материалы по истории свободомыслия 3 / общее / РАЗНОМЫСЛИЕ

РАЗНОМЫСЛИЕ,СОЗИДАЮЩЕЕ ЦЕРКОВЬ. Статья Евгения Фигуры (Ростов-на-Дону)

26.02.2010 15:53

Настоящий материал содержит утверждения, которые представляются мне, автору, во многих случаях достаточно обоснованными. Но даже в этих случаях мне хотелось бы, чтобы уважаемый читатель критически переосмысливал читаемое. Ибо каждый из нас имеет помазание от Святого, которое учит нас всему (1Ин.2:27). Правда, помазание мы имеем исключительно как члены одного Тела, не как замкнутые на себя индивиды. Поэтому и учит оно нас  не столько индивидуально, сколько коллективно: через органическое общение друг с другом, обмен идеями, возражениями, сомнениями. Мы лучше всего продвигаемся к истине в стиле Пр.27:17, когда много-много раз «чиркаем железом о железо», суждениями одного о суждения другого, сомнениями одного о сомнения другого. Потому что, даже имея в себе Духа истины, мы обречены взирать на мир как бы сквозь тусклое стекло (1Кор.13:12), а значит, ошибаться. Обо всем этом более подробно пойдет речь ниже. Но я хочу сразу пояснить, какой читательский настрой представляется мне оптимальным. Лучшей реакцией будет рассудительный анализ: что кажется неприемлемым и почему. В совместном рассуждении, ищущем истину, (т.е. в логике) всякое деликатничанье, реверансы и ужимки абсолютно противопоказаны, ибо затемняют общее видение. Назидаясь репликой Иисуса Христа (Ин.18:23), могу сказать от себя: «Если я сказал худо, покажи, что худо». Как можно показать изъяны высказывания? Логически, естественно. То есть, опираясь на факты (в том числе библейские тексты) и правильно построенные выводы из них. Ибо мышление человеческое (в т.ч. мышление царственного священства) управляется законами логики, иначе оно просто ошибочно. Должен также предупредить читателя еще об одном. Автор мог бы по многим позициям привести более обстоятельную аргументацию, рассмотреть большее число библейских мест, которые могут казаться противоречащими высказанным взглядам. Но тогда потребуется в разы увеличить объем публикации, что в данный период непозволительно. В нынешнем же формате многое в таком ёмком вопросе вынужденно остаётся за пределами рассмотрения. О проблеме церковности. Мы, люди церкви, неизбежно индивидуально ограничены уже хотя бы потому, что мы  лишь части целого, что Бог каждого одаривает чем-то особенным для созидания Тела. Но разве не таким  же образом обстоит дело и с отдельными церквями? Возникает вопрос: «Кто из людей или какая из церквей может обоснованно претендовать на то, что они способны выступить от лица целостности, воплощая действительную церковность?». Это вопрос, требующий в каждом конкретном случае конкретного рассмотрения. В принципе близок к этому будет тот, кто максимально адекватно (критически) синтезирует в своем сознании и практике помимо общей культуры чисто Церковную культуру (духовное наследие), познание Библии и культуру ее применения. Причем совершенно необходимой частью сознания этого субъекта, претендующего на выражение церковности, должна быть действительная (неноминальная) христоцентричность. С ее необходимыми качествами: предельной кротостью, органичным общением с Телом, (само)критичностью и готовностью исправляться. Судя по всему, сегодня не так уж мало церквей и церковных деятелей, которые далеки от такого синтеза и от кротости. Правы те, кто призывает не идеализировать церковь. Ибо всякое  конкретное образование, называющееся церковью, может пребывать в любой степени отчуждения от церковной сущности и от Христа. К примеру, Сардийская церковь была мертва и не являлась носителем церковности (соборности). А вот всего лишь несколько человек в ней, причем явно не из числа руководителей, воплотили собой истинную соборность, единство с Истиной (Христом). (Откр.3:1-4). Это одно из многих мест Писания, которое учит нас отрекаться от столь соблазнительного мышления стереотипами. Наверняка здесь господствовало мнение, что церковь в принципе непогрешима, что она владеет истиной и вправе самоуверенно решать и связывать. И наверняка во всех этих претензиях имела место тайная подмена понятий. То, что лицемерно называлось действиями церкви, на самом деле было действиями плотского церковного начальства, почитающего себя непогрешимым и господствующего над церковью (1Пет.5:3). Если бы разномыслие в этой церкви не подавлялось, не пренебрегалось, но поддерживалась атмосфера открытости, всеобщего взаимоувещания (Евр.3:12-13; 12:14-16),  то самообольщение церкви не приняло бы такого катастрофического масштаба. Те немногие, кто сохранил верность Христу, скорее всего, помогли бы своими вразумлениями преодолеть отступление в самом его начале. И соборность была бы обретена или восстановлена.  Таким образом, иногда отдельные личности или христианские группы могут воплощать в себе больше церковности, чем сами церкви.  Библия подсказывает нам определённые принципы церковной жизни, которые помогают церкви сообща держаться истины и поддерживать в истине своих руководителей. Внешне эти принципы могут напоминать демократические механизмы сдержек и противовесов, страшно пугающие авторитарных лидеров.  Но вопреки их страхам работают эти принципы именно на усиление теократии (напр. принцип взаимоподчинения, 1Пет.5:5). Но, чтобы эти принципы работали, церковь, прежде всего, должна полюбить мыслить. Мыслить фундаментально, коллективно, интерактивно. С опорой на Церковное духовное наследие, на культуру вообще. Иначе она просто не сможет поддерживать во вменяемом состоянии самое себя. Для таковой общины окажутся непосильными многие сложные задачи, которые она согласно евангельским требованиям обязана решать. Причем решать-то обязана не церковно-чиновничьими, но церковно-общественными усилиями. Примерами таких задач могут послужить 1Пет.2:5; Рим.16:17, 18; Мф.7:15.   К столь же высокоинтеллектуальному уровню церковных задач относится и вышеупомянутая проблема взаимоподчинения друг другу (1Пет.5:5), выдерживание тонкого духовного баланса в этом деле. В этом же ряду находится и проблема упорядочения общиной своего разномыслия, его развития  от хаотичного, примитивного, плотского состояния к максимально гармоничному и духовному.  Таким образом, развитое сознание, предельно заостренный церковно-общественный интеллект, способный к саморазвитию, – это жизненно необходимые качества здравой, состоявшейся церкви. Препятствует же интеллектуализации церковной жизни весьма укорененная среди нас эмоционально-мистическая психология, которую обстоятельно охарактеризовал А. Дубровский в статье «Два христианства».  Духовность в эмоционально-мистическом христианстве, как отмечает автор, «полностью относится к эмоциональной сфере личности, исключая рациональную, и касается только отношений с Богом. Следовательно, «не духовно» всё то, что связано с разумом, и всё то, что не касается моего общения с Богом (религиозной деятельности). Но люди, которые думают так, не понимают, что человек – целостное существо. Разум не бывает отдельно. Истинная духовность включает в себя разум как составной компонент широкого спектра атрибутов человеческой природы». Приверженцы эмоционально-мистической психологии в подкрепление своих позиций часто ссылаются на различные места Писания, которые якобы ориентируют нас на антиинтеллектуализм (фактически, слабоумие) как норму христианской жизни. Напр., Пр.3:5 «…не полагайся на разум твой». Однако это высказывание можно правильно понять лишь в свете предшествующей главы, Пр.2:1-11. Сопоставление этих казалось бы противоречащих друг другу наставлений и несложное рассуждение приводят к выводу, что нельзя полагаться лишь на свой плотской ум. Но если ты позаботился о том, чтобы позволить Богу и Его Слову поселиться в твоём разуме , то используй свое свято-человеческое разумение на полную мощь. Всякая ревность о Божьем деле должна опираться на рассуждение. (Рим.10:1-2).  Само собой разумеется, на максимум рассуждения. Ибо Иисус сказал: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь» .  Если человек руководится какой-то ревностью (пусть даже в труде на ниве Божьей), но не радеет при этом о максимальной рассудительности, то стоит усомниться в богоугодности такой ревности. Если бы Господь включил в Главную заповедь требование возлюбить Бога всей силой своего голоса, то что это значило бы для верующих? Не означало бы это, что долг каждого любящего Его заключался бы в том, чтобы всячески заботиться о своем голосе и о голосовом аппарате? Критически прислушиваться, как он звучит? Регулярно проверяться у специалистов? Постоянно упражняться в развитии силы голосовых связок? Дотошно осваивать всевозможные передовые технологии постановки голоса, дабы можно было кричать звучно и долго, сведя к минимуму риск срыва? Несомненно, да. Но такое требование не включено в главную заповедь. Зато включено требование возлюбить Бога всем разумением. Что это значит для тебя, брат, сестра? Как ты исполняешь эту заповедь? Ищешь мудрости, как сокровища?  Предельно уважителен к логике, философии? Любишь мыслить глубоко, критически, аналитически, внимая деталям, оттенкам мысли? (Помня о том, что дьявол любит прятаться в мелочах). Всегда рад любой критике со стороны ближних? Любишь аргументацию, полемику как прекрасную возможность заострить ум и приблизиться к истине?  Независимо от твоих личных ответов на эти вопросы, уважаемый читатель, ситуация в целом в этом отношении глубоко проблематична. Неудивительно, что такого выдающегося мыслителя мирового класса, как Б.Рассел, наше интернациональное братство вдохновило на такую нелестную характеристику: «Большинство христиан скорее умрут, чем подумают. Что, собственно, они и делают». Данная цитата приводится в книге известного христианского автора из США Оза Гиннеса, который указывает на то, что евангельское христианство потерпело исторический провал в исполнении заповеди «возлюбить Бога всем разумением». Антиинтеллектуализм евангельских христиан, утверждает Оз Гиннес, –  грех, направленный против Евангелия, а также компрометирующий нас анахронизм в эпоху, когда идеи приобретают решающее значение.  Гласность разномыслия – норма церковной жизни. Библия рассматривает разномыслие в христианских общинах как доброе дело (1Кор.11:18-19). Причем, как ощутимо из контекста данного стиха, разномыслию в церквях надлежит не столько тихонечко-боязливо копошиться в чьих-то головах или исповедоваться лишь церковному начальству на ушко в уединенном месте, сколько быть публичным достоянием церкви, материалом для свободной церковно-общественной дискуссии и гармонизации. Христова свобода, в которой нам завещано стоять (Гал.5:1; 2Кор.3:17), - это полнокровная, ничем не ограниченная свобода. Говоря ничем, я, естественно, подразумеваю, что ничем, кроме распутства (угождения плоти) (Гал.5:13, Иуд.4). Но распутство (угождение плоти) в принципе чуждо тем, кто живет по духу (Рим.8:1, 9-10), непрестанно умерщвляя свои плотские наклонности (Рим.8:13). Поэтому никто да не осмелится посягать на свободу живущих по духу. Впрочем, и свободу живущих по плоти мы не должны ограничивать. (Откр.22:11; Ин.6:67). Увещания, обличения и переубеждения не противоречат свободе личности. А вот традиционно-российское «тащить и не пущать» - это принцип пригодный внутри церкви разве что в отношении лиц невменяемых (напр., малолетних детей) или криминальных (если таковые окажутся).  Даже в отношении лжеучителей не находим в Евангелии, чтобы их «тащили и не пущали». Тот, кто пытается применять этот принцип к нормальным (вменяемым) христианам (к примеру, навязывает запреты на чтение иноконфессиональной литературы, посещение инакомыслящих церквей, озвучивание свои разногласий, использует всевозможные приемы психологических манипуляций в отношении церковного народа), изобличает себя как плотской человек, как библейский Диотреф (3Ин.:9-10). «Враги и попиратели свободы, - как подчеркивал Н.А.Бердяев в статье «О христианской свободе», – враги и попиратели Духа Христова и самого существа христианства». Библейское разномыслие отличается от ересей, лжеучительства тем, что отражает искренний, уважительный по отношению к духовному наследию (Церковной культуре) поиск Христовой истины. Благочестивое разномыслие неизменно кроткое. Поэтому оно охотно открывается для критики, ибо критика (по библейской терминологии: увещание, вразумление, обличение) углубляет понимание. Еретики, лжеучителя и прочие гордецы критики терпеть не могут. Если иным взглядам какого-то человека (к примеру, взглядам автора данного материала) не хватает истины или благочестия, то более умудрённые и более духовные обязаны помочь ближнему подняться до их уровня и свободно, опираясь на библейскую логику, выстроить единомыслие. Разномыслие благочестиво остаётся разномыслием, по крайней мере, в двух случаях. Во-первых, когда оно представляет собой богоугодное многоцветие толкований и подходов, отражающее многогранность истины. Во-вторых, когда имеет место недостаточное пока знание истины всеми участниками общения. Например, если один считает, что нынешняя церковь (поместная или иная) пребывает в прекрасном состоянии, а другой считает, что в ужасном, то нельзя исключать того, что они оба правы по-своему. Ибо конкретная церковная община, как правило, сочетает в себе добро и зло, соответствие Слову и отступления от него. Как это видно, напр., во второй и третьей главах Откровения. И - по причине разности личностного мировосприятия - для одного объективно на первый план выступает худшее, для другого лучшее. (Что может легко усугубляться субъективистским максимализмом). Важно общими усилиями (соборно) выяснить целостную картину: что всё же господствует в общине: верность или отступничество, жизнь или мертвечина и в каком соотношении, что с этим делать и т.д. А до этого разумно признать относительную правоту обеих позиций, следовательно, и их право на всевозможную аргументацию в свою пользу. Впрочем, процесс постижения истины, имея свои качественные этапы, не может когда-либо закончиться в земном бытии. Следовательно, и для открытой состязательности внутрицерковного разномыслия всегда будут объективные основания. В чем смысл культивирования публично-церковного разномыслия? 1). В том, что без культивирования (целенаправленного взращивания, гармонизации) публично-церковного разномыслия не может быть церковного мышления вообще. Вместо этого остаются только частные и потому всегда ущербные суррогаты (мышление отдельных людей плюс, может быть, отдельных церковных групп).  А без коллективного (общинного) мышления не может быть и органичной церкви (церкви-организма). 2). В том, что «железо железо острит, и человек изощряет взгляд друга своего» (Пр.27:17). Происходит заострение умозрения, что для христианина – абсолютная ценность. Чем больше заострено – тем лучше. Ибо становимся более искушенными или искусными в познании Истины (Христа) и в обнаружении козней дьявольских. (Видимо, именно такая искусность (искушенность) и подразумевается в 1 Кор.11:19). 3). В том, чтобы мы могли, взаимоулучшая, взаимоисправляя, взаимообогащая наши мысли, поощрять друг друга к любви и добрым делам (Евр.10:24). Ибо каковы мысли в душе человека, таков и сам человек (Пр.23:7а). Каковы мысли, которыми реально руководствуется церковь, такова и сама церковь. 4). В том, чтобы формировалось и развивалось коллективное сознание церкви  и, вместе с ним, духовное здоровье, бдительность, ответственность, сплоченность, способность к свободному творческому преобразованию себя и окружающего мира. Ведь именно церковь по своей сути есть «столп и утверждение истины» (1Тим.3:15). Заметьте: не какая-либо церковная элита, не какая-либо церковная личность, даже «наисвятейшая» и «наипомазаннейшая», но именно церковь как собрание верующих в богочеловеческом организме является опорой и утверждением истины, полнокровным субъектом собственного движения. Так говорит Писание. Но то, чему надлежит быть по своей сути, далеко не всегда имеет место в реальной жизни. Потому-то и призваны мы заострять друг друга своим разномыслием, постепенно двигаясь от низшего к высшему, от худшего к лучшему и к совершенному. Разномыслие присутствует в церкви всегда, либо в подавленном виде, либо открыто. Если оно подавляется руководством, то присутствует лишь в индивидуальных головах членов церкви и, возможно, в приватном общении между друзьями. При подавленном разномыслии церковный разум, естественно, будет лишен какой-либо целостности, будет господствовать субъективизм, незрелость, аморфность взглядов и т.п. Если же это разномыслие публично целенаправленно взращивается, направляется, создаются благоприятные условия для развития целостности, созидания истинной церковности. Рассмотрим факторы (т.е. движущие силы) разномыслия. Факторы разномыслия. 1.Правдивость. Блаженны жаждущие правды (праведности)... (Мф.5:6). А ещё сказано: «Отвергнувши ложь, говорите правду каждый ближнему своему, потому что вы члены друг другу» (Еф.4:25; также Кол.3:9). (В Еф.4:25 в синодальном переводе вместо слова «правда» и в значении этого слова употреблено слово «истина»). Призыв говорить правду означает, конечно же, необходимость быть честными, открытыми, искренними, не держать в себе того, что волнует, беспокоит, вызывает недовольство. Особенно, когда эти переживания имеют церковную значимость. Но эта личностная, индивидуальная правда, естественно, не может всегда совпадать с истиной (с истиной в собственном смысле этого слова: как соответствия мысли объективной действительности). Более того, наша индивидуальная правда может сильно расходиться  с ней. Но если мы будем свободно озвучивать ту правду, которая вызрела внутри нас, то имеем возможность в атмосфере церковного взаимоувещания (если эта атмосфера существует) во много крат быстрее приближать свои индивидуальные правды к Истине (Евр.3:12-13). В русском языке неспроста «правда» и «праведность» - слова одного корня. Жаждущие правды (праведности) Христовой неизбежно будут жаждать слышать ту правду, которую мы имеем сказать друг другу. Нередко эта правда будет совершенно естественным образом отражать реальные или мнимые негативные стороны нашей личной или церковно-общественной жизни. Правдивость, таким образом, часто будет приобретать критический характер. 2.Критичность. Наша критика действует любовью. Священное Писание всячески побуждает нас уметь принимать критику и критиковать, обозначая различные смысловые оттенки критики такими понятиями, как «увещание», «наставление», «советы», «обличение», «исправление». Читателю полезно будет рассмотреть следующие места Писания. Лев.19:17; Пс.140:5; Пр.1:7; 5:12; 9:8-9; 10:17; 12: 1, 15; 15:10,32; 19:20; 24:24-25; 25:12; 27:5-6; 28:23; 29:1,5; Еккл.4:13; Иез. 33:1-9; Ис.30:9-13; Мф.7:5(б); Гал. 6:1; Евр.3:12-13; 10:24-25; 12:14-16; 1 Фесс. 5: 11-15; 1 Кор. 6:2 (Желтым цветом более поздние вставки).  И всё же со словом «критика» в нашей среде связано, как мне кажется, слишком много заблуждений. Поэтому будет полезно дать ещё несколько пояснений.  Мы часто бываем склонны усматривать в критике и в критичности какую-то неблагопристойность. На деле же в критике грех может присутствовать так же,  как в употреблении молотка. Молотком можно сломать то, что не нужно было ломать (т.е. согрешить), можно сломать то, что и заслуживало разрушения, можно использовать для строительства чего-то доброго. Всё зависит от мотивов конкретного человека и его конкретных действий. В отличие от мирской критики чисто христианская критика всегда действует любовью-агапе. Правда, не стоит забывать и того, что агапе – это не рахат-лукум. Далеко не всегда эта любовь будет приятна для тех, к кому обращена.  В качестве своей неотъемлемой части агапе предполагает и реальную, практическую ненависть (Лк.14:26; Пс.96:10; Откр.2:6). В Лк.14:26 Иисус, по сути, призывает нас ненавидеть ради Него (не вообще ненавидеть, но исключительно ради Него ненавидеть) всё то, что особенно трудно ненавидеть, что очень дорого сердцу. Родителей, детей, свою жизнь, свою нацию, страну, конфессию, церковь, ее лидеров и т.п. В каждом случае любовь и разум должны помочь сориентироваться в формах и в содержании критики. Нередко, прежде чем размахивать мечем критики в тех или иных общинах, будет благоразумно сначала сделать всё, чтобы убедить людей в богоугодности и благости этого принципа жизни. А также в том, что страх перед критикой – верный признак плотского (смертоносного) состояния ума. Критичность мышления против обольщений. Мы движемся к Истине через перманентное обнаружение и беспощадное убиение вымыслов человеческих в самих себе и в ближних. (Пс.118:113; 2 Кор.10:5; Мф.16:23). Поэтому нам позарез нужно проникнуться здоровыми скептицизмом и критичностью по отношению ко всяким религиозным, конфессиональным, поместно-церковным традициям и стереотипам, к человеческим трактовкам Священного Писания, сколь бы правильными или милыми сердцу они ни казались. Критичность – абсолютно необходимая сторона всякого мышления, желающего знать истину, и необходимая часть духовного бодрствования. Иначе мы, возрожденные и помазанные, обречены барахтаться в неисчислимых самообольщениях. (Мф.24:4; 1Пет.5:8; Откр.3:17-18).  Богу было угодно, чтобы даже такие почтеннейшие люди, как пастыри, епископы, архиепископы не исключались из числа всех прочих, взирающих на мир «сквозь тусклое стекло, гадательно» (1Кор.13:12). Не для того ли, чтобы и им также почаще приходило в голову Гал.6:3? «Когда святые говорят, пишет Клайв Льюис, что они – даже они – порочны и мерзки, они с научной точностью констатируют истину»  Как же полезна вооруженность этим пониманием для каждого из нас! В христианской культуре давно открыт принцип: лучшее лекарство от самообольщений – ясное понимание их постоянной угрозы для тебя лично. Православный автор И.Брянчанинов утверждает: «Мы все пребываем в заблуждении. Сознание этого – величайшая защита от заблуждения».  Думается, что в данном утверждении второе высказывание справедливо  ослабляет некоторую перекошенность первого. Ибо если бы мы все пребывали только в заблуждении и не пребывали в Истине, то не имели бы надежды. Но И. Брянчанинов прав: если сознание своей перманентной и сильной подверженности заблуждениям присутствует у конкретного верующего и осознаётся как серьезная (смертельная) опасность, то таковой будет предельно бдителен и критичен к самому себе и к ближним. И будет любить критику себя. Тем более, если она раздражает нашу плоть (гордыню). Ведь мы возненавидели свою плоть ради Христа, умерщвляем ее каждый день, воспринимая её как главного врага, отчуждающего нас от Бога. (Рим.8:13). Так же? Поэтому, когда наши ближние говорят нам нечто против нашей плоти, критикуют (обличают, увещают и т.п.), они делаются лучшими друзьями для нашего истинного «я» (духовного человека). «Не обличай кощунника, дабы он не возненавидел тебя. Обличи мудрого. И он возлюбит тебя». (Пр.9:8). Критика, обличения  драгоценны для нас, сораспявшихся с Ним. Ещё одна возможность досораспяться, возрасти в праведности, облечься в нового человека (Еф.4:24-25). Святой да освящается ещё! (Откр.22:11). Для здравого христианина и для здравой христианской общности любая неглупая критика, на них направленная – большая ценность, независимо от мотивов и авторов. Ибо отражает, как правило, ту или иную часть истины. Кто поистине жаждет (правды и истины), тот не будет пренебрегать и малыми порциями. Верно? В принципе, даже Священное Писание предназначено для сколь угодно беспощадной (но рассудительной) человеческой критики. Ибо, во-первых, оно, как показывает исторический опыт, выдерживает любую критику и выходит победителем. Во-вторых, всякий непредвзято мыслящий человек, потягавшись таким образом с Писанием, скорее всего придет к одному выводу: «Это Бог, и Ему надо подчиниться». Как подчинился в свое время  (через попытку научной критики Библии) ранее убежденный атеист, ныне автор замечательно интеллектуальных христианских книг Джош Макдауэлл. Для верующих людей полезно подвергать регулярной рассудительной ревизии свою веру, ее основания. Так, при наличии смиренномудрия, происходит духовное укрепление, исполнение заповеди любить Бога всем разумением.  Таким образом, любовь к правде, критике и критической мысли со стороны христианина или христианской общности подают им надежду пребывать преимущественно в истине,  чем в заблуждении и не впадать в грешное самообольщение. Особо важным фактором, способствующим духовной бодрости и бдительности церкви и каждого её члена, является церковная атмосфера всеобщей взаимокритики («заострение железом железа»). Атмосфера всеобщей взаимокритики. Церковь составляют рожденные от Духа, равные во Христе. (Рим.8:9; Гал.3:26-28; Кол.3:11; Еф.4:16). Не может же кто-либо из людей претендовать на то, чтобы возвышаться над царями и священниками Божьими, равно как и над Его сынами и дочерьми (Откр.1:6; Ин.1:12). В каком статусе это может быть осуществимо? Церковное управление и подчинение может осуществляться лишь внутри свободы, равенства, взаимоподчинения и теократии. Коллективное же руководство церкви в лице пресвитеров, конечно же, очень важная часть церковного самоуправления. Но руководить-то эти люди должны через умаление себя до роли слуги, через особенно выдающееся личное смиренномудрие и т.д.   (Лк.22:24-27). Церковь приобретает качество церковности именно тогда и постольку, когда и поскольку живет атмосферой активного, свободного, смиренномудрого взаимодействия своих членов (способных к такому взаимодействию). Причем одной из важнейших составляющих этого взаимодействия является взаимокритика. В Евр.3:12-13 читаем:  «Смотрите, братия, чтобы не было в ком из вас сердца лукавого и неверного, дабы вам не отступить от Бога живого. Но наставляйте друг друга каждый день, доколе можно говорить: 'ныне', чтобы кто из вас не ожесточился, обольстившись грехом». И там же, 12:14-16. «Наблюдайте, чтобы кто не лишился благодати Божией; чтобы какой горький корень, возникнув, не причинил вреда, и чтобы им не осквернились многие; чтобы не было [между вами] какого блудника, или нечестивца…». Заметьте, что все эти повеления обращены даже не к группе пресвитеров как соруководителей общины. Тем более не к какой-нибудь княжествующей церковной персоне, для которой Библией вообще не предусмотрено места в руководстве церковью. Но к кому же? Ко всем нам, людям, составляющим церковь. Если не извращать Писания, то в церкви не может существовать некая особая каста или личность, которые могли бы быть выключены по каким бы то ни было причинам из всеобщей атмосферы коллективного братского взаимонаблюдения и взаимокоррекции. Помазанники Божьи – это мы и есть, люди церкви. (1 Ин.2:20, 27). Поэтому всякие попытки игнорировать эту истину, чтобы выставить в качестве истинных помазанников только церковных лидеров и, тем более, чтобы сделать их кастой неприкасаемых для церковной критики, не имеют ничего общего с Евангелием. Павел принародно обличил Петра (Апостола!), ибо тот грешил принародно. Это добрый пример. Атмосфера открытого церковного взаимонаблюдения и взаимокоррекции и есть атмосфера света (1Ин.1:5-8). А участь светобоязненных – кривые пути, обольщение грехом, а в конечном счете – озеро огненное (Откр.21:8). 3. Полемичность. В атмосфере разномыслия и взаимоувещания совершенно естественным явлением будут регулярные споры (полемика) как верный признак живой церковно-общественной мысли. По этому предмету среди нас бытует примерно столько же ошибочных воззрений, как и в отношении критики. Ограничусь лишь несколькими замечаниями. Споры (критика – их неотъемлемая часть) не только не вредны для христианского общения, но жизненно необходимы. Господь Иисус Христос, который для  нас пример во всём, был великим спорщиком. Таковым Его называет, к примеру, глубокомысленный британский исследователь Библии Джон Стотт. В Евангелиях показаны многие логические баталии, которые Он осуществил. (Напр., Мк.7:1-23; 12:18-28а; Мф.22:41-46; Лк.20:27-39; Ин.5:16-47 и др.). В спорах, доказательствах и опровержениях активно участвовали Апостолы и другие библейские мужи веры. Обратите внимание на следующие места Писания: Дея. 6:9-10; 15:2; 18:28; 22:1; Рим.6; 1Кор.15:12-20. Послание Иакова, в частности, всё пронизано полемическим духом, опровержением ложных взглядов. Евангелие вообще ориентирует нас на постоянную духовную войну и воинственность (2Кор.10:3-6; Рим.13:12; Еф.6:11-17). Наша война, как читаем во 2Кор.10, не против плоти и крови. Но против чего? Против ложных помышлений, которые мы обязаны брать в плен Господу. Таким образом, мы, Его ученики, имеем поручение вести непрестанную идеологическую борьбу всюду, где встречаемся с мыслями, отклоняющимися от истины. И приоритетный метод этой борьбы, само собой разумеется, –  аргументация, обыкновенное доказательство.  Логическое, ибо другого не бывает. В христианской литературе есть указания на то, что наиболее сильные прорывы в понимании своей веры, в развитии вероучения происходили в истории Церкви в периоды особого обострения идеологической полемики с противниками. Я уверен, что не менее значительные  озарения и прорывы (к благочестию) ожидают нас, если будет высвобождена из-под человеческих пут внутрихристианская идеологическая борьба: борьба внутри конфессий (среди разномыслящих) и борьба между конфессиями. Ведь ныне считается духовным (на радость дьяволу) всячески замалчивать внутренние разногласия, уходить от (открытых) споров, «не замечать» критику в свой адрес. Причем самым благородно звучащим аргументом в пользу такого замалчивания считается опасность раздувания распрей. Но плотские распри не возникнут, они всего лишь проявятся,  отражая существующее плотское состояние многих членов церкви, включая лидеров, и ужасающее отсутствие единства. Повторяю: распри не возникнут, но всего лишь проявят себя, выйдут из потемок. (Так кислота не возникает, но всего лишь проявляет себя через окрашивание лакмуса). От нынешнего поддержания иллюзии, что мы тихи, мирны, дружны и т.п., имеем зла гораздо больше. Фальшь и лицемерие не украшают учеников Господних. Болезнь, подавляемая лишь внешне, уходит вглубь и приносит больше вреда. Плотские распри представят ценный материал для анализа, кто есть кто среди нас. Появятся конкретные основания для конкретного увещания, перевоспитания друг друга, для овладения культурой духовного спора. Ничто не будет так эффективно работать на утверждение Истины и действительного христианского единства, как открытая, публичная, рассудительная, любовно ожесточенная, смиренномудрая идеологическая борьба святых Божьих. Причем борьба на всех уровнях: от домашних ячеек и поместной церкви до национального и всемирного христианского сообщества. Ради чего спорил Иисус? Естественно, ради единения людей с Ним (=с Истиной) и с Отцом. И христиане призваны спорить друг с другом ради единения не в начальнике поместной церкви, не в своей родненькой конфессии, но в Господе. Ибо другой основы для единения у нас нет и быть не может. Следовательно, каждый духовный член церкви, чтобы не продавать Сына Божьего, обязан быть в озвученной смиренномудрой оппозиции всему, что в его глазах не от Господа. Иначе как сможем пленять в послушание Христу всякие человеческие измышления: индивидуальные, конфессиональные и прочие? (2Кор.10:5). Как сможем своевременно обнаруживать каких-нибудь современных николаитов или волков, маскирующихся под овец? Все конфессиональные доктрины, чьи-то индивидуальные позиции (к примеру, наших церковных лидеров) мы вправе принимать, только если они свободно открываются нам при личной бескомпромиссной духовно-культурной ориентации на Христа и Писание. Смиренномудрая оппозиция, хочу это особо подчеркнуть, – это не мирская, не плотская, но кроткая, самоуничиженная оппозиция, когда христианин предельно самокритичен, сдержан, послушен наставникам в поведении  (с рассуждением), внимателен к взглядам духовно более зрелых единоверцев, к духовному наследию Церкви, когда он непрестанно участвует в соборном поиске лучшего понимания. И все же это оппозиция, ибо несогласие, недоумение, инакомыслие должны обязательно озвучиваться в какой-то оптимальной форме (но без прикрас), вбрасываться в некий постоянно булькающий церковный мозговой котелок (открытый для всех заинтересованных членов церкви). В маленькой общине такой оптимальной формой (таким котелком) могут оказаться непринужденные дискуссионные собрания, в церкви побольше или в пространстве между поместными церквями или между конфессиями  – может быть, специальное периодическое печатное издание, предназначенное для развития и гармонизации разномыслия.  Евр.3:12-13 и 12:14-16; Рим.15:14 обращены, в сущности, не только к членам поместных церквей, но и к субъектам глобальной Церкви, которая, согласно совершенной воле Божьей (Ин.17:21), обязана быть единой. Евангельские призывы  к единству относятся ведь не только к поместным церквям. Кто разумеет делать доброе и не делает, тому грех (Иак.4:17). Первоначальный читатель евангельских посланий разве мог помыслить о выстраивании единства с собратьями,  находящимися где-нибудь за тридевять земель? Можно ли сравнивать средства связи между людьми тогда и ныне? Мы в принципе разумеем строить региональное, общероссийское, да и глобальное единство, а если кто и не разумеет,  то лишь потому что не сильно хочет разуметь. Но разномыслящие люди, разномыслящие церкви, конфессии, для которых Христос безусловный Господь, а каноническая Библия – непогрешимое Божье Слово, без взаимокритики и споров по поводу принципиальных разногласий объединиться не смогут никогда. Значит, следует осознать как добродетель перманентную взаимокритику: межконфессиональную, межцерковную и т.п. На деле же господствуют противоположные идеи и принципы. В результате современная Церковь пребывает в грешной разобщенности и терпит от этого неисчислимые духовные потери. Рассмотрим для примера весьма типичное рассуждение одного христианского деятеля. «… Наш Бог — это Бог любви и прощения! Всякая критика в адрес другой христианской конфессии есть разжигание религиозной вражды … Мы должны избегать нападок на любую христианскую церковь. Критикуя других христиан, мы становимся на сторону врагов Церкви. Господь Иисус учит нас "вынуть бревно из собственного глаза", прежде чем критиковать своего брата. Самокритика — это по-евангельски». Рассмотрим каждое высказывание по отдельности. 1) «… наш Бог — это Бог любви и прощения!» Комментарий. Согласиться можно с оговорками. Наш Бог – это Бог не только любви и прощения, но и  ненависти, непрощения, обличения, наказания и т.д. Верно то, что любовь безусловна и первична. Всё остальное – производно от любви и святости Всевышнего. Но это не делает Его ненависть, непрощение и т.п. менее угрожающими для душевных или плотских людей (Евр.10:26-31; 1Кор.3:11-15; Еф.6:8). 2). «Всякая критика в адрес другой христианской конфессии есть разжигание религиозной вражды …»  Комментарий. Первейший интерес любой конфессии, любящей Истину более себя и ненавидящей свою конфессиональную душу ради Христа, - любить обличения, исправления и т.п. С чего же это я (честная, преданная Богу конфессия) вдруг стану испытывать враждебность к тем, кто утоляет мою глубочайшую потребность в лучшем понимании своих слабостей, пороков  ради самоочищения? А вот манипулировать фразами о разжигании межконфессиональной розни будут склонны плотские лидеры, не терпящие критики по причине личной гордыни  и угрозы своим корыстным интересам. 3). «Мы должны избегать нападок на любую христианскую церковь.                   4).Критикуя других христиан, мы становимся на сторону врагов Церкви». Комментарий.  Критикуя других христиан, другие церкви и т.п. ради Христа, мы становимся, естественно, на сторону Христа и Церкви. Если же воздерживаемся от такой критики или не прилагаем сил, чтобы создать благоприятную атмосферу для взаимокритики в отношениях внутри церквей, между церквями, то насаждаем мрак, расточаем то, что обязаны собирать с Христом. (Мф.12:30; Ин.17:20-23). То есть, объективно становимся богопротивниками. 5). «Господь Иисус учит нас "вынуть бревно из собственного глаза", прежде чем критиковать своего брата».  Комментарий. Ох, уж это Мф.7:1-5 ! Ап.Петр пишет о посланиях Ап.Павла, что в них «есть нечто неудобовразумительное, что невежды и неутвержденные к собственной своей погибели превращают, как и прочие Писания» (2Пет.3:16). Так вот это место у Матфея, явно, из той же серии. Сколько же светобоязненных лидеров (да и не только лидеров) хватаются за эти строки, думая, что они им помогают благовидно придушить свободную, критическую мысль церкви! Вот уж поистине смотрят в книгу и не видят, что там черным по белому написано. А там написано (в ст.5): «Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего». И в этом месте Библия подтверждает важность оказания братской взаимопомощи в извлечении мусора из глаз друг друга. Воздерживаться от этого было бы элементарно безнравственно. Здесь же, в пятом стихе, и говорится, к кому обращен запрет «Не суди» (ст.1). Он обращён к лицемерам, т.е. к людям либо не уверовавшим, либо к плотским, номинальным или новообращенным христианам. По плоти вообще грешно жить, в том числе судить. Но «духовный судит обо всём» (1Кор.2:15; Зах.8:16). Видимо, те, кто используют Мф.7:1-5 для затыкания рта мыслящим членам церкви, рассматривают церковь как собрание безнадёжных, перманентных лицемеров. Которым всю жизнь надо заниматься вытаскиванием бревен из своих индивидуальных глаз. И которые всё никак не могут кончить это занятие.  А до применения второй части пятого стиха дело всё время как бы не доходит и как бы упаси Боже, чтобы когда дошло.  Такой стиль рассуждения говорит опять же о плотском расположении ума. 6). «Самокритика — это по-евангельски». Комментарий. Если самокритика – по-евангельски, то почему же критика не по-евангельски? Ведь мы обязаны ближнего любить, как самого себя: если критика себя – благо, то и критика ближнего то же.  Рим.8:13 говорит до ужаса просто: «Если живёте по плоти, то умрёте, а если духом умерщвляете дела плотские, то живы будете». Как же мыслимо, любя ближнего своего, не использовать любую возможность, чтобы подсказывать ему, в чем и когда он живет по плоти, когда строит из сена или соломы, вместо того, чтобы строить из драгоценных камней? (1Кор.3:11-15). Кровь погибших Бог взыщет с нас, видевших их согрешающими и молчавших (Иез.33:1-9). В категорию ближнего, естественно, должны включаться не только другие люди, но и другие церкви, конфессии. Конечно, каждый вправе отказаться жить в такой здравой библейской атмосфере. «Всё мне позволительно…». Только вот последствия будут ли полезны? Как видим, разномыслие, критика, споры, осуществляемые с Богом в разуме, – это добро. «Итак, доколе есть время, будем делать добро всем, а наипаче своим по вере» (Гал.6:10). Святой Дух назвал верийских верующих благомысленными за то, что они не приняли слепо, бездумно слова Апостола Павла за истину (самого Апостола!),  но ежедневно собирались и сообща анализировали Писания, дабы понять, верно ли то, что говорил Павел (Дея.17:11). Многие ли из наших лидеров побуждают свою общину к такому благомыслию? Чтобы люди коллективно проверяли на соответствие Библии процессов, происходящих в церкви, идей, слов, поступков, характеров своих руководителей? Судя по всему, некоторые боятся того лекарства, в котором более всего нуждаются. Волей-неволей вспоминается Ин.3:20-21. «… всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы, а поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны». Думается, что многим церквям сильно не хватает духа верийских учеников. Именно этот дух, естественно предполагающий и рассмотренные здесь факторы разномыслия (правдивость, критичность, полемичность), преодолевает отчуждение от Христа церквей и их руководителей, производя истинную соборность, созидая церковь. Евгений Фигура,