Методология_Литература / Lloyd deMause_Psychohistory

ДЖИМ КАРТЕР И АМЕРИКАНСКАЯ ФАНТАЗИЯ 201

Условия каждой стадии отражались в исторических докумен­ тах, анализ которых я проводил. На первой стадии, когда лидер силен (чаще всего это бывает в начале президентского срока), нация чувствует себя вне опасности и не дает «врагу» развернуть­ ся. При этом средоточием политики кажется воображаемый лидер-наставник, а в политических дискуссиях в основном об­ суждается вопрос, насколько он силен, не слишком ли силен, достаточно ли эффективно работает правительство, не слишком ли велик его штат и т. д. Со временем лидер начинает терять способность к своей роли чудесного воспитателя народа и начина­ ется вторая стадия, «трещина». Появляется все больше и боль­ ше статей о пагубных чертах нашей страны, подтачивающих на­ цию, о том, что нам надо бояться внезапного краха ценностей, что враг, похоже, тоже «трещит по швам» (чистейшая проекция), а кризис власти может сделать его неустойчивым и потому опас­ ным. Третья стадия, «обвал», часто начинается с определенного события, сигнализирующего о «крахе ценностей», который лидер не в состоянии предотвратить. Это могут быть как внутренние события, например, беспорядки, так и внешние, скажем, перемена внешнеполитического курса. На этой стадии основное беспокой­ ство вызывает вопрос: сможет ли беспомощный лидер защитить нас от вероятного переворота или другого катастрофического со­ бытия? В прессе появляется масса статей о перенаселенности пла­ неты, городов, о переполненности дорог, о скудности пищевых за­ пасов, о загрязнении окружающей среды, о полнейшем хаосе, о тупике. Наконец, четвертой стадией, «переворотом», начинается собственно рождение. Нация сама начинает стремиться к кризису, обычно предполагающему войну или угрозу войны. Она чувствует себя в ловушке, тесной и удушливой, и ощущает необходимость «борьбы за свободу», которая поможет найти выход из невыно­ симой ситуации. Когда состояние кризиса наступает и начинается война, нация снова чувствует себя сильной, а тревога спадает, ведь теперь, по крайней мере, идет активная борьба за некую цель, а это лучше, чем пассивно страдать под воображаемым невыноси­ мым гнетом. (Для этой стадии характерны политические кари­ катуры с изображением головы, придавленной огромной тяжес­ тью, или растянутого и скрученного тела.) Но если лидер не в состоянии «выиграть» войну, а она длится уже около года, стра­ хи нации мало-помалу угасают и могут даже полностью исчез­ нуть за время этого кризиса рождения. Тогда все средства

ДЖИМ КАРТЕР И АМЕРИКАНСКАЯ ФАНТАЗИЯ 203

массовой информации начинают давать лидеру указания на языке фантазии, что родовым мукам так или иначе пора закончиться. Лидер завершает войну (по крайней мере, в воображении). Те­ перь он снова силен, и цикл повторяется заново — в который раз.

Доказательства существования этого цикла групповой фанта­ зии более подробно, документ за документом, разобраны в моей. работе «Исторические групповые фантазии», где приводится ана­ лиз фантазии средств массовой информации, выступлений, сове­ щаний, заседаний конгресса, политических карикатур и других материалов за последние 25 лет истории Америки. Результаты этого анализа подытожены в иллюсрации 2.

За последние 25 лет Америка пережила шесть полных цик­ лов групповой фантазии, и каждый раз это в конце концов проявлялось в настоящем конфликте — обычно, хотя и не все­ гда, в войне или в состоянии, близком к войне. Надписи над линией - названия конфликтов, которые становились воплоще­ нием фантазии рождения, кульминацией каждого цикла. Между­ народные кризисы обычно порождались фактором, который в этот момент был удобен в качестве предлога, и во всех случаях

фантазия предшествовала реальности. Иначе говоря, на чет­ вертой стадии вначале происходило увеличение доли языка фан­ тазий, посредством которого нация взывала об избавлении от невыносимого давления, а уже потом начинали говорить о необ­ ходимости действий с нашей стороны. Чтобы подчеркнуть этот момент, я поместил под линией некоторые из международных кон­ фликтов, происходивших на первых трех стадиях циклов. Поми­ мо них имело место множество других конфликтов, но вмешивать­ ся мы в них не стали, хотя большинство имело не меньшее, а то и большее «значение» - например, различные арабо-израильские войны. Просто во время этих событий мы не испытывали соот­ ветствующего психологического давления, поскольку еще не до­ стигли четвертой стадии, или «переворота».

Первый цикл фантазии начался с медленного подъема в пер­ вые годы руководства Эйзенхауэра. Наша схема позволяет объяс­ нить, почему на третьей стадии Эйзенхауэр спокойно выдержи­ вал натиск сил, пытавшихся заставить руководство направить самолеты и даже войска в Дьенбьенфу* , зато спустя неболь­ шой промежуток времени, на четвертой стадии, внезапно начал

*место сражения между французскими и вьетнамскими войсками в 1954 г.

ДЖИМ КАРТЕР И АМЕРИКАНСКАЯ ФАНТАЗИЯ 205

приводить нацию в состояние боевой готовности и сделал в кон­ грессе запрос относительно установления военных полномочий в связи с несколькими незначительными островами неподалеку от Тайваня. Второй цикл при Эйзенхауэре развивался по той же схеме - сначала строгое воздержание (на второй стадии) и от­ каз от военного вмешательства в Суэцкий конфликт, а затем нео­ жиданное и почти бессмысленное введение американских войск в мирный Ливан - когда мы снова достигли четвертой стадии и не могли найти другого конфликта» чтобы ввязаться.

Единственный цикл при Кеннеди дошел до четвертой стадии к началу 1961 г., но хотя мы уже были готовы к вооруженной конфронтации с русскими по поводу Берлина, они по каким-то собственным причинам отказались от столкновений, а вместо этого построили Берлинскую стену, положив «конфликту» конец и ос­ тавив Америку в подвешенном состоянии на стадии «переворо­ та». В 1962 г. по-прежнему испытывали сильнейшую потребность из-за чего-нибудь повоевать, но не подворачивалось войны, в которой можно было бы поучаствовать. В средствах массовой информации стали поговаривать о «странном затишье», от которо­ го страдает мир, - когнитивный диссонанс между ужасом внут­ ри нас, нагнетаемым групповой фантазией, и «тишиной» во внеш­ нем мире, был настолько силен, что мы стали опасаться сума­ сшествия. К лету 1962 г. было найдено решение: Куба. Еще задолго до того, как мы заподозрили Кубу в размещении ракет на своей территории, в отношении этой страны начала исполь­ зоваться военная терминология. Против Кубы принимались во­ енные резолюции, ее называли «раком» на теле Америки, объявля­ лась блокада острова, делались заявления, что мы не можем ми­ риться с существованием Кастро и «красной Кубы». Наконец, в Кубу послали самолет U-2 - посмотреть, нельзя ли обнаружить что-нибудь компрометирующее.

После всей этой фантазии обнаружение ракет в действитель­ ности было воспринято с огромным облегчением, и когда русские согласились убрать их из Кубы при условии, что мы признаем существование своих совершенно ненужных ракет в Турции (мы и так уже собирались их убирать), Америка отклонила предложе­ ние и был отдан приказ о захвате острова. Возникал даже риск третьей мировой войны — и все для того, чтобы вовлечь ядови­ того «врага» в войну, или по крайней мере, морально уничтожить его и испытать катарсис воображаемого рождения.

Главным конфликтом при Джонсоне была, конечно, Вьетнам­ ская война. Мы могли бы постепенно подготавливать эту вой­ ну, но на деле первые войска были посланы во Вьетнам для проведения операции уже через неделю после того, как фанта­ зийный язык всей периодики стал свидетельствовать о наступ­ лении в стране четвертой стадии групповой фантазии. Однако война во Вьетнаме, как и обе мировые войны перед этим, совер­ шенно не удовлетворяла требованиям катарсиса - она не жела­ ла следовать фантастическому сценарию и заканчиваться, когда мы «почувствуем необходимость завершения». Поэтому после нескольких месяцев антивоенных протестов и гневных статей, кричавших о гибели «наших мальчиков» на войне (до этого мо­ мента на войне как будто никто и не погибал), Джонсон «прекра­ тил войну», объявив о ее деэскалации и о собственной отстав­ ке. В групповой фантазии сразу произошло две перемены. Вопервых, она вернулась на первую стадию, и для средств массовой

информации война фактически прекратилась. Мы как будто уго­ ворились считать, что войны больше нет, хотя на самом деле она

шла полным ходом, и самые крупные сражения, наиболее разру­ шительные бомбардировки были еще впереди. Некоторые еще протестовали, но их осмеивали как сумасбродов и психов, при­ чем издевки шли со стороны тех, кто протестовал перед этим, привлекая благосклонное внимание прессы. В самом деле, зачем протестовать, когда война уже закончилась? Выбрали Никсона, и вновь пошел обычный цикл: сначала лидер силен, затем слабе­ ет. К 1970 г. мы вернулись к четвертой стадии и снова начали осматриваться в поисках нового конфликта, который позволил бы осуществить фантазию рождения. И вдруг - о чудо! - новый Вьетнам. Через три недели после того, как по фантазийному язы­ ку уже можно было определить наступление четвертой стадии, Никсон отдал приказ о вторжении в Камбоджу, и пресса совер­ шенно справедливо сообщила о начале «новой войны».

В 1971 г. «новая война» снова стала в тягость, и сенат Со­ единенных Штатов сделал то, что с легкостью сделал несколь­ кими годами раньше: проголосовал за окончание войны. Фан­ тазийный язык тут же отскочил снова на первую стадию (хотя, как перед этим в случае с Кореей, война тянулась еще полто­ ра года после своего прекращения в нашей фантазии). Нация

поручила Никсону миротворческую миссию, и он объявил о своей чисто символической поездке в Китай - ведь теперь он

ДЖИМ КАРТЕР И АМЕРИКАНСКАЯ ФАНТАЗИЯ 207

снова был «сильным» лидером и мог легко заключать соглаше­ ния с «врагом».

Однако к тому времени, как шестой цикл по нашей схеме дошел до четвертой стадии, Никсон обнаружил, что не может найти возможность вступления в новый конфликт — в самом деле, война во Вьетнаме на этот раз действительно подходила к концу. Ближний Восток опять был очень заманчив в этом отношении, но умудрился уклониться от настоящего конфлик­ та. Поэтому Никсон пошел на последнюю жертву: если слабый лидер не способен предотвратить кризис, он сам станет кризи­ сом, уйдя с поста; уступив место новому лидеру, он даст груп­ пе шанс заново пройти через цикл сильного - слабеющего - беспомощного - жесткого лидера. История с Уотергейтом стала центром общественного внимания, и пошел на это сам Никсон. С детства приученный к самопожертвованию, он бросился в этот огонь, чтобы «избавить от невыносимого давления» нацию. Уотергейтские магнитофонные записи представляют собой нео­ ценимое свидетельство развития групповой фантазии в течение месяцев, а обстоятельный анализ этого и других документов по Уотергейтскому кризису составляют часть моей статьи «Исто­ рические групповые фантазии», где приводится и обсуждение условий, в которых нация может заменить катарсис войны на смещение лидера. Но даже в уотергейтский период на четвер­ той стадии фантазий в 1973 году потребовались действия, приближающиеся к военным. По окончании последней арабоизраильской войны Никсон объявил «полную боевую готов­ ность», и двухмиллионная американская армия приготовилась к войне, в том числе вооружилась ядерным оружием - и все изза совершенно незначительного послания русских относитель­ но миротворческих сил Объединенных Наций.7 Разумеется, рус­ ские не ответили, и кризис остался на уровне фантазии, пока, на­ конец, слабого лидера не сместили через импичмент.

После смещения Никсона нашим лидером первой стадии стал Форд, которого выставляли сильным и заботливым, по крайней мере, пока он сидел в офисе и в него там стреляли две разные женщины. Затем он стал казаться слабым и не способным справ­ ляться с обязанностями (вторая стадия) и сделался объектом насмешек. Когда президентом стал Джимми Картер, со времени последнего конфликта прошел уже большой срок, и Картеру при­ шлось начинать сразу со второй стадии групповой фантазии -

чем и объясняется отсутствие «медового месяца», в течение ко­ торого он мог бы получить от конгресса программу» как приня­ то делать в начале президентского срока. Проведенный через че­ тыре месяца после избрания Картера опрос общественного мне­ ния по выяснению рейтинга нового президента показал, что его работой довольно лишь 66% опрошенных. Для сравнения.- в аналогичный период своей работы Трумэн получил 82%, Эйзен­ хауэр - 74%, Кеннеди - 76% и Джонсон - 73%.8 Такой имидж «слабого» лидера целиком обусловлен стадией групповой фан­ тазии, которой требуется слабый лидер именно в мае 1977 г. Если обратиться к действительности, Картер стал президентом в один из лучших для Америки периодов - резкий подъем эко­ номики, отсутствие войн и внутринациональной напряженнос­ ти. Кроме того, ни один президент так не работал над своим имиджем в первые месяцы президентского срока, как Джим Картер. Но, с точки зрения групповой фантазии, он все равно слабый лидер и будет становиться еще слабее, пока не насту­ пит война. Вот почему его законопроекты уже проходят с та­ ким трудом, хотя преследуют довольно скромные цели по срав­ нению с предложениями других президентов в начале своего срока. Вот почему опрошенные продолжают жаловаться, что до сих пор не могут понять, что же из себя представляет новый президент.

ПРЕЗИДЕНТ КАК ФАНТАЗИЙНЫЙ ЛИДЕР

Для начала следует осознать, что любое подлинное достижение нации и ее руководства приобретается вопреки групповой фан­ тазии - она сводит на нет все успехи, сковывает руководство по рукам и ногам, не позволяя проявить свои качества, портит по­ ложительные черты нации и держит людей в полной пассивно­ сти. Даже войны при ближайшем рассмотрении оказываются пассивными групповыми действиями - они не требуют ни реше­ ний, которые не были бы чисто тактическими, ни жертвы цен­ ностями, ни психологической зрелости: это всего лишь высвобож­ дение эмоций. Америка никогда не была такой пассивной и нетворческой, как в годы Вьетнамской войны (как справедливо выразился Джонсон, эта война убила великое общество, причем не только экономически, а гораздо глобальнее). В других своих работах я приводил доказательства, что президент, его советни-

ки, конгресс, вообще большая часть нации погружаются в состо­ яние транса? в котором и происходит общение и осуществле­ ние групповой фантазии, - настоящий, неподдельный транс, сход­ ное состояние вызывает гипноз или некоторые наркотики. Группа советников президента за круглым столом в Военной комнате, (во время Кубинского ракетного кризиса) или группа конгресс­ менов на заседании о полномочиях военного времени (во вре­ мя кризиса в Тонкинском заливе) - все эти люди участвовали скорее не в разумной дискуссии, а в спиритическом сеансе. Их близкое к трансу состояние можно даже проследить по докумен­ там (хотя для этого и потребуются определенные усилия - сте­ нографические протоколы редко ведутся на тех совещаниях, где действительно принимаются решения, а воспоминания о подлин­ ных событиях заведомо скудны). Однако все характерные при­ знаки транса на этих заседаниях видны довольно четко; повы­ шенная внушаемость, повышенная зависимость от лидера, край­ няя пассивность обычно сильных людей, требование единодушия группы» эмоциональное мышление вместо логического, потеря памяти на неугодные факты, неспособность выдерживать бездей­ ствие. Появляются даже новые физические ощущения - голово­ кружение, страх потерять над собой контроль, сухость во рту, дав­ ление на голову, учащение сердцебиения и клаустрофобия - в общем, относящиеся к воспоминаниям о собственном рождении.10

Представление о президенте прежде всего как о фантазийном лидере, выразителе настроения нации, совершенно не стыкуется с традиционной моделью политической науки, рассматривающей лидера в первую очередь как обладателя некой субстанции под названием «власть», которой он пользуется, чтобы предпринимать действия. На самом деле работа большинства политиков отве­ чает совершенно противоположной схеме: сначала нация разви­ вает абсолютно иррациональную групповую фантазию, затем через средства массовой информации и правительственных чи­ новников более низкого уровня нагнетает эту фантазию на пре­ зидента и его советников, от которых ожидается, что они найдут способ осуществить фантазию и избавить тем самым нацию от фантазийной тревоги. Такая модель справедлива для всех наций, периодов и форм управления.11 В других работах я документаль­ но доказал, например, что мощные эмоции, связанные с рождени­ ем, - ощущения удушья, западни - находят выражение в словах лидеров многих наций перед войной: от кайзера Вильгельма,

210 ллойд ДЕМОЗ

заявлявшего перед первой мировой войной» что чувствует» как его «душат» во «внезапно накинутой сети», до Гитлера, начавшего войну ради решения стоявшей перед Германией проблемы «лебенсраум» (жизненного пространства). Точно так же и войны, ко­ торые ведет Америка, проникнуты формулировками наподобие: «ребенок Независимость, отвоевывающий право родиться», «ска­ тывания в пропасть», невозможность «увидеть свет в конце тун­ неля».12 Как правило, не подлежит сомнению, что причина войны геополитическая или экономическая, хотя было бы точнее назвать это поводом для войны. Истинная причина войны - не завися­ щее от внешних обстоятельств психические состояние, общее для всех членов группы. Когда Генеральный штаб Германии в 1914 году заявлял: «Мы должны пойти на крайние меры, чтобы ка­ леным железом выжечь рак, постоянно отравляющий тело Ев­ ропы», он следовал той же фантазии и пользовался тем же язы­ ком, что и Ричард Никсон, который говорил перед Карибским кон­ фликтом: «Куба - это рак... если мы не остановим коммунизм и позволим ему распространяться дальше, возникнет угроза войны».13

Обязанность выполнения этой фантазии в конце концов сва­ ливается на фантазийного лидера - специалиста по восприятию и истолкованию в самом зачатке мощных и изменчивых фанта­ зийных потребностей большой группы людей (это и есть наибо­ лее точное определение политика). В соответствующий момент ощущаемое группой «давление» переводится в действия, а стра­ хи людей при этом становятся командами лидеру. Огромное облегчение, которое приносят насильственные действия, видно из письма Черчилля жене в 1914 г., когда в Европе началась вой­ на: «Все идет к краху и катастрофе. Я крайне заинтересован, воз­ бужден и счастлив». Сходное настроение группы выражено в письме одного американца из Вашингтона, округ Колумбия, напи­ санном в день, когда Трумэн решил послать американские вой­ ска в Корею:

«Двадцать лет я живу и работаю в этом городе и за его пределами. Никогда еще... за все это время я не испы­ тывал такого чувства облегчения и единства... Когда президентское послание было зачитано в Доме, вся па­ лата зааплодировала».14

Пожалуй, одним из самых удивительных моих открытий ока­ залось то, что частота и масштабы войн и других подобных дей­ ствий почти не зависят от таких реальных обстоятельств, как со-