Раздел 1 теоретико-методологические основы исследования понятия интимности

1.Теоретико-методологические основы исследования понятия интимности

1. Семантические коннотации понятия «интимность»

Понятие «интимного» является традиционным для использования как в научном дискурсе, так и в массовом сознании. Однако, имея широкий круг закрепленных смыслов, данное понятие используется зачастую редуцированно, сохраняя определенную коннотацию, которой отдает предпочтение тот или иной автор, нивелируя оставшиеся смысловые значения.

Между тем, слово «интимный» берет свое начало от латинского «intimus», что буквально переводится как «самый глубокий, внутренний, самый доверительный». Современные словари подсказывают нам следующий синонимический ряд, позволяющий раскрыть понятие «интимного»: близкий, сокровенный, задушевный, сердечный, искренний, тайный, негласный, междоусобный, скрытный [25, 22]. Таким образом, к сфере интимного можно отнести все, что имеет отношение к личной жизни отдельно взятого человека:

- взаимоотношения с другими членами социума, основанные на чувстве симпатии или антипатии, вызванные ими рефлексии, переживания [25];

- повседневные интимные опыты тела, бытовые аспекты жизни, которые не заслуживают публичной демонстрации, е подлежат огласке и считаются неприличными [48, c.136-137];

- сексуально-эротические взаимоотношения, сексуально-телесные контакты и все, что имеет к ним отношение;

- размышления о бытии, религии, рождении, жизни и смерти, а также опыт непосредственного их переживания.

Согласно классификации, предложенной Р.Лахманн, можно разграничить три уровня интимности: телесный, трансцендентный и риторический [17]. Зачастую авторы, исследуя в своих трудах парадигму интимности, освещают лишь один определенный уровень ее репрезентации. Рассмотрим подробнее терминологические особенности определения «интимного».

1.1.2. Трансцендентный уровень интимности

Попытка выявить трансцендентный характер в понимании интимности приводит нас к размышлениям русского религиозного философа-экзистенциалиста ХХ века, Н.Бердяева. Квинтэссенцией трансцендентальной интимности является ее понимание как абсолюта, сопоставимое с конкретными проявлениями в повседневной жизни. В своей работе «Метафизика пола и любви» философ говорит о той важной роли, которую играет интимное не только в каждой отдельной жизни, но и в жизни социума в целом. Он обвиняет человечество в создании некоего «заговора молчания», «отвратительной лжи культуры», которые вынуждают скрывать в тайне все, что глубоко затрагивает человечество, трактуя основные внутренние ценности, которыми оно живет, в качестве неприличных и скандальных. Н.Бердяев говорит о необходимости привнесения интимных переживаний, в частности эротических, в публичную разговорную и печатную сферу: «Это интимный вопрос, самый интимный из всех. Но откуда стало известно, что интимное не имеет всемирного значения, не должно всплывать на поверхность истории, должно таиться где-то в подполье?» [7, с.17]. Не отменяя навязанного традициями и общественной моралью узаконенного для публичного обсуждения, общеполезного и приятного, философ указывает на куда большую сакральную значимость того, что остается под завесой интимной тайны. Н.Бердяев сравнивает ее важность с интимностью проповедей Иисуса Христа апостолам и первым приспешникам нового мистического учения, завоевавшего вскоре славу мировой религии, которая первоначально нивелировалось публичным языческим миром Римской Империи. Философ заявляет, что «в интимной глубине души всегда лежит что-то вселенское, более вселенское, чем на общепринятой поверхности» [7, с.18]. Таким образом, Н.Бердяев считает все творчество культуры всего лишь обобщением и объективизацией субъективного интимного опыта, которое человечество переживает втайне, которую постоянно норовит выдать самому же себе, но постоянно заставляет себя сдержаться.

В противовес Н. Бердяеву, Х. Арендт рассматривает «приватное» («интимное»), скорее, как сферу ограниченности – невозможности жить полной жизнью, ощущать реальность и строить «объективные» взаимоотношения с окружающими людьми, отделяясь от них посредством ощущения общности мира, лишаясь возможности достичь чего то более постоянного (значительного) чем обособленная жизнь. Лишения в отделенной от социума личной жизни заключается в отсутствии других, мира их интересов. Можно сказать, что согласно этому подходу, «частный человек» не появляется в публичном пространстве, и поэтому, как будто не существует для него. Все, что происходит в интимном пространстве остается лишенным значения и последствий для других, и, что немаловажно, интереса к другим людям [61, c.58].