§ 7. Оценка доказательств

1. Для любого исторического типа гражданского процесса проблема оценки доказательств судом имеет исключительно важное значение. Решение составляющих ее вопросов зависит не только от юридических воззрений, но и непосредственно от политической и философской идеологии, господствующей в обществе. Эту зависимость можно найти путем изучения установленных государством критериев оценки доказательств, а равно тех ее практических результатов, которые официальная доктрина объявляет желательными. Судопроизводство Англии, разумеется, подчиняется общей закономерности.

Любопытно, однако, констатировать, что анализ коренных аспектов проблемы оценки доказательств занимает в английских юридических исследованиях скромное место. Более того, даже соответствующую терминологию (evaluation of evidence) применяют редко и далеко не все авторы. Там же, где это выражение используется, например в качестве заголовка краткого раздела книги, данный раздел, кроме собственно оценки, содержит еще материал о бремени доказывания.

Но если некоторое явление реально существует, его должно как-то называть. Английским эквивалентом обычного для юриспруденции континентальных государств Западной Европы термина "оценка доказательств" является термин "стандарт (норма, уровень) доказывания" (standard of proof). Расшифровка этого понятия осуществляется через категорию onus probandi. Разъяснить содержание оценки доказательств, и особенно достигаемых с ее помощью целей, невозможно, не затрагивая главнейшей проблемы правосудия, а именно соотношения между конечными выводами суда по делу и объективной реальностью.

2. Английское право официально снимает с органов правосудия обязанность устанавливать истину по рассматриваемым делам. Место истины занимает субъективная уверенность судей в вероятности бытия исследуемых фактов. Но вероятность многозначна, количество ее оттенков неисчислимо. С учетом этого на практике и в теории утвердилась точка зрения о наличии двух стандартов доказывания: одного - для уголовных, другого - для гражданских дел.

В уголовном процессе, если имеется в виду констатация преступления, нужно, чтобы собранные обвинителем материалы устанавливали его наличие "вне разумных сомнений" (beyond reasonable doubt). Это квалифицируется как более высокая степень вероятности, призванная гарантировать защиту личности человека и предотвратить осуждение невиновных. В судопроизводстве же гражданском достаточно вероятности на ступень ниже, здесь обеспечен успех стороне, создавшей "перевес вероятности" (preponderance of probability). Часто цитируют рассуждения судьи Деннинга относительно стандартов доказывания. Например, по делу Miller v. Minister of Pensions он заявил, что в гражданском производстве доказательства должны порождать "...разумную степень вероятности, но менее высокую по сравнению с уголовным делом. Если на основании доказательств трибунал может сказать: "Мы считаем это более вероятным, чем наоборот", - то обязанность доказывания выполнена, но она не выполнена, если вероятности оказываются равными"*(162).

Практике вторит теория. "Доказыванием факта, - утверждает А. Уилшер, - является такое установление его существования, которое может убедить присяжных. В гражданских делах обстоятельства могут считаться доказанными в силу количественного или качественного преобладания доказательств.

Уголовное же обвинение должно быть доказано так, чтобы исключалось "всякое разумное сомнение"*(163). Аналогичные тезисы развивают многие исследователи*(164).

Итак, налицо формальная истина двух сортов. Это порождает логические противоречия. Например, в уголовном процессе состав преступления не должен вызывать разумных сомнений. Но если те же действия доказываются гражданскому суду, хватает перевеса вероятностей. Можно абстрактно рассуждать об истинах "высшего" и "низшего" классов, даже иллюстрировать их различие на конкретных примерах. Но английская теория не разработала достаточно строгих, научно обоснованных качественных характеристик каждого из двух главных стандартов доказывания, не наметила пограничную линию между ними.

Какую же служебную роль играют эти концепции об оценке доказательств? Прежде всего нужно подчеркнуть, что они могут существовать только на почве юстиции, для которой чужда задача установления объективной истины по судебным делам. В свою очередь теория стремится оправдать такую позицию. Не считается зазорным даже намеренное доведение до абсурда неугодных точек зрения. Имеет, например, хождение тезис, будто попытка до конца изучить факты, исследовать возможные их объяснения и тому подобное парализует правосудие или по крайней мере создает неимоверную волокиту.

По существу же тяжеловесные умозрительные построения сводятся в конечном счете к оправданию свободы судейского усмотрения при оценке доказательств. Причем нужно говорить об усмотрении чисто субъективистского характера, тождественном произволу, так как единственный надежный эталон для проверки выводов суда - их соответствие объективной действительности - безоговорочно отброшен. Его заменили рассуждениями о стандартах разного уровня вероятности. Опасность произвола усугубляется бесконтрольностью. Апелляционные инстанции хотя и вправе, но практически не склонны проверять фактическую сторону дела и обычно, если жалобщик не указывает на слишком явные противоречия между доказательствами и выводами о фактах суда первой инстанции, считают эти выводы правильными.

Отсутствие строгих объективных критериев оценки доказательств в совокупности с идеями о частном характере гражданских правоотношений и невмешательстве суда в борьбу участников спора открывает дорогу к эскалации от формулы "перевес вероятностей" к формуле "перевес доказательств" (preponderance of evidence). Первое понятие при либеральном толковании все же требует, чтобы вероятное заключение базировалось на некоторой совокупности вызывающих доверие материалов. Вторая концепция, особенно широко распространенная в американской юриспруденции, наделяет суд правом вынести решение в пользу стороны, представившей даже незначительные доказательства, если противник ничего им не противопоставил*(165). А именно так бывает, когда ответчик не является в суд и не оспаривает предъявленных к нему требований. В подобных, кстати, довольно распространенных, случаях, истцу, как отмечает английская теория, легко выполнить обязанность доказывания, для выигрыша дела ему нужно представить лишь минимум доказательств.

3. Английский суд оценивает доказательства по внутреннему убеждению. Это нормальный для буржуазного гражданского процесса метод оценки, заменивший так называемую систему формальных доказательств феодального общества с ее арифметическим подсчетом всех за и против. Характерно, что авторы многих монографий о гражданском судопроизводстве или специально об институте судебных доказательств проблему свободной оценки оставляют без внимания. Впрочем, главное ясно из закрепленной нормами идеи о достаточности вероятных заключений судей относительно рассматриваемых ими фактов.

Но рекомендаций, касающихся тех моментов, которые надлежит учитывать при оценке доказательственных материалов, в литературе, судебных решениях и нормативных актах рассыпано множество. Здесь используется понятие веса или убедительности доказательства (weight of evidence). Убедительность зависит от разнообразнейших факторов, например возраста свидетеля, его рода занятий, состояния органов чувств и памяти, репутации, продолжительности времени между совершением действия и его фиксацией каким-либо документом и т.п.

Закон о доказательствах 1968 г. содержит указание судьям при определении веса информации, добытой из производных источников, учитывать все обстоятельства, из которых можно сделать разумные выводы относительно точности информации. Далее ст. 6 (3) несколько конкретизирует эту общую рекомендацию. В частности, судам предложено выяснять, через какой промежуток времени после восприятия факта наблюдателем было сделано о нем заявление, не имел ли он мотивов для искажения или сокрытия информации, нет ли аналогичной заинтересованности у тех, кто собирал, хранил или перерабатывал на ЭВМ полученные от других сведения, и т.п.

Принцип свободной оценки доказательств хотя и является ныне господствующим в буржуазном, в том числе английском, гражданском судопроизводстве, однако, как признают зарубежные юристы, еще сохраняются элементы ушедшей в прошлое теории формальных доказательств. Печатью изощренного формализма и схоластики отмечены нормы англосаксонского процесса, регулирующие вопросы о производных (hearsay) и наилучших (best) доказательствах. За пределами судейской оценки лежит формальное признание, которое вообще считается не доказательством, а распорядительным актом стороны.