Методология_Литература / droizen

Но, разумеется, чем дальше удаляются от нас вещи и события, которые мы пытаемся постичь, тем меньше остается у нас возможностей так сразу и непосредствен> но увидеть их и правильно оценить. Необходимо дли> тельное и трудное опосредствование, чтобы вникнуть в чуждое, ставшее для нас непонятным, чтобы восстано> вить представления и мысли, которыми люди руково> дствовались сто, тысячу лет назад, совершая эти собы> тия, по>своему их воспринимая; необходимо как бы по> нять язык, на котором говорят странные для нас теперь события и социальные отношения.

Здесь наша наука вступает в совершенно особый и ха> рактерный для нее круг задач. Она должна не только повторить то, что уже у нас имеется как историческое предание, но и проникнуть глубже, она стремится, на> сколько это возможно, мысленно воскресить и понять все то, что еще можно найти из прошлого, как бы соз> дать новые первоисточники.

Она может это частично сделать, привлекая и ис> пользуя материалы, бывшие до сих пор неизвестными, памятники, которые ранее еще не были найдены и по> няты. Мы уже знаем египетскую и ассирийскую исто> рию лучше и глубже, чем знали ее многие так называе> мые источники, дошедшие до нас из античности. Исто> рия Реформации Ранке, написанная на основе огромно> го числа архивных документов, содержит несравненно больше материала, чем великолепный Слейдан, совре> менник Реформации, но она еще дает обзор событий и анализирует политический контекст той великой эпо> хи лучше и надежнее, чем кто>либо из современников Реформации мог даже предположить.

Наша наука может это сделать путем методического разбора известной исторической традиции. Нибур в своей «Римской истории», можно сказать, не использовал ни> чего иного, кроме Ливия, Дионисия и других известных авторов; но его исключительная историческая и полити> ческая проницательность, его умение подвергать источ> ники перекрестному допросу, его большое мастерство ин> терпретации государственных отношений и условий по>

144

зволили ему открыть и доказать вещи, о которых ни Ли> вий, ни его современники не имели никакого понятия.

Исследования историков масштаба Ранке, Нибура и других, конечно, нельзя назвать первоисточниками в собственном смысле слова, но уж тем более нельзя на> звать производными, вторичными. Эти исследования представляют собой не первое, непосредственное вос> приятия, но авторы их пришли к своему пониманию, следуя таким надежным путем, что их книги во многих отношениях имеют более высокую ценность, чем перво> источники.

Этим высокоразвитым типом комбинационного ис> торического понимания я завершаю обзор материалов.

Поиск материала

§26

Втаком изобилии материалов движется наши иссле> дование.

Мы видели, что оно в каждом отдельном случае от> талкивалось от определенного вопроса. Этот вопрос, эта задача возникли у нас либо в связи с нашими научными занятиями и интересами, либо исследователю была по> ставлена такая задача внешними обстоятельствами, на> пример, архивариусу в случае поступления любого но> вого документа или антиквару при получении любой новой монеты, эпиграфа и т. д., или чиновнику, кото> рый должен доказать старые права и претензии како> го>либо цеха, и т. д. Это всегда определенный вопрос или комплекс вопросов, которые подлежат исследова> нию, и для этого прежде всего необходимо разыскать нужный материал.

Для начала у нас уже есть кое>что: общие знания, приобретенные нами, известные нам справочники в библиотеках — все это необходимо, чтобы хотя бы по> знакомиться с уже имеющимся положением вещей, ка> сающихся данного вопроса, и ориентироваться в уже используемых источниках.

145

Если речь идет о событиях недавнего прошлого, то можно получить справку от их участников; конечно, здесь необходимо более или менее подготовиться и по> лучить кое>какую информацию, чтобы правильно зада> вать вопросы. И таким образом мы получим лишь ис> точники, т. е. различные мнения, ценность которых предстоит еще рассмотреть более пристально.

Ивсякий раз приходишь к убеждению, что надо по> пытаться получить еще дополнительный материал, кроме источников, т. е. мнений, и, если возможно, раз> добыть остатки, являющиеся результатом взаимосвязи тех процессов, чтобы получить другие разъяснения. Если это события последних столетий, то следует обра> титься к архивам. Там, в архивах, наша задача по поис> ку материала весьма усложняется. Мы там имеем перед собой папки дел с сырым, необработанным материа> лом, тонущим в огромной массе мелочей, он мало при> годен для исследования, рассеян в груде актов, перело> патить которую и при этом не заблудиться стоит огром> ного труда. За четыре, пять столетий до нашего време> ни архивы еще очень скудны; из более древних времен они содержат лишь случайные, отдельные документы, разве только кое>какие грамоты, и чем дальше вглубь веков, тем более случайного характера архивные доку> менты, и чем их меньше, тем чаще попадаются поддель> ные, и только опытному знатоку благодаря его тонкому чутью и пристальному вниманию работа в архиве ино> гда преподносит щедрые подарки.

Итакую же картину можно наблюдать в классиче> ской античности, и уж тем более в догреческой, где ка> тастрофически мало источников, где нельзя прибег> нуть к помощи архивов!

А если исследователь имеет дело не с вопросами поли> тической истории, а хочет разобраться в экономиче> ских, социальных явлениях, в торговле, искусстве, тех> нике, во всем том, о чем еще нет никаких предваритель> ных работ, даже нет сборников документов, что тогда?

Главное, к чему я хочу все свести, это искусство поис> ка необходимого материала —эвристика.

146

Мы очень скоро приходим к пониманию, что все, что мы имеем в наличии из исторического материала, осо> бенно в виде источников, есть, собственно говоря, лишь малые крохи; даже в том случае, когда материал как будто в изобилии, то, как правило, оказывается, что по интересующему нас вопросу самого важного>то и нет, а сохранились только случайные сведения.

Дело заключается в том, чтобы найти себе помощь и подспорье косвенным путем.

Если для исторического исследования огромным прогрессом было то обстоятельство, что — сначала в XVII в — вышли за пределы источников и обратились к архивам — Гортледер,54 Хемниц,55 Пуфендорф,56 Зе> кендорф57 — чтобы отыскать и привлечь к исследова> нию остатки юридических, деловых документов, то, об> ратившись к остаткам всевозможной документации, т. е. как бы косвенным источникам, наша наука полу> чила исключительно широкий спектр новых возмож> ностей, которые продвинули ее значительно вперед. За> слугой немецкой историографии нашего столетия яв> ляется формирование направления, во главе которого стоят Нибур, Савиньи,58 Баур,59 Якоб Гримм.

Искусство эвристики, разумеется, не может созда> вать материалы, которых нет; но ведь есть не только та> кие материалы, которые любой видит с первого взгля> да; гениальность исследователя проявляется и в том, что он умеет найти там, где другие ничего не видели, пока им не показали, какие сокровища таятся там.

Согласно вышесказанному мы установили такую по> следовательность:

а) Материалы, которые можно получить сразу же, без особого труда. Иметь таковые под рукой и знать их является непременным условием эрудиции и компе> тенции ученого.

б) Следующим шагом является открытие до сих пор неизвестных источников, памятников и архивных ма> териалов. Довольно часто такие открытия бывают бла> годаря счастливому случаю. Например, когда Перц60 в 1833 г. отыскал в Бамберской библиотеке считавшуюся

147

пропавшей со времени аббата Тритемия61 рукопись Рихера (монаха монастыря Сен>Реми, 996 г.).62 Напри> мер, многочисленные греческие и римские надписи, со> бранные в последние десятилетия в результате система> тических поисков. Так, книга «Антимакиавелли» Фридриха Великого, которую в 1740 г. в Амстердаме издал Вольтер, но, как известно, сильно переработав ее, так что нельзя было решить, что в ней принадлежит ко> ролю, а что издателю, пока позднее в собрании автогра> фов не нашелся и не был издан в 1834 г. полный, за ис> ключением всего нескольких глав, экземпляр, напи> санный собственной рукой короля; с тех пор в бумагах Секретного государственного архива нашлись недоста> ющие главы, и только тогда стало очевидным, как ве> лика разница между оригиналом и изданием Вольтера.

Такие находки все>таки милость случая. Но чтобы распознать найденное во всем его значении, надобны проницательный взгляд, точное знание предмета и вер> ный ход размышления, а это заслуга ученого. Старин> ные картины в ратуше в Госларе были известны всяко> му горожанину, но лишь опытный глаз художника по> нял их историко>художественное значение, а затем ко> паясь в документах городского архива, обнаружили, что Михаэль Вольгемут,63 знаменитый учитель Дюрера, приблизительно в 1490 г. был приглашен в Гослар и по> лучил за роспись ратуши столько>то гульденов золотом.

в) Не только счастливому случаю мы обязаны новы> ми открытиями. Можно, пожалуй, и по наитию на> пасть на след разыскиваемых вещей. Бывает и так, как будто идешь по пятам желанной вещи, меняющий свое местонахождение. Например, оригинала «Confessio Augustana»64 у нас нет, и все же для установления под> линного текста он был бы очень необходим, так как все имеющиеся копии расходятся друг с другом. Следова> тельно как же раздобыть аутентичный текст? Было из> вестно, что император Карл передал врученный ему оригинал герцогу Альба; итак, вероятно, тот попал в библиотеку дома Толедо. Готтгольд Гейне в 1845 г. от> правился на поиски его в Испанию, исследовал библио>

148

теки Каллахоры и Симанкаса и многих других городов, он нашел много интересного и значительного, но не «Augustana». Удачливее был Гизебрехт65 с «Annales Altahenses». Он установил, что еще Авентин66 прибли> зительно в 1520 г. использовал их; он смог из текста Авентина реконструировать большой фрагмент этих анналов; но в сохранившихся остатках библиотеки мо> настыря Алтаих67 не нашлось оригинала; но один уче> ник Гизебрехта напал на след разыскиваемых бумаг Авентина, и в них>то и нашлась по крайней мере полная копия этих «Анналов», которую он затем, в 1868 г., из> дал совместно с Е. фон Ефеле. Особенно важной для ис> тории Силезских войн Фридриха Великого является книга «Les campagnes du Roi»,68 напечатанная в 1762 г., в своем предисловии издатель довольно про> зрачно намекает, что ее автором был генерал Штилле; но король в своем похвальном слове (1750), обращен> ном к Штилле, хотя и упоминает некоторые ненапеча> танные произведения Штилле, но среди них этой книги нет; и вот в Берлинском архиве нашлись несколько ру> кописей книги «Campagnes du Roi», более или менее от> личающиеся друг от друга, а также от напечатанного варианта; необходимо было сличить их с оригиналом, но где он мог быть? Штилле был причастен к немецкой развлекательной литературе, его гарнизон был распо> ложен в Хальберштадте, он был знаком с Глеймом69 и состоял в переписке с ним; там могла быть рукопись «Campagnes», там она, написанная рукой Штилле, и оказалась.

г) Далее, вещи, казалось бы, не являющиеся истори> ческим материалом, следует превратить в таковой пу> тем правильного упорядочения их. Лишь подходя со> вершенно по>особому к таким вещам, исследователь может извлечь из них много полезного.

К полезным результатам может привести такой ме> тод прежде всего в отношении древней истории. Напри> мер, блестящее исследование Кирхгофа70 об истории греческого алфавита. Дело в том, что Бек в «Corpus Inscriptionum Graecarum» поставил древнейшие над>

149

писи как antiquissimaе на первое место, при этом не сде> лав никаких выводов, не соотнеся их друг с другом в па> леографическом отношении. Кирхгоф же, сопоставляя начертания букв, получил различные системы и вре> менные последовательности и тем самым хронологиче> ские точки опоры для периода, предшествующего Пе> лопоннесским войнам, а также много материала для объяснения политической истории и истории искусств. Другой пример: из жизни Эрвина фон Штейнбаха71 мы знаем очень мало, но Страсбургский собор наглядно по> казывает, как он, перестраивая старое сводчатое зда> ние с полукруглыми арками, претворял в жизнь готи> ческий стиль с его стрельчатыми арками, какие формы этой новой архитектуры он разрабатывал, применяя изысканный декор. Адлер,72 изучая архитектуру собо> ра в Фрейбурге, других церквей Швабии и Алемании, установил те же стилевые преобразования, ту же мане> ру, те же архитектурные формы и, таким образом, на основании произведений Мастера он смог доказать эта> пы его творческого пути вплоть до самого совершенного его творения в Страсбурге.

Да, у нас нередко имеется повод поступать так же и с настоящими источниками. Ибо последние — не только предания о том, что произошло, но и остатки своего вре> мени и его представлений. Этот аспект учел Фердинанд Кристиан Баур, изучая книги Нового Завета: он распо> знал в них разные направления и воззрения первых христианских общин, он увидел сильное противоборст> во между учениями Павла и Петра, между христиан> ско>языческим и христианско>иудейским направле> ниями; он выявил в Посланиях сферу распространения того и другого направления, те тенденции, те спорные вопросы, которые разводят их, евангельскую историю, которую сторонники Павла понимали иначе, чем после> дователи Петра. Таким образом, из самих этих источни> ков, понимая их как остатки и писания времени, испол> ненного противоборством идей, он косвенным путем по> лучил материал, чтобы изложить структуру раннего христианства совсем иначе, более адекватно естествен>

150

ному положению дел, чем рисовала ее общепринятая традиция, каковая сложилась на основе тех же пись> менных памятников, использованных как источники.

д) Другой путь освоения косвенных материалов — за$ ключение по аналогии, а именно известное явление по> лагают похожим на искомое и поэтому привлекают его к сравнению. Из скупых заметок средневековых источни> ков совершенно невозможно понять, как смогли немцы, как это случилось в действительности, оттеснить славян от Зале или Эльбы за Одер; как здесь найти понятное объяснение? Ясно, что они продвигались с боями, что им пришлось по>военному закреплять завоеванную терри> торию. Может быть, это происходило по аналогии с тем, как римляне продвигали глубоко вперед свои военные колонии, или как русские устраивали свои военные по> сты с блокгаузами на Амуре и в Туркестане? Впрочем, по рекам, сначала на Зале, затем на Мульде и вдоль Эльбы стали обнаруживать развалины укреплений, по три>че> тыре, выдвинутые над рекой: крупный пост по эту сторо> ну реки; иногда появляются известия о таких стороже> вых башнях и их округе, о ленсманнах, посаженных на землю вблизи этих укреплений. Короче говоря, благода> ря такой аналогии все проясняется.

е) Наконец, гипотеза, предположение какой>нибудь причинно>следственной связи, доказательством кото> рой является очевидность. Для исследователя такая ги> потеза вытекает из свободных общих представлений, на основе которых он развивает целый ряд возможно> стей или только одну объясняющую, а затем проверяет, включаются ли все имеющиеся в наличии фрагменты в эту гипотетическую связь. Основой такой гипотезы яв> ляется представление, что любая вещь, любое событие, очевидно, имели какой>то смысл, так как они когда>то были и действовали, и что поэтому мы можем предста> вить себе их становление и протекание, но не для того, чтобы тем самым удовлетворить нашу фантазию, а что> бы вновь найти утерянный смысл.

На такой гипотезе основывается расшифровка кли> нописных памятников. Среди скопированных Карсте>

151

ном Нибуром73 в Персеполисе клинописных надписей, которые затем подробно изучал Гротефенд,74 встрети> лись два барельефа, изображающие принесение дани царю. Гротефенд предположил, что здесь должно быть имя Дария или Ксеркса, нашел несколько одинаковых групп знаков, которые, как он предположил, должны содержать имена царей; благодаря неустанному труду ему удалось определить некоторые знаки как буквы; свои заметки он издал в 1802 г.; он сам, затем Лассен,75 Бюрнуф,76 Бэр пошли по этому пути дальше, и в середи> не 30>х годов был составлен алфавит персидской клино> писи и одновременно установлен язык, на котором сде> ланы эти надписи. Тем самым получили ключ к двум другим клинописям, находящимся на большой Бехи> стунской надписи и являющимся переводом персид> ской (см. с. 106); и так на основе гипотетического иссле> дования получили знание вавилоно>ассирийских и так называемых туранских клинописей и, главным обра> зом, благодаря этим открытиям пришли к освоению не> исчислимых богатств клинописных памятников Нине> вии и Вавилона.

Точно так же гипотезе мы обязаны открытием Вель> кера,77 благодаря которому у нас теперь есть ключ к полному пониманию творчества Эсхила: открытие три> логии.

Или открытие Инама>Стернегга78 («Формирование крупного землевладения во время Каролингов». 1878). Он выдвинул гипотезу, что быстрый переход от древне> германской свободы, каковую еще можно распознать в обычае вызова вассалов на войну времени Карла Вели> кого, к бесхозяйственности и зависимости крестьянст> ва периода Оттонов, очевидно, был обусловлен эконо> мическими отношениями, что лишь усиление и кон> центрация рабочих сил сделали возможным примене> ние подсечного земледелия на больших пространствах, подъем агрокультуры, более высокие урожаи, так что богатые и более могущественные феодалы начали при> сваивать рабочую силу, а также владения меньших; и в улучшенном состоянии больших территорий малень>

152

кие люди, теперь уже не полностью свободные, получи> ли лучшие условия.

Вот в таких формах движется эвристика. Поле ее при> менения необъятно и границы его установить трудно.

Здесь очень своеобразно дает о себе знать еще один момент.

Конечно, если речь идет о вопросе, поставленном и сформулированном внешними обстоятельствами, на> пример исследование отдельного события, конъектур> ное восстановление и объяснение отдельной надписи, то в конце концов можно подойти к той черте, через ко> торую пока не переступить, и тогда закрывают эту гла> ву исследования признанием, что имеющийся матери> ал по этому вопросу содержит такие>то и такие пробе> лы; умение открыто признаться, что пробелы остаются, имеет для исследования большое значение.

Совсем иначе, если мы сами задаемся вопросом, так сказать, не по принуждению, а в ходе наших исследова> ний, более вольно формулируя задачу.

Долгое время Филиппа и Александра считали винов> никами гибели прекрасного греческого мира и наступ> ления веков глубочайшей деградации. Исторические источники об Александре и его преемниках не приво> дят никаких иных сведений, кроме сообщений о войнах и завоеваниях, из которых никак нельзя уловить, а было ли в эту эпоху хоть что>либо, кроме разрушений. Неужели столетия после Александра были такими пус> тыми и бесплодными? Но ведь в это же время, и не толь> ко в Александрии, Пергаме, Антиохии, ведутся боль> шие филологические исследования и занимаются точ> ными науками; в надписях на камне и в папирусных свитках этой эпохи рассказывается о больших предпри> ятиях Александра, Антигона, Птолемея и др.; органи> зация очень своеобразной системы социального обеспе> чения, и все это — с энергией и проницательностью по> ступательного движения, очень напоминающими мо> нархию XVIII в.; образование самостоятельных грече> ских государств в Бактрии и Индии, стремительный подъем торговли, грандиозное строительство каналов

153