Добавил:
Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:

Муратов А.Б. Теоретическая поэтика. Потебни А.А. Мысль и язык

.pdf
Скачиваний:
235
Добавлен:
28.10.2013
Размер:
8.4 Mб
Скачать

Потебня А. А. Теоретическая поэтика. Из записок по теории словесности. Сравнения

Црно слово, aл’je жалобито:

Гpjexoтa je обљубит' дjeвojкy 06љy6ити па jе оставити, Оставити па заборовити,

Jep je тешка дjевоjчка клетва... (Райкович. — 75, 22)

Изображение пути мысли в сравнениях с как:

Ie си љ’ прош'о кpaj дуђана,

Iес' ли видио лист пaпjepa? Онако je бjело лице...

Iеси л' прош'о низ горницу, Iес ли видио трниницу? Онаке су црне очи.

— Iеси л'прош'о низ борице? Iес ли видно пиjавице? Онаке су обрвице (ib., 75-76).

Модальные формы сравнения: а) положительная — образ представлен как факт, за ним следует значение. Отношение сходства между тем и другим просто признается: “Ой, зійди, зійди, зірочко та вечірняя, Ой вийди, вийди, дівчинонько моя вірная” (55, 81-82). “Чи я в лузі не калина була?” (говорит калина); “Чи я в батька не дитина була” (говорит дівчина). В виде положительного сопоставления может быть выражено противоположение, всегда предполагающее сравнения (“Из-за гори високоі гуси вилітають”; “Ще роскоши незазнала, а літа минають” — Потебня А. А. О неко-

222

торых символах в славянской поэзии. С. 5); здесь сравнение только роскоши, как свободы, приволья, с высоким полетом и противоположение полета отсутствию роскоши. (Разбор песен Головацкого. — 69, 85);

б) образ ставится положительно, как восприятие, затем, как быв силу того, что дело рассмотрено вновь и лучше, он отрицается, с тем чтобы на место его поставить его значение:

Сунашце се кpajeм горе краде; То небило жарено сунашце,

Beђ се Раде од матере краде (Райкович. — 75, 60).

Надви ее облак изнад дjeвojaк; То небио облак изнад дjевоjак’,

Веђ дoбap jyнaк тражи дjeвоjaк’ (Караджич. — 37,1, 2; ib., 54, 57, 58, 73.

Сюда же в “Слове о полку Игореве” “тогда пущашеть” — 37,1,14).

Два су бора напоредо росла, Међу нима танковрха jeлa; То не била два бора зелена, Ни међ’ њима танковpxa jeлa,

Веђ то била два брата решена и пр. Ой у лузi, в лузи червона калина; (Ой) тож не калина, молода дiвчина,

Молода дiвчина, що вiрно любила (Метлинский. — 55, 94;

Потебня А. А. Теоретическая поэтика. Из записок по теории словесности. Сравнения

Головацкий. — 24, 4; 61, 2, 30-31).

в) Образ в виде вопроса, затем его отрицание и значение.

Шта се cjajn кроз гору зелену?

Да л’je сунце, да л’je jacaн мjeceц,?

Ни т’je сунце, ни ти jacaн месец,

Веђ зет шури на воjводствo иде (Караджич. — 37, 1, 13;

сюда: ib.. 37, 56, 540).

Таковы начала эпических песен (Караджич. — 37, 2, 496, 245, 295, I 319;

Головацкий. — 24, 4, 532; 1,42-43)

Чи огонь горит, чи поломя палаб Чи на молода вшок сияй?

Hi огонь негорит, Hi поломя непалаб

Но на молода вшок сияе (Зап. часть Подольской губ.).

Вийшла она на подвiрьб И дивится в чисте поле: “Ой Романе, Романочку! Що то в полi за димове?

Чи то вiрли крилми бьются,

223

Чи овчари с турми гонять?”

— Ой Олено, сестро моя, Hi то вiрли крилми бьются, Hi овчари с турми гонять, Лиш то турки и татаре,

Авci твої суть бояре (Головацкий. — 24, 1, 40—41).

Вварианте той же песни;

Чо то в полi туман кiптит? Ци rpiм гремит, ци звiн звенит? Вiн до ни промовляе —

Асам тяжко издихаг:

Не туман то в полi кiптит, Нi rpiм гремит, нi звiн звенит,

Ай до твое йде весилье (ib., 41—42). •

Ой одсуну кватирку... подивлюся, Яж думала, що сонечко сходить, Аж мiй милий по риночку ходить.

За собою кониченька водить (ib., 4,188).

г) Сравнение начинается прямо с отрицания тождества образа со значением:

Не кукушечка, братцы, во сыром бору куковала, Не соловыошко, братцы, в зеленом саду громко свищет,

Потебня А. А. Теоретическая поэтика. Из записок по теории словесности. Сравнения

Добрый молодец в неволюшке слезно-горько плачет (Якушкин. — 97, 555; ср. ту же форму ib., 559,602, 604; Miklošich. — 114, 4,179).

“То в недшю рано-пораненько не сива зазуля закувала, То вдова старенька жона из своего дома изхождала, В гору руки изншала, Синiв своix кляла, проклинала, За слезами свiта Божого не видала и на воротях звалилася”

(55, 350).

д) Без огня да огня мое сердце изожгли, Что без ветру мои мисли разнесли (97, 606).

“Не от витра, не от виходя, да не от Божьей милости, верея пошаталася, ворота отворилися, широко размахнулися. Не слыхала молодешенька, как бояре во двор взъехали” (97, 666).

Asyndeton, attractio (перенесение из значения в образ):

У ночи много звезд прелестных, Красавиц много на Москве, Но ярче всех подруг небесных Луна в воздушной синеве.

224

Но та, которую не смею Тревожить лирою моею, Как величавая луна,

Средь жен и дев блестит одна (73,3, VII, 52)

К изображению самой точки зрения на образ и самого смотрящего и того пути, каким он дошел до наблюдения (Потебня. — 65, 19; 62, 1, 2, 2U, 26, 30, 37 ел. Великорус. — Якушкин. — 97, 524).

Сюда относятся запевы. “Ой піду я... Ой зійду я... Ой сяду я...” <и пр.> (Потебня. — 67).

Та вилетiла галка з зеленого гайка, Сiла-пала галка на зеленiй соснi, Biтep повивае, сосонку хитае...

Все это перед глазами; но хитатись = хилитись имеет уже трационное значение, а если нет, то такое значение могло создаться в эту минуту, одновременно с обращением певвд к самому себе: “Не хилися, сосно, бо и так мет тощно”. Лишь позднее, под влиянием привычки к такому приему, может появиться намеренное его употребление (для заполнения первой половины двустишия, для рифмы) и разработка, варьированье начального символа чрез всю песню или ее часть: “Не хилися сосно... Не хилися гшко, бо и так меш прко. Не хилися низько, нема роду близько”. Исподоволь становится возможной та отдаленность и случайность связи между символом и значением, которая в глазах самого народа становится образом бессмыслицы:

В огородi бузина, а в Киевi дядько;

Тим я тебе полюбила... < и проч. > (65, 19)

Конкретность, определенность изображения зависит от определенности точки зрения. Для этого нужно указать, кто именно видит, кто считает, кто делает изображаемое. Согласно с этим определения места, времени,

Потебня А. А. Теоретическая поэтика. Из записок по теории словесности. Сравнения

изображения действия в формах определенно-личных поэтичнее, чем в формах безличных. У Гнедича — выражение: “Видно (сквозь туман. — А. П.) не дальше, как падает брошенный камень” — оставляет неопределимым, кому видно, что бросил камень, и потому менее поэтично, чем в “Илиаде” (3, 12):

Τόσσον τίς τ’’επιλεύσσει, ‘όσον τ’‘επί λάαν ‘ίησιν — настолько человек видит,

насколько (он же) камень бросает. = “И створи миръ Володимеръ съ болгары и ротѣ заходиша межю собѣ (=е), и рѣша Болгаре: “толи не будеть межю нами

мира, оли же камень начнет плавати, а хмель почнет тонути (глязнути)” (Лаврентьевская, Ипатьевская летописи под 985 г). Это мнение поэтично, чем “никогда” в малороссийской песне: “Ой озьми сестро піску в жменю”.

225

...И огни их несчетные (в поле) горели, Словно как на небе звезды вкруг месяца ясного сонмом Ярко блестят, когда станет воздух безветрен... и

Видны все звезды, а пастырь (дивуясь) душой веселится

[“Илиада” (8, 554)].

(И) как когда со скалы видит тучу муж-пастырь, Как она сходит на море под веяньем запада (буйным) И чернее смолы она издали ему кажется,

Как она сходит на море и ведет за собой страшную бурю. И содрогнулся увидя и загнал свои овцы въ пещеру;

(отсюда Гнедич: — А. П.)

Вслед таковы за Аяксами, юношей, пламенных в битвах, К брани кровавой с врагом устремлялись фаланги густые Черные, грозно кругом и щиты воздымая и копья

[“Илиада” (4, 276)].

Пастух слышит рев горных ручьев в наводненье [“Илиада” (4, 452)]. Но Эней и своих возбуждал сподвижников храбрых

за ним совокупно Все устремилися: так за овном устремляются овцы,

С паствы бежа к водопою; и пастырь душой веселится...

[“Илиада” (13, 489)].

Словно как дуб под ударом (крушительным) Зевса Кронида Падает с корня, из древа (разбитого) вьется зловонный Серный дым; и стоит, как бездушный, падения зритель, Близкий прохожий: “погибелен гром великого Зевса”.

Так ниспроверглася быстро на прах Приамидова крепость

[“Илиада” (14, 414)] = ‘ως δ’ δθυυ’‘πό πληγής πατρός ∆ιός ’εξερίπη δρύς.

Уподобленияd в гомеровских поэмах, особенно в “Илиаде”, где они многочисленнее и замечательнее, чем в “Одиссее”, недаром в течение веков служили образцом преимущественно эпическим поэтам разных народов. Они в высокой степени поэтичны, совершенны, потому что в такой же степени

d Различаются: сравнения в тесном смысле (vergleichung) и уподобления (gleichniss) не свойством значения, т.е. не тем, что в 1-м менее чувственное объясняется более чувственным, а во 2-м чувственны и объясняющее и объясняемое, а лишь степенью конкретности образа. В 1-м образ лишь намек, во 2-м картина.

Потебня А. А. Теоретическая поэтика. Из записок по теории словесности. Сравнения

правдивы и естественны. Они вполне удовлетворяют следующему основному требованию мысли: так как цель образности есть приближение значения образа к нашему пониманию и так как без этого образность лишена смысла, то образ должен быть нам более известен, чем объясняемое им. В “Илиаде” и “Одиссее” изображаются события не только не обычные, но преимущественно такие, подобных которым мирным слушателям, вероятно, никогда не случалось видеть, например в “Илиаде”, как шли на битвы ахейцы и троянцы, как их было много, как блестели их панцыри,

226

как их строили вожди, как выделялся такой-то, какую они подымали пыль, какой крик, как текла кровь, как падали головы и тела, как бежали троянцы, как защищались ахейцы у кораблей, как те и другие ровно держались в битве, как сыпались камни и проч. Несколько реже изображаются столь же требующие объяснения душевные движения: каково было мужество Гектора, как обрадовались его приходу троянцы на поле, как волновались страхом и пр. ахейцы, как забывал о своей пользе Ахилл; или в “Одиссее”, как злился Одиссей на женихов, как обрадовалась ему Пенелопа и т. п. В ответ на эти вопросы “Илиада” дает ряд картин приморской, горной, не лишенной леса местности, картин по содержанию знакомых пастуху, земледельцу, плотнику, охотнику, путнику, мореходцу, хозяйке, почти всегда свидетельствующих о большой наблюдательности и трезвости мысли, лишь изредка окрашенных мифическими толкованиями: народ всколебался, как морские волны или нива [“Илиада” (2, 144)]; зашумел, как море (2, 394); как когда волна идет за волной (у прибоя), разбиваясь шумно о берег (4, 422); блеск панцырей, как зарево лесного пожара на горах (2, 455); люди падали, как деревья, подгоревшие во время пожара (11, 155); N упал, как подрубленное дерево; ахейцы высыпали на поле, как племена перелетных птиц с криком садятся у потока Каистра (2, 459); троянцы шли с криком, как летят журавли (3, 2); ахейцев было много, как листьев и цветов весною, густо, как мух в пастушьем шалаше, когда молоко сливают в посуду (2, 467); вожди строили их, как пастухи отделяют своих коз от чужих (2, 474).

В “Одиссее”, наоборот, два раза явления мирной жизни сближаются с образами, которые могут быть знакомы только воину и мореходцу:

Так об ахейцах пел Демодок; несказанно растроган Был Одиссей, и ресницы его орошались слезами. Так сокрушенная плачет вдовица над телом супруга,

Падшего в битве упорной у всех впереди перед градом, Силясь от дня рокового спасти сограждан и семейство, Видя, как он содрогается в смертной борьбе, и, прижавшись Грудью к нему, злополучная стонет; враги же, нещадно Древками копий ее по плечам и хребту поражая, Бедную в плен увлекают на рабство и долгое горе; Так от печали и плача ланиты ея увядают.

Так от печали текли из очей Одиссеевых слезы...

[“Одиссея” (8, 521)]

Врадость, увидевши берег, приходят пловцы, на обломке Судна, разбитого в море грозой Посидона, носяся.

Вшуме бунтующих волн, воздымаемых силою бури;

Потебня А. А. Теоретическая поэтика. Из записок по теории словесности. Сравнения

Мало из мутнозеленой пучины на твердую землю Их, утомленных, изъеденных острою влагою, выходит; Радостно землю объемлют они, избежав потопленья,

227

Так веселилась она (Пенелопа) возвращенным любуясь супругом, Рук белоснежных от шеи его оторвать не имея силы...

(“Одиссея” (23, 233)]

“Илиада” знает краткие сравнения: “Так и они, пораженные (мощной) рукою Энея, рухнулись оба (на землю), подобные соснам великим [“Илиада”

(5, 559]; καππεσέτην ’ελάτησιν ’εοικότες ‘υψηλήσιν. Образ “coснам великим” чрез посредство еросотбс (подобные), согласующегося с подлежащим, вносится в значение этого последнего, так что здесь имеем сравнение отличное по эффекту от “подобно соснам”. Ср. сравнение в атрибуте — об убитом Гекторе; Гнедич: (свеж) он лежит, как росою умытый, нет следа от крови =как орошенный лежит, (как) омытый от крови [“Илиада” (24, 419)]. — “Теперь (же) ты мне росистый и (как) недавно убитый... лежишь, подобный тому <и пр. >”. У Гнедича:

Ты ж у меня, как росою умытый, покоишься в доме, Свежий, подобно как смертный, которого Феб сребролукий Легкой стрелою своей налетевший внезапно сражает.

[“Илиада” (24, 757)]

Но особенность гомерических песен, сравнительно с позднейшей поэзией, состоит не в таких сравнениях, а в том, что в них весьма часто образ, которому нечто уподобляется, берется в том виде, в каком он существовал в мысли, независимо от того, для чего он понадобился; берется не освобожденный от обстоятельств, не нужных для сравнения: “Пал он, как ясень (пышный), который на холме далеко (путнику) видном, ссеченный медью, зеленые ветки к земле преклоняет; так он упал (πελάσση; aor. conj.) [“Илиада” (13, 178)]. “Свалился он, как тогда тот (известный) дуб свалился” (конкретный случай в аористе). “Или белый тополь или тонкая ель, которую на горах плотники-мужи срубили вновь наточенными секирами для корабля” [“Илиада” (13, 389)]. Гнедич: “Пал он, как падает дуб или тополь серебрянолистный, или огромная сосна, которую с гор дровосеки острыми вкруг топорами ссекут, корабельное древо”. — “И на пыльную землю пал он, как тополь. В низовье большого болота он вырос гладкий, на самой верхушке лишь выросли ветви. Муж колесничник его блестящим железом ссек, чтобы в обод его для прекрасной согнуть колесницы.(И вот он) сохнет, лежит на бреге потока” (“Илиада” (4, 482)]. — “Как если б какая жена слоновую кость обагрила. Карская или Меонская, < ... > для пышных нащечников коням, в доме лежит у владелицы: многие конники страстно жаждут обресть, но лежит драгоценная царская утварь, должная быть и коню украшеньем и коннику славой, — так у тебя, Менелай, обагрились пурпурной кровью бедра крутые...” [“Илиада” (4, 141) ].

Уже этот последний пример показывает, что в числе обстоятельств об" раза, второстепенных по отношению к главному основанию сравнения (здесь белая кость, окрашенная пурпуром), некоторые могут идти в ход как основания второстепенные, дорисовывающие сравниваемое. Так здесь из

Потебня А. А. Теоретическая поэтика. Из записок по теории словесности. Сравнения

228

того, как многие желали этих украшений, но как они берегутся для царя с пр., видно, как дорога была певцу кровь Менелая (Ср. Gerber. — 102, 2 115). Ср. также: Александр — Гектору: Сердце у тебя, как твердая секира. вонзаемая в древо человеком, когда он искусно обтесывает корабельный брус, и (своею тяжестью) увеличивающая (силу) его удараe.

Тем не менее в гомерических сравнениях большое количество черт образа остается без употребления, не дает возможности заключать о соответственных чертах сравниваемого. Черты эти не остаются тем не менее без действия на слушателя. Они уравнивают ход его мысли с медленным течением мысли певца; они отвлекают от главного, успокаивают волнение, которое могло бы быть произведено этим главным (Gerber. — 702, 2,108).

Все это хорошо, потому что просто и необходимо как прямое последствие естественной медленности течения мысли. Поэтому из первоклассных художников другого времени, другого более быстрого течения мысли, лишь немногие решатся умышленно замедлять таким образом свою речь. К таким, кроме явных подражателей Гомера, как Вергилий, принадлежит Гоголь в “Мертвых душах” (Гоголь. — 23, 3): 10—11 — фраки мелькали..., как мухи на рафинаде; 43 — церковный хор — по поводу собачьего лая; 90 — Ноздрев кричал, как поручик во время приступа; 93 — овал лица ее круглился, как яичко...; 97-98 — лицо, как тыква, из каких делают балалайки; 133 — на лице выразилось чувство, явление подобное появлению на поверхности вод утопающего; 173 — Чичиков своим появлением распространил радость... как когда пошутил начальник; 178 — Чичиков стоял, как человек, который на улице вспомнил, что позабыл что-то дома; 198 — гостья вся обратилась вслух, как барин-охотник; 203 — чиновники были ошеломлены, как школьник, которому засунули в нос гусара. (Ср. также 258,260-261.)

Относительно того, что здесь умышленное подражаение, сравним: “Он (художник)... наконец оставил себе в учители одного божественного Рафаэля, подобно как великий поэт художник, перечитавший много всяких творений, исполненных многих прелестей и величавых красот, оставлял (не думал ли он об aorist gnomicum?) наконец себе настольною книгой только “Илиаду” Гомера, открыв, что в ней все есть, чего хочешь, и нет ничего, чтобы не отразилось в таком глубоком и великом совершенстве. И зато вынес он из своей школы величавую идею созданья, могучую красоту мысли, высокую прелесть небесной кисти” (“Портрет”. — 23, 2, 35).

229

У Пушкина в “Евгении Онегине” можно заметить нечто сходное с гномическим аористом, настоящее изображение конкретного случая:

e Гномический аорист: Ср. “Та и припала ёму на плече, зазираючи ёму у вiчи, та так пилно, нiби той баранчик, що ёго хотять рiзати, а вiн жалiбно дивитця; так и вона зiрнула на Василия, а слёзинка неначе тая росинка на цвiточку, так у неї в очицях засiяла; та так жалiбно, як. тая сопiлочка заграла, так вона ёго спитала: як же ти мене пiсля сего покинеш?” (Квитка. “Маруся”). “— Бiлш к неї (вiдьми) не було нiякого хозяйства, та и на що їй? Чого забажала, то у ночї перекинулась чи собакою, чи кiшкою, чи жабою, чи рибою, и чого їй треба, усёго достала, и е у неї” (Квитка. “Конотопська видма”). “— За брата бих црне очи дала, за драгога

ђердан испод врата: Село прођох, а драгога неђох, Свщет пробок, а брата ненађох” (Райкович.

75, 74, ib., 189).

Потебня А. А. Теоретическая поэтика. Из записок по теории словесности. Сравнения

Как в лес зеленый из тюрьмы Перенесен колодник сонный, Так уносились мы мечтой К началу жизни молодой (1,47).

Пора пришла, она влюбилась. Так в землю падшее зерно Весны огнем оживлено (III, 7).

Скак:

Вглуши, под сению смиренной, Невинной прелести полна,

Вглазах родителей, она

Цвела, как ландыш потаенный, Незнаемый в траве глухой

Ни мотыльками, ни пчелой (II, 21)

(сравнение дорисовывает). Но обыкновенно с как нения: более краткие сравнения:

Дика, печальна, молчалива, Как лань лесная боязлива,

Она в семье своей родной Казалась девочкой чужой (II, 25).

Я знал красавиц недоступных, Холодных, чистых, как зима... (III, 22).

Так. Сравнения постпозитивные: “Так точно старый инвалид” (73, 3, II, 18); “Так резвый баловень служака” — опущенные строфы к “Евгению Онегину” < ...>; “так хищный волк” (ib., Ill, 40; IV, 10); “Сменит не раз младая дева Мечтами легкие мечты; Так деревцо свои листы Меняет с каждою весною” (IV, 16).

Смешение сравнения с метафорою.

Со случаями ассимиляции фонетической и синтактической сходны случаи частного слияния образа и значения, слияния прогрессивного, а) когда в результате сравнения является метафора, или регрессивного, б) когда постпозитивный образ вносит некоторые черты в сравниваемое:

а) Оно (Аи. — А. П.) своей игрой и пеной, (Подобием того-сего), Меня пленяло: за него

230

Последний бедный лепт, бывало,

Давал я...

Но изменяет пеной шумной Оно желудку моему,

Потебня А. А. Теоретическая поэтика. Из записок по теории словесности. Сравнения

Ия Бордо благоразумный Уж нынче предпочел ему. К Аи я больше не способен; Аи любовнице подобен Блестящей, ветреной, живой

Исвоенравной, и пустой...

Но ты, Бордо, подобен другу, Который, в горе и в беде, Товарищ завсегда, везде, Готов нам оказать услугу, Иль тихий разделить досуг,

Да здравствует Бордо, наш друг! (73, 3, IV, 45—46)

Сюда же “Евгений Онегин” (V, 32; кристалл — фиал).

б) И меркнет милой Тани младость: Так одевает бури тень

Едва рождающийся день (IV, 23).

Недвижим он лежал и странен Был томный мир его чела.

Под грудь он был навылет ранен; Дымясь из раны кровь текла. Тому назад одно мгновенье В сем сердце билось вдохновенье, Вражда, надежда и любовь, Играла жизнь, кипела кровь; Теперь, как в доме опустелом, Все в нем и тихо и темно; Замолкло навсегда оно. Закрыты ставни, окна мелом Забелены. Хозяйки нет, А где, бог весть.

Пропал и след (VI, 32).

Блажен, кто смолоду был молод < ... >

Но грустно думать, что напрасно Была нам молодость дана, Что изменяли ей всечасно, Что обманула нас она; Что наши лучшие желанья, Что наши свежие мечтанья Истлели быстрой чередой,

Как листья осенью гнилой (V, 10—11).

231

Мечты — листья (IV, 16). Любви все возрасты покорны;

Но юным, девственным сердцам Ея порывы благотворны,

Потебня А. А. Теоретическая поэтика. Из записок по теории словесности. Сравнения

Как бури вешние полям:

Вдожде страстей они (поля, сердца. — А. П.) свежеют, И обновляются, и зреют — И жизнь могущая дает

И пышный цвет и сладкий плод. Но в возраст поздний и бесплодный, На повороте наших лет, Печален страсти мертвый след: Так бури осени холодной

Вболото обращают луг

И обнажают лес вокруг (VIII, 29).

Поэт погиб... но уж его Никто не помнит, уж другому Его невеста отдалась.

Поэта память пронеслась

Как дым по небу голубому... (VII, 14)

При большей степени слияния образа и значения уже нет следов прогрессивности или регрессивности влияния образа. Оно произошло за сценой, и мы видим только результат:

Увы на жизненных браздах Мгновенной жатвой, поколенья, По тайной воле Провиденья, Восходят, зреют и падут; Другие им вослед идут (VI, 38).

Ср. раздельные сравнения поколений и листьев“Илиада” (6, 145; 21,463

ел.).

__________

Postposit. asyndeton: “Wein macht munter geistreichen Mann; Weihrauch ohne Feuer man nicht riechen kann” (Göthe. “Xenien”. — 103, 4, 67). “So sei doch

höflich!” — Höflich mit dem Pack? Mit Seiden naht man keinen groben Sack” (ib.,

V, 82). “Sollen dich die Dohlen nicht umschrein.musst nicht Knopf auf dem Kirchthurm sein”, (ib., 5, 73), Ср. Postposit. asyndeton (= применение басни,

притчи): “Посланный от Нерона... принес Петронию повеление Цезаря возвратиться в Рим и там ожидать решения своей участи... Флавий Аврелий спросил его (Петрония), долго ли думает он оставаться в Кумах и не

232

страшится ли раздражать цесаря ослушанием. — “Я не только не думаю ослушаться его, — отвечал Петроний, — но даже намерен предупредить его желание. Но вам, друзья мои, советую возвратиться: путник в ясный день отдыхает под тению дуба, но во время грозы от него благоразумно удаляется, страшась ударов молний” (Пушкин. — 73, 4, 382).