождавших в людях неуверенность и сомнения, власть, по мнению консерваторов, обязана была им помочь преодолеть идеологические «соблазны» в виде либерализма и социализма. В свою очередь, народ должен был доверять власти во всем, подобно тому, как ребенок доверяет родителям. В таком контексте Россия рисова-
148
лась консерваторам своеобразной большой «семьей» с абсолютным отеческим авторитетом власти и полным повиновением ей народа.
Для идеократического взгляда на государство характерна сакрализация многих явлений общественной жизни, которая с порога отвергается современным рационалистическим мировоззрением. К сожалению, большинство исследователей прошли мимо религиозной константы в рассуждениях консерваторов или же попытались оценить ее с позиций материализма. Для консерваторов самодержавная власть
– это прежде всего огромная личная ответственность монарха перед Богом, жертва, приносимая во имя Отечества. Поскольку власть самодержца «не есть привилегия, …а есть тяжкий подвиг, великое служение, верх человеческого самоотвержения, крест, а не наслаждение», то, следовательно, она не может никем ограничиваться, «ибо всякое ограничение власти царя людьми освобождало бы его от ответа перед совестью и перед Богом. Окружаемый ограничениями, он уже подчинялся бы не правде, а тем или иным интересам, той или иной земной силе» [10,С. 531, 532].
Одним из стержневых принципов консерватизма являлся принцип иерархии. Критикуя его, политические оппоненты консерваторов исходили из идеи равноправия всех граждан и обычно игнорировали религиозный смысл социального неравенства, не вполне справедливо обвиняя своих противников в оправдании привилегий дворянства. Между тем в представлении консерваторов иерархическая система являлась регулятором требований, предъявляемых к каждому члену общества в зависимости от его социального статуса: чем выше положение человека, тем выше его ответственность. Наиболее четко приверженность к иерархии была выражена К. Н. Леонтьевым, признававшим громадную роль дворянства в российской истории. Выступая за элитарность, Леонтьев настаивал на том, что «сословный строй в десять раз прочнее бессословного». Однако К. П. Победоносцев относился к дворянству весьма скептически, считая, что милые его сердцу исторические предания твердо держатся в одном крестьянстве, а дворяне не менее, чем другие сословия "подлежат обузданию". Симпатии Победоносцева к «простому» народу представляются далеко не случайными. Крестьянство казалось консерваторам наиболее надежной опорой трона. Апологет дворянства К. Н. Леонтьев также не мог отрицать тот факт, что «высшее сословие» все больше проникалось европейскими идеями и становилось в оппозицию к власти. Именно европеизированная интеллигенция, в том числе и выходцы из дворянских кругов, выполняли в России, по его мнению, ту роль, которую в
149
Европе играли просветители, подготовившие идеологическое обоснование буржуазных революций.
Укрепить трон должна была систематическая подготовка правящей элиты. В статье «Власть и начальство» Победоносцев акцентировал внимание на том, что твердая власть возможна только при существовании школы, воспитывающей новых деятелей на опыте старых. Стремление к всеобщему просвещению было, с точки зрения оберпрокурора Синода, пагубно для детей, которым нужны конкретные знания и умения. Человек не должен отрываться от своей среды, отравлять себя «мечтаниями суеты и тщеславия». Поэтому сельская школа должна была гарантировать, что крестьянские дети останутся хранителями традиционного сельского уклада, и не будут претендовать на иной социальный статус. Таким образом, в мировоззрении консерваторов связывались воедино право, религия и иерархия.
Представляет интерес и социальная база русского консерватизма. Долгое время в отечественной историографии существовало стремление связывать его исключительно с дворянством, чиновничеством и интеллектуальными кругами. В последние годы многие исследователи, напротив, доказывают, что только консерватизм «низов» был подлинным и искренним. Однако остается открытым вопрос, в чем именно он выражался.
По-разному относились консерваторы к крестьянской общине. В 1860-е гг. из консервативного лагеря раздавались голоса с критикой общины, но уже в 1880-е гг. ситуация меняется. К. Н. Леонтьев, например, считал, что общинные отношения построены на особом, религиозном понимании бытия. «Поземельная и обязательная форма общины связана с самодержавной формой правления. А индивидуализм рано или поздно неизбежно и даже неприметно ведет к конституции, то есть к полнейшему господству капиталистов, банкиров и адвокатов», – писал он. [5, С. 267]. Поддерживал общину и К. П. Победоносцев, считавший, что русский крестьянин еще не подготовлен к свободному распоряжению своей земельной собственностью. Сохранение общины стало «миной замедленного действия», подложенной под самодержавие, а начало столыпинской аграрной реформы спровоцировало новый раскол в консервативной среде.
Следует также обратить внимание на резкую критику консерваторами буржуазного прогресса. Было бы неверно считать ее проявлением «мракобесия» и «реакционности». Прогресс уже давно стал некой «священной коровой» для многих, кто забывает, что никакие технические достижения и рост материального благосостояния не могут оправдать нравственных потерь общества. Наиболее яркого против-
150