Николай Степанович12

(А.П. Чехов. «Скучная история»)

Общая характеристика. Главный герой повести Николай Степанович- порядочный, трудолюбивый и талантливый человек, знаменитый ученый- медик, профессор, статский советник 62 лет. Он неизлечимо болен тяжелым

¹²¹ Более подробный психологический анализ представлен в статье: Коржова Е.Ю. Человек как субъект жизнедеятельности и личность в художественной литературе // Интегративный подход в психологии. - Вып.2. - СПб., 2004 (в печати).

ыболеванием сердца и, будучи медиком по специальности, прекрасно от­мен себе в этом отчет, бесстрастно отмерив даже количество времени для ос I лишейся жизни, а именно, несколько месяцев. В его самохарактеристике жч ьма резкое несоответствие между блестящим именем и славой («внеш­ние», объективные характеристики) и субъективным ощущением отвраще­нии к себе как к «безобразному и жалкому существу». Прототипом главного I ероя послужил А.И. Бабухин, профессор Московского университета, заве- ■юплвший кафедрой гистологии и эмбриологии с 1865 по 1891 г.Его лекции Чехов слушал, будучи студентом Московского университета. Личность, | и ром пая эрудиция и педагогический талант ученого произвели на Чехова I 'lyluiKoe впечатление.

Абсолютно, казалось бы, положительный герой, безупречно проживший mi им., всего достигший, себя полностью реализовавший, и тем не менее он несчастен.

I Отношение к жизни. Рефлексирующий Николай Степанович постоянно и путешествии в свою жизнь». Будучи наедине с самим собой либо обща- И11. < другими, он в некоторой отстраненности видит себя и все, что с ним происходит, как бы со стороны. Он называет свои непрерывные размышле­нии «странными, ненужными мыслями». В глубоком осмыслении жизни in рем внутренним взором Николая Степановича проходит череда событий, |инплисй частью грустных. Многие радостные события амбивалентны, по ж ношению к прошлому они кажутся позитивными, а при сопоставлении п.н юящим —негативными. Например, «чтение лекций»: ранее наслаж- н пне, сейчас - мучение; «общение с Катей»: любовь к приемной дочери pin н е и отстраненность сейчас, муки совести из-за неумения в прошлом примять участие в судьбе «кроме длинных скучных писем»; «воспоминание mi щи в целом»: как о «красивой, талантливо сделанной композиции» и " шовременно при ощущении бессмысленности всего прожитого перед нниом смерти. Наиболее значимые жизненные сферы определяются по | н пне позитивных событий прошлого. Это (по мере убывания частоты и. I речлемости) сфера «Я» (например, мысли о себе и скором конце; страх ь РI и для Николая Степановича - это страх не физического уничтожения, л ih4ii.i iия как личности), межличностные отношения (упоминаемые часто, ни m i I раненно, формально, что и самим персонажем воспринимается бо- н- iiieiino, например, общение с сослуживцами) и работа (например, вол­нение перед лекцией), занимающие первые три места по значимости.

Члрактерно тесное переплетение прошлого и будущего, радостного и | рм того опыта. Николай Степанович постоянно проводит параллель между прошлой увлеченностью работой и будущим скорым концом, по- новому переосмысливая опыт прошлого, который он воспринимает как позитивный, и искренне недоумевает, почему он привел к такому разо­чарованию и жизненной пустоте. Временные и содержательные харак­теристики событий тесно взаимосвязаны, что мы видим в страхе смерти, будущих болезненных ощущений, сосредоточенности на грустных будущих событиях при ясном понимании последствий болезни, что не­отъемлемо от многочисленных экскурсов в «самопознание», осмысление профессиональной жизни и неоднозначного общения. Временная перспектива очень широка: Николай Степанович глубоко осмысливает по­чти все прошлое (со студенческих времен, не менее 30 лет, не обращаясь лишь к детству, родительской семье); несмотря на знание о близком конце устремлен в будущее и мечтает «проснуться через 100 лет и посмотреть, что будет с наукой».

Поступки. В поступках Николая Степановича преобладают стратегии, социально ориентированные, на втором месте - стратегии, ориентиро­ванные на внутренний мир (опосредованное реагирование). Более кон­кретно - это стратегии «приспособление к другим», «агрессия», например, прием «молодого жреца науки» - диссертанта, просящего определить тему, и «аутизм», например, молчаливое позволение говорить жене что угодно, в котором смешиваются отстраненность с жалостью и брезгливостью к постаревшей в заботах жене (среди социально ориентированных стратегий), и «регрессия», например, желание пожаловаться (среди стратегий, ори­ентированных на внутренний мир). Поведенческий репертуар Николая Степановича сужен: он ограничивается в основном стратегиями, направ­ленными на взаимодействие с людьми, причем негативного плана, и харак­теризующими безразличие к дорогим близким людям и раздражение к «чу­жим», рефлексирующими стратегиями, также негативно окрашенными, прежде всего регрессией, сопровождающейся наблюдением героя за сни­жением уровня собственной личности. Профессия высоко значима для ге­роя (что подтверждается особенностями отношения к жизни), но в качестве поведенческой стратегии мало упоминается. Это может означать, что на момент повествования профессия уже не является жизненной опорой. Таким образом, преобладают дезадаптивные стратегии, что характеризует общую дезорганизацию поведения. Стратегии адаптивные могут указывать на сохранные уголки личности: это стратегии творчества, сублимации (чтение художественной литературы), продуктивная агрессия, адекватное изменение самооценки и фантазирование.

Поле жизнедеятельности Николая Степановича отличается тесным переплетением отношения к жизни и поступков, что свойственно преобра- инш елю. Целенаправленность поступков проявляется в определенной от- | I p.Iценности от своих переживаний. Узкий круг жизненный переживаний н 1 пмагических изменений у Николая Степановича проявляется в фиксации Iи I .пивных телесных изменений в связи с болезнью и в лечебной пользе размышлений, ослабляющих болезненные ощущения. Следующая ха- рлп и-ристика поля жизнедеятельности преобразователя - значимые фи шческие перемещения, дезадаптивное поведение и благотворное воз- if III I вне природы. Действительно, одним из наиболее значимых у Николая « и пановича является образ дороги, которая для него воплощает и пипимую работу, и окружающую природу, и позитивное отношение к минип целом. Устремленность в будущее и стратегии свободного времени Николая Степановича также взаимосвязаны, причем в негативных их а. I |ек I ах: все, что не относится к работе, - книги, размышления, общение - in н принимается главным героем негативно-иронично. Этому сопутствует | I ри\ оудущего, ориентация на которое весьма выражена.

Дифференциальный диагноз жизненных ориентации и жизненной по- IHIIIIU.

Inn жизненных ориентации: преобразователь. В пользу преобразо- |« и. hi особое отношение к профессиональной сфере, ее очень высокая пычимость; положительный эмоциональный фон всей прошлой жизни; п. внимание к людям. Творческая направленность проявляется в глубоком |и mi.il пении жизни, чувстве целостности жизни, творческой натуре героя. • I внутреннем локусе контроля свидетельствует чувство хозяина жизни в и hi иис всей прошлой жизни («царя»), умение противостоять внешним ипииниям: с точки зрения Николая Степановича, его «не коснулись жи- | IB кие катастрофы (известность, генеральство, переход от довольства к mi и hi не i ю средствам, знакомство со знатью и проч.)». Ситуативно имеется | м ни I но с гармонизатором в выраженном отрицательном эмоциональном фит жизни. Выбор должен быть сделан в пользу преобразователя, т.к. его арак 1еризуют более устойчивые особенности отношения к жизни, вне п I \ aiивиого контекста. Далее проведем дифференциальную диагностику I ш выбора между типами преобразователя и пользователя. Лица, отно- 'нпиеея к обоим этим типам, отличаются погруженностью в работу, невни- ■ пишем к другим, отсутствием упоминаний при осмыслении своей жизни

поминаний) о родительской семье. Однако пользователь не склонен

и|" ынаться рефлексии относительно своей жизни, для него мало значат

жизненные сферы «Я», «здоровье», тогда как преобразователю, напротив, свойственны усиленная рефлексия, высокая значимость событий, относя­щихся к сферам «Я» и «здоровье», а также отсутствие стремления при­спосабливаться к жизненной ситуации (и в особенности к другим людям), что и характеризует Николая Степановича.

Жизненная ситуация смертельной болезни. Снижение жизненной актив­ности энергичным и деятельным Николаем Степановичем воспринимается весьма болезненно. Он крайне уничижительно описывает свою внешность, признаки старости и болезни, не принимая их, не смиряясь с ними. При этом он старается всецело погрузиться в работу, оказывается неспособным достичь семейной гармонии, враждебно относится ко всем людям. Усили­вается направленность на внешние обстоятельства: защитной стратегией (непродуктивной, т.к. герой отмечает свои затруднения и оплошности) ста­новится творчество, герой признается, что кроме науки его ничто не инте­ресует; кроме того, в болезни у него усиливается негативный интерес к окружающим, пренебрежительное к ним отношение.

Николаю Степановичу кажется, что он всецело во власти обстоятельств, хотя раньше все было наоборот, сопровождающейся отрицательным эмоциональным фоном внутренней картины жизнедеятельности, преобла данием в ней грустных событий прошлого. Собственная персона станови г ся главным в жизни при безразличии к другим людям, бесчувственности и нравственной окаменелости. Герой понимает это, т.к. его рефлексия глу­бока, а интеллект его остается высоким. Суть его новой жизни - паника, он видит близкий конец и отсутствие смысла жизни. Пытаясь избавиться от внутреннего опустошения, он привычно ищет спасения в науке, но безус­пешно, и страдает от внутренней пустоты и бессмысленности жизни. Оп чувствует отсутствие целостности, главного в жизни.

Нравственные характеристики. Николай Степанович - порядочный, честный человек, страдающий от собственного равнодушия и отчужденности по отношению к другим. Он часто испытывает чувство стыда от холодности к близким, мучается оттого, что не смог защитить и воспитать любимую им Катю - приемную дочь. Николай Степанович вспоминает, что всегда в своей жизни он стремился прощать, быть снисхо­дительным, тогда как сейчас его одолевают злые мысли и ненависть к лю­дям. Снисходительность была связана с тем, что он осознавал свой талант, в связи с этим Я было центром вселенной, он чувствовал себя королем и прощал по-королевски. Духовную сферу героя характеризует вера только в науку, не спасающая его от внутреннего разрушения в трудный момет ■mi urn. Закономерный финал— он чувствует, что в жизни нет целостности, mi,una, несмотря на ее красивость. У читателя к герою возникает двойст-

ос отношение. С одной стороны, он искренен, увлечен наукой,

11'\ полюбив, честен перед собой, не щадит себя («подобные мысли о детях

• и | iii их я ют меня...»). С другой стороны, он пренебрежительно относится к iiikimm, даже любящим и близким, пессимистично и цинично относится к ■mi inn, кроме себя, в окружающем мире ничего не видит. Чрезмерная актив-

жизненной позиции чревата эгоизмом, замкнутостью на себе, черст-

самовлюбленностью, тщеславием, честолюбием, что было пока-

нами ранее как результат научного исследования и теперь проявляется

и in имнюго-литературоведческом анализе.

I Ипсолай Степанович ставит сам себе не только медицинский, но и ду- чшный диагноз: «... для меня ясно, что в моих желаниях нет чего-то глав- III и о, чего-то очень важного. В моем пристрастии к науке, в моем желании пни., и этом сиденье на чужой кровати и в стремлении познать самого

• > ом, но нсех мыслях, чувствах и понятиях, какие я составляю обо всем,

ою общего, что связало бы все это в одно целое. Каждое чувство и

| | I. пан мысль живут во мне особняком, и во всех моих суждениях о науке, и и ре. учениках и во всех каргинках, которые рисует мне мое воображение, in не ( амый искусный аналитик не найдет того, что называется общей иде- и ннп богом живого человека.

Л коли нет этого, то, значит, нет и ничего.

При такой бедности достаточно было серьезного недуга, страха смерти, и-инпши обстоятельств и людей, чтобы все то, что я прежде считал своим

• шронопрением и в чем видел смысл и радость своей жизни, перевернулось нмерч дном и разлетелось в клочья».

И трап целью и смыслом своей жизни науку, главный герой повести | 11 ¹1ехова оказался «жизненным банкротом». Вера только лишь в науку I I п.тает ся недостаточной для жизни и не может быть ее основой. Жизнь in I I на быть осмыслена духовно. Естественнонаучный, аналитический

• | inц мышления главного героя способствует рациональному осмыслению Oi.ii им, которое оказалось несостоятельным.

Пипршшенность (жизненная задача). Ярко представлена активная жиз-

ни позиция человека, самостоятельно создавшего свою жизнь. Героя

■рамеризует направленность исключительно на науку. Николай Степа- ппнич мечтал стать врачом и выразить себя в науке (одна из целей — по- |" щи. пуденческую аудиторию, и, действительно, Николай Степанович mm умнет большое наслаждение от своих лекций). В результате герой стал знаменит, он получил все титулы, его любят студенты: «как и 20-30 лет назад, так и теперь перед смертию меня интересует только наука. Испуская последний вздох, я все-таки буду верить, что наука-самое важное, самое прекрасное и нужное в жизни человека, что она всегда была и будет выс­шим проявлением любви и что только ею одною человек победит природу и себя». В науке Николай Степанович и видит смысл своей жизни: «судьбы костного мозга интересуют больше, чем конечная цель мироздания», он признается, что оторвать его от кафедры и учеников - все равно, что за­колотить себя живым в гроб.

Организация внутреннего мира. Принцип организации - творческий (увлеченность наукой, сочетающаяся с увлеченностью преподаванием), а также внутренний локус контроля как высокий уровень принятия ответ ственности («всегда чувствовал себя королем, т.к. безгранично пользовался этим правом»). Источник внугрипсихической организации: стремление к удовлетворению «высшей» потребности в познании: «никакой спорт, ни­какие развлечения и игры никогда не доставляли мне такого наслаждения, как чтение лекций. Только на лекции я мог весь отдаваться страсти и пони­мал, что вдохновение не выдумка поэтов, а существует на самом деле». Защитные механизмы: глубокая рефлексия жизни, начиная со студенческих лет, отстраненное наблюдение за свое жизнью при точной и беспощадной самооценке.

Способ взаимосвязи внутреннего и внешнего мира. Это переживания героя, сопровождающиеся оценкой себя и других: переживание роли одно­временно ученого, педагога и оратора; раздражительное отношение к лю дям, жалобы и брюзжание даже в уютной обстановке и присутствии сим­патичного человека (Кати); чувство страха смерти, напряжение, чувство ужасности положения.

Внешняя реализа1{ия внутреннего мира. Это реализация себя в науке и преподавании. Чтение лекций - наслаждение раньше и мучение сейчас; продвигающаяся с трудом работа дома; общение, не доставляющее удо­вольствия (с семьей, с Катей, которую «проглядел», хотя заменял отца и любил, как дочь, с сослуживцами, которых презирает, - с коллегой, нерадивым студентом, с бесталанным докторантом).

Развитие личности Николая Степановича как самовыражение характе­ризует образ дороги к институту, по которой он ходит 30 лет, с которой связаны главные воспоминания - о том, как обдумывал диссертацию, писал первое любовное письмо будущей жене. Мечта быть врачом более чем исполнилась, и герой признается в том, что «портит финал».

/I, ifiMti и цитология личности. Николай Степанович обращает внимание мн мш грает между именем и «тем, кто его носит». Ученому имени не на

и (жаловаться. Тот, кто его носит, изображается безобразно, с уродливой

и I аикон внешностью. Бессонница - главная черта существования: «не ■ и hi. мочью - значит, каждую минуту чувствовать себя ненормальным». 11п|1М11 м пат ология героя ярко просвечиваются сквозь призму чрезмерной г ости. Герой отмечает, что раньше чувствовал себя королем: «ни­ми i t не судил, был снисходителен, охотно прощал всех направо и нале-

еперь в голове моей день и ночь бродят злые мысли, а в душе

ни пи себе г нездо чувства, которых я не знал раньше. Я и ненавижу, и ц|ц ntpaio, и негодую, и возмущаюсь, и боюсь. Я стал не в меру строг, 11" < и ша I еден, раздражителен, нелюбезен, подозрителен». Николай Степа-

in рого себя судит, мучается переменами в себе:«... мои новые мысли

и, нормальны, нездоровы, я должен стыдиться ихисчитать ничтожными».

Ih I и 1,11 те и помощь личности. Познание облегчает глубокая рефлексия, мпынодагельность и беспристрастность в оценке себя героя. В трудной мг ниш смертельной болезни он испытывает чувство бессмысленности mi inn it страх смерти: «Допустим, что я знаменит тысячу раз, что я герой,

рым гордится моя родина; во всех газетах пишут бюллетени о моей

• •и и мм!, по почте идут уже ко мне сочувственные адреса от товарищей, и никои и публики, но это не помешает мне умереть на чужой кровати, в I in ке и совершенном одиночестве». Вывод, который мы можем сделать: и hi чепиость наукой не может спасти от переживания жизненной трагедии, | I I рача смерти. Наука как смысл жизни не может дать умиротворения и | in I на I лрмонии с бытием. Принятие личностью жизненной задачи как 1чпрслнизации не способствует единению с миром. В «Скучной истории» -и a hi по видим, что такой человек в критической ситуации (в данном случае

и in) негко ломается, перестаег видеть смысл в жизни, негативно отно-

I и 11 и ко всему. Помощь, в которой нуждается Николай Степанович, — это

помощь в духовном осмыслении бытия.

* * *

Мартин Идеи

(Дж. Лондон. «Мартин Идеи»)

( hiiiidii характеристика. Мартин Иден - выходец из народа, бывший miii рос, ставший известным писателем благодаря творческим способно- I I им м упорному труду. Достигнув славы и успеха, он, разочаровавшись в людях, в любви, побудившей его к творчеству, не находит, ради чего бы стоило жить, и не видит для себя другого выхода, кроме самоубийства. Это означает, что успешная самореализация как таковая не может дать человеку счастье, полноту переживания жизни и ее смысла.

Отношение к жизни. Мартина Идена отличает жажда жизни, стрем ление к глубоким жизненным переживаниям. Ему свойственно частое пере осмысление жизни. Сила воображения позволяла ему видеть свое прошлое, как в кинематографе. Воспоминания и мечты, усиливающиеся благодаря высокой чувствительности под влиянием природы, музыки, любви, твор чества, значат для него очень многое. «Он словно превратился в эолову арфу. То, что он пережил и изведал на своем веку, было струнами, а музыка ветром, который колебал эти струны, и они вибрировали, порождая воспоминания и мечты. Он не просто чувствовал. Каждое ощущение прини мало у него форму и окраску и претворялось в образы каким-то чудесными таинственным путем, прошедшее, настоящее и будущее сливалось в одно, он уносился в огромный, жаркий, прекрасный мир, совершал великие под виги, добиваясь Ее».

Благодаря интенсивному поглощению книг происходило расширение жизненного пространства параллельно с ростом восхищения жизнью: «Когда Мартин оглядывался на прежний свой мир - мир далеких стран, морей, матросов и уличных женщин, - этот мир представлялся ему очень маленьким: и все-таки какими-то своими гранями он соприкасался с боль­шим, вновь открывшимся Мартину миром. Ум его инстинктивно искал во всем единства; однако он был удивлен, когда впервые обнаружил, что эти два мира связаны между собой. Возвышенные мысли и чувства, почерп­нутые из книг, облагораживали его». Жалким кажется Мартину жизненный успех мистера Батлера, претерпевшего лишения и тяготы ради накопления денег и утратившего способность радоваться жизни». У Мартина про­буждается тяга к творчеству: он «чувствовал силу и величие жизни, ее жар и трепет, ее мятежный дух - вот о чем стоило писать!» Он стал спать пять часов в сутки, и то было жалко «выбыть из жизни хотя бы на такой короткий срок». Он напряженно работал и «был в эти дни необычайно счастлив, его жизнь была полна и прекрасна, творческая лихорадка никогда не оставляла его. Радость созидания, которую он прежде считал привиле­гией богов, теперь и ему была доступна».

Мартин отдает предпочтение материалистическим воззрениям на природу человека, его восхищает эволюционная теория. Любовь заменяет Мартину веру, что очень опасно - с уходом любви утрачивается и смысл | и inn «Мартин никогда не верил в божественное. Он всегда был чело- ирм без религии. <...> Никакой жизни «там», говорил он себе, нет и ним. не может; вся жизнь здесь, а дальше - вечный мрак. Но то, что он . им 'и-н и ее глазах, была именно душа; бессмертная душа, которая не может мерси. Пи один мужчина, ни одна женщина не внушали ему прежде мыс- |. и н бессмертии. А она вызвала!» С уходом любви «жизнь томила и угне- . I п.I ем>, а время стало настоящей пыткой», и он жалел, когда просыпался.

//... /пупки. Поступки Мартина Идена - проявление его кипучей широкой н.м \ |н.| н гяги к самовыражению. Заработав денег в море, чтобы какое-то • I ■ мн прожить на суше, он вел спартанский образ жизни. Он записался в

шпеку, па четыре абонемента набрал книг и читал по ночам. Кроме

...I I н 'i.icon сна «все остальное время он с восторгом посвящал своим заня-

неохотно прерывал писание, чтобы пойти в библиотеку. <...> Ни

риключение не казалось ему таким заманчивым, как это путешествие

ни нгпсснедованным дебрям знаний». Он жил затворником впроголодь, >. 11 или н все, что можно, веря в себя. Тяжелый физический труд рабочего

оказался для него отупляющим и изнуряющим.

111 hi и 1111 я п нем любовных переживаний и восторга от открывшегося ми- I I щипни Мартина охватила «творческая лихорадка», в процессе которой I | i.i in. I. очерки, рассказы, стихи: «Но Мартину такой труд был нипочем.

не считал это за труд. Просто он обрел дар речи, и все мечты, все

■ .' которые долгие годы безгласно жили в нем, хлынули

Ш|. I S неудержимым, мощным звенящим потоком».

11 щ inn ин терес к жизни, он перестал писать, забросил книги, проводил «р. ми и одиночестве в парке, на холмах.

//.. и ./. ии/сдеятелъности характеризуется широтой и глубиной осмы-

. . фи нш п настойчивым самовыражением в ней.

{иффе/ичщиальный диагноз жизненных ориентаций и жизненной по- тцш/

I.... ■/. // тент,IX ориентации: преобразователь. Мартин полон жизни и и I | ни | >п никогда не отдыхал, даже во сне он был во власти грез из и г . минного и пережитого. «Он интенсивно жил каждое мгновение, ко-

р. I попал, и продолжал жить даже во сне». Поглощенный добы-

. от. -. ннншП, он жалел, что в сутках всего двадцать четыре часа. Всегда

in m.i по времени. Прирожденный борец, он смел и вынослив, упо-

, н ' и ему никогда не приходило в голову. Он ненавидел сон.

' направленность проявляется в его склонности и способ-

ера |урпому труду. «Самое живое, что только есть во мне, - это страсть к творчеству», - говорит Мартин. Деловая карьера казалась ему скучной, тупой, бессмысленной, подобно однообразному тяжелому труду в прачечной. Творчество проявляется и в жизни в целом. Мартину казалось, что окружающие подражают друг другу, живут по нелепым правилам, стро ят жизнь по готовому убогому образцу и отказываются этим от живой жи i ни.

Внутренний локус контроля проявляется в целеустремленности, уве ренности в правильности избранного пути и в конечном успехе, даже когда кроме него в это никто не верил. «Это не моего ума дело... но я добьюсь того, что это будет моего ума дело»

Жизненная позиция отличается ориентацией на творческое само выражение.

Жизненная ситуация Мартина Идена - ситуация интенсивного самосо­вершенствования, позволяющая приблизиться к максимально полному самовыражению в литературных произведениях. Разочарование в людях сводит на нет радость самораскрытия и ведет к гибели.

Нравственные характеристики. Мартин Иден- добрый, честный, от­зывчивый человек. Он старается никого не обидеть, напротив, защищает брата Руфи от пьяных хулиганов. С состраданием он относится к сестре, надрывающейся от работы, восхищается мужеством Марии, квартирной хозяйки и помогает ей гладить.

Развитие внутреннего мира под влиянием чтения сопровождается ростом глубины осмысления жизни и строгой оценкой своих поступков. Он сожалеет о своих поступках, над которыми раньше не задумывался, и которые он совершал лишь потому, что их одобряли другие, например, совершенные им в роли предводителя шайки. Он вспоминает, как жестоко он избил в детстве товарища - «не хотел уступить ему, а уступить не хотел потому, что в тебе сидел первобытный зверь и вдобавок тебе прожужжали уши, что мужчина должен быть свиреп, кровожаден и безжалостен, что бить и калечить - достойно мужчины. А зачем ты, щенок, отбивал подружек у своих товарищей? Вовсе не потому, что они тебе нравились, а просто потому, что в тех, кто тебя окружал, определял твое поведение, сильней всего были инстинкты жеребца и дикого козла». По душевной доброте Мартин всем пообещал в будущем, когда разбогатеет, выполнить их мечты, и слово свое сдержал.

Направленность (жизненная задача) — страстное стремление к само выражению, которое становится осознанным благодаря встрече с Руфью, девушкой из «высшего общества». Хотя никогда этого и не осознавал, но ■ г" ни ншо жизнь Мартин искал любви. Его натура жаждала любви, и душа мин г (юш.шс и больше ожесточалась в одиночестве». Он полюбил Руфь: Ми not это - то, для чего стоит жить, из-за чего стоит бороться и ради и m I mm умереть». Ради Руфи он решил получить образование и I» ■ ни.н п I ься» до общества, к которому она принадлежала. «Еще никогда ж (питию, чтобы он не мог достигнуть того, чего хотел, а сейчас он страст-

и г и научиться выражать свои чувства и мысли так, чтобы она его

шала». Он вспомнил, что многие люди одолевали эти трудности. «И

и I при но поклялся, что сумеет постичь все то, что постигли другие». Он I им!ним ся снедаем жаждой познания: «Меня тянет к учению, как утку к

III I 'll и

| ' inline писать охватило его. Ведь именно писатели-«гиганты мира». ¹ in I >у71с I одним из тех людей, чьими глазами мир видит, чьими ушами и нимI. 'и,им сердцем чувствует». Мартину захотелось передать красоту • и) ■' любовь пробудила творческий импульс. У него все время рождались

тмыслы. «Ему хотелось воспеть смельчаков, стремящихся навстречу

in hi, юношей, одержимых любовью, гигантов, борющихся среди

' и им и страданий, заставляющих жизнь трещать под их могучим на- HIIIIIIM»,

| >i I м 1че I добиться славы, стать знаменитым — но ради Руфи. «Он мечтал

и I ься в глазах мира, чтобы любимая женщина могла гордиться

11. его достойным». «... Ему приятен был образ «юноши, одер-

нюбовыо», для которого не имеют цены земные блага - богатство,

ни. успех, не имеет цены сама жизнь, ибо он в «поцелуе умереть

ihiiiiiii

| ihiiiiiui, «несмотря на неуемный пыл творчества и жажду красоты, то- 'III"ими его, он в конце концов трудился только ради Руфи. Он прежде Hi nun влюбленным и все остальное подчинял своей любви. Мечта о

для него важнее мечты о знании. Мир казался удивительным

in пшому, что состоял из молекул и атомов, подчинявшихся действию

I и I лииственных законов, - мир казался удивительным потому, что

н " I I мил Руфь». Деньги сами по себе не представляли для Мартина "ill ценности.

| п н I поразом, в иерархии жизненных ценностей для Мартина на пер-

1. и.» и- любовь, далее по степени убывания: творчество, познание, тм I п.ша (как средство), деньги (как средство).

2. 1ч, ,411111, внутреннего мира - его «могучее Я», таившееся под внешней I |"" пни Проницательный, гордый, пылкий, «он вовсе не был кротким ягненком, и его властная натура не мирилась с второстепенной ролью». И нем «клокотал вулкан силы и здоровья».

В нем было что-то космическое, жизненная сила. «Этот человек все может — вот о чем говорил его взгляд». Он всегда считал, что способен на большее, чем его товарищи. Всегда был любознателен. «Он хотел все знач ь и отчасти из-за этого увлекся профессией всесветного бродяги-моряка». Разница между ним и товарищами была не столько в достигнутом, сколько в возможном. Он везде легко осваивался, но «его все время томила какая- то тревога, ему все время слышался голос, звавший куда-то, и он странст вовал по жизни, не зная покоя, пока не нашел наконец книги, искусство и любовь».

Мартина переполняли суровый жизненный опыт, глубокие познания, он мечтал выразить свои мысли. «Иногда мне кажется, что весь мир, вес живые существа взывают ко мне и требуют, чтобы я говорил за них». Уже ранние его произведения выражали его внутреннюю силу - избыточную силу «новичка, готового стрелять из пушек по воробьям».

Мартин, получивший всеобщее признание, глубоко переживает не внимание к его «Я». «Я тот же, <...> ценность моей личности не увеличилась с тех пор, как я жил безвестным и одиноким. <...> Но ведь это признание вне меня. Оно существует в чужих умах. Кроме того, меня уважают за деньги, которые у меня теперь есть. Но и деньги эти тоже вне меня». Презирая славу и деньги, разочаровавшись в любви, он видит и жизни теперь только пустоту. Но куда же девалась его бьющая через край жизненная энергия? Ее уничтожило невнимание к его персоне со стороны других, за что он этих «других» глубоко презирает.

Способ взаимосвязи внутреннего и внешнего мира. Живой отклик на жизнь во многом был обусловлен природной обостренной впечатлитель ностью, чувствительностью. «В этом мускулистом теле жила обостренная чувствительность. Под малейшим воздействием внешнего мира его чувства имысли вспыхивали и играли, как пламя. Он был необычайно восприимчив и впечатлителен, а его пылкое воображение все время работало, устанав ливая связь между вещами, их сходство и различие». Благодаря силе воображения он умел видеть и рассказать о том, что видел с красноречием, вдохновением, чутьем художника. Даже «сны его по смелости и не­обычайности могли сравниться с грезами курильщика опиума».

Любовь к Руфи вызвала и усилила осмысление жизни, повлекшее за собой напряженное познание и творчество. Ему не хватало привычки мыс­лить, но он быстро делал успехи. «И его свежий нетронутый двадца-

I и 'i> I нип ум, подстрекаемый жаждой знания, усваивал все с активностью н nit-pi ней, несвойственной восприятию студента». В творчестве соединя- ц|. I 11мнительность усилий и озарения. «Его мозг был как бы огромным

• i ш him воспоминаний и вымыслов, куца доступ был всегда открыт. Что 'mi пи произошло, воображение Мартина мгновенно извлекало из этого

| I' i.i что-либо сходное или, наоборот, противоположное и воплощало

• |. • и при их образах. Делалось это совершенно непроизвольно, и каждому •' н.1 ими реальной жизни неизменно сопутствовали картины, создаваемые

||ип||и шей».

| Iiiiuko любовь оказалась фикцией, он не любил по-настоящему, а, зна- .111 р.и i ыпался весь его жизненный мир. Он понял, что любил не реальную ' ■ нппшу, а идеальную, «небесное существо, созданное его воображением, и. I т.in и нучезарный образ, вдохновлявший его поэзию. Настоящую Руфь, '|.|,,| шую девушку с буржуазной психологией и ограниченным буржуаз-

он не любил никогда».

/in. ниш реализация внутреннего мира - поступки, выражающие «Я», — пи шиши- п I ворчество ради любви. Когда любовь и творчество обесценива-

• Я » рассыпается, и Мартин уничтожает его физического носителя -

I Ш и 1(410.

I', I катин• личности. К своим двадцати годам Мартин уже прожил жизнь,

и.. риключений. Он работал всю жизнь, вся его семья с трудом добы-

ц.ин пропитание. Родители умерли, работая до конца дней. Остались две i рi.i и много братьев, которые разбрелись по свету. Мартину не удалось

111. даже начальную школу, несмотря на свои способности. С один-

.. I ннп м ист, мосле смерти матери, он жил своим трудом, отдавая предпо-

in жп щи матроса. В двадцать лет, под впечатлением встречи с Руфью,

..и ниш произвести изменения во всем, начиная с внешности, манер. Он

и |учал, работал над собой, во всем себе отказывая, и его творческий

ммнаа полностью раскрылся. Этим его развитие завершается, и он

iipni и и и и морские пучины.

Норна и патология личности. Мартин Иден жизнерадостен по своей ч ирп н 11 мерительный труд, голод, лишения вызывали тоску, физиче-

• I и. in момогания, раздражительность. Но это были временные падения

111 к 11 о тонуса. Глубокую тоску он испытывает после разрыва с Руфью:

| In. in- I oi о как рухнул его мир, увенчанный любовью, крушение веры в

п. -ни I, и и публику уже не казалось катастрофой». Мартин проводил время п п. . м и н-мимости, его уже ничего не радовало. Стало ничего не нужно,

• иои-ря ло ценность. Первая книга вызвала только холодное равнодушие и тоску. К возвращению Руфи он также отнесся равнодушно. Да и все люди его раздражали - он видел в них только пошлость и пустоту. Но пустот а было, увы, внутри него самого...

«Он вдруг понял, что находится в Долине Теней, теней смерти. Жизш. его прошла, она угасала, меркла и склонялась к закату». Теперь он все время хотел спать и понимал, что раз тяготился жизнью - значит, искал путей к смерти. «Жизнь стала мучительна, как яркий свет для человека с больными глазами. Она сверкала перед ним и переливалась всеми цветами радуги, и ему было больно. Нестерпимо больно».

Познание и помощь личности. Познание личности Мартина Идена происходит через проникновение в мир его интенсивной внутренней жит ни, его упорство в поступках. Тяжело физически работая в прачечной, он чувствовал себя вьючной скотиной и преодолевал тягостность «животного состояния» еженедельными запоями. Когда Мартин занялся умственным трудом, облегчение ему давала законченность работы. «Написав статью, он освобождал в своем мозгу место для новых мыслей и проблем. В конце концов это было нечто вроде присущей многим привычки время от времени «облегчать свою душу словами» - привычки, которая помогает иногда людям переносить и забывать подлинные или вымышленные страдания» Также у него была привычка курить, когда тоскливо на душе.

Когда наступил серьезный жизненный кризис, «он писал, словно в оце пенении, перестав воспринимать окружающий мир, он обращался к творческим навыкам своей прошлой жизни, подобно тому, как привидение бродит среди знакомых мест». И лишь сон помогал ему временно забыться Он перестал писать, забросил книги, и «в жизни его образовалась зияющая пустота», она не заполнялась ресторанами и египетскими папиросами. Map тин надеялся исцелиться в южных морях, охотиться на диких коз, ловит ь акул, торговать жемчугом, но не смог найти сил жить, не видя, в чем можно найти источник жизни. Любимые стихи натолкнули его на мысль о том, что «когда жизнь стала мучительной и невыносимой, как просто избавиться от нее, забывшись в вечном сне». И он «полетел с гигантской лестницы и темную бездну». Действительно, найденный выход слишком прост, осо бенно для столь недюжинной натуры, однако при такой замкнутости на себе самом другой выход и впрямь найти трудно.

< амозабвенно влюбленный эгоист - уверенный в себе гордый, самонадеянный, порывистый человек,

самоутверждающийся в любви. ***