Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
ANTON_PLATOV_-_Runy.pdf
Скачиваний:
606
Добавлен:
11.06.2015
Размер:
20.05 Mб
Скачать

3.«Окрасила их своею кровью»... Fáa, применение Третьего Навыка мастера

рун.

4.«...и сказала над ними заклинания. Она обошла корягу, пятясь задом, и нашептала над ней много колдовских слов». Biðja, Пятый Навык.

Вероятно, здесь мы должны понимать его несколько шире, чем в эддической интерпретации; так или иначе, огласовка, озвучивание магии, совершаемой с помощью рун, является обязательным элементом рунического ритуала — он присутствует практически во всех известных нам описаниях. Три классических примера из Саги об Эгиле: каждый раз вырезание рун сопровождается произнесением соответствующей висы. Пример из Саги о Босе, рассмотренный нами в предыдущей главе, — перед тем, как начертать руны, колдунья Бюсла произносит стихотворное заклинание. Ещё один пример, поздний и несколько наивный, зато прямо указывающий на роль произнесения заклинания вслух, можно видеть в одном из вариантов известной исландской сказки о королевиче Хлинике, где девушке удается спасти своего жениха из плена у сестервеликанш, обманом заставив их расшифровать выполненную рунами магическую надпись и затем прочитав ее вслух.

Связанные заклятья

Специфика ритуалов создания «связанных» рунических заклятий заключается в том, что руническая магия выступает в данном случае не «сама по себе», но в связи с определенными статичными магическими реалиями.

Классический пример такого ритуала — знаменитое описание нида Эгиля Скаллагримссона против Эйрика и Гуннхильд (Сага об Эгиле):

«Но когда они уже держали паруса наготове, Эгиль снова поднялся на остров. Он взял орешниковую жердь и взобрался с ней на скалистый мыс, обращенный к материку. Эгиль взял лошадиный череп и насадил его на жердь. Потом он произнес заклятье, говоря:

Я воздвигаю здесь эту жердь и посылаю проклятие конунгу Эйрику и его жене Гуннхильд, он повернул лошадиный череп в сторону материка. Я посылаю проклятие духам, которые населяют эту страну, чтобы они все блуждали без дороги и не нашли себе покоя, пока они не изгонят конунга Эйрика и Гуннхильд из Норвегии.

Потом он всадил жердь в расщелину скалы и оставил её там. Он повернул лошадиный череп в сторону материка, а на жерди рунами вырезал сказанное им заклятие.

После этого Эгиль вернулся к своим спутникам на корабль. Они подняли паруса и вышли в море».

Текст этого заклинания, как в свое время было показано М.Ульсеном, сохранился в двух висах Эгиля:

Даизгонятгада нагодыстрогибоги уменяотнявша нудойношусудна!

Грозныйвынагнусного гневнасвятотатца рушьте,Тор,икраяас ФрейриНьёрдскорее!

Гонит меня ныне князьпоправшийправо братобойцубуйством блазнит баба злая верит он наветам ветруречивредной смолоду умел я местьвершитьпочести155.

Как мы уже указывали ранее, каждая из этих двух вис, будучи записанная рунами, содержит 72 знака — трижды число рун Футарка, но сейчас нас интересует не структура заклинания, а сам совершенный Эгилем ритуал. Мы видим здесь два специфических элемента. Во-первых, это использование магии Земли: именно этим обусловлен и выбор места (пустынный остров в море), и сам акт вонзания жерди с заклятьем в землю. Во-вторых, это очевидная привязка к космографической символике: вертикально установленная на скале жердь не может не ассоциироваться с Мировой Осью, и насаженный на ее верхний конец лошадиный череп дополнительно подчёркивает эту параллель. (Вспомним, что архетипически конь связан с переходами между мирами, и что скандинавское имя Древа Мира — Иггдрасиль — в дословном переводе означает «Скакун Игга», т.е. Одина.) Магическое значение этой операции довольно очевидно — в её результате руническое проклятие оказывается вырезанным не на случайном куске древесины или кости, а на стволе аналога Мирового Древа, его отражения.

О том, что перед нами не одиночный случай, а использование специфического подхода к реализации ритуала рунического Искусства, можно судить по тому, что аналогичные описания мы встречаем и в других источниках. Так, например, практически совершенно подобный ритуал используют в Саге о людях из Ватнсдаля братья Ёкулль и Факсабранд.

Воткнутые в землю жерди (столбы, копья и т.д.) с нанесенными на них руническими заклинаниями использовались, согласно упоминаниям в ряде источников, и в других специфических северных ритуалах. Так, например, они задействованы в обряде побратимства, как его описывает Сага о Гисли:

«Вот идут они на самую середку косы и вырезают длинный пласт дерна, так, чтоб оба края его соединяются с землей, ставят под него копья с тайными знаками такой длины, что стоя как раз можно достать рукой до того места, где наконечник крепится к древку. Им, Торгриму, Гисли, Торкелю и Вестейну, надо было, всем четверым, пройти под дерном. Потом они пускают себе кровь, так что она течет, смешиваясь, в землю, выкопанную из-под дерна, и перемешивают все это, кровь и землю. А потом опускаются все на колени и клянутся мстить друг за друга, как брат за брата, и призывают в свидетели всех богов».

Здесь сила Земли играет особенно большую роль: Земля выступает еще и свидетелем клятвы (аналогичные обряды принесения клятв на Земле известны у

155 Стихотворный перевод С.В. Петрова.

всех североевропейских народов); кроме того, описанный ритуал имеет еще и очистительную функцию, и функцию испытания. В этом качестве мы встречаем его, например, в Саге о людях из Лаксдаля:

«Это очистительное испытание состояло тогда в том, что нужно было пройти под полоской дёрна, отделённой от земли. Оба конца этой полоски дёрна были закреплены в земле, и тот человек, который подвергался испытанию, должен был пройти под этой полоской.

Язычники чувствовали не меньшую ответственность, когда им приходилось подвергаться этому обряду, чем теперь христиане, когда они проходят через очистительное испытание. Тот считался чистым, который проходил под полоской дёрна так, что она не обрушивалась на него».

Послесловие

Примерно так же, как многие люди, оказавшись в беде или в состоянии кризиса, осознанно или инстинктивно ищут поддержки у родителей, у старых друзей, иногда — просто у места, где они родились и выросли, — так же народы, столкнувшиеся с опасностью увядания, старости или культурной катастрофы, обращаются к своему героическому прошлому, иногда — пытаясь найти и оживить прежний источник силы, иногда — стремясь «подкормить» чувство собственной значимости, не находящее более подтверждения в реальном положении дел.

В этом отношении интерес к историческому, культурному и духовному наследию дохристианских времен, интенсивно просыпающийся сейчас в европейских странах, симптоматичен. «Старая добрая» Европа умирает. Это очевидно, и очевидно уже пару десятилетий.

Сможет ли обращение к Традиционной, дохристианской культуре дать Европе тот импульс, который необходим для начала настоящего Возрождения, для пробуждения новой Силы и перехода к новому расцвету? Может быть, да. Может быть, нет. Это зависит от слишком многих факторов. В конечном итоге, если мы говорим о Северной Традиции, боги лишь предлагают нам возможности, но не ограничивают нашу свободу использовать их или отвергать. Так во многих сагах герой встречает Одина — Всеотца, — и принимает или отвергает помощь, узнав или не узнав Бога в страннике, одетом в синий плащ и надвинутую на глаза шляпу. И получает выбранное — княжеский стол или смерть, иногда доблестную, а иногда и бесчестную.

Мы не знаем будущего; не знаем, что выберет поглощённая обыденными хлопотами Европа, когда перед ней явится странник в синем плаще. Однако мы уверены, что возможность предложена будет. Собственно, она уже предложена...

...Давно известно, что приятие культуры как формальной схемы ничего не меняет. Кто-то из известных путешественников позапрошлого века, занимавшийся этнографией сохранившихся традиционных сообществ индейцев, писал, что индейцы считают целебную магию бессмысленной до тех пор, пока больному не объяснено божественное происхождение и сакральный смысл заклятий и снадобий. Так же обстоит дело и с культурой: она ничего не значит, пока мы принимаем ее формально, но становится непреодолимой силой, будучи воспринята «нутром», сердцем...

Но чтобы это произошло, нужно — как и в примере с целебной магией индейцев — понимать происхождение культуры и Силы, её питающей, видеть её истоки.

Когда мы говорим о европейской сакральной Традиции — шире, о европейской традиционной культуре, — мы обращаемся к огромному по протяженности историческому этапу, в течение которого и происходило на самом-то деле реальное формирование европейской цивилизации. Раннее Средневековье, принесшее с собой христианство и новую культуру, фактически застало нашу цивилизацию уже сформировавшейся. Да, мы многое пережили с тех пор и во многом изменились, однако развитие цивилизации подобно развитию человека: как бы ни менял его опыт, приобретаемый во взрослой жизни, основой личности все равно остается то, что заложено в детстве.

(Особенно если вспомнить, что эпоха Традиции длилась существенно дольше, чем все последующие эпохи вместе взятые.)

Очень многие европейские мыслители склонны видеть истоки европейской культуры в классической античности. Но это не так. Древняя средиземноморская культура — прекрасный камень в короне матери-Европы, но не её исток. Словами А.А. Хлевова, автора ряда замечательных работ по культуре и истории древнего Севера, «Средиземноморская цивилизация является приемной матерью по отношению к Европе, в то время как глухие леса тацитовой Германии и "острова Скандза" — ее природная, биологическая прародительница... Главной и магистральной линией преемственности европейской цивилизации является германо-кельто-славянская, но не античная, и она гораздо в большей степени, чем последняя, близка нашему восприятию».

Древнее руническое Искусство — определившее столь многое в сакральной Традиции Европы I тысячелетия н. э. и само ставшее развитием ещё более древних представлений и практик, — один из камней, лежащих в фундаменте европейской культуры. Именно с этой мыслью я работал над этой книгой, и надеюсь, что сумел её передать.

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]