Различие между чувственностью

И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫМ

[...] философия Лейбница и Вольфа указала всем ис­следованиям о природе и происхождении наших знаний совершенно неправильную точку зрения, признавая раз­личие между чувственностью и интеллектуальным только логическим различием. На самом деле это различие транс­цендентально и касается не просто формы отчетливости или неотчетливости, а происхождения и содержания зна­ний, так что с помощью чувственности мы не то что не­ясно познаем свойства вещей в себе, а вообще не познаем их, и, как только мы устраним наши субъективные свой­ства, окажется, что представляемый объект с качествами, приписываемыми ему чувственным созерцанием, нигде не встречается, да и не может встретиться, так как именно наши субъективные свойства определяют форму его как явления (III, стр. 144—146).

НЕДОСТУПНОСТЬ ПОЗНЛИИЮ ВЕЩЕЇІ САМИХ ПО СЕБЕ

[...] Не только возможно или вероятно, но и совер­шенно несомненно, что пространство и время как необ­ходимые условия всякого (внешнего и внутреннего) опыта суть лишь субъективные условия всякого нашего созерцания, в отношении к которому поэтому все пред­меты суть только явления, а не данные таким образом вещи сами по себе (fur sich); поэтому о том, что касается формы их, многое можно сказать a priori, но никогда ни­чего нельзя сказать о вещи в себе, которая могла бы ле­жать в основе этих явлений (III, стр. 148— МО).

Предметы отнюдь не есть только видимость

[...] Когда я говорю, что как созерцание внешних объ­ектов, так и самосозерцание души в пространстве и вре­мени представляет нам эти объекты так, как они действуют на наши чувства, т.е. так, как они являются, я этим вовсе не хочу сказать, будто эти предметы суть лишь ви­димость. В явлении объекты н даже свойства, которые мы им приписываем, всегда рассматриваются как нечто действительно данное, но поскольку эти свойства зави­сят только от способа созерцания субъекта в отношении к нему данного предмета, то мы отличаем предмет как явление от того же предмета как объекта самого по себе. Так, я вовсе не утверждаю, что тела только кажутся су­ществующими вне меня или что душа только кажется данной в моем самосознании, когда я говорю, что качество пространства и времени, сообразно с которым как усло­вием их существования я их полагаю, зависит от моего способа созерцания, а не от этих объектов самих по себе (III, стр. 150-151).

Общий вывод из трансцендентальной эстетики

Мы имеем здесь один из необходимых моментов для решения общей задачи трансцендентальной филосо­фии — как возможны априорные синтетические положе­ния, а именно мы нашли чистые априорные созерцания — пространство и время. В них, если мы хотим в априорном суждении выйти за пределы данного понятия, мы находим то, что может быть a priori обнаружено не в понятии, а в соответствующем ему созерцании и может быть син­тетически связано с понятием. Но именно поэтому такие суждения никогда не выходят за пределы предметов чувств и сохраняют свою силу только для объектов воз­можного опыта (III, стр. 153).

Трансцендентальная логика

АНАЛИТИКА СОЗЕРЦАНИЯ И ПОНЯТИЯ КАК НАЧАЛА ВСЯКОГО ПОЗНАНИЯ

[...] Созерцания и понятия суть начала всякого нашего познания, так что ни понятия без соответствующего им некоторым образом созерцания, ни созерцание без поня­тий не могут дать знание. Созерцание и понятие бывают или чистыми, или эмпирическими. Эмпирическими — ко­гда в них содержится ощущение (которое предполагает действительное присутствие предмета); чистыми жe — когда к представлению не примешиваются никакие ощу­щения. Ощущения можно назвать материей чувствен­ного знания. Вот почему чистое созерцание заключает в себе только форму, при которой что-то созерцается, а чистое понятие — только форму мышления о предмете вообще. Только чистые созерцания или чистые понятия могут быть априорными, эмпирические же могут быть только апостериорными.