Глава XVI. [...] 1. Вог установил истинную религию посред­ством Авраама, в то время как остальные народы были охва­чены суевериями.

Человеческий род устроен так, что в силу сознания соб­ственной слабости и удивления перед явлениями природы боль­шинство людей верит, что невидимым творцом видимого мира является бог, и боится его, чувствуя свою неспособность доста­точно надежно защитить себя. Однако надлежащему почитанию бога мешает несовершенство ума и неуравновешенность чувств. Страх перед невидимым, не опирающийся на правый разум, есть суеверие. Итак, без помощи со стороны бога человеку почти невозможно избежать двойной опасности — атеизма и суеверия; последнее вытекает из страха, не считающегося с Пра­вым разумом, а первый — из представления о разуме, не знаю­щем страха. Поэтому большую часть людей увлекает идолопо­клонство; почти все народы чтут бога в виде идолов и изобра­жений конечных вещей, а также оказывают почитание призра­кам или творениям фантазии, называемым из страха демонами. Но божественному величию было угодно (как мы узнаем при чтении священной истории) избрать из всего человеческого рода одного Авраама, сверхъестественным образом напомнить ему о себе, чтобы посредством него привести людей к правиль­ному пониманию бога, и вступить с ним и его потомством в весьма знаменитое соглашение, которое называют то согла­шением, то союзом, то Ветхим заветом. Следовательно, Авраам является основоположником истинной религии (I, стр. 397—398).

Глава XVIII. [...] 4. Что такое вера и чем она отличается от вероисповедания, знания и убеждения.

Для того чтобы понять, что такое христианская вера, нужн^' определить вер у вообще и установить ее отличие от остальных состояний ума, с которыми ее обычно смешивают. Предмет вся­кой веры, иначе говоря, то, во что верят, всегда есть предложе­ние, утвердительное или отрицательное высказывание, призна­ваемое истинным. Но так как с предложениями соглашаются по различным основаниям, то эти виды согласия приходится обозначать различными именами...

Истина есть то же, что и истинное предложение; истинным же является то предложение, в котором имя, стоящее на втором месте и называемое логиками сказуемым, содержится во всем его объеме в предшествующем имени, называемом подлежащим. Знать истину — значит помнить, что она создана нами самими

348

посредством одного лишь употребления слов. [...] Из сказанного выясняется прежде всего разница между верой и исповеданием: первая всегда соединяется с внутренним согласием, а второе — не всегда; первая есть внутреннее просветление души, а" вто­рое — внешнее повиновение. Далее, становится ясной разница между верой и убеждением: последнее опирается на наш соб­ственный разум, а вера —на чужое суждение. Наконец, выяв­ляется разница между верой и знанием; для знания характерно постепенное расчленение и обдумывание предложения, перед тем как принять его в качестве истинного; для веры — прогла-тывание и присвоение его целиком. К знанию ведет выяснение смысла имен, в которых содержится то, что нужно отыскать, следовательно, к нему дорога одна —через определения; вере же такое выяснение лишь вредит. Ибо то, во что предлагается верить как в превышающее человеческое понимание, никогда не становится более очевидным от объяснения, но, наоборот, становится более темным и трудным для веры. С человеком, пытающимся обосновать тайны веры с помощью естественного разума, происходит то же, что и с больным, пытающимся раз­жевывать целебные, но горькие пилюли, прежде чем прогло­тить их; вследствие этого больной их выплевывает, между тем как они исцелили бы его, если бы он их не разжевывал (I, стр. 407—409).