doc_235
.pdfГлава 6. Право, мораль, правосознание |
189 |
Правовые нормы необходимы, многие из них полезны, эффективны, справедливы; однако еще древние не без оснований утверждали: summum jus, summa injuria (чрезмерно точное следование праву порождает наивысшую несправедливость). Проблема ценности правовых норм усложняется еще и тем, что ценность не является общепринятым масштабом, ибо зависит от идеологии. Как замечают современные исследователи, "в любом обществе существует определенный конфликт ценностей, и выбор между ними совершается в сфере права и морали"1.
Мораль не лучше права, а право не хуже морали. Они — разные. В отличие от морали право дает возможность на насилия зловредных людей ответить силой государственного принуждения, за зло воздать злом, к чему мораль неспособна. С помощью права можно заключать договоры с незнакомыми людьми, даже с лицами сомнительной репутации, обеспечив исполнение обязательств залогом, неустойкой и другими правовыми средствами. Многовековые моральные сентенции о духовном равенстве людей право перевело в область практических жизненных отношений, в правопорядок гражданского общества. Моральные призывы к благотворительности и помощи нуждающимся право переводит в систему социальных прав личности, содействуя социализации гражданского общества.
Право грубее и злее морали, оно чаще подвержено злоупотреблениям, особенно власть имущих, составляющих законы и применяющих их на практике. Но мораль, при всей ее духовности и эстетической красоте, практически не в силах обуздать злых, порочных и бессовестных, вредящих другим людям.
Ни право, ни мораль не воплощают сверхъестественную волю или космический замысел природы2. Будь так, они были бы гораздо совершеннее. Они — человеческое творение и несут на себе бесчисленные отпечатки слабости человеческой природы, преобладания чувств над разумом, несовершенства общества, неумелости законодателей, недостатков государственного строя. Но именно поэтому они более
подходят для повседневного человеческого бытия, чем, скажем, химически чистая гармония Космоса или математически безупречное Божественное Провидение.
Право и мораль по-разному стремятся социализировать личность, подавляя природную агрессивность, умеряя эгоистические инстинкты и страсти, побуждающие людей к деяниям, опасным и вредным для других людей и данного общества. Эти страсти и инстинкты остры в любом социально неоднородном обществе, особенно
1 Сурия Пракаш Синха.
Юриспруденция. Философия права. Краткий курс. М., 1996. С. 283.
2 См.: Алексеев С. С. Право: азбука
— теория — философия. Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 430 и след., 668 и след.
190Сущность права. Проблемы теории и философии права
втаком, которое разделено на антагонистические классы. Здесь уместно напомнить слова Ф. Энгельса о государстве и причинах его возникновения: "А чтобы эти противоположности, классы с противоречивыми экономическими интересами, не пожрали друг друга и общество в бесплодной борьбе, для этого стала необходимой сила, стоящая, по-видимому, над обществом, сила, которая бы умеряла столкновение, держала в границах "порядка"1.
Право определяет, поддерживает и регулирует внешний порядок; мораль формирует социальные качества личности. Монополизировав принуждение в руках государства, право сдерживает зловредных людей угрозой его применения. Мораль воспитывает чувство милосердия, устойчивость от соблазнов, от преобладания чувств над разумом, от безволия.
Однако мораль не зовет к смирению, всепрощению, непротивлению злу. Обязанностью нравственного человека является защита угнетенных и немощных, нетерпимость к аморальным деяниям и противодействие им. Законное право необходимой обороны основано на моральной обязанности самозащиты и защиты слабых от преступного нападения. Это, однако, единственное основание правомерного применения силы для выполнения морального долга. Во всех других ситуациях моральное воздействие и порицание исключают физическое принуждение, рукоприкладство и даже словесные оскорбления в форме, запрещенной уголовным законом. Высшая мера морального наказания — бойкот, всеобщее отстранение от безнравственного человека, моральный запрет общаться с аморальной личностью.
Моральное оправдание права в цивилизованных странах — в том, что на праве лежит главная тяжесть защиты общества от вредных и опасных деяний лиц, пренебрегающих правами и интересами других людей и общества в целом. Поэтому право, в котором сосредоточено и монополизировано государственное принуждение, запрещает и карает преступления против общественной нравственности, т. е. аморальные деяния, вызывающие такое всеобщее возмущение, что они могут стать причиной самосуда и самочинной расправы.
"...Существование общества зависит не от совершенства некоторых, а от безопасности всех, — писал В. С. Соловьев. — Эта безопасность, не обеспеченная законом нравственным самим по себе, который не существует для людей с преобладающими противообщественными инстинктами, ограждается законом принудительным, который имеет действительную силу и для них"2.
1 Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. М., 1938. С. 163.
2 Соловьев В. С. Указ. соч. С. 456
Глава 6. Право, мораль, правосознание |
19 |
Отличие права от морали состоит и в том, что правовое регулирование действий и отношений возможно лишь там, где объективно существует доказуемость конкретных деяний и исполнимость правоотношений средствами юридического процесса. Поэтому оно оценивает только действия людей, обращаясь к изучению мотивов этих действий лишь тогда, когда мотивы доказуемы и влияют на юридическую квалификацию самих действий или их последствий (убийство из корысти, убийство из сострадания). Для морали мотивы поступков имеют первостепенное значение; этика считает, что внешненравственное поведение не соответствует морали, если его стимулами являются аморальные побуждения (карьеризм, стяжательство, лицемерие и т. п.).
С правом связаны социальные ожидания, опирающиеся на предположения о стабильности правовых норм и надежды на бесперебойность их реализации.
Социальные ожидания, связанные с моралью, основаны на нравственном облике лица, с которым общаешься, на его моральной репутации, на репутации его ближайшего окружения1.
В стабильном обществе нравственный человек — человек порядочный, т. е. человек надежный, неизменный в своих положительных качествах, верный своим обещаниям, противник обманов, склок, злодеяний. Разумеется, в критические периоды острой борьбы народа с тиранической властью или с преступными сообществами порядочность требует участия в этой борьбе или помощи ей. Кроме того, как отмечено выше, в странах, задавленных террором и беспросветным принуждением, мораль деформируется и зовет к уходу во внутренний мир. В таких странах порядочность сводится к отстранению от участия в делах тиранической власти, попирающей право.
Нравственному человеку легче следовать Золотому правилу в обществе стабильного права и законности. Право и мораль напрямую связаны более всего через отрицательную оценку правонарушений. Объективная сторона ряда правонарушений не имеет моральной оценки; таковы,
например, несанкционированное изготовление государственного пробирного клейма, совершение сделки, связанной с жемчугом, нарушение правил эксплуатации ЭВМ, повреждение транспортного средства. Однако названные и другие составы деяний, запрещенных современным уголовным правом, содержат мотивы, осуждаемые моралью (обман, корыстные цели, пренебрежительное или легкомысленное отношение к жизни, здоровью и иным
1 В трудах Макса Вебера показана роль протестантской этики в развитии капитализма в Западной Европе и США в том отношении, что принадлежность к определенным сектам расценивалась как надежная гарантия честного выполнения любого, даже устно заключенного договора (см.: Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. С. 273 и след.).
192Сущность права. Проблемы теории и философии права
интересам других людей). Хотя, по справедливому замечанию Г. Ф. Шершеневича, чувство законности (родственное совести) в меньшей степени, чем моральные качества, свойственно людям и, во всяком случае, не передается по наследству1, в современном обществе правонарушение редко находит моральную поддержку и одобрение окружающих и почти всегда порицается как проявление недобрых чувств, страстей или опасного неосмотрительства.
Особенную роль в правовом и моральном сознании стабильного общества играют нравы. Нравы — это нормы повседневного поведения, сложившиеся на основе морали, традиций и других социальных норм, исполнение которых стало привычным. Нравы представляют собой институционализацию моральных норм, результат их укоренения в психологию и образ жизни общества.
Вистории политической и правовой мысли неоднократно отмечалась зависимость законодательства от морального сознания общества, особенно от состояния нравов.
Следуя мысли Тацита — "в наиболее испорченном государстве наибольшее количество законов", — Томас Мор писал об идеальном обществе-государстве Утопия и образе жизни его граждан: "Законов у них очень мало, да для народа
сподобными учреждениями и достаточно весьма немногих"2. "У народа с хорошими нравами, — также замечал Ш. Монтескье, — законы отличаются простотой"3. Многократно подчеркивалось, что в обществе с высоким уровнем морального сознания многие законы и их изучение вообще не нужны, и, наоборот, падение общественной нравственности порождает надобность в обширном и продуманном законодательстве: "К чему знание законов, — писал современник Т. Мора Эразм Роттердамский, — при отсутствии дурных нравов, от которых, — в том нет сомнения, — родились хорошие законы?"4
Всвязи с этой закономерностью ряд буржуазных правоведов XIX века утверждали, что основой общественного порядка являются моральные обязанности и запреты, а право лишь снабжает наиболее важные из них государственной санкцией. Именно такой точке зрения соответствует представление, что нормы права адресованы не гражданам, а органам государства, на которые возложена обязанность решать споры и применять предусмотренные правом меры в случаях нарушения моральных и других культурных норм5. Эта точка зрения, связанная и с представлением о праве как "минимуме нравственности", явно не соответствовала ре-
1 См.: Шершеневич Г. Ф. Общая теория права Учебное пособие (по изданию 1910—1912 гг.) Т. 1. С 247— 248. С. 157.
2 Мор Томас Утопия. М., 1953 С. 176, 287.
3 Монтескье Ш. Избранные произведения. М, 1955 С. 422.
4 Эразм Роттердамский. Похвала глупости. М., 1960. С
42. 6 См. Шершеневич Г. Ф. Общая теория права Учебное пособие (по изданию 1910—1912 гг.) Т. 2 М., 1995. С 210 и след.
Глава 6. Право, мораль, правосознание |
193 |
альному соотношению буржуазного права и общественной морали XIX века, существенно нарушенной и расколотой развитием первобытного капитализма. В теоретическом плане данная точка зрения противоречила понятию "системность права" (см. гл. 3), а также, как отмечено, действительному соотношению права и морали.
Вместе с тем изложенные теоретические позиции отражают по меньшей мере два важных аспекта соотношения права и морали.
Во-первых, социальная роль права (создание "замиренной среды", поддержание общественного порядка) резко возрастает в периоды падения общественной нравственности, морального разложения общества из-за сословных, классовых, религиозных или национальных распрей, разгула эгоизма, индивидуализма, стяжательства, групповых, церковных и партийных страстей, разрывающих общественное единство. Право как "суррогат морали" или ее необходимое дополнение вынужденно расширяет сферу своего действия и строгость санкций. Такие периоды не могут длиться бесконечно долго, поскольку они завершаются либо заменой одного общественного строя (и права) другим, либо укоренением новых нравов на основе совершенствования данного общества.
Во-вторых, давно замечено, что лица, хорошо воспитанные в моральном отношении, гораздо реже других совершают проступки и преступления, затевают споры и судебные тяжбы. Это действительно реальная, стабильная и постоянная сторона соотношения права и морали.
В процессе преподавания современной общей теории права ряду лиц со средним или высшим образованием (студентам или слушателям вузов) задавался вопрос: какое правомерное поведение предпочтительней с социальной точки зрения: 1) человек хорошо знает право и не нарушает его, потому что боится санкций, ответственности, наказания; 2) человек хорошо знает право, признает его ценность, относится к праву с глубоким уважением; 3) человек мало знает о праве, но не совершает правонарушений потому, что хорошо воспитан в духе нравственных норм и принципов.
Первый вариант (правомерное
поведение из-за страха наказания) порицался почти всеми опрошенными. Большая часть одобрила третий вариант (правомерное поведение, обусловленное нравственными качествами личности). Те, кто одобрил второй вариант (правомерное поведение, обусловленное хорошим знанием права и уважением к нему), после просьбы обосновать это мнение пояснили, что они имели в виду не столько граждан, т. е. частных лиц, сколько государственных служащих, должностных лиц (для которых, добавили некоторые, неплох и
первый вариант).
В современном цивилизованном государстве взаимодействие права и морали осуществляется не на митингах, клеймящих действительных или мнимых правонарушителей, не на партийных или
194Сущность права Проблемы теории и философии права
религиозных собраниях, обсуждающих и осуждающих моральный облик правонарушителя, а в повседневном поведении людей, в их уважительном отношении к другим людям.
Правомерное поведение — следствие знания и понимания членами общества Золотого правила
морали.
Это, однако, возможно лишь при том непременном условии, что содержание самого права не противоречит общепризнанным элементарным нормам морали. Как отмечено, авторитетность права относится к его сущностным качествам. Право, в какой-то части противоречащее моральным устоям общества, постоянно нарушается, обходится, не соблюдается, требует обеспечения его норм чрезмерно строгими санкциями. Ответственность за авторитетность права лежит на законодателе, государственная воля которого определяет содержание правовых норм.
Многовековой опыт законотворчества научил законодателей не навязывать обществу правовых норм, порождающих всеобщий моральный протест, или, по крайней мере, не настаивать на соблюдении этих норм, попустительствовать их нарушению. Длительные религиозные войны и кровавые конфликты вынудили большинство государств провозгласить свободу совести, отказавшись от юридически обязательных государственных религий.
Лицемерное перетолкование моральной заповеди "не убей" ("не убей, но если государство прикажет — по закону — убей") постепенно сменяется отменой смертной казни, а также провозглашением (в ряде стран — осуществлением) права на замену обязательной военной службы альтернативной гражданской службой.
При развитии законодательства принято учитывать критерии справедливости или несправедливости правовых норм. Если в индивидуальных спорах (в суде, в других государственных органах) одна и та же норма, относящаяся к спорному делу, может по-разному оцениваться сторонами спора о праве, то в моральном сознании общества действующие правовые нормы нередко получают общепризнанную оценку, выраженную в общественном мнении. В нашей стране, например, порицались как несправедливые действовавшие в советское время правовые нормы об ограничении прав внебрачных детей, о чрезмерно суровых наказаниях за мелкие хищения, о ряде необоснованных привилегий должностных лиц. В демократическом обществе и государстве массовое моральное сознание имеет возможность влиять на законодательную власть, добиваясь изменения или отмены правовых норм, противоречащих общественному мнению.
Однако моральное сознание общества, оценивающее закон, неспособно определить содержание лучшего закона, поскольку моральные критерии для этого недостаточны. Прямая и тесная связь права с системой социальных норм осуществляется через правосознание.
195
Глава 6. Право, мораль, правосознание
3. Право и правосознание
Рядом с правом и моралью в общественном сознании находится обширная сфера социальных норм, оценок, понятий, эмоций, именуемая правосознанием. Об этой сфере написано много, но получа-
ется как-то так, будто речь идет не об одном и том же.
Некоторые теоретики-правоведы называют правосознание "естественное право", другие — просто "право" (официальное или неофициальное), третьи — полагают, что правосознание — нечто внешнее по отношению к праву, т. е. знание права, оценка права, почтение к праву, критика действующего права, проекты его совершенствования и т. п. Наконец, правосознание нередко определяется тавтологично: "правосознание — это та часть сознания, которая относится к праву".
Высказано много верных суждений о видах правосознания, его структуре и роли в реализации права. Однако разнообразие взглядов на сущность правосознания и его отношение к праву заметно влияет на дискуссии о понятии и сущности права, на споры о соотношении разных правопониманий.
Высказывались сомнения в том, что правосознание носит нормативный характер. Эти сомнения свойственны преимущественно тем юристам, которые считают правосознание лишь отражением действующей нормативно-правовой системы, совокупностью знаний о правовых нормах, результатом правовой пропаганды и изучения законодательства. Но даже и в таком, крайне узком понимании ("правосознание = знание права") правосознание имеет оценочный характер и потому нормативно не менее, чем право и мораль, в нормативности которых никто никогда не сомневался.
Распространено также представление, что правосознание — это часть морали, содержащая оценки права (либо вообще моральная оценка права в целом). Однако между моралью и правосознанием (как и правом) меньше общего, чем различий.
Основное содержание морали, как показано, — требования, предъявляемые к человеку, оценка личности в ее поведении и отношении к другим людям.
Основное содержание правосознания — оценка действий людей и общественных отношений с точки зрения представлений о праве и правопорядке, о правах и обязанностях, об основаниях возникновения правоотношений, о порядке рассмотрения споров, о преступлениях и наказаниях и т. п.
В отличие от морали правосознание — это мышление правовыми понятиями и категориями, оценка действий людей и их отношений в нормативных определениях: "имеет (не имеет) юридическое значение", "имеет право", "обязан", "договор заключен и оформлен", "сделка удостоверена", "мошенничество", "незаконно",