§ 5. Место международных соглашений в системе источников права внешних сношений ес

Тема источников права ЕС была подробно рассмотрена в разделе втором настоящего пособия. В данном разделе целесообразно к ней вернуться, поскольку право внешних сношений ЕС обладает определенной спецификой в рамках права Европейских сообществ. Рассмотрим подробнее эти особенности.

Одной из интереснейших проблем права внешних сношений ЕС является вопрос о месте международных соглашений в системе источников права Сообществу. В п. 7 ст. 228 Договора о ЕвропейскомСоюзе устанавливается, что соглашения, заключенные на условиях, определенных в п. 1 указанной статьи, обязательны для институтов Сообщества и для государств-членов. Это означает, что такие соглашения должны заключаться в случаях, специально предусмотренных Учредительным договором, что следует из положений п. 1 ст. 228. Кроме того, они должны приниматься в соответствии с процедурой, предусмотренной в п. 1—6 той же статьи. Однако неясно, как будет решаться вопрос относительно обязательности международных соглашений для государств — членов Союза. В частности, закономерно напрашивается вопрос о том, могут ли такие соглашения создавать права для частных лиц отдельных государств-членов и, следовательно, использоваться спорящими сторонами в качестве юридического основания их исков в Европейском суде или судах государств-членов, или же они будут создавать обязательства исключительно для государств?

Для ответа на поставленные вопросы принято ссылаться на решения Европейского суда ЕС по двум делам, связанным с применением норм ГАТТ в странах — участницах ЕС. В первом из них("International Fruit Co. v. PRODUKTSCHAP" (№ 21-24/72, 1972 г.)) Международная фруктовая компания обратилась за лицензией на импорт яблок в ЕС. Когда просьба о лицензии была отклонена датскими властями со ссылкой на ряд "регламентов" ЕС, компания обратилась с иском в суд, утверждая inter alia, что указанные "регламенты" нарушали ст. XI Генерального соглашения о тарифах и торговле (ГАТТ), устанавливающую обязательство договаривающихся сторон устранить количественные ограничения на импорт или экспорт товаров. В данном деле первый вопрос заключался в том, означает ли действительность актов Сообщества, определяемая судом на основании ст. 177 Римского договора, также их действительность и по международному праву (то есть праву ГАТТ в данном случае). Иначе говоря, может ли Суд оценивать действительность актов ЕС с точки зрения международного права или его компетенция ограничивается определением их соответствия учредительным актам Союза? Ясно, что в нем подразумевается и вопрос о приоритете норм международного права перед нормами права Сообщества.

Второй вопрос, встававший в случае утвердительного ответа на первый, состоял в следующем. Можно ли "регламенты" № 459/70, № 565/70 и № 686/70 Комиссии ЕС, принятые в качестве защитных мер, ограничивающих импорт яблок из третьих стран, при­знать недействительными ввиду их противоречия ст. XI ГАТТ?

Суд, проанализировав положения Римского договора, пришел к заключению, что, наделив Сообщество функциями по проведению тарифной и торговой политики, государства-члены проявили тем самым свое желание передать ему свои обязательства по ГАТТ. Это позволило Суду признать, что Сообщество, действуя через свои институты (органы), становится партнером по тарифным перегово­рам и стороной всех видов соглашений, заключаемых в рамках ГАТТ,что следует из положений ст. 114 Римского договора, предусматри­вающей, что тарифные и торговые соглашения будут заключаться от имени Сообщества. Отсюда следует, что поскольку по Римскому договору Сообщество получило полномочий, прежде осуществляе­мые его государствами-членами в сфере, регулируемой ГАТТ, по­ложения ГАТТ будут иметь обязательную силу для Сообщества. Тем самым, отметим попутно, суд как бы признает фактическую замену сторон в международном соглашении (ГАТТ) путем заклю­чения позднее другого международного соглашения (Римского до­говора) между государствами, ранее считавшимися сторонами ме­ждународного соглашения (ГАТТ). Но главное, что это позволило Суду признать свою компетентность в этом вопросе, поскольку ГАТТстановился источником права ЕС в силу сделанных Судом выводов.

Коснувшись вопроса о том, предоставляют ли положения ГАТТ права гражданам Сообщества оспаривать в судах действительность мер, принимаемых ЕС, Европейский суд тщательно рассмотрел по­ложения ГАТТ, касающиеся различных аспектов взаимоотноше­ний договаривающихся сторон, в том числе в случае возникновения разногласий между ними. Все это позволило Суду сделать вывод о том, что ст. XI ГАТТ не способна предоставить гражданам Сообще­ства прав, которые они могут защищать самостоятельно в судах членов ЕС. Соответственно, Европейский суд установил, что дейст­вительность "регламентов" Комиссии (№ 459/70, № 565/70 и № 686/70) не может быть оспорена на основе ст. XI ГАТТ.

Второе дело ("Federation de I'-industrie de 1'huilerie de la CEE (FEDIOL) v. Commission", (№ 70/87, 1989 г.)) возникло после отказа Комиссии рассмотреть просьбу FEDIOL, которая инициировала процедуру, предусмотренную "регламентом" № 2641/84, касавшимся так называемой новой коммерческой политики. В своем иске FEDIOL потребовала, чтобы ряд действий Аргентины, нарушаю­щих нормы ГАТТ, были объявлены незаконной коммерческой прак­тикой, в силу чего Аргентина становилась объектом мер, преду­смотренных упомянутым выше "регламентом". Среди прочего ос­париваемые действия Аргентины включали: а) установление более высоких импортных пошлин на соевые бобы, чем на продукты из соевых бобов, что могло привести к снижению из ЕС экспорта соевых бобов, и б) введение количественных ограничений на экспорт соевых бобов из ЕС.

Изучив просьбу FEDIOL, Комиссия заключила, что в этом случае не было никаких нарушений норм ГАТТ и, следовательно, не было надобности прибегать к использованию процедуры, предусмотренной "регламентом", на который ссылался истец. В Европейском суде Комиссия утверждала, что просьба FEDIOL, оспаривавшая отказ Комиссии предпринять действия, предусмотренные соответствующим "регламентом", была неприемлемой. Она далее настаивала на том, что ее решение по этому вопросу основано на толковании соответствующих положений ГАТТ, поэтому нельзя разрешать истцу идти в своих требованиях дальше этого толкования. Толкование термина "незаконная коммерческая практика", которое Комиссия дала в соответствии с "регламентом" № 2641/84 и нормами международного права (положениями ГАТТ), может стать предметом иска только в том случае, если в этом толковании обнаружится пренебрежение или невыполнение таких правовых норм ГАТТ, которые бы непосредственно закрепляли за индивидами их права, что означало бы явное нарушение права Сообщества. Однако нормы ГАТТ сами по себе не предоставляют индивидам конкретных прав, что лишает каких-либо оснований предмет "иска.

Суд, изучив все обстоятельства этого дела, заключил, что поскольку "регламент" № 2641/84 наделяет соответствующих экономических агентов правом ссылаться на положения ГАТТ в жалобе, подаваемой ими в Комиссию с целью установить незаконную природу коммерческой практики, которая, по их мнению, причинила им ущерб, значит, эти самые экономические агенты имеют право просить Суд осуществлять его компетенцию по пересмотру действительности решения Комиссии, применяющей эти положения ГАТТ.

Безусловно, различие в выводах о возможности прямого применения частными лицами норм международного соглашения в случае их коллизии с нормами права Сообщества обусловлено прежде всего различными обстоятельствами рассмотренных дел. В первом случае речь шла о попытке прямого применения частными лицами международного соглашения, содержащего обязательства договаривающихся сторон (в этом случае Стороной Генерального соглашения по тарифам и торговле выступало само Сообщество). Во втором случае частные лица приобретали право применять нормы ГАТТ вследствие того, что само право Сообщества, («регламент» № 2641/84) допускало применение норм международного права, наряду с нормами указанного акта ЕС, с целью квалификации поведения третьего государства в качестве незаконной коммерческой практики.

Из приведенных примеров можно сделать вывод, что в систе­ме источников права Сообществ международные соглашения зани­мают второстепенное место по сравнению с нормами иного происхождения. Можно предположить, что государства — члены ЕС вэтом случае пошли по пути, используемому в большинстве из них в отношении определения места международного права в националь­ной системе права. Нормы международного договора будут иметь прямое действие на территории государств — членов ЕС лишь вслучаях, непосредственно предусмотренных нормами права Сооб­ществ, что подчеркивает субсидиарный, вторичный характер меж­дународного права как источника права Сообществ. Этот вывод, безусловно, не означает, что Сообщество может отказаться от вы­полнения своих международных обязательств со ссылкой на нормы своего "внутреннего права" (то есть права Сообщества), скорее, на­оборот, оно должно способствовать всеми мерами, включая свои внутренние нормы, стремиться к обеспечению их надлежащего выполнения.