- 251 -

мессенской молодежи, которая была наиболее склонна к мятежу, и уничтожить ее. Таким образом, хотя Фукидид нигде не атрибутировал илотов, в данном случае, говоря об угрозе, нависшей над Спартой из-за захвата Пилоса и Киферы, он мог иметь в виду только угрозу со стороны мессенских илотов¹⁰⁶. Этот же мотив - страх перед восстанием мессенцев - сказался и в специально выделенном пункте мирного договора от 421 г. о помощи Афин в случае восстания илотов.

В 370/69 г. в результате нового восстания мессенские илоты, наконец, добились свободы, и Мессения не без помощи Фив обрела самостоятельность и полную независимость от Спарты. Но это восстание мессенских илотов, по-видимому, никак не затронуло лаконских. Лаконские илоты в соответствующий момент предпочли сражаться за Спарту, а не дезертировать к ее врагам.

Косвенным доказательством того, что илотские восстания - это по большей части восстания мессенских, а не лаконских илотов, может служить следующее замечание Платона: "Владение рабами тяжко. Это многократно было доказано возникновением частых и ставших обычными восстаний мессенцев" (Leg. VI, 777 b-c). В парафразе Аристотеля к данному месту Платона вместо слова "мессенцы" явно в том же смысле употребляется слово "илоты" (Pol. II, 7, 8 1272 b 19 - oiJ dЖ ei{lwte" ajfivstantai pollavki"). Вероятно, именно спартанский опыт заставил греческих философов в своих проектах идеального государства отказаться от идеи формировать класс рабов из гомогенного в этническом и культурном отношении населения. Так, Платон пишет: "Сколько случается бедствий в государствах, которые обладают большим числом рабов, говорящих на одном языке" (Leg. VI, 777 с-d; ср.: Arist. Pol. VII, 9, 9, 1330 а 25-30).

Но все же, несмотря на желание отделить мятежных мессенцев от лояльных лаконских илотов, это не всегда удается. Так, судя по фрагменту из Крития, лаконские илоты были точно такой же угрозой для Спарты, как и мессенские: это из-за них спартанцы не чувствовали себя в безопасности даже в собственных домах (fr. 37 Diels = Libanius. Or. XXV, 63). А в 369 г. спартанцы, объявив о наборе лаконских илотов в армию, сами же испугались слишком

- 252 -

большого успеха своей рекрутской кампании: в списки было внесено 6 тысяч илотов. По словам Р. Талберта, "набор в армию такой орды потряс спартанцев и нанес удар по их нервной системе"¹⁰⁷. Только убедившись, что число свободных людей (граждан, союзников, наемников) будет достаточным для противовеса илотам, они несколько успокоились (Xen. Hell. VI, 5, 29).

Если проанализировать те немногие высказывания греческих авторов V-IV вв. (Фукидид, Критий, Ксенофонт, Платон, Аристотель), которые касаются илотии, можно убедиться, что все они единодушно делают акцент на существовании постоянного и сильного напряжения между спартиатами и илотами. Отсюда ими делается логический вывод об опасности для любого гражданского коллектива подобного типа рабства. Однако опасность эта оставалась по существу потенциальной и отчасти вот почему: исторически сложившееся разделение илотов на две группы и изначальный дифференцированный подход к ним давали спартанцам возможность маневра. Это оказалось особенно важно во 2-й половине V - начале IV в. В то время уже полным ходом шел т. н. процесс олигантропии, когда число полноправных граждан из-за сохранения архаических социально-экономических реалий постоянно сокращалось. Кроме социально-экономических моментов на численность гражданского населения, конечно, оказала влияние и война. В такой ситуации стабильность государству мог обеспечить только внутренний гражданский мир. Спартанцы, напуганные появлением афинского войска у себя в тылу, в Мессении, и реальностью восстания мессенцев, сделали ставку на лаконских илотов. Это было тем легче сделать, что и раньше лаконские илоты в гораздо большей степени, чем обычные классические рабы, были интегрированы в спартанскую общину. Их участие в военных кампаниях Спарты было обязательным. Более того, постепенно менялся не только количественный, но и качественный состав спартанской армии. Если в 1-й половине V в. илоты сопровождали своих господ в качестве легковооруженных воинов и обозной прислуги, то уже в ходе Пелопоннесской войны они стали привлекаться в армию как гоплиты. Первый такой опыт имел место в 424 г., когда с Брасидом во Фракию был послан отряд илотов (Thuc. IV, 80, 5). Эти первые семь сотен илотов предварительно должны были быть обучены и натренированы для несения гоплитской службы. По окончании похода они были освобождены и поселены в Лепрее, местечке на