134 Основы философии науки

кулярно-волновой природой. Принцип неопределенностей не «отменяет» причинность (она никуда не «исчезает»), а выражает ее в специфической форме — в форме статистических закономер­ностей и вероятностных зависимостей.

Все вышеназванные научные открытия кардинально измени­ли представление о мире и его законах, показали ограниченность классической механики. Последняя, разумеется, не исчезла, но обрела четкую сферу применения своих принципов — для харак­теристики медленных движений и больших масс объектов мира.

В нашу задачу не входит подробный анализ величайших дос­тижений естествознания неклассического периода Укажем лишь некоторые важнейшие философско-методологические выводы из них.

1. Возрастание роли философии в развитии естествознания и других наук.

Это обстоятельство всегда подчеркивали настоящие творцы науки. Так, М. Борн говорил, что философская сторона науки ин­тересовала его больше, чем специальные результаты. И это не случайно, ибо работа физика-теоретика «.. .теснейшим образом пе­реплетается с философией и что без серьезного знания философ­ской литературы его работа будет впустую»¹. Весь вопрос, однако, в том, какой именно философии ученый отдает предпочтение.

В. Гейзенберг говорил, что физики-теоретики, хотят они этого •или нет, но все равно руководствуются философией, «сознатель­но или неосознанно». Весь вопрос в том, каковы ее качество и содержание, ибо «дурная философия исподволь губит хорошую физику». Чтобы этого не происходило — ни в физике, ни в дру­гих науках — исследователи должны руководствоваться «хоро­шей» — строго научной философией. Однако — и на это обстоя­тельство справедливо обращал внимание создатель квантовой механики — «.. .ученый никогда не должен полагаться на какое-то единственное учение, никогда не должен ограничивать методы своего мышления одной-единственной философией»², даже если она диалектико-материалистическая. Абсолютизация последней, канонизация ее — такое же заблуждение, как и ее полное игнори­рование.

¹Борн U. Физика в жизни моего поколения. М., 1963. С. 44.

² Гейзенберг~Ь. Физика и философия. Часть и целое. М., 1989. С. 85.

Глава II. Возникновение науки и основные стадии ее развития 135

2. Сближение объекта и субъекта познания, зависимость зна­ния от применяемых субъектом методов и средств его полу­чения.

Идея научного познания действительности в ХУШ—ХГХ вв. было полное устранение познающего субъекта из научной карти­ ны мира, изображение мира «самого по себе», независимо от средств и способов, которые применялись при получении необхо­ димых для его описания сведений. Естествознание XX века пока­ зало неотрывность субъекта, исследователя от объекта, зависи­ мость знания от методов и средств его получения. Иначе говоря, картина объективного мира определяется не только свойствами самого мира, но и характеристиками субъекта познания, его кон­ цептуальными, методологическими и иными элементами, его ак­ тивностью (которая тем больше, чем сложнее объект). 1 В. Гейзенберг был первым, кто произнес фразу о том, что в

I общем случае разделение субъекта и объекта его наблюдения не­возможно. Формирование отчетливой философской позиции со­временного рационализма началось именно с квантовой механи­ки, давшей первые наглядные и неопровержимые доказательства включенности человека в качестве активного элемента в единый мировой эволюционный процесс.

После работ Вернадского создавалась реальная возможность нарисовать всю грандиозную картину мироздания как единого про­цесса самоорганизации от микромира до человека и Вселенной. И она нам представляется совсем по-новому и совсем не так, как она рисовалась классическим рационализмом. Вселенная — это не механизм, однажды заведенный Внешним Разумом, судьба которого определена раз и навсегда, а непрерывно развивающаяся и самоорганизующаяся система. А человек не просто активный внутренний наблюдатель, а действующий элемент системы.

Развитие науки показало, что исключить субъективное вооб­ще из познания полностью невозможно, даже там, где «Я», субъект играет крайне незначительную роль. С появлением квантовой ме­ханики возникла «философская проблема, трудность которой со­стоит в том, что нужно говорить о состоянии объективного мира, при условии, что это состояние зависит от того, что делает наблю­датель»¹. В результате существовавшее долгое время представле-

¹ БорнМ. Физика в жизни моего поколения. М., 1963. С. 81.