Юркевич

Памфил Данилович Юркевич (1826—1874) — теист, объектив­ный идеалист, ученик С. С. Гогоцкого, учитель Вл. Соловьева. Сын священника. Окончив в 1851 г. Киевскую духовную акаде­мию,, занял место Гогоцкого в той же академии после перехода последнего в университет.

В 1859 г. написал первый философский трактат «Идея», в котором проповедовал платоновские взгляды. Эти мысли он развил в последующих работах, направленных против материа­лизма: «Материализм и задача философии» (1860), «Сердце и его значение в духовной жизни человека по учению слова божия», «Из науки о человеческом духе» (1860 г.), которая в извлечениях была перепечатана Катковым в «Русском вестнике» (1861 г.), а затем «Отечественными записками» Дудышкина. Н. Г. Черны­шевский ответил этим журналам своими блестящими «Полеми­ческими красотами». Власть имущие заметили Юркевича, и по­следний был приглашен в 1861 г. возглавить кафедру философии в Московском университете, где пытался организовать травлю материализма и материалистов. В Москве Юркевич читает пуб­личные лекции, пишет обширную статью «Язык физиологов и психологов» (1862 г.). Но к 1864 г. он окончательно дискредитиро­вал себя как ярый монархист и реакционер, потерпел фиаско как философ и был переведен на кафедру педагогики. Однако он про­должал заниматься философией, в 1866 г. опубликовал «Разум, по

129

учению Платона и опыт по учению Канта». Выступил с критикой материализма и позитивизма, а к концу жизни скатился к спи­ритизму.

Фрагменты из трудов П. Д. Юркевича подобраны автором данного вступительного текста В. В. Боеатовым по изданиям: 1) П. Д. Ю p к е в и ч. Разум по учению Платона и опыт по учению Канта. М., 1866; 2) П. Д. Ю p к е в и ч. Курс общей педагогики. М., 1869.

РАЗУМ ПО УЧЕНИЮ ПЛАТОНА И ОПЫТ ПО УЧЕНИЮ КАНТА

[...] Художник, воздвигающий здание науки, всегда налицо, всегда пред нами. Это — дух человеческий, и мы можем спросить его, какими основными убеждениями он руководствовался при построении той или другой науки.

Два, и только два, основных убеждения возможны для духа, насколько он открывает свою деятельность в познании и изуче­нии явлений. Одно из них состоит в том, что ему, как духу вообще, присущи начала, делающие возможным познание самой истины; другое — в том, что ему, как духу человеческому, связан­ному с общим типом человеческой телесной организации, присущи начала, делающие возможным только приобретение общегодных сведений. Вне этих убеждений остается поле для скептицизма, который, разрушая науку, должен, чтобы быть в согласии с собою, сомневаться и в том, что он разрушает науки, и, таким образом, безвыходно вращаться в недомыслимом круге, отрицая свои соб­ственные положения (1, стр. 2).

Есть общая наука, которая дает нормы для мышления; есть наука норм для бытия, есть наука норм для деятельности. Ло­гика, метафизика и этика — эти совершенно общие познания о том, что мыслимо, что есть и что должно быть, — считаются и доселе в лучших университетах элементарными науками и составляют университетскую педагогию, которая ведет к тому, чтобы спе­циальная ученость была вместе и высшая ученость. Это потому, что натуральный быт наук, на который мы указали выше, может быть снят не иначе как знанием того абсолютного, о котором го­ворят названные мною части философии (1, стр. 71—72).

нии и пробуждает в нем бескорыстную любовь к истине, позна­ние которой есть первый нравственный долг и основа всех других нравственных требований. Таким образом, не всегда требуется обучение религиозности, но всегда требуется религиозность обу­чения. Ко всему образцовому, истинному и доброму должно относиться религиозно, как к священному (2, стр. 236).

Церковь, насколько она есть видимое учреждение, есть также форма общего духа, который действует на частный дух, как выс­шее законодательство и высшее требование. Эта форма общего духа происходит, когда семейства и общины, побуждаемые един­ством веры, соединяются, так сказать, в общую волю, которая обнаруживается в определенной организации их религиозной жизни. [...] Для всех вообще церковь есть хранительница высшего нрава, именно нрава, возвышающегося над местными навыками и предрассудками чрез идею человечества, образ жизни которого проистекает из союза его с богом (2, стр. 209—210).