- 261 -

с границами всего гражданского коллектива⁴. После него все гражданское общество Спарты уже представляло собой военную элиту, внутри которой постепенно вырабатывались особый стиль жизни и особая шкала ценностей⁵. Это вовсе не означает, как полагают некоторые ученые, что в постликурговой Спарте вообще исчезла родовая аристократия, полностью слившаяся, по их мнению, с основной массой граждан⁶.

Реформы Ликурга проходили в период нарождающейся в Спарте государственности. До Ликурга Спарта представляла собой примитивную общину. Слишком раннее законодательство способствовало

- 262 -

увековечиванию в Спарте пережитков племенной организации. Отсюда проистекает удивительная коллекция экзотических обычаев и порядков, свято хранимых спартанцами в течение многих веков. К таким пережиткам еще племенной организации общества относится и представление о земле как государственной собственности. В Спарте верховным собственником земли, бесспорно, считалось государство. Оно наделяло всех граждан клерами и под угрозой потери их заставляло выполнять свои обязанности. Насколько укоренилось представление о верховной собственности государства на землю, видно из того, что это право не подвергалось сомнению даже в период эллинизма, когда в Спарте проводились реформы Агиса и Клеомена.

Что касается вопроса о господствующей в Спарте форме собственности на землю, то до сих пор в науке нет на него однозначного и точного ответа. Во всяком случае, как нам кажется, нет никаких оснований говорить о ничем не ограниченной частной собственности на землю, как это нередко делают современные представители англо-американской историографии, склонные к радикальному пересмотру и даже отрицанию древней традиции⁷. Более взвешенной и не противоречащей преданию представляется гипотеза, впервые четко сформулированная и детально обоснованная еще Р. Пёльманом. Как справедливо замечает Р. Пёльман, "обычное у нас понятие частной собственности неприменимо к владению, которое не могло быть ни отчуждаемо, ни делимо, и которое подлежало строго обязательному порядку наследования"⁸. "Легко может быть, - продолжает он, - что такое государство, как Спарта, которое смотрело на личность гражданина, до некоторой степени,

- 263 -

как на свою собственность, так же понимало и имущество гражданина и считало себя собственником в с е й земли, а гражданина - только временным обладателем ее на основании права пользования"⁹. Запрет на перемещение земли от владельца к владельцу предполагает очень серьезные ограничения прав собственности. Земля, которая не являлась предметом купли-продажи, не могла в полной мере считаться и частной собственностью. Поэтому спартанские клеры вместе с приданными им илотами в правовом отношении скорее рассматривались как государственная собственность, отданная в бессрочную аренду, чем безусловно частная. То, что на практике спартанцы рано научились обходить законы и манипулировать землей, дела не меняет.

Недопущение безусловной частной собственности на землю было обязательным условием для сохранения за государством контрольных функций. Спартанский полис был заинтересован в увековечивании существующих аграрных отношений. Поэтому очень рано были выработаны механизмы, выполняющие охранительные функции. Так, в Спарте была запрещена купля-продажа земли даже в таких замаскированных ее видах, как дарение и завещание (Plut. Agis 5). Ограничения распространялись и на илотов. Реальные владельцы последних не имели права ни продавать, ни отпускать их на волю, ибо илоты точно так же, как и земля, находились под патронатом государства (Strab. VIII, р. 365). Такого рода ограничения в период архаики были явлением обычным для многих греческих полисов. По словам Аристотеля, "во многих государствах в древнее время законом запрещалось продавать первоначальные наделы" (Pol. 1319 а 10-12). Отмену подобных ограничений Аристотель связывал с демократизацией общества (Pol. 1266 b 20-25 (на примере Левкады)).

Но вопрос о форме собственности на землю следует отделять от вопроса о равном распределении этой земли среди спартиатов. Тут мы согласны с теми исследователями, которые считают, что уже в период архаики "о принципиальном имущественном равенстве, в том виде, как его принимают Эфор и Полибий... не могло быть и речи"¹⁰.

Концепция равенства спартиатов основана главным образом на традиции, идущей от Плутарха, о равных ликурговых клерах. Данная традиция о существовании равных участков не раз подвергалась