Глава II мистицизм

Законность Божественного Права настолько укоренена в священничество,

что настоящее священничество не существует вне этого. Инициация и

освящение - это настоящее наследие. Святилище недосягаемо со стороны

профанов и не может быть захвачено сектантами. По той же причине чудесный

свет божественного откровения испускается в соответствии с высшими

принципами, потому что он нисходит в порядке и гармонии. Бог не пролил

свет с помощью метеоров и вспышек, но Он заставляет каждую планетную

систему притягиваться к своему собственному солнцу. Это та самая гармония

волнующая души, которые выросли нетерпящими обязанностей, и именно таким

образом люди приходят к положению реформаторов морали, отклоненными в

принудительном откровении, чтобы соглашаться с их пороками. Подобно Руссо

они восклицают: "Если Бог говорил, почему я ничего не слышал?" И затем

они постоянно добавляют: "он сказал, но это только для меня". Такова их

мечта и они в конце концов утверждаются в этом. Именно так начинают

создатели сект и разжигатели религиозной анархии: мы бы, несомненно,

осудили их к, сожжению, но предпочтительнее интернировать их как

пострадавших от заразительного безрассудства. Это точно соответствует

тому, в чем эти мистические школы были уличены, принеся профанацию науки.

Мы видели, как индийские факиры достигали своего, так называемого

безначально существующего света. Это происходило посредством

перевозбуждения тканей и перегрузки мозга. Египет также имел своих

колдунов и чародеев, в то время как Фессалия во времена древней Греции

кишела заклинателями и волшебниками. Войти в прямую связь с божествами,

означает подавить священничество и ниспровергнуть основы тронов -это

факт, который остро ощущался анархическим инстинктом иллюминизма. Когда

такие заговорщики заботились о том, чтобы завербовать учеников, давая

отпущение грехов перед каждым скандалом при условии участия в мятеже

против священнической легитим-ности. Это было обольщением вольности.

Вакханки, растерзавшие Орфея, верили, что они вдохновлены богом и

принесли в жертву великого иерофанта своему обожествленному пьянству.

Оргии Вакха были мистическими буйствами; апостолы мании всегда обращались

к беспорядочным движениям, неистовому волнению и страшным конвульсиям. От

женоподобных жрецов Вакха к гностикам, от кружащихся дервишей к

эпилептикам на могиле парижского дьякона, характеристики суеверия и

фанатической экзальтации всегда были одинаковы. Неизменно под покровом

очищения учения от преувеличенного спиритуализма мистиками всех времен

материализовались символы культов. То же самое было с теми, кто

профанировал науку магов, так как трансцендентальная Магия, как это

следует помнить, есть первобытное жреческое искусство. Она осуждает все,

что находится вне законной иерархии и оправдывает осуждение - хотя и не

мучения - сектантов и волшебников. Эти два класса связаны здесь

намеренно, потому, что все еретики были вызывателями духов и призраков,

которых они подсовывали миру как богов; все они приписывали себе

способность творить чудеса в поддержку своей неправды. На этом основании

все они были практиками Колдовства, то есть, так называемой Черной Магии.

Анархия - разобщение и превосходная характеристика диссидентского

мистицизма, религиозное согласие между сектантами невозможно и все же они

с удивительным единодушием сходятся в одном пункте, ненавидя

иерархические и законные авторитеты. Таков на самом деле подлинный корень

их религии, поскольку это единственная связь между ними. Сюда же

относится и преступление Хама, презрение к принципам семьи и оскорбление

отца, чью наготу и стыд они обнажили с кощунственным весельем. Все

анархические мистики путают Разум с Астральным Светом; они почитают змея

вместо того, чтобы воздать честь чистой и исполненной сознанием долга

мудрости, которая сокрушила его голову. Так они отравились

головокружением, что впали в бездну безрассудства.

Все глупцы и мечтатели несомненно могут искренне верить в то, что

они могут творить чудеса; действительно, галлюцинации заразительны, и

необъяснимые события часто происходят, или кажется, что происходят

поблизости от них.

Египетские символы Тифона

Более того, феномены Астрального Света при избытке их проявления

сами по себе способны озадачить людей полуобразованных. Они

сосредотачиваются в телах и результат возбужденного растяжения молекул

приводит их к такой высокой степени эластичности, что кости могут

скручиваться и мышцы растягиваются сверх всякой меры. Это формирует

водовороты и смерчи, что заставляет левити-ровать тяжелейшие тела и может

удерживать их в воздухе в течение времени, пропорционального силе

воздействия. Волшебники ощущают нечто вроде взрыва и кричат при

надавливании или прикосновении, чтобы облегчить себя. Самые "неистовые

порывы и предельные сжатия, будучи уравновешены жидкостным натяжением, не

причиняют ни ушибов ни ран и облегчают терпящего, а не сокрушают его.

Как глупцы держат в страхе врачей, так галлюцинирующие мистики

ненавидят мудрых людей; они бегут от них прежде всего, а затем преследуют

их безрассудно, как бы против собственной воли. В той мере, в какой они

мягки и всепрощающи, они снисходительны к порокам, что касается

подчинения авторитету, то здесь они непримиримы; самые толерантные

еретики исполняются ярости и ненависти, если упоминается ортодоксальность

и иерархия. Поэтому ереси неизменно вели к волнениям. Лжепророк должен

убить, если он не может совратить. Он взывает о терпимости по отношению к

самому себе, но очень сдержан в этом отношении тогда, когда она должна

распространяться на других. Протестанты очень громко кричали о кострах

Рима, в то время как Жан Кальвин, именем их правосудия, приговорил к

сожжению Сервета. Преступления донатистов, циркумсизио-нистов и многих

других заставили католическую церковь отказаться от тех, чья вина была

признана гражданскими судами. Можно ли подумать, что альбигойцы и гуситы

были агнцами, когда кто-нибудь появлял внимание к стонам неверующих? Где

была невинность тех темных пуритан Шотландии и Англии, которые

размахивали кинжалом в одной руке и Библией в другой, проповедуя насилие

над католиками? Только одна церковь среди этих репрессий и ужасов всегда

провозглашала и поддерживала свою ненависть к крови: это иерархическая и

законная церковь.

Теперь по поводу возможности и действительности дьявольских чудес.

Церковь признает существование естественной силы, которая может быть

направлена на доброе или злое; однако она решила в своей великой

мудрости, что хотя святость доктрины может узаконить чудо, последнее само

по себе никогда не может узаконить изменения в религиозном учении. Бог,

законы которого совершенны, и никогда не искажаются сами собой,

использует естественные средства, чтобы произвести эффект, который нам

кажется сверхъестественным для того, чтобы утвердить высший разум и

неизменное могущество Бога; это должно возвышать наши представления о Его

провидении; и искренние католики должны' были представлять, что такое

положение вещей требует, тем не менее, Его вмешательства в эти дива,

которые осуществляются во имя правды. Ложные чудеса, производимые

астральными перегруженностями, имеют неизменно анархическую и

безнравственную тенденцию", потому что беспорядок вызывает беспорядок.

Так же боги и духи еретиков жаждут крови и всегда оказывают свое

покровительство убийству. Идолопоклонники Сирии и Иудеи получали

предсказания от голов детей, которые они отрывали у своих бедных жертв.

Они сушили эти головы и, поместив вокруг их языков золотые пластины с

неизвестными знаками, располагали их в нишах стен, выстраивали возле них

нечто вроде тела из магических растений, связанных лентами, зажигали

лампу у ног ужасного идола, вос-куривали перед ним ладан и приступали к

своим религиозным консультациям. Они верили, что головы говорили и что

мука последнего крика несомненно отражает их представления; более того,

как уже было сказано, кровь привлекает лярв. Древние, в своих адских

священнодействиях, часто рыли ямы, которые они наполняли теплой дымящейся

кровью, затем ночью они видели, что из самых темных мест бледные слабые

тени появляются, колеблются над углублением и кишат в нем.-Мечом, острие

которого было погружено в эту кровь, они делали круг вызывания и зажигали

огонь из веток лавра, кипариса и ольхи на алтарях, увенчанных асфоделем и

вербеной. Казалось, что ночь становилась холоднее и темнее; луна

пряталась в тучах; и они слышали слабый шорох призраков, толпящихся

внутри круга, а за пределами этого круга жалобно выли собаки.

На все надо отваживаться, чтобы достичь всего - таков лозунг

чародейства. Ложные шаги связывали преступлениями тех, кто верил, что они

запугают других, если они ухитрятся запугать себя. Ритуалы Черной Магии

оставались отталкивающими подобно нечестивому поклонению, которое они

производили; это было делом ассоциации преступников, которые устроили

заговор против старых цивилизаций среди варварских народов. Там были

всегда те же самые темные страсти, те же самые профанации, те же самые

кровавые процессы. Анархическая Магия есть культ смерти. Колдун посвящает

себя року, отрекается от разума, отказывается от надежды на бессмертное и

затем приносит в жертву детей. Он отрекается от брака и предается не

приносящему плодов распутству. При таких условиях он наслаждается дарами

своей Магии, упоенный несправедливостью. Поскольку он верит, что зло

всемогущественно, обращая свои галлюцинации в реальность, он думает, что

его мастерство имеет силу вызывать смерть и Ад.

Варварские слова и знаки, неизвестные и даже совершенно

бессмысленные, являются наиболее предпочтительными в Черной Магии.

Галлюцинации поддерживаются более легко нелепыми действиями и глупыми

восклицаниями, чем ритуалом и формулами, которые удерживают рассудок

бодрствующим. Дю Поте говорит, что он проверял силу надежных знаков на

экстатиках и те, которые опубликованы в его оккультной книге с

предосторожностями и тайнами, аналогичны, если не абсолютно идентичны,

претендующим на знание дьявольских знаков, .найденных в старом издании

Великого Гримуара. Одинаковые причины всегда производят одинаковые

следствия и ничто не ново под луной колдунов, также как и под солнцем

мудрецов.

Состояние непрерывной галлюцинации есть смерть или отречение от

сознательности и любой, кто отдастся ее превратностям, поручает себя

фатальности снов. Каждое воспоминание вызывает собственное отражение,

каждый грех хочет создать образ, каждое раскаяние порождает кошмар. Жизнь

становится жизнью животного, но сварливого и замученного животного,

чувство нравственности и времени отсутствуют; реальности более не

существует; все это сплошной танец в водовороте бессмысленных форм.

Иногда час может показаться столетиями, и снова годы могут лететь как

часы.

Возбужденные фосфоресценцией Астрального Света, V\ наши мозги кишат

бесчисленными отражениями и образами. У Мы закрываем глаза и может

случиться, что какие-то блес-1 тящие, темные или страшные панорамы

раскроются перед '! нами. Тот, кто болен лихорадкой, закрывает глаза

ночью, 1| чтобы не ослепиться нестерпимым сиянием. Наша нервная ii

система - которая является совершенным электрическим 1\ устройством -

концентрирует свет в мозгу, являющимся И отрицательным полюсом этого

устройства или проецирует ;| его края тела, которые представляются

точками, предназна-]| ценными для циркуляции наших жизненных флюидов.

Когда 1| мозг воспринимает серии образов, аналогичные неким ]| страстям,

которые нарушают равновесие машины, восприятие света останавливается.

Астральное дыхание прекращается и неправильно направленный свет

сгущается, можно так сказать, в мозгу. В этом состоит причина того, что

восприятия галлюцинирующего человека имеют ложный и извращенный характер.

Некоторые находят удовольствие в раздирании кожи плетьми, и в медленном

обжигании собственного тела, другие едят вещи, непригодные для питания.

Доктор Бриер де Буамон собрал большое количество подобных примеров,

многие из них чрезвычайно курьезны. Все эксцессы жизни или из-за

неверного истолкования добра или из-за непротивления злу - могут

перевозбудить мозг и вызвать стагнацию света в нем. Чрезмерное тщеславие,

гордость претензии на святость, воздержание, полное колебаний и желаний,

прощение постыдных страстей с повторяющимися раскаяниями - все это ведет

к провалам разума, болезненным экстазам, истерии, галлюцинациям,

сумасшествию. Ученый приходит1 к выводу, что человек не утратил разум,

потому что он галлюцинирует и потому что он доверяет своим видениям

более, чем обычным чувствам. Следовательно, его обязанность состоит в

том, что он сам должен спасать мистиков, если они обнаруживают устойчивое

самосознание. Лекарства им не нужны; их можно излечить с помощью разума и

веры; они подвластны всеобщему милосердию. Они думают, что они умнее

общества; они мечтают о создании религии, но остаются одни; они верят,

что они сберегают для себя секретные ключи жизни, но их рассудок

погружается в смерть.

.

ГЛАВА Ш ИНИЦИАЦИИ И ОРДАЛИИ

То, что адепты определяют как Великое Делание, есть не только

трансмутация металлов, но также и, прежде всего, Универсальная Медицина,

то есть, так сказать, лекарство от всех болезней, включая саму смерть.

Сегодня процесс, который осуществляет Универсальную Медицину -это

моральное перерождение человека. Это то самое второе рождение, упомянутое

нашим Спасителем в Его обращении к Никодиму. Никодим не понял и Иисус

сказал: "Учитель ли ты в Израиле, если не знаешь таких вещей?"

Подразумевалось, что они относятся к таким фундаментальным принципам

религиозной науки, что никакой ученый не посмел бы их игнорировать.

Великая тайна жизни и ее испытаний представлена в небесной сфере и в

последовательности времен года. Четыре стороны сфинкса соответствуют этим

временам и четырем элементам. Символические изображения на щите Ахилла

-согласно описанию Гомера - аналогичны по своему значению двенадцати

подвигам Геракла. Подобно Гераклу, Ахилл должен умереть после завоевания

элементов и даже вступить в битву с богами. Геракл, со своей стороны,

победитель всех своих пороков, представленных чудовищами, с которыми он

сражается, побеждается любовьюх самой опасной из всех. Но он срывает со

своего тела горящую тунику Деяниры, хотя при этом мясо и отрывается от

костей; он оставляет ее виновной и побеждает, чтобы в свою очередь

умереть - но уже освобожденным и бессмертным.

Каждый мыслящий человек должен подобно Эдипу, разгадать загадку

сфинкса или же, не разгадав ее, умереть. Каждый инициант должен стать

Гераклом, который, совершив цикл великого года тяжких трудов, должен был,

принеся в жертву сердце и жизнь, заслужить славу апофеоза. Орфей не был

царем лиры и жертвы до тех пор, пока он не одержал последовательных побед

и не потерял Эвридику. Омфала и Деямира ревновали Геракла; одна из них

унизила его, другая дала советы оставленной соперницы и, таким образом,

ввела ему яд, который освободил мир; но этим действием она излечила его

от гораздо более фатального яда, которым была ее собственная недостойная

любовь. Пламя огня очистило его слишком чувствительное сердце; он

погибает во всей своей силе и победно подступает к трону Зевса. Так же и

Иаков стал великим патриархом Израиля только после сражения с ангелом.

Ордалии - испытания, божий суд - это великое слово жизни и сама

жизнь - это змея, которая порождает и пожирает безостановочно. Мы должны

избегать ее объятий, и своими ногами попирать ее голову. Гермес удвоил

змею, поместив ее против себя и в некоем вечном равновесии он превратил

ее в талисман своей силы, в нимб своего жезла -кадуцея.

Великие ордалии Мемфиса и Элевсина были предназначены для того,

чтобы формировать царей и жрецов, открывая тайны науки сильным и

достойным людям. Ценой допущения к таким испытаниям было вручение тела,

души и жизни в руки священников. Кандидат помещался в темные подземелья,

где он проходил среди пламенных огней, пересекал глубокие и быстрые

потоки, перебирался по мосткам над безднами, держа в руке лампу, которая

не должна была погаснуть. Тот, кто трепетал, кого одолевал страх, никогда

не возвращался к свету: но тот, кто преодолевал препятствия успешно,

принимался в мисты, что означало посвящение в Малые Мистерии. Он должен

был еще доказать свою вер- ч ность и умение молчать, и только через

несколько лет он становился эпоптом; это звание эквивалентно званию

адепта.

Философия, со'ревнуясь со священничеством, имитирует эту практику и

подвергает своих учеников испытанию. Пифагор предавался молчанию и

воздержанию в течение пяти лет. Платон не допускал в свою школу никого

кроме геометров и музыкантов, более того, он передал часть учения

инициантам, так что и его философия имела свои таинства. Он приписывал

создание мира демонам и представлял человека как прародителя всех

животных. Но демоны Платона были адекватны Элохиму Моисея, будучи теми

силами, комбинацией и гармонией которых создан Высший Принцип. Когда он

говорит о животных как произведении человечества, он подразумевает, что

они являются знализом той живой формы, синтезом которой стал человек.

Именно Платон был первым, кто провозгласил божественность Слова и он,

кажется, предвидел инкарнацию этого созидающего Слова на земле, он

поведал о страданиях и преследовании совершенного человека, осужденного

несправедливостью мира.

' Эта концентрированная философия Слова является частью чистой

Каббалы. Платон никоим образом не был ее изобретателем. Он не делал из

этого секрета и провозглашал, что в любой науке можно получить только то,

что находится в гармонии с вечными истинами и откровениями Бога. Дасье,

цитируя это, добавляет, что "под этими вечными истинами Платон имел в

виду древнюю традицию, которую, как он полагал, первобытное человечество

должно было получить от Бога и передать грядущим поколениям". Было бы

невозможно сказать более ясно, не упоминая Каббалу: это определение

вместо имени; это нечто более точное, чем имя.

Платон говорил, что корень этого великого знания .нельзя найти в

книгах; мы должны узреть в себе с помощью глубокой медитации, открывая

священный огонь в его собственном источнике... Вот почему я не пишу

ничего, содержащего такие откровения и даже никогда не говорю об этом.

Кто бы ни пытался популяризировать их, найдет свои попытки тщетными,

потому ,что, исключая очень малое число людей, одаренных от Бога

пониманием, как открыть эти небесные истины внутри самих себя, им

воздается презрением, ибо они относятся к другим с тщетной и необдуманной

самоуверенностью, как если бы были хранителями дива, которое -сами они не

поняли.

Юному Дионисию он писал: "Я должен удостоверить Архедему относящееся

к тому, что гораздо более драгоценно, более божественно и то, что ты

всерьез хочешь знать, отсылая специально его ко мне. Он дает мне понять,

что по-твоему я не объяснил тебе должным образом, как я понимаю природу

Первопричины. Я могу написать только загадками, так что если мое письмо

будет перехвачено на земле или воде, тот, кто сможет прочесть его, не

должен понять ничего: все вещи содержат своего царя, из которого они

извлекают свое бытие, он является источником всех хороших вещей - вторым

для тех, которые являются вторыми и третьим для тех, которые третьи".

Этот фрагмент является полным обобщением теологии сефирот. Царь есть

Энсоф - Высшее и Абсолютное Существо. Все исходит из его центра, который

находится повсюду, но это мы учитываем тремя специальными образами и в

трех различных сферах. В Божественном мире, который является миром

Первопричины, Царь есть первое и единственное. В мире науки, который

является миром второй причины, влияние Первопричины чувствуется, но он

понимается только как первая из упомянутых причин. Внутри него Царь

проявляется дуадой, которая является пассивным созидающим принципом.

Наконец, в третьем мире, мире форм, он показывается как совершенная

форма, воплощенное Слово, высшее добро и красота, творящее совершенство.

Царь есть, следовательно, в одно и то же время, и первое, и второе и

третье. Он есть все во всем, центр и причина всего. Не будем говорить о

гении Платона, признаем только его знание иницианта.

Считается, что наш великий апостол святой Иоанн заимствовал из

философии Платона вступление к своему Евангелию. Это Платон, напротив,

черпал из того же источника, что и святой Иоанн: но он не получил этого

живого духа. Философия того, кто толковал величайшие человеческие

откровения, могла возвысить человека Слова, но лишь Евангелие могло дать

это Слово миру.

Каббала, которой Платон учил греков, получила в более поздний период

наименование Теософия.*

-------------------------

Следует сказать, что греческое слово беооофкх не вошло в латынь в

классический период и было неизвестно в средние века. В качестве

иллюстрации его оккультного распространения нельзя считать его

использование Парацельсом. Оно употреблялось только в мистическом смысле.

В употребление его ввел Якоб Беме.

И в итоге она включила в себя целую магическую доктрину. К этой

тайной доктрине успешно притягивались все открытия исследователей.

Тенденция состояла в том, чтобы перейти от теории к практике и найти

реализацию слов в делах/Опасные опыты чародейства показали науке, как она

может обойтись без священничества; святилища были преданы и люди, не

имевшие полномочий, сумели заставить богов говорить. По этой причине

волшебство разделило участь Черной Магии, преданной анафеме и

подозревалось в повторении его преступлений, потому что оно не могло

оправдаться от причастности к его нечестивости. "Блаженны те, кто не

видели и верили", сказал Великий Учитель.

Опыты волшебства и некромантии всегда фатальны для тех, кто

присоединился к этой практике. Чтобы предстать на пороге другого мира,

они заклинают смерть, которая часто следует странным и ужасным образом.

Несомненно, что в присутствии определенных людей начинается волнение

воздуха, деревянные брусья расщепляются, двери двигаются и скрипят.

Появляются фантастические знаки, например, кровь, на чистом пергаменте

или полотне. Природа этих знаков всегда одинакова и они расцениваются

экспертами как дьявольские письмена. Знаки такого характера ниспосылаются

волшебниками из гипнотической истерии в конвульсиях или экстазе: они

верят, что эти знаки принадлежат духам, Сатане, или гению заблуждений,

которые представляются им ангелами света. В качестве необходимого условия

своего появления духи требуют определенного рода контактов между полами,

держания руки в руке, ноги у ноги, движения лица в лицо и даже порочных

объятий.

Энтузиасты одурманиваются интоксикациями: они думают, что они

избраны Богом, являются провозвестниками небес и что они дали обет

послушания иерархии в свете фанатизма. Подобные люди являются

наследниками индийского потомства Каина, жертвами гашиша и факиров. Они

не извлекают пользу из-предупреждений и губят себя своими действиями и

желаниями.

Чтобы возвратить в нормальное состояние таких во-лшебников,

греческие жрецы обращались к средствам гомеопатии; они устрашали

пациентов, усиливая саму болезнь и с этой целью помещали их стать в

пещере Трофония. Готовились к этому связыванием, очищением и

бодрствованием; после этого пациенты помещались в пещеру и погружались в

тьму. Они подвергались газовой интоксикации, подобной той, которая

имеется в Собачьем Гроте близ Неаполя, и быстро приходили галлюцинации.

Начинающаяся , асфиксия наводила устрашающие грезы, из которых жертва. со

временем выходила дрожащей, бледной и со вздыбленными волосами. В таком

состоянии он или она усаживались на треножник и пророческие прорицания

предвещали полное пробуждение. Такого рода эксперименты так били по

нервной системе, что их субъекты не могли упоминать их без дрожи и в

будущем не осмеливались заниматься вызыванием призраков. Многие из них

никогда более не улыбались и не веселились; общее впечатление было столь

меланхоличным, что появилась поговорка о людях, которые не могут стать

простыми и приветливыми: "Он спал в пещере Трофония".

Чтобы раскрыть тайны науки, мы должны были обратиться скорее к

религиозному символизму античности, чем к трудам ее философов. Египетские

жрецы были хорошо знакомы с законами движения и жизни. Они могли

урегулировать или способствовать действию соответствующей реакцией и,без

труда предвидеть реализацию эффектов, причины которых ими

постулировались. Столпы Сета, Гермеса, Соломона, Геракла символизировали

в магических преданиях этот универсальный закон равновесия, наука

равновесия вела инициантов к науке всеобщего притяжения к центру жизни,

тепла и света. Так в священных египетских календарях, где, как известно,

каждый месяц был отдан покровительству трех деканов или гениев десяти

дней, первый деканат изображался в виде Льва, представленного

человеческой головой с семью лучами; тело имело хвост скорпиона, под

подбородком размещался знак созвездия Стрельца. Под головой находится имя

Иао, фигура именовалась как Кноубис; это египетское слово означает золото

или свет. Фалес и Пифагор познали в египетских святилищах, что земля

вращается вокруг солнца, но они не осмеливались предать огласке этот

факт, так как это повлекло бы обнаружение великой храмовой тайны,

двойственного закона притяжения и излучения, неподвижности и движения,

который является признаком творения и неисчерпаемой причиной жизни. Так

же и христианский автор Лактанций, который слышал это магическое

предание, не зная о его корнях, громко насмехался над волшебниками,

которые верят в движение земли и в антиподов, в результате чего оказалось

бы, что мы ходим вверх ногами, в то время как вверх направлены наши

головы. Более того, как он добавляет с логикой детей, в этом случае мы

должны были бы падать головой вниз через небеса под нами. Так рассуждали

философы, в то время как священники, не отвечая на их ошибки даже

улыбкой, продолжали писать, создавая иероглифические творения, содержащие

все догмы, все формы стихов и все секреты истины.

В своих аллегорических описаниях Аида греческие иеро-фанты утаили

главные секреты Магии. Мы находим в них четыре реки, как и в Земном Раю,

плюс пятую, которая семикратно обвивает другие. Там была река скорби и

молчания Коцит, была река забвения Лета, и еще была быстрая непреодолимая

река, которая уносила все, струясь в противоположном направлении к еще

одной реке, - реке огня. Последние две назывались Ахеронт и Флегетон,

одна из них содержала положительную, а другая - отрицательную влагу и

текли они одна в другую. Черные и ледяные воды Ахерона дымились от тепла

Флеготона, в то время как жидкое пламя последнего покрывалось туманами

первого. Лярвы и лемуры, теневые образы тел, которые жили и от которых

они пришли, поднимались из этих туманов мириадами; но пили они или не

пили из реки Скорби, все желали вод забвения, которые принесли бы им

юность и мир. Мудрец же не забывает, что память - это их вечное

возмездие; а также то, что они поистине бессмертны лишь постольку,

поскольку сознают свое бессмертие. Мучения Тенара являются поистине

божественным изображением пороков и их вечного наказания. Алчность

Тантала, амбиция Сизифа никогда не будут искуплены, поскольку они никогда

не могут быть удовлетворены. Тантал остается жаждущим в воде, Сизиф катит

камень к вершине горы, надеясь получить там отдых, но тот постоянно

падает вниз и влечет Сизифа в бездну. Иксион, невоздержанный в

распущенности, возмутил царицу небес и его хлестали бичами адские фурии.

Не возле могил, а в самой жизни мы должны искать тайны смерти.

Спасение или осуждение начинается здесь и эта земля также имеет свои

небеса и ад. Добродетель всегда награждается, порок всегда наказывается;

благосостояние злых людей заставляет нас временами думать, что они

наслаждаются безнаказанностью, но есть горе, которое их покарает

неизбежным образом;, они могут иметь золотой ключ, но откроют они им лишь

ворота могилы и ада.

Все настоящие иницианты знают цену мучениям и страданиям. Немецкий

поэт поведал нам, что шэрбь есть собака того неизвестного пастыря,

который ведет человеческое стадо. Познай, как страдать и познай также как

умирать -таковы упражнения, задаваемые вечностью, и таково бессмертное

послушничество. Таков бессмертный урок дантовой "Божественной Комедии" и

это подчеркивалось в аллегорической таблице Кебета, которая относится к

временам Платона. Такая оценка сохранялась в веках и многие художники

средних веков воспроизводили эту картину. Это одновременно философский и

магический монумент, совершенный моральный синтез и более того, самая

смелая демонстрация Великого Аркана или Тайны, обнаружение которого

должно ниспровергнуть небеса и землю. Наши читатели безусловно ожидают от

нас дополнения к этим объяснениям, но тот, кто оберегает свою загадку,

знает, что она необъяснима по своей природе и является смертным

приговором тем, кто воспринимает его и даже тем, кто 'открывает этот

секрет.

Этот секрет является королевской привилегией возраста и венцом тех

посвященных, которые представлены нисходящими как победители с горы

ордалий в прекрасной аллегории Кебета. Великий Аркан сделал его мастером

золота и света, которые, в сущности, едины; он решил задачу квадратуры

круга; он открыл вечное движение и владеет Философским Камнем. Адепты

поймут меня. Нет ни вмешательства в процессы природы, ни пустого

пространства в его работе. Гармонии небес соответствуют гармониям земли и

вечная жизнь наполняет их эволюции в соответствии с теми же законами,

которые управляют в повседневной жизни. Библия говорит, что Бог

расположил все вещи согласно весу, числу и мере и эта блестящая доктрина

была также у Платона. В "Федоне" он представляет Сократа рассуждающим о

предназначениях души в манере, полностью соответствующей каббалистическим

преданиям. Духи, очищенные испытанием, освобождаются от законов тяжести и

витают над атмосферой слез; другие пресмыкаются во тьме и являются теми,

кто обнаружил слабость или преступность. Все, кто освобожден от невзгод

материальной жизни, более не возвращаются, чтобы обдумать свои

преступления или ошибки: одного раза воистину достаточно.

Забота, с которой древние относились к погребению мертвых, вызывала

протест против некромантии и нарушившие сон могилы всегда считались

нечестивцами. Вызов мертвых присуждал их ко второй смерти; серьезные

люди, исповедующие старые религии, боялись оставлять покойников без

погребения, понимая, что тело может быть осквернено стригами и

использовано для колдовства. После смерти души принадлежат Богу, а тела -

общей матери, которой является земля. Горе тем, кто осмеливается

вторгнуться в их убежища. Если священное убежище могилы было потревожено,

древние приносили жертвы манам и святая мысль лежала в корнях этой

практики. Тот, кто позволил бы себе привлечь посредством колдовства души,

плавающие в темноте, но стремящиеся к свету, тот породил бы ущербных и

посмертных детей, которых он должен был кормить собственной кровью и

собственной душой. Некроманты являются производителями вампиров и,они не

заслуживают жалости, если умирают, сожранные мертвецами.

.