doc_235
.pdfмогла бы и не возникнуть проблема различий и противоречий между нашими правом и законом. Такие различия, однако, объективны и проявляются в ряде противоречий, недостаточное внимание к которым может существенно препятствовать претворению закона в жизнь.
К ним относится прежде всего противоречие между абстрактностью отдельных предписаний закона, лаконично определяющего основные принципы правового регулирования определенной сферы общественной жизни, и конкретностью этой сферы, многообразием и индивидуальной неповторимостью составляющих ее жизненных ситуаций и отношений. Данное противоречие нередко требует такой конкретизации общих положений закона в подзаконном нормотворчестве, которая, не сужая сферу действия закона и вполне соответствуя его принципам, содержала бы формальноопределенные нормы, отражающие типические черты соответствующих ситуаций и отношений и устанавливающие (в общей форме) доста-
76 |
Сущность права. Проблемы теории и философии права |
точно конкретные способы их регулирования юридическими средствами в полном соответствии с целями закона. Нерешенность этого противоречия делает закон практически неосуществимым (при чрезмерной абстрактности содержащихся в нем положений), либо ограничивает сферу его действия (при чересчур детальном, дробном регулировании соответствующих отношений подзаконными актами), либо может даже вести к искажению целей и смысла закона (при подмене закона лавиной ведомственных инструкций, противоречащих замыслу законодателя).
В современной учебной и научной литературе часто порицаются и высмеиваются "казуистические нормы" права Древнего мира и Средних веков.
"Казуистическими" называют нормы, условия применения которых и содержание возникающих правоотношений понятийно определялись не в общей форме ("кража"), а применительно к разным случаям — отдельно "кража поросенка", "кража свиньи", "кража жеребенка", "кража ночью", "кража днем", "кража со взломом" и т. д. Эти нормы исторически создавались в результате решения судами конкретных дел ("казусов") и имели силу прецедента.
В современной литературе существование таких норм объясняется отсталостью, недостатком юридического мышления (а то и неспособностью к абстрактному мышлению) в эпоху Древнего мира и Средних веков. Соответственно, казуистическим нормам старых времен противопоставляются общие, абстрактные формулировки современного законодательства. "Абстрактная гипотеза, — говорится в учебнике, — определяет условия применения нормы общими, родовыми признаками, казуистическая — частными, специальными. Будучи исторически первичной, казуистическая гипотеза в настоящее время практически исчезла из нормотворчества. Ее недостатки очевидны: ее употребление ведет к чрезмерному увеличению числа норм и одновременно не дает возможности добиться полноты юридических определений. Сколько бы ни предусматривалось отдельных случаев, всегда найдется еще один, казуистической гипотезой не предусмотренный. Абстрактная же форма охватывает все возможные случаи, не называя конкретно ни одного из них"1.
Внешнюю убедительность таким рассуждениям придают ссылки на средневековые нормы о краже отдельно — поросенка, отдельно — винограда, отдельно — жеребца. Редко упоминается, что эти нормы были нормами-прецедентами, складывавшимися от случая к случаю в судебной практике Древнего мира и Средних веков.
Не говорится и о том, что усилия судей и правоведов тех времен были направлены на конкретизацию запретов и дифференци-
1 Спиридонов Л. И. Теория государства и права. М.,
1999. С. 156.
Глава 3. Сущностные качества права |
77 |
ацию наказаний за разные виды преступлений и других правонарушений. Такая конкретизация всегда чрезвычайно важна для раз-
вития права.
Давно признано, что запреты должны быть описаны максимально точно как составы правонарушений, а наказания определены в соответствии со степенью общественной вредности или опасности последних. Именно поэтому в "Салической правде", откуда обычно берутся смешные примеры "казуистических норм", определяются разные наказания за, примерно, 25 видов убийств: убийства свободного франка, свободной женщины, ребенка, священника, графа, римлянина (или королевского сотрапезника, или землевладельца, или обязанного платить подати), убийство раба, человекоубийство скопищем, убийство в походе и т. д. Усилия средневековых юристов, формулировавших эти казуистические нормы, были направлены на учет объективной стороны преступлений (скопищем, в походе), на повышенную охрану жизни женщин, детей, представителей привилегированных сословий и др.1
Процитированные выше рекомендации современных юристов повышать абстрактность гипотез правовых норм способны оказать законодателю дурную услугу.
Изучение истории права и законодательства не подтверждает нередко провозглашаемой закономерности развития правовых понятий и норм от конкретных к абстрактным, от казуистических к общим. Напротив. Зачастую происходит противоположный процесс.
Если "Салическая правда" различала примерно 25 видов убийств, влекущих разные наказания, то в современном Уголовном кодексе Российской Федерации определены различные наказания за более чем 40 видов убийств и других деяний, повлекших смерть людей (с учетом квалифицирующих обстоятельств, входящих в состав преступления, обозначенных в статьях, частях статей или перечисленных ("а равно", "или") в них).
Дифференциация составов преступлений необходима для того, чтобы наказание, применяемое к лицу, совершившему преступление, было справедливо, т. е. соответствовало характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного (ст. 6 УК РФ). Нелишне напомнить, что даже в советское время, когда преобладало апологетическое, комментаторское отношение к законодательству, юристами порицалась чрезмерная абстрактность одной из норм Уголовного кодекса РСФСР, предусматривавшей наказание за должностное преступление "до 10 лет лишения свободы". Справедливо указывалось, что законодательное установление санкции: "от '/2 года до 10
1 См.: Салическая правда / Русский пер. Н. П. Грацианского и А. Г. Муравьева. Казань, 1913.
78 |
Сущность права Проблемы теории и философии права |
лет" при неконкретизированном определении состава преступления непомерно расширяет свободу усмотрения суда и делает его решение (приговор) практически непредсказуемым.
Современное право России страдает не казуистичностью, а декларативностью и противоречивостью, дающими неоправданный и чрезмерный простор свободе усмотрения должностных лиц. В Послании Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации говорится: "Огромное число уже принятых декларативных норм, их противоречивость дают возможность для произвола и произвольного выбора, недопустимого в такой сфере, как закон. Мы практически стоим у опасного рубежа, когда судья или иной правоприменитель может по своему собственному усмотрению выбирать норму, которая кажется ему наиболее приемлемой"1.
Конституционный Суд Российской Федерации не раз указывал на то, что в современном налоговом законодательстве некоторые составы налоговых правонарушений обозначены столь неопределенно, что за совершение одних и тех же неправомерных действий нарушитель может быть наказан дважды, а это противоречит принципам юридической ответственности. Указывалось и на то, что ряд содержащихся в налоговом законодательстве понятий иногда определяется настолько расплывчато, неконкретно и противоречиво (обозначения субъектов и объектов налогообложения и др.), что они лишаются юридического содержания и потому различно толкуются при применении2.
Из книги в книгу, из учебника в учебник переходит осмеяние "Салической правды" за то, что она не содержит общего, абстрактного понятия "кража". Но при этом не замечается, что хотя в действующем уголовном законодательстве Российской Федерации установлено около десяти видов кражи (ст. 158, ч. 1; ч. 2, пп. а, б, в, г; ч. 3, пп. а, б, в; ст. 229 и другие Уголовного кодекса РФ), однако общего понятия "кража" нет или оно, по крайней мере, определено противоречиво.
В ч. 1 и примечании к ней ст. 158 УК кража определяется как тайное хищение чужого имущества, т. е. совершенные с корыстной целью противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. Размер кражи в той же статье учитывается как квалифицирующее обстоятельство только крупный, в пятьсот раз превышающий МРОТ (минимальный размер оплаты труда).
1 Российская газета. 4 апр. 2001. С. 3.
2 См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 7. Ст. 701; 2001. № 10 Ст. 995.
Глава 3. Сущностные качества права |
79 |
В противоречие с изложенным ст. 7.27 Кодекса Российской федерации об административных правонарушениях1 определяет состав административного правонарушения, влекущего не уголовное наказание, а взыскание в виде штрафа: "Мелкое хищение чу-5кого имущества путем кражи..." В примечании предусмотрено: "Хищение чужого имущества признается мелким, если стоимость похищенного имущества не превышает пять минимальных размеров оплаты труда, установленных законодательством Российской федерации".
Поскольку одновременно действуют оба эти определения, непонятно, по какому кодексу следует квалифицировать действия карманного вора, умысел которого при хищении кошелька или сумки (их содержание ему еще не известно) не ограничен стремлением присвоить чужое имущество стоимостью не более пяти МРОТ. Получается что-то вроде объективного вменения: если стоимость сумки и ее содержимого оказалась менее пяти МРОТ — это административный проступок (ст. 7.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях); если более — это преступление (ст. 158 УК РФ). К тому же в результате пятикратного повышения стоимости имущества, хищение которого теперь называется "мелкое", возникло противоречие между текстом закона и обыденным правосознанием, так как "мелкий", по мнению законодателей, размер хищения (с учетом роста МРОТ — от 500 до 1000 и более руб.) отнюдь не мелок с точки зрения большой части населения.
Особенно тревожны ситуации, когда закон, порождающий какие-либо социальные ожидания, из-за формальной неопределенности неспособен эти ожидания оправдать и потому из средства умиротворения превращается в источник беспорядка.
Достаточно памятны годы, когда из-за противоречивого оп-
ределения в законе коэффициентов исчисления пенсии органами назначения пенсий чуть не стали суды, куда обращались пенсионеры с жалобами на занижение размеров назначенных им пенсий2.
Серьезной проблемой отечественного законодательства многие годы было отсутствие закона об альтернативной гражданской служ-
1 Российская газета 2001. 31 дек. Аналогичное положение содержалось в ст 49 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях в редакции Федерального закона от 30 января 1999 г, согласно которой хищение признавалось мелким, если стоимость похищенного имущества не превышала одного минимального размера оплаты труда (Российская
газета. 1999. 2 февр.).
2 См Обращение Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации "К Верховному Суду Российской Федерации" 29 октября 1999 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. № 46. Ст. 5529.
80
I
Сущность права. Проблемы теории и философии права .
бе, необходимость которого вытекает из ст. 59 Конституции Российской Федерации.
Недовольство правом или недоверие к нему могут породить некоторые абстрактные, размашистые, всеохватывающие форму- : лировки, унаследованные от времен, когда право было формой про- | паганды и агитации. Так, в ст. 1 Закона Российской Федерации "О| гражданстве Российской Федерации" 1991 года1 утверждалось: "В Российской Федерации каждый человек имеет право на граждан- , ство". Однако из ряда статей главы II того же Закона следовало, что возможность приобретения гражданства Российской Федерации', порой определяется непростыми условиями2, а при некоторых об- i стоятельствах приобретение гражданства вообще исключено. Спра- •• шивается: зачем включать в закон невыполнимую абстрактную формулировку, не конкретизировав ее хотя бы дополнением — "на основаниях и в порядке, установленных главой II настоящего Закона"?
Проблема абстрактного и конкретного в праве требует1 серьезного теоретического изучения. При всех преимуществах общих, абстрактных формулировок правовых норм, позволяющих охватить : ряд существенных сторон отношений, явлений, действий, которые предполагается урегулировать одним нормативно-правовым актом, казуистические нормы были и остаются неизбежной и необходимой частью каждой правовой системы.
Одни из них относятся к группам лиц, видам особенных случаев и состояний, определяя либо дополнения к общим положениям законов, либо изъятия из них. Таковы, в частности, нормы о льготах и привилегиях, которые устанавливались от случая к случаю, от события к событию. В России сейчас более 64 категорий льготников3, имеющих право бесплатного проезда на транспорте, право на значительные скидки при оплате коммунальных услуг, телефона и др. Для получения льгот, особенно рассчитанных на массовое применение, требуется сложный состав юридических фактов, включающих самые разные показатели (возраст, состояние здоровья, трудовой стаж по видам производственной деятельности, участие в гражданской войне, в Великой Отечественной войне, в других военных действиях, обширный перечень которых содержится в законе, участие в ликвидации Чернобыльской катастро-
1 Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. № 6. Ст. 243; 1993. № 29. Ст. 1112; Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 7. Ст.496.
2 Это отмечали комментаторы Закона о гражданстве, оговаривая, что право на гражданство имеет не каждый человек (как сказано в ст. 1 Закона), а только тот, кто приобретает такое право в соответствии со ст. 12 и 13 этого Закона (Закон о гражданстве Российской Федерации (научно-практический комментарий). М., 1992. С. 9).
3 См.: Аргументы и факты. 2001. № 7. С. 7
Глава 3. Сущностные качества права |
81 |
фы, бывшая или настоящая служба на высоких государственных должностях или в Верховных Советах СССР и РСФСР, в Государственной Думе и т. п.). Законодательный перечень оснований и содержания льгот и привилегий непрерывно растет, но они никак не поддаются общему определению для включения в абстрактную гипотезу соответствующей нормы (по каким признакам можно объединить, скажем, лицо, пережившее блокаду Ленинграда, с бывшим министром РСФСР, имеющим право на дополнительную повышенную пенсию?).
Абстрактно порицаемая "казуистичность" неизбежно свойственна нормам, определяющим правовой статус субъектов права. Все граждане равны перед законом, имеют равные социальные и правовые возможности, гарантированные государством. Но индивидуальные правовые статусы граждан настолько разнообразны, что их перечень, типизация и классификация потребовали бы громадного специального труда1.
5.Правосудие
Ксущностным качествам права относится его обеспеченность процессуально урегулированной системой правосудия и правоох-раны.
Право по своей сути предполагает деятельность беспристрастного суда, арбитра, решающего споры и конфликты, определяющего, кто прав, а кто не прав, кому принадлежит спорная вещь, кто должен (и кому) возмещать вред или убытки, каков их размер и порядок возмещения, было ли совершено правонарушение и, если было, какому наказанию (взысканию) подлежит виновный.
Правовые нормы — общие формулы решений возможных споров и конфликтов; именно на этом основано "право — судие", т. е. решение спорных дел по праву — беспристрастное, справедливое, "обезличенное" (решение "именем закона", "именем государства").
ВДревнем мире и в Средние века правосудие осуществлялось
разными учреждениями; суд вершили цари, вожди, жрецы,
1 Например: малолетние, несовершеннолетние, совершеннолетние, мужчины, женщины, работающие, безработные, пенсионеры (работающие, неработающие, разных категорий пенсии и т. д.), лица со средним образованием, со средним специальным образованием, с высшим образованием (медицинским, техническим, экономическим, юридическим, педагогическим, филологическим и т. д., бакалавры, магистры, специалисты), военнослужащие, государственные служащие, рабочие, предприниматели, банкиры, лица, имеющие судимости или неснятые административные наказания и т. п. Практическое значение этих типизации и классификаций в том, что, скажем, только лицо, имеющее высшее медицинское образование, может работать врачом.
82 |
Сущность права. Проблемы теории и философии права |
военачальники, народные суды, совет рода или племени, советы старейшин и иные государственные, религиозные или общественные учреждения.
Правосудие как особая функция царей, вождей, жрецов или | собраний всегда наделялось высоким авторитетом, обычно — ре- j лигиозным, рассматривалось обществом как особенная задача вла- ] сти, осуществляемая лицами, чья справедливость не должна вызывать сомнений. Правый суд всегда считался органической частью права; при отсутствии такого суда можно не считаться с правом, так как спорные вопросы приходится решать с помощью подкупа, денег, угроз, силы и т. п.
Показательно, что решающим моментом перехода к праву от предправа в процессе становления классового общества специалисты считают не снабжение норм санкциями, хотя бы и очень жестокими, а создание судебной власти (вождей и других носителей властных полномочий) и органов исполнения судебных решений ("особого судебного аппарата власти")1.
Обособление суда от других государственных должностей некоторые авторы даже считают истоком, предпосылкой "разделения властей"2. Как правило, правосудие вершилось в торжественной обстановке, гласно, сопровождалось традиционными для суда ритуалами, осуществлялось от имени ("именем") Бога, царя, народа, государства.
В процессе осуществления правосудия складывались процессуальные нормы, определяющие компетенцию суда (судей разных уровней), основания обращения в суд (кто, по какому делу испрашивает правосудия), виды и порядок исследования доказательств, права и обязанности участников процесса, стадии рассмотрения дела, порядок вынесения и исполнения решения. В той же мере, в какой формально-логическая определенность присуща материальному праву, она присуща и процессу. Уже в первых упоминаниях о судьях разных рангов в Ветхом завете говорится и о "письмоводителях" (Исход, гл. 18, 21, 25). Иными словами — с появлением письменности решения судей и, возможно, ход процесса, получали письменное оформление.
В ходе рассмотрения и решения спорных и конфликтных дел неизбежно возникал вопрос о доказательствах. Поэтому уже в древ-
1 См.: История первобытного общества. Эпоха классообразования. М., 1988. С. 448—459; Васильев Л. С. Проблемы генезиса китайского государства (Формирование основ социальной структуры и политической администрации). М., 1983. Особ с. 52—53.
2 См.: Баренбойм П. 3000 лет доктрины разделения властей. Суд Сьютера. М., 1996. С. 12 и след., С. 19 и след. О создании суда в Ветхом завете говорится много ранее, чем в "Книге Судей", на которую ссылается автор (см. книгу "Исход", гл. 18, 21—27).