1. Чем характеризуется нонклассика в предметно-смысловом плане?

2. Каковы базовые принципы нонклассики и почему они понимаются как базовые?

Глава 15. Неклассическая эстетика. Паракатегории 369

3. Что такое симулякр?

4. Каковы основные структурно-эмпирические гтаракатего-рии нонклассики? Почему они называются эмпирическими?

5. Какими паракатегориями в нонклассике описывается творческий процесс?

6. В чем заключается эстетический смысл деконструкции?

ЛИТЕРАТУРА:

1. Арто А. Театр и его двойник. М., 1993.

2. Ильин И. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М„ 1996.

3. Барт P. camera lucida. Комментарий к фотографии. М., 1997.

4. Нанси Ж.-Л. Corpus. M., 1999.

5. Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. СПб, 2000.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

XX век в сферах искусства и эстетического сознания прошел в напряженном, остром, многоуровневом диалоге между классикой и массой самых разных инновационных тенденций, движений, методологических ходов, экспериментальных открытий, откровений, исканий. Подводя сегодня в начале нового столетия некоторые итоги, можно с большой долей уверенности предположить, что мы стоим на пороге формирования нового этапа в развитии эстетического сознания и эстетики как науки — постнеклассического, котор'ый имплицитно уже начался. И это в целом соответствует глобальному процессу развития научного знания в период техногенной цивилизации; подобные тенденции наблюдаются и в естественных науках, и в философии.

Суть этого процесса для нашей сферы заключается в современной, оснащенной новейшим инструментарием и методами аналитике эстетического знания, прочно опирающейся на философ-ско-метафизический фундамент классической эстетики и активно учитывающей опыт нонклассики, как бы сквозь ее «бунтарскую» призму творчески пересматривающей основные положения классики. Собственно, ничего принципиально нового в этом процессе нет. Он по подобному же сценарию вершится в истории культуры достаточно часто. Вспомним хотя бы переход от античности к христианской культуре, когда на первых порах христианские апологеты рьяно отрицали практически все достижения античной (языческой, в их терминологии) культуры, а через несколько столетий их христианские же последователи (начиная с константинопольского патриарха Фо-тия — IX в.) активно занялись собиранием, охраной, изучением и включением в свою культуру множества еще сохранявшихся блоков греко-римской античности (в философии, литературе, искусстве). Вопрос только в большей или меньшей радикальности этого процесса. XX век дал на сегодня, кажется, ее самый пиковый взлет. Нонклассика отразила и выразила ситуацию своего времени — глобального слома и перехода в культуре, подобного которому мы еще не наблюдали в обозримой исторической ретроспективе. Этим она дала мощный импульс и стимул

Заключение

371

L

исследованиям во всех сферах гуманитарного знания, и в эстетике в том числе. Сегодня в очередной раз корректируется понимание предмета эстетики, ее основных параметров, методов исследования, всего эстетического инструментария с учетом того, что человечество пытается жить (или даже просто выжить) в принципиально новой парадигме бытия — в техногенном обществе и nocm-кулътуре, отказавшихся от трансцендентного гаранта стабильности этого бытия — Великого Другого.

Почти столетний опыт функционирования неклассического, крайне радикального в своем негативистском ригоризме художественно-эстетического (тем не менее в основе!) сознания позволяет сделать некоторые значимые выводы. Прежде всего он убеждает нас, что эстетика (как и философия в целом) никуда не исчезла и не может исчезнуть или устареть. Предмет эстетики в сущности своей не меняется и не может измениться (в противном случае это будет уже какая-то другая наука) до тех пор, пока жив человек как homo sapiens, а сама эстетика не только не утрачивает своей актуальности, но, напротив, стоит на пороге новых теоретических открытий, т. к. существенно расширилась сфера эстетического, в эстетику входят новые приемы и методы исследования, обогащается инструментарий. При этом эстетика освобождается от массы внеэстетических наслоений, псевдоэстетических понятий и категорий, которыми она обросла в XX в. под влиянием множества социальных, политических, эмпирических дисциплин, стремившихся «помочь» эстетике обрести свой предмет, но реально только почти полностью скрывших его под плотным слоем псевдоэстетического мусора. Насущная задача постнеклассической эстетики — максимально освободиться от него, очистить «авгиевы конюшни», в которые XX век (начался процесс еще в XIX в.) превратил эстетику. Сегодня многие из тех, кто с апломбом пишет об эстетике, треплют понятия прекрасного, искусства, эстетического по существу не чувствуют, что это такое, не знают предмета эстетики.

Между тем, и в этом нас косвенно убеждает и опыт нонклассики, предмет эстетики относится к сущностным универсалиям человеческого бытия и культуры и не зависит от воли тех, кто пытается его игнорировать, устранить или, напротив, как-то жестко нормативизировать или модернизировать. Понятно, что сегодня речь не идет о какой-либо догматизации классики с ее во многом для современного сознания дискуссионными формулами и заключениями. Богатейший и предельно напря-

372 Заключение

женный опыт радикального эксперимента во всех сферах культуры, искусства, теоретического дискурса последнего столетия требует от современного исследователя активизировать поиски адекватного вербального выражения предмета эстетики, опираясь на новейший опыт мыслительных стратегий и конкретное состояние современной художественно-эстетической сферы. Это ведет к очередной трансформации (или приращению в каком-то смысле) знания в данной науке, происходящей в процессе внешне жесткого отрицания или игнорирования, замалчивания со стороны многих «продвинутых» мыслителей ее сущностных оснований (духовного, прекрасного, возвышенного и т.п.).

Процесс уточнения смысла и формулировок предмета эстетики вершится практически на протяжении всего столетия, начиная с определения эстетики, данного в самом начале XX в. Б. Кро-че («эстетика как наука о выражении и как общая лингвистика»). Именно тогда эстетики отказались от классических определений своей наукикак философии красоты и искусства, и возникла и получила широкое распространение новая категория эстетического, как самая общая и фактически содержащая определение предмета науки. В Главе 3 было изложено современное, уже тяготеющее к постнеклассическому, понимание этой категории и связанного с ней предметно-смыслового поля. Это же касается и современного понимания искусства (см. Главы 11,12).

Очевидно, что приведенные в этой книге описания сути эстетического и искусства активно опираются на классику, развиваются в русле классической эстетической традиции, но пытаются вобрать в себя и неклассическую материю. От классической эстетики в постнеклассический период неизменным сохраняется метафизический смысл предмета эстетики, и он-то концентрируется именно в категории эстетического. В самом широком плане этот описанный выше смысл с некоторым упрощением может быть сведен к простым понятиям контакта и гармонии. Эстетическое наслаждение возникает только в случае состояния, события контакта эстетического субъекта с Универсумом, его трансцендентными основами через посредство эстетического объекта. Этот глубинный, сущностный, вербально неописуемый контакт реализуется где-то на духовных онто-гносео-логических (бытия-знания) уровнях и образно может быть представлен как некое открывание окон (в этом суть эстетического опыта) для внедискурсивного акта мгновенного (в смыс-

Заключение

373

ле вневременного) узрения эстетическим субъектом сущностных основ Универсума; как осуществление в процессе эстетического акта (восприятия или творчества) реального (а не иллюзорного) единения (слияния без утраты личностного самосознания) с ним. В результате возникшей органической гармонии (полной вписанности) человека (личности!) с Универсумом он испытывает высшее духовное наслаждение. И этот тип отношений субъекта и объекта, обозначаемый категорией эстетического, и составляет предмет эстетики, независимо от того, на какой стадии своего исторического бытия она находится — классической, неклассической или постнеклассической. Меняется только система и принципы его осмысления, категориальный аппарат, но суть остается неизменной.

Итак, внутренней целью эстетического опыта является стремление (неосознаваемое, интуитивное, определяемое какими-то глубинными космоантропными закономерностями) субъекта к гармонии с Универсумом, к состоянию полной согласованности и единения с ним без утраты своей самости, своего личностного Я, своей индивидуальной самобытности. Эта интенция знаменует одну из сущностных закономерностей бытия человека как существа духовного. Понятно, что глобальная гармония возможна только при наличии локальной гармонии субъекта с самим собой. Эстетический опыт фактически и ориентирован на организацию этих двух ступеней гармонизации субъекта. 1сфмонизация Я с самим собой предполагает глубинное согласование (установление внутреннего соответствия) телесных, душевных (психических) и духовных интенций субъекта. Гармония субъекта с Универсумом — сущностное согласование гармонизованного внутри самого себя субъекта с Универсумом, то есть выведение его на такой уровень бытия, когда все его личные стремления (всех уровней) органично встраиваются в метафизическую систему Универсума, не вступают в сущностные конфликты с ней. Актуализация обеих ступеней гармонизации является в каком-то смысле актом трансцендентирующим, событием вневременным, внепространственным, внесознательным, осуществляющимся тем не менее во времени в момент эстетического восприятия или творчества и выводящим субъект, его дух за рамки времени, в вечность.

При этом гармония понимается здесь в традиционном смысле, как такой принцип организации системы, или структуры, при котором реализуется оптимальное соответствие всех элементов