4. Предпосылки права в системе социального регулирования доклассовой эпохи.

Систему социального регулирования, свойственную «первобытному коммунизму» «(во всяком случае, со стороны ряда ее черт), можно рассматривать в качестве предполагаемого социального явления.

В ней по мере развития материального производства, всей социальной жизни, в особенности в условиях начинавшегося разложения, краха родоплеменной организации, все более накапливались элементы, в том числе элементы регулятивной культуры, которые потом, когда сложились необходимые социальные факторы, пригодились при формировании права.

Главное, что здесь важно отметить, заключается в следующем. В системе социального регулирования доклассовой эпохи в результате закономерного развития материального производства, всех сторон социальной жизни получают известное отражение все более возрастающие начала свободы поведения участников общественных отношений. Если свойственное тогдашней эпохе господство природной необходимости обусловливало нерасторжимость, а точнее, неразличимость прав и обязанностей конкретных индивидуумов и их групп, то постепенное совершенствование материального производства, вызванное разделением труда, рост и развитие всего комплекса социальных институтов первобытнообщинного строя шаг за шагом приводят к тому, что начинают приобретать относительно самостоятельное значение определенные возможности (свобода) поведения тех или иных участников общественных отношений, характер которых лучше всего может быть выражен термином «право».

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. I. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.53

Что это за право? Юридическое явление? Нет. Ф. Энгельс, использовав указанную терминологию, специально обращает внимание на то, что подобное терминологическое обозначение сохранено в интересах краткости, «но оно неудачно, так как на этой ступени развития общества еще нельзя говорить о праве в юридическом смысле» [15] . И, тем не менее, показательно, что Ф. Энгельс при освещении ряда сторон первобытнообщинного строя все же использует этот термин – «право» («отцовское право», «материнское право», «право избирать и смещать старейшин», «обычное право» и др.). Почему? Да потому, что слово «право» может обозначать и явление качественно иное, чем юридическое регулирование, т.е. иметь неюридическое значение, пониматься в непосредственно-социальном смысле. Право в данном ракурсе обозначает не социально-классовый нормативный регулятор, а феномен из другого круга явлений социальной жизни – социально оправданную свободу определенного поведения, его нормальность, свободу как результат прямого действия объективных социальных закономерностей, иных условий жизнедеятельности людей (1.5.1.) [16].

В то же время формирующаяся в недрах первобытнообщинного строя подобного рода свобода поведения служит предпосылкой и предвестником особого, юридического регулирования – такого регулирования, которое складывается при расколе общества на классы и специфическим моментом которого является юридическая свобода поведения.

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. I. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.54

В последующем прогрессе системы социального регулирования, связанном с возникновением права, немалую роль сыграли и такие элементы регулятивной культуры, как строгость и непререкаемая обязательность обычаев. Не случайно, как свидетельствуют факты истории, везде и всюду на нашей планете одно из исходных начал формирования права – это санкционирование обычаев, которые, таким образом, выступали в качестве той готовой формы, при помощи которой определенные правила возводились в закон.

Возможно, система первобытных обычаев имела в рассматриваемом отношении, т.е. для последующего формирования права, и более глубокое значение. С этой точки зрения заслуживает тщательного изучения институт табу – строжайших запретов, имевших биологические, стихийно-природные, хозяйственные, моральные, религиозно-обрядовые основания и отличавшихся жесткой обязательной силой, непререкаемостью. Распространенные повсеместно, в сущности, во всех первобытных обществах, они, по мнению некоторых авторов, представляют собой «зародыш правовых норм» [17]. Более того, можно предположить, что табу явились предпосылкой формирования в последующем таких глубинных элементов структуры права, как общие юридические запреты (1.159).

Достойно внимания также то, что в доклассовом обществе стали складываться и специфические регулирующие механизмы, органически сочетающие нормативное и индивидуальное регулирование. В некоторых институтах, характеризующих родоплеменную общественную организацию, можно увидеть контуры «правосудной» деятельности, при которой регулирование осуществляется по схеме: норма (обычай) плюс индивидуальное веление (решения родовых собраний, старейшин, «судов»). В этих условиях постепенно формируются прецеденты – решения конкретных дел, приобретающие в повторяющихся ситуациях значение образцов, своего рода предвестников казуального права.

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. I. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.55

Конечно, все это лишь нормативно-регулятивные предпосылки права, постепенно накапливающийся «строительный материал» регулятивной культуры, который затем, при распаде первобытнообщинного строя, выполнил функцию одного из исходных элементов формирования правовых систем.

Но как бы то ни было, важно, что право при расколе общества на классы возникло не вдруг, не на чистом месте; его возникновение в какой-то мере было подготовлено развитием системы социального регулирования доклассовой эпохи.