- 275 -

Достигнув двадцатилетнего возраста, спартанцы получали гражданские права и становились членами сисситий (ср.: Plut. Lyc. 15, 4-7). По-видимому, после двадцати лет они обязаны были жениться (Plut. Mor. 228 а). Брак не рассматривался в Спарте как частное дело гражданина. Спартанская община осуществляла контроль, а при необходимости и прямое давление на своих молодых сограждан, принуждая их к своевременному вступлению в брак. Безбрачие грозило спартанцам как материальными (Xen. Lac. pol. 9, 5), так и моральными потерями. Холостяки (a[gamoi) становились изгоями общества (Plut. Lyc. 30, 7; Athen. 555 c; Pollux. III, 48; VIII, 40). Даже высокие чины не защищали их от всеобщего презрения, специально культивируемого властями. Как свидетельствуют источники, холостяки подвергались настоящему моральному террору со стороны общества. Плутарх приводит примеры, дающие представление о степени нетерпимости общества к такого рода отступлениям от общепринятой нормы³⁶.

Несмотря на свой новый семейный статус, молодые спартанцы до тридцати лет продолжали оставаться под полным контролем воспитателей, или педономов. Надзор над ними осуществляли также их сотоварищи по сисситиям из старших возрастных групп. Они следили за тем, чтобы молодые граждане не отходили от регламентированного типа поведения даже в мелочах. На все возрастные классы в Спарте распространялся принцип полного соподчинения, при котором старшие возрастные группы выполняли функцию контроля над младшими.

- 276 -

Только после тридцати лет спартанец наконец покидал казарму и получал право на частную жизнь, хотя и в несколько урезанном виде, ведь государство осуществляло контроль и над этой весьма деликатной сферой (Xen. Lac. pol. 1, 5-6; Plut. Lyc. 15, 4-10).

Объединяющим началом для всех взрослых спартанцев было членство их в сисситиях (ta; sussivtia; букв. - "совместное питание" или "общий стол"), которое воспринималось как знак принадлежности к числу "равных". Сисситии не были изобретением спартанцев. Подобные обеденные клубы существовали в целом ряде греческих и даже варварских общин. Так, согласно Платону и Аристотелю, сисситии были в Беотии, Милете, Фуриях (Plat. Leg. I, 636 b) и Карфагене (Arist. Pol. II, 8, 2, 1272 b). Но о большинстве сисситий кроме факта их существования ничего не известно. Исключение составляют только обеденные товарищества в Спарте и на Крите. Аристотель, усматривающий близкое сходство между государственным устройством Спарты и городов Крита, упоминает среди схожих институтов и сисситии. По его мнению, они создавались с целью сохранения общественного характера имущественных отношений (Pol. II, 2, 10, 1263 b). Судя по сохранившимся данным, спартанские сисситии и критские андрии в главных своих чертах были однотипными институтами, легко трансформирующимися при необходимости в чисто военные структуры. Критские обеденные клубы подобно спартанским выполняли также и воспитательные функции. Критяне должны были посещать андрии с детского возраста (Strab. X, p. 483).

Главное отличие между критским и спартанским вариантом общественных столовых заключалось в разных принципах их содержания. В Спарте каждый гражданин ежемесячно должен был поставлять для сисситий строго фиксированное количество продуктов и денег. Плутарх в биографии Ликурга приводит их перечень. Критские андрии в основном содержались на общественный счет. Этим, как считает Аристотель, они выгодно отличались от спартанского аналога (Pol. II, 7, 5, 1272 a). Но у наc есть некоторые основания думать, что андрии в отдельных городах Крита содержались как на общественный счет, так и на обязательные взносы граждан. В частности, Досиад, историк III в., сообщает, что в Ликте каждый гражданин должен был поставлять в андрии десятую часть имеющихся у него продуктов, а каждый раб - один эгинский статер (ap. Athen. IV, 143 a-b). Хотя это свидетельство относится только к городу Ликту, но подобный смешанный способ обложения, скорее всего, был характерен и для других критских городов. Эфор,