Н.А.Бердяев: иерархический характер культа

Природа культа, его связь с феноменом культуры рассматри • ваются также в концепции Н.А. Бердяева. По его мнению, культура в свой органический период была связана с жизнью религиозной. Так было в великих древних культурах, в культуре греческой, в культуре средневековой, в культуре раннего Возро­ждения. Благородное происхождение культуры русский философ связывает с иерархическим характером культа. Культура имеет религиозные основы. Об этом, по мнению Бердяева, свидетельст­вует нетолько теология, но и современное научное знание.

Другой фактор, свидетельствующий о близости культуры и религии, как считает Н.А. Бердяев, —это символический характер самой культуры. Свой символизм культура получила от культо­вой символики. Духовное содержание культуры выражено не реалистически, а символически. Все достижения культуры по природесвоей символичны. В ней даны не последние достижения бытия, а лишь символические его знаки. Такова же и природа культа, которая есть прообраз осуществленных божественных тайн.

Итак, в философии культуры можно сопоставить две точки зрения на проблему. Одна принадлежит Н.А. Бердяеву и обосдрывается различением культуры и цивилизации. Другая пози „д истолковывается Жаком Маритеном, который возражае ^ротив шпенглеровского противопоставления культуры и циви „зацци какорганнческого и механического, духовного и матери пцьного По его мнению, цивилизация не заслуживает своеп имени, если одновременно не является культурой.

Цивилизация у Бердяева не благородного происхождения рней нет связи ссимволикоН культа. Ее происхождение мирское Она родилась в борьбе человека с природой, вне храмов и культа ^ультура же, по словам Н.А. Бердяева, всегда идет сверху вниз путь ее аристократический. Цивилизация развивается сниз вверх. Культура —явление глубоко индивидуальное и неповто римое. Цивилизация же —явление общее и повсюду повторяю щееся. Переход от варварства к цивилизации имеет общие признаки у всех народов и признаки по преимуществу материаль­ные. Культура древних народов на самых начальных ступенях своих своеобразна и неповторимо индивидуальна. Это относится к культурам Египта, Вавилона, Греции и т. д. У культуры есть душа, у цивилизации —методы и орудия.

Культура —это культ предков, почитание могил и памятни­ков, связь сынов с отцами. Культура основана на священном предании. Чем древнее культура, тем она значительнее и прекрас­нее. Культура, как подчеркивает Н.А. Бердяев, всегда гордится древностью своего происхождения, неразрывной связью с вели­ким прошлым. Культура, подобно Церкви, более всего дорожит своей преемственностью. Слишком новая, недавняя культура, не имеющая преданий, стесняется этого своего положения.

Цивилизация же, напротив, дорожит своим недавним проис­хождением. Она не ищет древних и глубоких источников. Она гордится изобретением сегодняшнего. У нее нет предков. По словам Бердяева, она не любит могил. Цивилизация всегда имеет такой вид, точно она возникла сегодня или вчера. Все в ней новенькое, все приспособленное к удобствам сегодняшне­го дня.

Развивая идею близости культа и культуры, Н.А. Бердяе подчеркивает, что в культуре происходит великая борьба вечност» со временем, великое противление разрушительной власти време ни. Культура борется со смертью, хотя бессильна победить е реально. Ей дорого увековечивание, непрерывность, преемствен ность, прочность культурных творений и памятников. Культура в которой есть религиозная глубина, всегда стремится к воскре сению. В этом отношении величайшим образцом культур религиозной можно считать, по мнению Бердяева, культуру Древнего Египта.

Египетская культура была вся основана на жажде вечности жажде воскресения, вся была борьбой со смертью. Египетские пирамиды пережили долгие тысячелетия и сохранились до наших дней. Современная цивилизация не строитпирамид и не дорожит тем, чтобы ее памятники имели тысячелетнюю прочность. Посло вам философа, «все быстротечно в современной цивилизации». Она не только мирится со смертоносной властью времени, но и на этой смертоносности временного потока основывает все свои успехи и завоевания. Цивилизация приятно и весело устраивается на кладбищах, забыв о покойниках. В таком случае и культура хочет быть окончательно безрелигиозной.

По мнению Н.А. Бердяева, в культуре действуют два начала— консервативное, обращенное к прошлому и поддерживающее с ним преемственную связь, и творческое, нацеленное на будущее и созидающее новые ценности. Но в культуре не может действо­вать начало революционное, разрушительное. Революционное начало по существу враждебно культуре, антикультурно. Культу­ра немыслима без иерархической преемственности, без качествен­ного неравенства. Революционное же начало враждебно всякому иерархизму и направлено на разрушение качеств.

Закрытие аристократических источников культуры, по мысли Н.А. Бердяева, есть иссякновение всяких источников. И сами источники культуры в прошлом все более и более теряются, отрыв от них все более и более углубляется. Вся европейская культура большого стиля связана с преданиями античности. Настоящая культура и есть античная греко римская культура. Никакой другой культуры в Европе не существует. Эпоха Возрождения в Италии потому и была глубоко культурной эпохой, в отличие от эпохи Реформации и революции, что она не только не совершила революционного разрыва в преданиях культуры, но возродила предание античной культуры.

Духовный тип возрождения есть культурный и творческий тип •Духовный тип реформацииозначает разрушение церковных и культурных преданий, начало революционное, а не творческое. Античная культура вошла в христианскую церковь, и церковь была хранительницей преданий культуры в эпоху варварства и тьмы. Восточная церковь получила предание античной культуры через Византию. Западная церковь получила предание античной культуры через Рим. Культ церковный, по мысли Бердяева, насыщен культурой, и от него и вокруг него творилась и новаяloo

д^ура старой Европы. Европейская культура есть, прежде всего кплеевсего, культура латинская и католическая. По ней можно изучить природу культуры.

«Если мы, русские, не окончательно варвары и скифы, то „тому лишь, что через православную церковь, через Византию ^олучили связь с преданиями античной, греческой культуры. Все певолюции направлены против Церкви и хотят порвать связь с ^реданиями античной культуры, в Церковь вошедшими. Ипото му они представляют варварское восстание против культуры. Борьба против благородной культуры, против культурной симво тшначалась еще с иконоборства, с борьбой против культа. Это духовный источник культуроборства».

Связь с культом в культуре Бердяев усматривает, как это понятно, и в самой судьбе, в исторической эволюции культуры. Всякая культура исчерпывает себя, иссякает и склоняется к упадку. На верщине своей культура отрывается от онтологических своих основ, отделяется отжизненныхсвоих истоков, утончается и начинает отцветать. При этом поздние цветы культуры, по Бердяеву, самые изысканные ее цветы. В это время в культуре достигается наибольшая острота познания и наибольшая слож­ность.

Бердяев считает, что эпохи утотенногодекаданса культуры не так бесплодны, как это представляется на первый взгляд, —в них есть и свое положительное откровение. Цветущая органичес­кая цельность не дает знания противоположностей, она пребывает в одном и счастливо не знает другого. Слишком большое усложнение и утончение культуры нарушает эту цельность, выводит, по мысли Бердяева, из счастливого неведения противо­положностей. В искусстве, в философской мысли, в мистической настроенности раскрываются две полярные бездны. Приобретает­ся более острое значение и добра и зла. Но воля к жизни, к ее устроению и развитию не имеет прежней целостности. Нетуже веры в прочность культуры в этом мире, в достижимость совершенства и красоты цветущей культуры. Она внутренне перегорает.

Такбыло, считает Бердяев, впериодупадкавеликойантичной, греко римской культуры. В этом упадке приоткрывалось что то новое, неведомое эпохе расцвета цельной и замкнутой античной культуры. В здоровых, цветущих, цельных эпохах высокого подъема культуры всегда есть и какая-то ограниченность и самодовольство. Мистическую тоску по иным мирам античность изведаладо глубинылишь в период эллинистического упадочни­чества. Тогда началось мучительное искание искупляющих мис­терий, возникли такие течения, как неоплатонизм и неопифаго­рейство. Тогда в искусстве обнаружили прорыв за пределы классического совершенства этого земного мира, придавленного замкнутым куполом небес.

И навстречу этой глубокой тоске, которой заболела культура, пришло христианское откровение из самой глубины жизни, из таинственных ее недр. Культурному античному миру христианст­во должно было представляться варварством. Этот новый свет, по словам Бердяева, гасит иссякающий светдряхлеющей культуры и вначале многими воспринимается кактьма. Теперь, как считает философ, иссякает и вся европейская культура. Она отходит все дальше и дальше от своих творческих истоков, делается все более и более отвлеченной, все менее и менее онтологической по своему характеру. Приток религиозного питания европейской культуры все уменьшается.

На вершине своей великая латинская культура Западной Европы пережила утончение и упадок. Во Франции дала она последние цветы и пленила прелестью осеннего увядания. Но упадок и увядание европейской культуры вызывает чувство смертельной тоски и печали. Античная культура была спасена для вечности христианством, христианской Церковью. Ныне, как полагает Бердяев, и само христианство стареет, в нем нет уже творческой молодости. Нового же религиозного света еще не видно. В истории постоянно происходят приливы варварства, внутреннего и внешнего. Эти приливы варварства имеют не только отрицательное значение, они обновляют дряхлеющую и холодеющую кровь старого мира. К культуре приобщаются новые стихии и дают ей новые жизненные соки.

Н.А. Бердяев расценивает революцию какварварство, которое устраняет из культуры культ. Внутреннее варварство, которое грозит европейской культуре, не может быть приливом к куль . туре, вечной по своей природе, свежих сил, могучих жизненных стихий из недр бытия. Внутреннее революционное варварство бурно вступает в культурный мир уже глубоко испорченным лживыми антихристианскими идеями, искаженным рассудочным полупросвещением, с заглушенным и парализованным чувством ^ тайны жизни, с претензиями какой-то ложной полукультуры. Никакой непосредственности, природной цельности, близос­ть

природно божественным тайнам в этом революционном дарварственет.

провозвестие философа оказалось подлинным. Мы прошли „пез десятилетия принудительной, насильственной атеизации бщественного сознания. Речь идет вовсе не о процессе секуляззцци^ обезбоживания мира, который сопутствует вообще ррр^овенству рационалистической традиции.

Едва ли не впервые в истории человеческого рода возникло „тоническое, сатанинское устремление подорватьтысячелетние доноры религиозного сознания, вытравить из человеческой природы ее базисные признаки, сконструировать безрелигиозное едино­мыслие. Тоталитаризм покушался на глубинные основы челове­ческого бытия. Он стремился задушить все конфессии,вытравить религиозное сознание в целом, изменить саму человеческую при­роду. Очевидными оказались и плоды этой политики в сфере куль­туры. Отречение от культа сделало культуру полупросвещением.

По мнению Н .А. Бердяева, в культуре всегда действовало два начала —классическоеиромантическое. В разные эпохи преоб­ладало то одно, то другое начало и создавало преобладающий стиль культуры. Греция явила высочайшие образы культуры классичес­кой. Но в Греции, как считает русский философ, была уже культура романтическая. Он полагает, что после трудов Ф. Ницше это невозможно отрицать. Классическое и романтическое пере­плетаются, борются друг с другом и взаимодействуют.

Классическая культура есть культура имманентная, осуще­ствляющая совершенство в пределе, замкнутое и завершенное совершенство на Земле. Она стремится к строгим формам, не допускающим прорывов, в ней не раскрываются беспредельные дали. Романтическая культура есть культура с трансцендентными прорывами, осуществляющая совершенство в беспредельности, размыкающая и недопускающая совершенства на Земле. Формы ее не столь строги, и в ней всегда есть прорывы, всегда раскрываются за ней беспредельные дали.

Развивая это противопоставление классической и романти­ческой культур, Н.А. Бердяев подмечает, что классическая куль туранезнаетиногомиразасвоимипределами и ничегонеговорит о нем. Романтическая культура вся устремлена к совершенству в вечности и безмерности. Христианскую культуру Бердяев харак­теризует как романтическую, хотя принцип классицизма в ней действует как одно из вечных начал. Классическая культура означает довольство культурой. Это довольство невозможно в христианском мире. Христианский мир заболел трансцендентной тоской. И тоска его отпечаталась на его культуре. Совершенство на Земле, в культуре для этого мира невозможно.

Бердяев отмечает, что готический склад души и готический склад культуры весьма характерен для христианского мира. Ини когда не было возможно в христианском мире вполне удавшееся и вполне завершенное Возрождение. Итальянское Возрождение было бурной борьбой языческих и христианских начал. Христи­анская Церковь приняла в себя античную культуру и пронесла через тьму. Но она, по словам философа, претворила ее и сообщила ей сцоисимволизм. Христианская Церковь разомкнула языческое небо и открыла верхнюю бездну. И в отношении подлинного христианского мира к культуре всегда была раздвоенность.

Проблема культуры для христианского общества —проблема трагическая. Такой трагедии культуры не знал классический языческий мир. Трагедия культуры есть отрицание самозамкну­тости и самодовольства культуры.Совершенная культура так же невозможна, как невозможно и совершенное общество. Совер­шенство возможно лишь в ином мире, в ином плане, в благодат­ном, а не природном порядке. Культура в трактовке Н.А. Бердяева имеет религиозные основы,она полна религиозной символики,и в ней достигаются онтологически реальные результаты.