От творческой биографии — к бытовой

От «Пушкина» Яхонтова, помимо жанра лирико-философской композиции, тянутся в сегодняшний день и другие твор­ческие нити.

Продолжает волновать жанр собственно творческой био­графии поэта. К нему постоянно обращаются исполнители.

Правда, в современной практике он претерпевает некоторые изменения. Одна его разновидность — литмонтажная компози­ция по материалам личной жизни поэта, отдельных ее эпизо­дов. В исполнении преобладает позиция рассказчика. Акцен­тируется бытовая, а не творческая биография. Таким образом, задачи заметно сужаются по сравнению с теми, которые ста­вил Яхонтов.

Вторая разновидность, а точнее, последующее развитие жанра — возникновение на литмонтажной основе моноспек­такля, включающего элементы творческой биографии худож­ника.

Но об этом речь пойдет в специальной главе.

Остановимся на первом случае.

Интерес к личности известного поэта, писателя, к его ин­тимному миру — закономерен как у исполнителей, так и у зри­телей. Ведь естественно желание проникнуть в творческую лабораторию художника, в психологию творчества, стремление понять, как опыт биографии, жизни претворяется в опыт ду­ховный, оформляется в поэтические строки произведения.

И артисты — профессиональные и самодеятельные — пы­таются удовлетворить этот интерес, прибегая к жанру литмон­тажной композиции.

Весь вопрос, как подойти к решению данной проблемы.

Мы знаем, что Яхонтов ее решил как художник, пытаю­щийся частный случай поднять на уровень социально-истори­ческих художественных обобщений.

Так, за обстоятельствами, которые привели Пушкина к дуэ­ли, артист увидел сложный комплекс причин — не просто ин­тимные подробности частной биографии, но образ, в котором просвечивала целая система отношений художника с общест­вом. Диалектика макро- и микромира поэта — вот чем руководствовался Яхонтов, когда сопоставлял разнообразные материалы.

Сегодня не всегда учитывается этот опыт. Возникают ком­позиции с преимущественным акцентом на случаях из частной жизни великих людей, на биографических моментах, вызываю­щих любопытство зрителя.

Это то, что нещадно изничтожал В. Маяковский в своих сатирических стихах:

Обыватель любопытен — все узнать бы о пиите! увидать

в питье,

в едении автора произведения.

Иногда встречаются работы, целиком подчиненные такому принципу. В других ощущается некоторое к нему тяготение, может быть, и помимо воли исполнителей. В тех случаях, когда артист не окажется достаточно активным как исследователь, досконально изучивший и осмысливший материал, он не проя­вит себя и как художник, способный к обобщению, образному решению темы.

В последние годы заметно оживился интерес исполнителей к. личности А. С. Пушкина, к отдельным эпизодам его жизни.

Можно вспомнить работы ленинградской артистки М. Ра­ковой «Я помню чудное мгновенье» (реж. Е. И. Тиме) и мос­ковской актрисы Е. Рубановской «В поисках донны Анны» (реж. В. Харитонов).

Работа «В поисках донны Анны», точнее моноспектакль, сделан не без влияния «Болдинской осени» Яхонтова, завер­шавшей пушкинский цикл программ. Замысел моноспектакля Рубановской интересен. В нем есть зерно яхонтовской связи: биография — творчество. Не банальна тема — один из характерных мотивов творчества поэта — поиск высокого одухотворенного идеала любви. Материалом для динамического разворота темы (способом литмонтажа) становятся конкрет­нее эпизоды из жизни Пушкина и его любовная поэзия.

Основу драматургии моноспектакля составляет параллель­ный монтаж двух сюжетных линий. Одна — поэтическая (сюжетная линия Дон-Гуана из «Маленьких трагедий»). Дру­гая — биографическая: «дон-жуановский список» Пушкина.

В процессе развития действия, вторая, биографическая выходит на первый план. Актриса несколько чрезмерно озабочена тем, чтобы объяснить столь длинный список любовных увлечений поэта. Происходит сближение Пушкина с его героем из «Каменного гостя» Дон-Гуаном, для которого ча­стая смена привязанностей объясняется сложными и безуспеш­ными поначалу исканиями идеала любви. Но близость худож­ника своему герою еще не означает знака равенства между ними. Не случайно Пушкин, по словам В. Белинского вершил над Дон-Гуаном «поэтическое правосудие» за нарушение Нравственного закона.

Далее Е. Рубановская начинает перебирать увлечения поэ­та, иллюстрируя их портретами. Исполнительница пытается подчас наивно и прямолинейно объяснить их смену — объект оказывался ниже требований поэта. «Зарывшись» чрезмерно в интимных связях, создатели моноспектакля забыли о фило­софской перспективе вещи.

Мы приводим этот пример, ибо он поучителен. Со сложностями жанра, опасностями, что он таит, не всегда в силах явиться даже опытные профессионалы, прибегающие к консультациям ученых знатоков, биографов. Еще сложнее, разумеется, проходить этот путь самодеятельным артистам. Он тернист и опасен. Хочется предостеречь от нераздумчивости и легкого вступления на него. Более безопасно держать ком­пас на творчество поэта, его важнейшие мотивы, их развитие А уж если и использовать биографический момент, то воспользовавшись свидетельствами писателя — современника, самого поэта. Правда, в данном случае могут быть свои сложности. Например, литератор создает биографическую повесть или поэму, посвященную известному художнику. Возникает жела­ние использовать ее как сюжетный костяк, на который ассо­циативно нанизываются отдельные произведения поэта.

Так нередко создается жанр своеобразной литмонтажной новеллы о жизни и творчестве поэта, писателя.

Весь вопрос в художественном уровне биографического произведения, его праве сочетаться с подлинной поэзией. На пример, поэма Н. Асеева «Маяковский начинается» вступает «в контакт» с ранней лирикой Маяковского. Или проза В. Ка­таева «Трава забвения» — с поэзией И. П. Бунина и В. Маяковского.

Но бывают случаи и «некоммуникабельности» текстов твор­ца и его «биографа», несоответствия их художественных уровней.

Сочетание текстов, их компоновка в литмонтажных биогра­фических жанрах — процесс сложный. Он требует особой чут­кости, литературного вкуса в отборе произведений, способных воссоединиться в новое художественное единство.