- 490 -

Напоследок добавим, что спартанцы не только охотно брали взятки, но и сами нередко выступали в роли взяткодателей. Для решения своих военно-политических задач спартанцы очень рано отработали методику взяток. Павсаний даже утверждает, что "лакедемоняне - первые из всех, кого мы знаем, подкупили дарами своего врага, первые, которые победу на поле битвы сделали покупным товаром" (IV, 17, 2). В качестве примера он приводит решающий эпизод Второй Мессенской войны - сражение у т. н. Большого рва, которое мессенцы проиграли из-за предательства своих союзников аркадян. Согласно Павсанию, Аристократ, царь аркадян, был подкуплен спартанцами (IV, 17, 2).

Фукидид в своем рассказе о судьбе героя Греко-персидских войн, спартанского военачальника Павсания, замечает, что тот подчинился требованию эфоров и вернулся из Малой Азии в Спарту только потому, что надеялся "уладить дело подкупом" (I, 131, 2).

Павсаний, автор "Описания Эллады", даже утверждал, что спартанцы были единственными, кто осмелился подкупить Пифию (III, 4, 5-6). В качестве примера Павсаний приводит случай с царем Клеоменом, который подкупил дельфийских жрецов, чтобы те объявили его соперника Демарата не сыном царя Аристона¹⁵⁶. После того как это преступление раскрылось, Клеомен вынужден был бежать из Спарты, а его агенты в Дельфах лишились своих должностей (Her. VI, 66). В достоверности данного сообщения Геродота вряд ли можно сомневаться: хорошо зная многие скандальные истории, связанные с Дельфами, Геродот в данном случае счел нужным сообщить даже имена тех, через кого действовал Клеомен.

Еще одну примечательную историю, свидетельствующую о постоянных и очень тесных связях спартанских царей с Дельфами, рассказывает Фукидид. По его словам, царь Плистоанакт исключительно благодаря усилиям Дельф в 426 г. смог вернуться на родину после почти двадцатилетнего изгнания (V, 16). Фукидид прямо не говорит, что жрецы действовали в пользу царя, будучи подкупленными им. Но он сообщает такие подробности, которые

- 491 -

заставляют думать о весьма высокой вероятности того, что царь использовал все средства, включая взятки, и с их помощью добился от дельфийских жрецов столь необходимой ему поддержки. По словам Фукидида, в Спарте постоянно ходили слухи о "противозаконном возвращении" Плистоанакта из изгнания. Противозаконность, по-видимому, усматривалась в том, что царь использовал запрещенные средства, добиваясь от жрецов регулярного провозглашения сфабрикованного по его требованию оракула. Действительно, как сообщает Фукидид, всякий раз, когда спартанцы посещали Дельфы, они неизменно получали один и тот же оракул: "Лакедемоняне должны вернуть с чужбины в свою землю потомка полубога Зевсова сына. Иначе им придется пахать землю серебряным лемехом" (V, 16, 2). Очень высока вероятность того, что спартанский царь нашел понимание в Дельфах исключительно с помощью взяток и подарков¹⁵⁷.

Можно вспомнить также широко развернутую кампанию по подкупу наиболее влиятельных святилищ как в Греции, так и вне ее, автором которой был знаменитый спартанский адмирал Лисандр (Diod. XIV, 13, 3-7; Nepos. Lys. 3, 1-4; Plut. Lys. 25, 3-4). Целью этой кампании было добиться божественной санкции для нового закона о престолонаследии, который (в случае его принятия) открывал Лисандру дорогу к царской власти. Вот как объясняет Диодор обращение Лисандра к оракулам: "Зная исключительную склонность лакедемонян к оракулам, он решил подкупить пророчицу в Дельфах; ибо он считал, что если ему удастся получить изречение, соответствующее его замыслам, то он легко добьется своего выбора" (XIV, 13, 3-4). Для такой операции, конечно, требовались значительные средства, что, однако, противоречит утверждению Феопомпа о крайней бедности Лисандра (Plut. Lys. 30, 2). Но личная бедность Лисандра вовсе не мешала ему как главе партии пользоваться средствами своих друзей и единомышленников. Эфор и Диодор говорят о больших суммах денег (polu; crusivonу Эфора иcrhmavtwn plh'qo"у Диодора), которыми оперировал Лисандр и его агенты для подкупа оракулов в Дельфах, Додоне и Ливийском оазисе Зевса-Аммона (Ephor. ap. Plut. Lys. 25, 3-4; Diod. XIV, 13, 33-7). В этой истории больше всего поражает масштабность акции