Психологические знания в античный период

Психология как рациональное познание души человека зародилась в античности в недрах философии на основе созданной в этот период геоцентрической картины мира, ставившей человека в центр мироздания.

Античная философия восприняла от предшествовавшей мифологии понятие души. Практически все древние философы пытались выразить с помощью понятия души самое главное сущностное начало живой природы, рассматривая ее как причину жизни и познания.

Впервые человек, его внутренний духовный мир становится центром философского размышления у Сократа (469-399 до н.э.). В отличие от своих предшественников, занимавшихся преимущественно проблемами природы, Сократ сосредоточился на внутреннем мире человека, его убеждениях и ценностях, умении действовать в качестве разумного существа. Главную роль в психике человека Сократ отводил умственной деятельности, которая исследовалась в процессе диалогического общения. После его исследований понимание души наполнилось такими идеями, как «благо», «справедливость», «прекрасное» и т.д., которых физическая природа не знает.

Мир этих идей стал сердцевиной учения о душе гениального ученика Сократа — Платона (427-347 до н.э.).

Платон разработал учение о бессмертной душе, обитающей в смертном теле, покидающей его после смерти и возвращающейся в вечный сверхчувственный мир идей. Главное у Платона не в учении о бессмертии и переселении души, а в исследовании содержания ее деятельности (в современной терминологии в исследовании психической деятельности). Он показал, что внутренняя деятельность душ и дает знания о реальности сверхчувственного бытия, вечного мира идей. Каким же образом находящаяся в бренной плоти душа приобщается к вечному миру идей? Всякое знание, согласно Платону, есть воспоминание. При соответствующих усилиях и подготовке душа может вспомнить то, что ей довелось созерцать до своего земного рождения. Он учил, что человек «насаждение не земное, а небесное».

Платон впервые выявил такую форму психической деятельности, как внутренняя речь: душа размышляет, спрашивает сама себя, отвечает, утверждает и отрицает. Он первым попытался раскрыть внутреннюю структуру души, вычленив ее тройственный состав: высшую часть — разумное начало, среднюю — волевое начало и низшую часть души — чувственное начало. Разумная часть души призвана согласовывать низшие и высшие мотивы и побуждения, идущие от разных частей души. В сферу изучения души вводилась такая проблематика, как конфликт побуждений, и рассматривалась роль разума в его разрешении.

Ученик Платона — Аристотель (384-322 до н.э.), споря со своим учителем, возвратил душу из сверхчувственного в чувственный мир. Он выдвинул концепцию души как функции живого организма,, а не какой-то самостоятельной сущности. Душа, по Аристотелю, является формой, способом организации живого тела: «Душа есть суть бытия и форма не такого тела, как топор, а такого естественного тела, которое в самом себе имеет начало движения и покоя».

Аристотель выделил в организме различные уровни способностей к деятельности. Эти уровни способностей составляют иерархию уровней развития души.

Аристотель различает три вида души: растительную, животную и разумную. Два из них принадлежат к физической психологии, поскольку не могут существовать без материи, третья — метафизична, т.е. разум существует отдельно и независимо от физического тела как божественный разум.

Аристотель впервые ввел в психологию идею развития от низших уровней души к се высшим формам. При этом каждый человек в процессе превращения от младенца во взрослое существо проходит ступени от растительной к животной, а от нее к разумной душе. Согласно Аристотелю, душа, или «психе», — это двигатель, позволяющий организму реализовывать себя. Центр «психе» находится в сердце, куда поступают впечатления, передаваемые от органов чувств.

При характеристике человека Аристотель на первое место выдвигал знания, мышление и мудрость. Эта установка во взглядах на человека, присущая не только Аристотелю, но и античности в целом, была в значительной степени пересмотрена в рамках средневековой психологии.

мифологические представления о душе

Говорить об открытии субъективной действительности в мифе не было бы никакой возможности, если бы повсеместно ра-с пространенное представление, согласно которому понятие Я и понятие души образуют начало всякого мифологического мышления, было справедливо. После того как Тейлор в своем основополагающем труде обосновал теорию «анимистического» происхождения мифологии, она, как казалось, все больше и больше находила подтверждение в качестве надежного эмпирического ядра и эмпирической направляющей изучения мифов. Этнопсихологический анализ Вундта также полностью построен на этом воззрении; и в нем все мифологические понятия и представления в сущности рассматриваются лишь как варианты представлений о душе, которые тем самым должны быть не столько целью, сколько предпосылкой мифологического миропонимания. И даже ответная реакция на этот взгляд, начатая так называемыми «преанимистическими» теориями, лишь попыталась добавить к фактическому состоянию мифологического мира несколько новых черт, не замеченных анимистической интерпретацией, оставив неприкосновенным принцип объяснения как таковой. Ибо если в этих теориях понятия души и личности не рассматриваются в качестве необходимого условия и непосредственной составляющей для некоторых наиболее ранних пластов мифологического мышления и мифологических представлений, в особенности для наиболее примитивных видов колдовства, то все же значение этих понятий для всех содержательных элементов и форм мифологического мышления, поднимающихся над этим примитивным ранним пластом, не подлежит сомнению. Таким образом, миф, в соответствии с этой интерпретацией, представляет собой — даже если принять преанимистический вариант теории Тейлора — в своей общей структуре и общей функции не что иное как попытку своего рода поглощения «объективного» мира событий «субъективным» миром, чтобы толковать «объективность» соответственно категориям «субъективного».

Однако против этой предпосылки, до сих пор в основном считающейся несомненной в этнологии и этнической психологии, сразу же возникает серьезное возражение, как только мы рассмотрим ее в контексте нашей общей фундаментальной проблематики. Ибо взгляд на развитие отдельных символических форм повсюду демонстрирует нам,

167

что их основное достижение состоит не в том, чтобы отображать внешний мир во внутреннем или чтобы просто проецировать вовне уже готовый внутренний мир, а в том, что только в них и благодаря их посредничеству оба момента — «внутреннее» и «внешнее», «Я» и «действительность» обретают свое определение и разграничиваются друг относительно друга. Если каждая из этих форм несет в себе духовный «диспут» Я с действительностью, то это отнюдь не следует понимать так, будто и то и другое, Я и действительность, уже являются данными величинами — готовыми, самостоятельно существующими «половинками» бытия, которые лишь после соединяются вместе. Решающая роль всякой символической формы как раз в том и заключается, что она не застает границу между Я и действительностью как нечто заранее и раз и навсегда определенное, а сама только эту форму и устанавливает — и каждая из основных форм устанавливает ее иначе. Уже эти общие систематические соображения заставляют нас предполагать, что миф столь же мало начинается с готового понятия Я или души, сколь и с готовой картины объективного бытия и событий, но что он должен сначала постичь и то и другое, сформировать их из себя самого1. И феноменология мифологического сознания в самом деле дает этому систематическому предположению полное подтверждение. Чем дальше раздвигаются рамки этой феноменологии и чем дальше стремится исследование проникнуть в ее фундаментальные и изначальные пласты, тем яснее становится, что понятие души не является для мифа готовым и жестким шаблоном, по которому он с необходимостью кроит все, что постигает, но что оно скорее означает для него текучую и пластичную, поддающуюся изменениям и формовке стихию, которая по мере того, как он с ней работает, меняется, так сказать, у него в руках. Если метафизика, если «рациональная психология» оперируют понятием души как данностью, понимая ее как «субстанцию» с определенными неизменными «свойствами», то мифологическое сознание действует прямо противоположным образом. Ни одно из свойств, обычно рассматриваемых метафизикой как аналитические признаки понятия «душа», — ни ее единство или неделимость, ни ее имматериальность или бессмертие — не оказывается в этом случае связанным с ней с самого начала и необходимым образом — все они означают лишь определенные моменты, постепенно обретаемые в ходе мифологического представления и мышления, и это обретение проходит чрезвычайно различные фазы. В этом смысле понятие души с не меньшим правом может считаться не началом, а завершением мифологического мышления. Содержание этого понятия и его духовный диапазон заключаются как раз в том, что оно является одновременно началом и концом. Оно ведет нас в ходе непрерывного поступательного движения, в неразрывной связи формирований от одного полюса мифологического сознания к другому: оно оказывается одновременно и самым непосредственным, и наиболее опосредованным. У истоков мифологического мышления «душа» может представляться вещью, столь знакомой, столь ощутимо близкой, словно она есть ка-

168

кая-либо физическая данность. Однако это вещное подвергается превращению, благодаря чему у него постоянно прирастает все более богатое духовное содержание, так что в конце концов душа становится своеобразным «принципом» духа вообще. Не непосредственно, а лишь постепенно и различными обходными путями из мифологической категории «души» вырастает новая категория Я, идея «персоны» и персонального, личности: однако именно препятствия, преодоленные этой идеей, раскрывают во всей полноте ее своеобразное содержание. Разумеется, данный процесс представляет собой отнюдь не только процесс рефлексии — речь идет не о результате, получаемом путем чистого созерцания. Не простое созерцание, а действие составляет истинный центр, и именно отсюда для человека начинается духовная организация действительности. Именно здесь складывается разделение сфер объективного и субъективного, мира Я и мира вещей. Чем дальше продвигается сознание деятельности, тем резче проявляется это разделение, тем яснее проступают границы между «Я» и «не-Я». Соответственно и мифологический мир представлений обнаруживается как раз в своих первых и наиболее непосредственных формах в самой тесной связи с миром воздействия. Здесь кроется сердцевина магического взгляда на мир, полностью пропитанного этой атмосферой воздействия, взгляда, самого по себе являющегося не чем иным, как переложением, перелицовкой мира субъективных аффектов и инстинктов в чувственно-объективное наличное бытие. Первая сила, опираясь на которую человек противопоставляет себя вещам в качестве чего-то своеобразного и самостоятельного, — это сила желания. Через эту силу человек не просто принимает действительность вещей, а строит ее для себя. Первое, наиболее примитивное осознание способности формирования бытия — вот что пробуждается в желании. И по мере того как это сознание пронизывает все созерцание, как «внутреннее», так и «внешнее», все бытие предстает прямо подчиненным ему. Нет такого наличного бытия и события, которое не было бы вынуждено в конце концов покориться «всемогуществу мысли» и всемогуществу желания2. Таким образом, в магическом миросозерцании Я пользуется почти безграничной властью над действительностью: оно вбирает в себя всю действительность. Однако именно этому непосредственному отождествлению с собой присуща своеобразная диалектика, переворачивающая изначальное соотношение. Усиленное чувство самости, вроде бы выражающееся в магическом взгляде на мир, указывает, в то же время, именно на то, что подлинная самость здесь еще не достигнута. Я пытается с помощью магического всесилия воли овладеть вещами и сделать их послушными; однако именно в этих попытках оно демонстрирует, что еще полностью от них зависимо, полностью ими «одержимо». Его мнимая активность становится теперь для него источником страданий: и все его идеальные силы, такие как сила слова и речи, видятся в форме демонических существ, проецируются вовне как нечто чуждое по отношению к Я. Так что и выражение Я, обретенное при этом, и первое магически-мифологическое понятие «души» еще

169

остаются полностью включенными в эти представления. И сама душа предстает как демоническая сила, контролирующая извне тело человека и обладающая им — и, следовательно, самим человеком в совокупности его жизненных функций. Тем самым именно в повышенной интенсивности ощущения Я и гипертрофии его воздействия, этим обусловленной, порождается лишь иллюзия воздействия. Ибо всякая истинная свобода воздействия предполагает внутреннее ограничение, предполагает признание некоторых объективных пределов воздействия. Я находит самого себя лишь благодаря тому, что устанавливает эти границы для себя, шаг за шагом ограничивая безусловную каузальность, которую оно себе первоначально приписывало в отношении мира вещей. Так как аффект и воля уже не пытаются непосредственно овладеть желаемым предметом и вовлечь его в свой круг, а между простым желанием и его целью появляется все больше ясно осознаваемых промежуточных звеньев, то именно благодаря этому объекты, с одной стороны, Я — с другой, приобретают самостоятельную ценность: определенность обеих сторон достигается лишь через эту форму опосредования. Там же, где это опосредование отсутствует, само представление о воздействии еще отличается своеобразной индифферентностью. Всякое бытие и событие в общем и в частном предстает пронизанным магически-мифологическими воздействиями: однако представление о воздействии еще не содержит разделения принципиально различных факторов воздействия, не различает «материальное» и «духовное», «физическое» и «психическое». Существует лишь единая нерасчлененная сфера воздействия, и внутри нее происходит постоянный взаимопереход, постоянный взаимообмен между областями, которые мы обычно разграничиваем как мир «души» и мир «материи». Как раз там, где представление о воздействии становится всеобщей всеобъемлющей категорией понятия мира и «объяснения мира», эта внутренняя нерасчлененность проявляется наиболее ясно. В мана полинезийцев, в маниту алгонкинских племен Северной Америки, в оренда ирокезов и т.д. в качестве общего достояния может быть выделено лишь понятие и представление повышенной, преодолевающей все чисто «естественные» границы действенности как таковой, при том что внутри нее самой отсутствует какое-либо ясное разграничение между отдельными возможностями воздействия, между его видами и формами. Мана в равной степени приписывается как простым вещам, так и определенным лицам, «спиритуальному» и «материальному», «одушевленному» и «неодушевленному». Поэтому когда представители чистого анимизма, как и их противники, «преанимисты», ссылались на представление о мана как подтверждение их концепций, им справедливо возражали, что слово «мана» «само по себе не является ни анимистическим, ни преанимистическим выражением, поскольку нейтрально по отношению к этим теориям». Мана — это могущественное, действенное, продуктивное, однако эта действенность не включает в себя специфической характеристики сознательного, «душевного» или личного в узком смысле3. И в остальном постоянно обнаруживается, что четкость, ясность и опре-

170

деленность субъективно-личного наличного бытия ослабевает по мере продвижения в более «примитивные» ступени мифологического мышления. Примитивное мышление буквально характеризуется своеобычной текучестью и летучестью, которыми еще обладает в нем представление и понятие личного наличного бытия. Здесь поначалу еще отсутствует «душа» как самостоятельная, отделенная от тела и единая «субстанция», душа — это не что иное, как сама жизнь, имманентная телу и привязанная к нему. Эта имманентность не обнаруживает, в согласии со своеобразной «комплексностью» мифологического мышления, четкого определения и ограничения также и в пространственном отношении. Подобно тому как жизнь неразрывным целым обитает в теле как целом, точно так же она присутствует и в каждой его части. Не только определенные жизненно важные органы, такие как сердце, диафрагма, почки, рассматриваются в этом смысле как «седалища» жизни, но и любая часть тела, даже если она не состоит более ни в какой «органической» связи с телом как целым, еще может рассматриваться в качестве носителя присущей ему жизни. Даже слюна человека, его экскременты и его ногти, отрезанные волосы продолжают оставаться в этом смысле носителями жизни и души4: всякое воздействие на них непосредственно поражает жизнь в целом, представляя для нее угрозу. Здесь снова обнаруживается то обратное соотношение, согласно которому «душа», вроде бы обладающая всей полнотой власти над физическим бытием и событиями, в действительности оказывается тем самым еще более прочно заключенной в сферу материального бытия и вплетенной в его судьбу. И даже феномен смерти не в состоянии разорвать эту связь. Понимание смерти в изначальном мифологическом мышлении никоим образом не означает четкого размежевания, «расставания» души с телом. Уже ранее было показано, что подобное разграничение, определенное противопоставление условий жизни и смерти противоречит образу мысли мифа, что для него граница между тем и другим еще вполне остается подвижной5. Так что для него смерть никогда не является уничтожением наличного бытия — это лишь переход в иную форму наличного бытия, да и сама эта форма в изначальных, первобытных пластах мифологического мышления опять-таки может мыслиться лишь полной чувственной «конкреции». И мертвец все еще продолжает «быть»; и это бытие также не может быть осмыслено и описано иначе, нежели физическое. Если в сравнении с живыми он предстает бессильной тенью, то сама эта тень все еще обладает полной действительностью, она подобна умершему не только общим видом и отдельными чертами, но также и чувственными и физическими потребностями. Подобно тому как в «Илиаде» тень Патрокла предстает Ахиллу как

Призрак, величием с ним и очами прекрасными сходный; Та ж и одежда, и голос тот самый, сердцу знакомый59',

так же и в египетских монументах бессмертное ка человека изображается как его полный физический двойник, сходный с ним как две кап-

171

ли воды6. Поэтому если душа как «образ», как εϊδωλον, с одной стороны, кажется лишенной, так сказать, грубо материального, если она соткана из более тонкой и нежной материи, нежели мир материальных вещей, — то, с другой стороны, сам образ даже с точки зрения мифологического мышления никогда не является чисто идеальным, а наделен определенным реальным бытием и реальными силами воздействия7. Поэтому и «тени» все же подобает некоторая физическая действительность и физическое оформление. Согласно представлениям гуронов, у души есть голова и тело, руки и ноги, короче, она во всем представляет собой точное подобие «настоящего» тела и его устройства. Часто душа представляет собой как бы миниатюрное изображение, сохраняющее все наглядно-телесные особенности, только умещенные в меньшем объеме. У малайцев душа мыслится в форме маленького человечка, живущего внутри тела, — и это чувственно-наивное представление сохранилось вплоть до фазы, в которой уже осуществился переход к совершенно иному, чисто духовному представлению о «Я». Среди умозрительных рассуждений Упанишад о чистой сущности Я, об Атмане, еще раз возвращается представление о душе как Пуруше, маленьком человечке: «Пуруша, величиной с большой палец, находится в середине тела, владыка прошлого и будущего — [познавший его] больше не страшится»8·60*. Во всем этом проявляется одно и то же стремление — перенести душу в виде изображения или тени как бы в другое измерение бытия, в то время как она, оставаясь изображением или тенью, не обладает собственными самостоятельными чертами, а берет все, что она собой представляет и чем обладает, взаймы у материальных характеристик тела. И форма жизни, приписываемая ей за пределами наличного бытия тела, также поначалу не означает ничего иного, кроме простого продолжения ее чувственно-земного способа существования. Душа вместе со всем своим бытием, со своими побуждениями и потребностями остается обращенной к материальному миру, остается привязанной к нему. Для продолжения существования и для хорошего состояния она нуждается в материальном имуществе, которое ей предоставляют в виде еды и питья, одежды и утвари, домашней обстановки и украшений. Если в более поздних формах почитания души подобные приношения часто оказываются чисто символическими9, то изначально они, несомненно, мыслились как реальные и предназначенные для реального использования мертвецом. И в этом отношении «тот мир» оказывается первоначально лишь простым удвоением, чувственным дубликатом «этого мира». И даже если предпринять попытку разделить оба через резкое подчеркивание содержательных противоположностей, их детализацию — то именно это контрастное изображение покажет не менее ясно, чем сближение на основании сходства, что в данном случае «этот» и «тот мир» понимаются лишь как различные стороны одной и той же внутренне гомогенной чувственной формы существования10. Социальное устройство этого мира также обычно находит прямое продолжение в устройстве царства мертвых: каждый занимает в царстве духов тот же

172

ранг, занимается тем же делом и выполняет ту же функцию, что и при жизни11. Таким образом, миф именно там, где он, как кажется, выходит за пределы мира непосредственно-данного чувственно-эмпирического существования, где он принципиально «трасцендирует» его, крепко цепляется за этот мир. В египетских текстах сохранение души связано с возвращением ей — с помощью магических средств — способности пользоваться своими чувственными органами и отправлять соответствующие функции. В них детально описываются и предписываются церемонии «раскрывания рта», раскрывания уха, раскрывания носа и т.д., призванные вернуть покойнику ощущения: чувства зрения, слуха, обоняния и вкуса12. Относительно этих предписаний утверждалось, что в них речь идет не столько о выработке представлений о царстве мертвых, сколько о страстном протесте против именно этих представлений13. И в египетских надгробных надписях усопший всегда подчеркнуто именуется «живущим» — так же как и в Китае о гробах говорится как о «живых гробах», а о телах умерших — как о «заживо погребенных телах»14.

Поэтому и Я человека, единство его самосознания и чувства самости на этой ступени ни коим образом не конституируется «душой» как самостоятельным, отдельным от тела «принципом». Пока человек жив, пока он присутствует в своей конкретной телесности и с чувственной силой воздействия, его самость, его личность заключены в совокупности этого его присутствия. Его материальное существование и его «психические» функции и возможности, его органы чувств, самочувствие и воля образуют неразрывное и недифференцированное целое. Соответственно и после того, как разделение между ними осуществляется с несомненной наглядностью, после того как жизнь, самочувствие и восприятие оставляют тело, «самость» человека остается как бы разделенной между двумя элементами, которые некогда составляли единое целое. У Гомера человек, после того как душа покинула его, остается сам — то есть его мертвое тело — на съедение собакам; в то же время у него есть и другое представление, закрепленное в другом выражении: в этом случае «сам» человек — это как раз тень, пребывающая после смерти в Аиде61*. В ведийских текстах также обнаруживается та же характерная двойственность: то тело мертвого, то его душа и есть «он сам», то есть является носителем его личности15. Связанное с различными, но в одинаковой степени реальными формами наличного бытия это самое «он» еще не в состоянии развить представление о своем чисто идеальном, функциональном единстве16.

Поэтому если в теоретической разработке и формировании понятия души единство и несоставной характер души становятся буквально ее сущностным, собственно-конституирующим признаком, то для мифа изначально ситуация оказывается обратной. Даже в истории спекулятивного мышления можно проследить, как эти признаки единства и несоставности лишь постепенно вырабатываются и закрепляются: даже у Платона логико-метафизический мотив единства, 'év TL ψυχή должен был утверждаться в борьбе с противоположным мотивом

173

множественности «частей души». В мифе же, и не только в его элементарных формах, но и в достаточно продвинутых структурах, мотив расщепления души обычно встречается гораздо чаще мотива ее единства. Африканцы чи принимают, согласно Эллису, существование двух независимых душ, жители Западной Африки, согласно Мэри Кингсли, — четырех, а малайцы, по данным Скита, — семи душ. У йо-руба каждый человек обладает тремя душами, одна из которых обитает в голове, другая — в желудке, а третья — в большом пальце ноги17. Но то же представление может выражаться и в гораздо более утонченных, в уже почти мыслительно-дифференцированных и мыслительно-систематизированных формах. Наиболее четко, судя по всему, эта систематическая дифференциация отдельных «душ» и их функций разработана в египетской религии. Наряду с элементарными стихиями, образующими тело, плоть, кости, кровь, мускулы, в этой религии предполагаются другие, более утонченные, но все еще материальные элементарные стихии, из которых формируются различные души человека. Наряду с ка, обитающем в течение жизни человека в его теле как его духовный двойник и не покидающем его и после смерти, но остающемся при его бренных останках в качестве своего рода духа-хранителя, существует еще одна «душа», ба, отличающаяся по значению и форме существования. Эта вторая душа покидает тело в момент смерти в образе птицы, чтобы затем свободно блуждать в пространстве и лишь изредка навещать ка и тело в могиле. При этом в текстах упоминается и третья «душа», ху, характеризующаяся как неизменная, несокрушимая и бессмертная, и поэтому ее значение ближе всего подходит к нашему понятию духа18. Перед нами попытка тремя различными путями определить особенность бытия души в противоположность бытию тела; однако эта множественность подходов показывает, что до выработки собственного специфического принципа «личности» дело еще не дошло19. И открытие этого принципа в течение долгого времени сдерживалось не негативным, а чрезвычайно важным позитивным моментом. Дело не только в интеллектуальной недостаточности мифологического сознания, но и во влиянии мотива, глубоко укорененного в своеобразном мифологическом чувстве жизни. Мы видели, как это чувство жизни проявляется главным образом в виде «чувства фазы» — так что жизнь в целом воспринимается не как просто единый и постоянный процесс, а прерываемый совершенно определенными рубежами, критическими точками и критическими моментами. Как эти разрывы разделяют континуум жизни на четко разграниченные отрезки, точно так же они разделяют на части единство самости. Идея «единства самосознания» действует здесь не как абстрактный принцип, возвышающийся над всем многообразием содержания и конституирующий себя в качестве чистой «формы» Я, — напротив, этот формальный синтез находит в самих элементах содержания и в их конкретных свойствах совершенно определенные пределы. Там, где различие содержания достигает такого напряжения, что переходит в полную противоположность, там это несоответствие приводит также и к раз-

174

рушению связности жизни и единства самости. С наступлением каждой характерной новой фазы жизни начинается новое Я. Именно в примитивных слоях мифологического сознания мы постоянно встречаемся с этим фундаментальным представлением. Так, например, широко распространено представление, что переход от мальчика к мужчине, повсеместно считающийся мифологическим процессом с особым характером и выделяемый из общего потока жизни с помощью особых магически-мифологических ритуалов, осуществляется не в форме «развития», эволюции, а обозначает обретение нового Я, новой «души». Об одном из внутренних племен Либерии сообщается, что в нем распространено поверие, будто мальчика, как только тот вступает в священную рощу, где происходит обряд инициации, убивает лесной дух, чтобы он потом пробудился к новой жизни и получил «новую душу»20. У племени курнаи в юго-восточной Австралии мальчика во время обряда инициации погружают в своего рода магический, необычный сон, из которого он пробуждается как другой, как подобие и реинкарнация тотемического прародителя племени21. В обоих случаях ясно, что «Я» как функциональное единство еще не обладает в данном случае достаточной силой, чтобы охватить и соединить вместе то, что из-за какой-либо решающей «критической» фазовой и поворотной точки оказывается обособленным. Здесь осуществляется победа непосредственного конкретного чувства жизни над абстрактным чувством Я и самости, как это у нас то и дело происходит с чисто интуитивными художественно одаренными натурами. Не случайно Данте изображает переживания любви к Беатриче, которые знаменовали для него переход от юноши к мужчине, в образе «Vita nuova». Характерной и постоянной чертой жизни Гёте было также то, что он как раз самые значимые фазы своего внутреннего развития уже краткое время спустя воспринимал как «освобождение от преходящих и прошедших состояний», что свои собственные произведения он ощущал как «сброшенную змеиную кожу, оставшуюся лежать на дороге»22. Для мифологического мышления один и тот же процесс расщепления происходит как параллельно, так и последовательно: подобно тому как в одном и том же человеке, в одном и том же эмпирическом индивидууме, с мифологической точки зрения могут сосуществовать и мирно уживаться совершенно различные «души», так и эмпирическая последовательность жизненных событий может быть разделена между совершенно различными «субъектами», каждый из которых не только мифологически мыслится в форме особого существа, но и мифологически ощущается и рассматривается в качестве непосредственно-живой демонической силы, овладевающей человеком23.

Если представление о Я должно высвободиться из этой связанности, если Я должно постичь себя в идеальной свободе и как идеальное единство, то это достижимо лишь другим путем. Решающее изменение наступает только тогда, когда смещается акцент в понятии души — когда она понимается не просто как носитель или причина жизненных проявлений, а как субъект нравственного сознания. По мере расшире-

175

ния поля зрения, выходящего за пределы жизненной сферы в сферу нравственного поступка, из биологической области в область этическую, единство Я впервые обретает преимущество над субстанциальными или полусубстанциальными представлениями о душе. Уже в пределах самого мифологического круга мышления можно проследить это изменение. Древнейшим историческим свидетельством этого перехода являются, судя по всему, египетские тексты пирамид, где еще ясно прослеживается, как новая этическая форма самости, постепенно формирующаяся при этом, поначалу должна пройти через ряд предварительных ступеней, на которых самость еще понимается совершенно чувственно. Первое и само собой разумеющееся предварительное условие египетских поверий о душе заключается в том, что для какого бы то ни было продолжения существования души после смерти требуется сохранение ее материального субстрата. Поэтому все заботы о «душе» умершего в первую очередь направлены на сохранение мумии. Однако поскольку сама душа наряду с телесной душой является в то же время еще и душой-образом и душой-тенью, этот момент находит выражение и в форме ее культа. От конкретной материальной телесности, к которой изначально привязано почитание души, религиозная мысль и религиозное созерцание все больше и больше поднимается к чистой форме образа. По мере того как в ней, и в ней в первую очередь, усматривают поруку сохранения самости, место рядом с мумией занимает, в качестве равнозначного инструмента бессмертия, статуя. Из этого фундаментального религиозного представления вырастает изобразительное искусство, в особенности пластическое искусство Египта. Египетские гробницы фараонов, пирамиды, являются мощным символом этого устремления духа, направленного на вечность, на неограниченное существование Я, но не обладающего для осуществления этого устремления ничем иным кроме архитектурного и пластического предметного воплощения, организации зримого пространства. Однако по мере того как этический мотив «самости» все более четко проявляется в культе мертвых и связанных с ним верованиях, мы выходим за пределы этого круга зримости и зримого овеществления. Существование души и ее судьба теперь уже не зависит исключительно от материальных вспомогательных средств, которыми ее наделяют, как и от выполнения определенных ритуальных предписаний, дающих ей магическую поддержку и вспомоществование, а оказывается связанным с ее нравственным бытием и нравственными поступками. Благосклонность Осириса, в ранних египетских текстах достигавшаяся путем принуждающих его колдовских обрядов, заменяется в более поздних текстах судом Осириса над добром и злом. В описании, содержащемся в «Книге врат», мертвый предстает перед Осирисом, чтобы дать отчет в своих прегрешениях и оправдаться. Лишь после того, как его сердце будет взвешено на весах, стоящих перед богом, и будет подтверждена его безвинность, мертвый может войти в царство блаженных. Не его власть и знатность в земной жизни, не его магическое искусство, а его праведность и безвинность решают отны-

176

не, одержит ли он верх в существовании после смерти. «Ты пробудишься прекрасным днем, — говорится в одном из текстов, — ты будешь избавлен от всего злого. Ты радостно пойдешь через вечность с благословением бога, сопровождающим тебя. Сердце твое с тобой, оно тебя не покинет». Здесь сердце, нравственная самость человека, слилось с богом, в нем пребывающим: «Сердце человека — его собственный бог». Это с типической ясностью демонстрирует нам переход от мифологической к этической самости. По мере возвышения человека от магии к религии, от страха перед демонами к вере в богов и к их почитанию этот апофеоз оказывает не столько внешнее, сколько внутреннее воздействие. Теперь человек уже воспринимает не только мир, но и себя в новом, духовном образе. В персидских поверьях, связанных с мертвыми, душа, отделившись от тела, еще три дня остается у тела умершего, на четвертый она отправляется к месту суда, к мосту Чинват, переброшенному через преисподнюю. Отсюда душа праведника поднимается через жилища благих мыслей, благих слов и благих дел к обители света, в то время как душа нечестивца по ступеням дурных мыслей, дурных слов и дурных дел опускается в «дом лжи»24. Мифологический образ оказывается здесь уже почти что легкой прозрачной оболочкой, за которой все более ясно и четко проступают определенные фундаментальные формы этического самосознания.

Таким образом, поворот от мифа к этосу уже в пределах самой феноменологии мифологического сознания обладает предысторией. На низшей ступени примитивных поверий, связанных с душой и духами, бытие души также противостоит человеку как простая вещь: это чуждая внешняя сила, проявляющаяся в нем, демоническая сила, одолевающая человека, если ему не удается отвратить ее от себя магическими средствами. Однако как только души воспринимаются уже не просто как природные духи, но также и как духи-покровители, сразу же намечается новое отношение с ними. Ведь дух-покровитель связан с личностью, которую он опекает, гораздо теснее, так сказать, интимнее. Он не просто повелевает ею, но охраняет и направляет ее; он уже не является чем-то исключительно внешним и чужеродным, напротив, он является специальной принадлежностью индивидуума, существом знакомым и близким. Так, например, согласно римским поверьям, существуют два вида духов, «ларвы» и «лары»: первые представляют собой блуждающих призраков, сеющих ужас и приносящих несчастье, вторые — добрых духов, обладающих определенной индивидуальностью, связанных с определенной личностью, с отдельным местом, домом или нивой и оберегающих их от вредных влияний25. Представления о подобных персональных духах-хранителях встречаются в мифологии почти всех народов: их присутствие обнаружено у древних греков и римлян, в религиях американских аборигенов, у финнов и древних кельтов26. Правда, и дух-хранитель по большей части совсем не мыслится как «Я» человека, как «субъект» его внутренней жизни; это еще нечто объективное, и, поскольку оно живет «в» человеке, то есть пространственно с ним связано, оно точно так же

177

может снова пространственно отделиться от него. Например, у уито-то духи-хранители представляются душами некоторых объектов, например, животных, которых удалось заполучить силой, и они пребывают не только с тем, кто ими обладает, но и могут быть отосланы обладателем куда-либо для выполнения поручения27. Но даже там, где между духом-хранителем и человеком, являющимся его обиталищем, существует самая тесная связь, где дух-хранитель определяет все бытие и судьбу человека, он, тем не менее, все еще выступает как нечто самостоятельное, обособленное и своеобычное. Так, например, верования батаков, связанные с душой, основаны на том, что человек до своего рождения, до своего чувственно-телесного наличного бытия выбирается своей душой, своим тонди, и все в жизни человека, все его счастье и несчастье зависит от этого выбора. Что бы ни приключилось с человеком, это происходит потому, что так захотел его тонди. Его физическое состояние и его темперамент, его состояние и характер полностью определяются своеобразием его духа-хранителя. Тонди, таким образом, представляет собой «своего рода человека в человеке, однако он не совпадает с личностью человека, напротив, этот дух скорее всего вступает в конфликт с Я человека, является самостоятельным существом в человеке, существом, обладающим своей волей, своими желаниями и возможностью осуществлять их вопреки воле человека и мучительным для него образом»28. Таким образом, мотив страха перед собственным демоном еще преобладает в данном случае над мотивом доверительности, внутренне-необходимой связи и приобщенности. Однако душа начинает постепенно переходить из этой первой «демонической» формы в другую, приобретая «более духовное» значение. Узенер проследил это духовное преобразование на языковом материале постепенного изменения значений греческого δαίμων и латинского genius, δαίμων представляет собой первоначально типичное выражение того, что Узенер называет «бог на случай». Любое содержание представления, любой предмет может быть возведен в ранг божества, демона, если привлекает мифологически-религиозный интерес, пусть даже только на очень ограниченное время29. Однако параллельно происходит другое движение, направленное на то, чтобы перевести внешних демонов во внутренних, «богов на случай» — в существа и персонажи судьбы. Демон человека — это не то, что достается ему извне, а то, что человек представляет собой изначально. Демон достается ему с рождения, чтобы сопровождать его дальше по жизни, направляя его желания и поступки. В более определенно выраженном варианте, который это представление находит в италийском понятии genius, гений человека предстает, как об этом уже свидетельствует его имя, как подлинный «прародитель» человека, при этом не только физический, но и духовный, как источник и выражение его личного своеобразия. И все, обладающее истинной духовной «формой», наделено подобным гением. Не только отдельному лицу, но и семье, и дому, государству, народу, как и вообще всякой форме человеческой общности, приписывается гений. Точно так же в германских верованиях не только ин-

178

дивидуум, но и род, как и целое племя, обладает духом-хранителем: в скандинавской саге духам-хранителям отдельного лица, mannsfylgja, противостоят покровительницы рода, kynfyglja30. Похоже, что мифологически-религиозное сознание тем четче вырабатывает это представление и придает ему тем большую значимость, чем дальше оно продвигается из чисто природной сферы к созерцанию духовного «царства целей». Так в религии, полностью построенной на одном противопоставлении добра и зла, как, например, в персидской, духи-покровители добра, фраваши, занимают центральную позицию в иерархической организации мира. Они помогали верховному властителю Ахура Мазда уже при сотворении мира, и они же должны решить последнюю битву с духом тьмы и лжи в его пользу. «Их великолепием и Хварно, — провозглашает Ахура Мазда Заратуштре, — я поддерживаю, о Заратуштра, это небо, которое наверху, сияющее и блистающее, которое эту землю со всех сторон окружает, подобно птице — яйцо... Их великолепием и Хварно я поддреживаю, о Заратуштра, землю обширную, Ахурой данную, которая огромная и просторная, которая несет много прекрасного, которая весь костный мир несет, живой и мертвый, горы высокие, полные пастбищ и вод... Если бы мне не дали помощь сильные фраваши праведных, у меня не было бы скота и людей, которые из разных видов лучшие, Друджу — сила, Друджу — власть, Друджу костный мир принадлежал бы»31·62*. Здесь идея потребности в охранителе распространяется даже на высшее существо, на бога-создателя; ибо и он, согласно основному представлению маздаизма, как пророчески-этической религии, является тем, кто он есть, не столько благодаря своей чрезвычайной физической силе, сколько в силу священного порядка, чьим исполнителем он считается. Этот вечный порядок справедливости и истины олицетворяют духи фраваши, именно благодаря их посредничеству он переходит из незримого мира в мир зримый. Согласно одному из мест в «Бундахишн», Ормузд предоставил духам-хранителям, когда они еще были чистыми бестелесными духами, выбор: оставаться в этом состоянии чистого блаженства или получить тела, чтобы вместе с ним бороться против Ахрима-на. Они выбрали второе — вошли в материальный мир, дабы освободить его от власти враждебного начала, от власти зла. Это мысль, в своей основной тенденции в значительной мере напоминающая высшие порывы спекулятивного религиозного идеализма. Ибо чувственное и материальное оказывается здесь преградой для «интеллигибельного» — но такой преградой, которая тем не менее является необходимой, поскольку сила духовного может утвердить и явить себя лишь через ее преодоление. Таким образом, сфера «духовного» совпадает здесь со сферой «добра»: у зла нет фраваши. При этом прослеживается, как в ходе этого развития мифологическое понятие души испытало этическое заострение и этическое сужение, однако именно сужение одновременно включает совершенно новую сконцентрированность на специфически-духовном содержании. Ибо теперь душа как чисто биологический, движущий и одушевляющий принцип не совпа-

179

дает с духовным принципом человека. «Даже если — что вероятнее всего — понятие фраваши и произошло из культа предков, столь важного для индоевропейцев, — считает один из исследователей персидской религии, — то оно все же испытало значительное усиление, благодаря чему оно, в конце концов, очевидно отличается от понятия manes: индус или римлянин почитает душу своих усопших предков, в то время как приверженец маздаизма прислуживает своему собственному фраваши и фраваши всех других людей, независимо от того, живы они или умерли, и даже если они только должны родиться»32. Новое ощущение личности, впервые проявляющееся здесь, и в самом деле связано с новым чувством времени, господствующим в религии Заратуштры. Этически-пророческие мысли о будущем оказываются основой подлинного открытия индивидуальности, личного Я человека — открытия, в котором постоянно в качестве основы используются примитивные мифологические представления о душе, в котором, однако, этой материи в итоге придается совершенно новая форма.

Здесь в круге самих мифологических представлений осуществляется развитие, направленное на то, чтобы преодолеть границы этого круга. Постепенное отделение умозрительной идеи «самости» от его мифологической почвы можно проследить во всех его фазах по истории греческой философии. Пифагорейское учение о душах еще полностью пропитано древнейшим мифологическим наследием; Роде сказал о нем, что в своих основных чертах оно лишь передает фантастические порождения народной психологии — в сублимированном и преобразованном варианте, созданном трудами теологов, жрецов и, в завершение, — орфиков33. И все же в этих чертах не исчерпывается существенное своеобразие пифагорейской психологии: ведь основу ее составляет тот же момент, который придает специфический облик и пифагорейскому понятию мира. Хотя душа не субстанциальна, но, однако, она не является — несмотря на все мифологические представления о переселении душ — чистой душой-дыханием и душой-тенью: по своему глубинному бытию и по своему первичному основанию она определяется как гармония и число. В «Федоне» Платона это представление о душе как «гармонии тела» развивается Симмием и Кебе-том, учениками Филолая. И тем самым впервые душа приходит в соприкосновение с мыслью о мере, как выражении границы и формы вообще, логического и этического порядка. Таким образом, число оказывается господствующим не только над всем космическим бытием, но и над всеми божественными и демоническими вещами34. И это теоретическое усмирение мифологически-демонического мира, подчинение его определенному закону, выражаемому в числе, находит дополнение и соответствие в развитии, претерпеваемом в греческой философии основной проблемой этики. От положения Гераклита, согласно которому нрав человека — его демон, это развитие идет дальше, к Демокриту и Сократу35. Возможно, только в этом контексте можно уловить тот совершенно особый смысл и особое звучание, что

180

присущи Сократову демону и сократическому понятию «евдемонии». Евдемония опирается на новую форму знания, открытую Сократом. Это знание становится доступным, когда душа перестает быть чисто природной потенцией, — благодаря тому, что начинает понимать себя как нравственный субъект. Лишь с этого момента человек освобождается от страха перед неизвестным, от страха перед демонами, потому что уже не чувствует, что его самость, его внутренний мир повинуется темной мифологической силе, напротив, он знает, что способен формировать ее, опираясь на ясное понимание, на принципы знания и волю. Так в противостоянии мифу пробуждается новое сознание внутренней свободы. На примитивных ступенях анимизма еще и сегодня встречается тщательно разработанное представление, утверждающее, что душа-демон выбирает себе человека. Батаки на Суматре полагают, что прародитель богов и людей предлагает душе прежде ее воплощения на выбор судьбы, и выбор, который она делает, прежде чем вселиться в человека, определяет его судьбу, его характер, его сущность, весь ход его жизни36. Этот фундаментальный мифологический мотив выбора души был подхвачен Платоном в десятой книге «Государства» — однако Платон использует его только затем, чтобы сделать вывод, совершенно противоположный мифологическому образу мысли и мифологическому миру ощущений. «Не вас получит по жребию гений, а вы его себе изберете сами. <...> Добродетель не есть достояние кого-либо одного: почитая или не почитая ее, каждый приобщится к ней больше или меньше. Это — вина избирающего: бог невиновен» (617d-e)63*. Эти слова произносятся душам также именем необходимости, именем Ананки, чьей дочерью является Лахесис, — однако поскольку мифологическая необходимость замещается этической, ее закон совпадает с законом высшей нравственной свободы. В мысли о самостоятельной ответственности человек приобщается к своему подлинному Я, впервые овладевает им и удостоверяется в нем. Правда, как раз дальнейшее развитие понятия души в греческой философии показывает, насколько тяжело даже философскому сознанию сохранить новое содержание, отныне заключенное в этом понятии, в его специфическом своеобразии. Если проследить путь от Платона к стоической философии и неоплатонизму, то станет видно, как старое мифологическое представление о душе-демоне постепенно снова становится доминирующим: среди сочинений Плотина есть трактат, — вновь — непосредственно посвященный «демону, который нас получил по жребию»37.

Но и в другом, не столько этическом, сколько чисто теоретическом отношении открытию субъективности, как оно осуществляется в теоретико-философском сознании, предшествует его открытие в мифологически-религиозном сознании. Уже это второе достигает мысли о «Я», которое само не является подобным вещи и не может быть определено через аналогию с вещью, более того, для которого все объективное предстает всего лишь «явлением». Классический пример подобной интерпретации понятия Я, располагающейся на границе меж-

181

ду мифологическим представлением и умозрительным рассуждением, предоставляет развитие индийской мысли. В спекулятивных построениях Упанишад отдельные стадии пути, пройденного при этом, самым четким образом разделены. Здесь можно наблюдать, как религиозная мысль ищет все новые образы самости, субъекта как неуловимого и непостижимого — и как она в конце концов оказывается способной определить эту самость, лишь снова отбросив все эти образные выражения как недостаточные и неадекватные. Я — это самое маленькое и самое большое: Атман в сердце меньше рисового или просяного зернышка, и все же он больше воздушного пространства, больше неба, больше всех этих миров. Он не связан ни рамками пространства, «здесь» и «там», ни законом времени, возникновением и исчезновением, ни деянием и страданием — он всеохватен и всевластен. Ибо ко всему, что есть и что происходит, он относится всего лишь как зритель, не вовлеченный в то, что он созерцает. В этом акте чистого созерцания он отличается от всего, что обладает объективной формой, «образом и именем». Для него остается лишь простое определение «он есть» без каких-либо уточняющих подразделений и квалификации. Так, самость противопоставлена всему познаваемому и в то же время является сердцевиной всего познаваемого. Лишь тот, кто ее не познал, знает ее — кто знает ее, ее не знает. Она не познана познающим, она познана не-познающим38·64*. Вся интенсивность жажды знания обращена к ней — и в то же время в ней заключена вся проблематики знания. Не вещи должны стать видимыми для познания — самость, вот что нужно видеть, слышать, понимать; кто ее узрел, услышал, понял и познал, тот знает весь мир. И все же именно этот всезнающий сам не может быть познан. «Ибо, где есть [что-либо] подобное двойственности, там один обоняет другого, там один видит другого, там один слышит другого, там один говорит другому, там один мыслит о другом, там один познает другого... Как сможет он познать того, благодаря которому он познает все это? Как сможет он... познать познающего?»39·65* Невозможно более резко выразить, что здесь для духа открывается новая определенность, которая как принцип знания не сравнима ни с одним из его предметов или образований, и которая поэтому остается непостижимой для всех тех способов и средств познания, что предназначены для этих предметных образований. И все же было бы слишком поспешным делать на этом основании вывод о внутреннем родстве, более того — тождестве понятия Я в Упанишадах и в современном философском идеализме40. Ибо метод, с помощью которого религиозная мистика приходит к пониманию чистой субъективности и определению ее содержания, четко отличается от критического анализа знания и его достояния. И все же общее направление самого движения, направление от «объективного» к «субъективному», остается, несмотря на различие цели, к которой движение в конце концов приходит, моментом согласия. Как ни велика пропасть, разделяющая самость мифологически-религиозного сознания и Я «трансцендентальной апперцепции», однако и уже в самом мифологи -

182

ческом сознании не меньшая дистанция разделяет первые наиболее примитивные представления о душе-демоне и утонченную концепцию, в новой форме «духовности» понимающую Я как субъект желания и познания.

Психология в Средние века

При изучении развития психологических знаний в эпоху Средневековья нужно учитывать целый ряд обстоятельств.

Психологии как самостоятельной области исследований в период Средневековья не существовало. Психологические знания включались в религиозную антропологию (учение о человеке).

Психологические знания Средневековья основывались на религиозной антропологии, которая особенно глубоко была разработана христианством, особенно такими «отцами церкви», как Иоанн Златоуст (347-407), Августин Аврелий (354-430), Фома Аквинский (1225-1274) и др.

Христианская антропология исходит из теоцентрической картины мира и основного принципа христианской догматики — принципа креационизма, т.е. творения мира Божественным разумом.

Современному научно ориентированному мышлению очень трудно понять учения святых отцов, которые носят преимущественно символический характер.

Человек в учении святых отцов предстает как центральное существо во Вселенной, высшая ступень в иерархической лестнице те арного, т.е. сотворенного Богом мира.

Человек есть центр Вселенной. Эта идея была известна и античной философии, которая рассматривала человека как «микрокосм», малый мир, объемлющий собой все мироздание.

Христианская антропология не отказалась от идеи «микрокосма», но святые отцы существенно изменили ее смысл и содержание.

«Отцы церкви» считали, что природа человека связана со всеми основными сферами бытия. Своим телом человек связан с землей: «И создал Господь Бог человека из праха земного и вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою», — говорится в Библии. Чувствами человек связан с материальным миром, душой — с духовным миром, разумная часть которой способна восходить к самому Творцу.

Человек, учат святые отцы, двойственен по своей природе: один его компонент — внешний, телесный, а другой — внутренний, духовный. Душа человека, питая тело, с которым она вместе создана, находится в теле повсюду, а не сосредоточена в одном каком-то месте. Святые отцы вводят различие между «внутренним» и «внешним» человеком: «Бог сотворил внутреннего человека и слепил внешнего; слеплена плоть, сотворена же душа»*. Говоря современным языком, внешний человек есть явление природное, а внутренний человек — сверхприродное явление, есть нечто таинственное, непознаваемое, божественное.

В отличие от интуитивно-символического, духовно-опытного пути познания человека в восточном христианстве, западное христианство пошло по пути рационального постижения Бога, мира и человека, выработав такой специфический тип мышления, как схоластика (конечно, наряду со схоластикой в западном христианстве существовали и иррационалистические мистические учения, но не они определяли духовный климат эпохи). Апелляция к рациональности в конечном итоге привела к переходу цивилизации Запада в Новое время от теоцснтрической к антропоцентрической картине мира.

Психологическая мысль эпохи Возрождения и Нового времени

Гуманистическое движение, зародившееся в Италии в XV в. и распространившееся в Европе в XVI в., получило название «Возрождение». Возрождая античную гуманистическую культуру, эта эпоха способствовала освобождению всех наук и искусств от догматов и ограничений, наложенных на них средневековыми религиозными представлениями. В результате довольно активно стали развиваться и сделали значительный шаг вперед естественные, биологические и медицинские науки. Началось и движение в направлении формирования психологического знания в самостоятельную науку.

Громадное влияние на психологическую мысль XVII-XVIII вв. оказала механика, ставшая лидером естественных наук. Механическая картина природы обусловила новую эпоху в развитии европейской психологии.

Начало механическому подходу к объяснению психических явлений и сведению их к физиологии было положено французским философом, математиком и естествоиспытателем Р. Декартом (1596-1650), который первым разработал модель организма как автомата или системы, работающей подобно искусственным механизмам в соответствии с законами механики. Тем самым живой организм, который раньше рассматривался как одушевленный, т.е. одаренный и управляемый душой, освобождался от ее определяющего влияния и вмешательства.

Р. Декарт ввел понятие рефлекса, ставшее впоследствии фундаментальным для физиологии и психологии. В соответствии с декартовой схемой рефлекса внешний импульс передавался в мозг, откуда происходила ответная реакция, приводящая в движение мышцы. Им давалось объяснение поведению как чисто рефлекторному феномену без обращения к душе как движущей телом силе. Декарт надеялся, что со временем не только простые движения — такие, как защитная реакция зрачка на свет или руки на огонь, — но и самые сложные поведенческие акты удастся объяснить открытой им физиологической механикой.

До Декарта веками считалось, что вся деятельность по восприятию и обработке психического материала производится душой. Он же доказывал, что телесное устройство и без нее способно успешно справляться с этой задачей. Каковы же функции души?

Р. Декарт рассматривал душу как субстанцию, т.е. сущность, не зависящую ни от чего другого. Душа определялась им по единственному признаку — непосредственной осознаваемости своих явлений. Ее предназначение заключалось в знании субъекта о собственных актах и состояниях, незримых ни для кого иного. Тем самым произошел поворот в понятии о «душе», ставший опорным для следующего этапа в истории построения предмета психологии. Отныне этим предметом становится сознание.

Декартом на основе механистического подхода был поставлен теоретический вопрос о взаимодействии «души и тела», который в дальнейшем стал предметом обсуждения для множества ученых.

Еще одна попытка построить психологическое учение о человеке как целостном существе была сделана одним из первых оппонентов Р. Декарта — голландским мыслителем Б. Спинозой (1632-1677), который рассматривал все многообразие чувств человека (аффектов) в качестве побудительных сил человеческого поведения. Им был обоснован важный для понимания психических явлений общенаучный принцип детерминизма — всеобщей причинной обусловленности и естественной научной объясни мости любых явлений. В науку он вошел в форме следующего утверждения: «Порядок и связь идей те же, что и порядок и связь вещей».

Тем не менее современник Спинозы немецкий философ и математик Г.В. Лейбниц (1646-1716) рассматривал соотношение духовных и телесных явлений на основе психофизиологического параллелизма, т.е. независимого и параллельного их сосуществования. Он считал зависимость психических явлений от телесных иллюзией. Душа и тело действуют самостоятельно, однако между ними существует предустановленная гармония на основе Божественного разума. Доктрина психофизиологического параллелизма нашла многих сторонников в годы становления психологии как науки, в настоящее же время принадлежит истории.

Другая идея Г.В. Лейбница о том, что каждая из бесчисленного множества монад (от греч. monos — единое), из которых состоит мир, «психична» и наделена способностью воспринимать все, что происходит во Вселенной, нашла неожиданное эмпирическое подтверждение в некоторых современных концепциях сознания.

Следует отметить также, что Г. В. Лейбниц ввел понятие «бессознательное» в психологическую мысль Нового времени, обозначив неосознаваемые восприятия «малыми перцепциями». Осознание восприятий становится возможным благодаря тому, что к простой перцепции (восприятию) присоединяется особый психический акт — апперцепция, включающий память и внимание. Идеи Лейбница существенно изменили и расширили представление о психическом. Его понятия о бессознательной психике, малых перцепциях и апперцепции прочно вошли в научное психологическое знание.

Другое направление в становлении новоевропейской психологии связано с английским мыслителем Т. Гоббсом (1588-1679), который начисто отвергал душу как особую сущность и считал, что в мире нет ничего, кроме материальных тел, движущихся по законам механики. Психические явления подводились им под действие механических законов. Т. Гоббс считал, что ощущения являются прямым результатом воздействия материальных предметов на организм. По закону инерции, открытому Г. Галилеем, из ощущений в виде их ослабленного следа появляются представления. Они образуют последовательность мыслей в том же порядке, в каком сменялись ощущения. Такая связь получила впоследствии название ассоциации. Т. Гоббс провозгласил разум продуктом ассоциации, имеющей своим источником прямое воздействие материального мира на органы чувств.

До Гоббса в психологических учениях царил рационализм (от лат. pationalis - разумный). Начиная с него, за основу познания был принят опыт. Рационализму Т. Гоббс противопоставил эмпиризм (от греч. empeiria — опыт), от которого возникла эмпирическая психология.

В разработке этого направления видная роль принадлежала соотечественнику Т. Гоббса — Дж. Локку (1632-1704), который в самом опыте выделил два источника: ощущение и рефлексию, под которой понимал внутреннее восприятие деятельности нашего ума. Понятие рефлексии прочно вошло в психологию. С именем Локка связан и такой метод психологического познания, как интроспекция, т.е. внутреннее самонаблюдение за идеями, образами, представлениями, чувствами, какими они являются «внутреннему взору» наблюдающего за ним субъекта.

Начиная с Дж. Локка, предметом психологии становятся явления сознания, которые порождают два опыта - внешний, исходящий от органов чувств, и внутренний, накапливаемый собственным разумом индивида. Под знаком этой картины сознания складывались психологические концепции последующих десятилетий.

Зарождение психологии как науки

В начале XIX в. стали вырабатываться новые подходы к психике, основанные не на механике, а на физиологии, которая превратила организм в объект экспериментального изучения. Умозрительные воззрения прежней эпохи физиология переводила на язык опыта и исследовала зависимость психических функций от строения органов чувств и мозга.

Открытие различий между чувствительными (сенсорными) и двигательными (моторными) нервными путями, ведущими в спинной мозг, позволило объяснить механизм связи нервов как «рефлекторную дугу», возбуждение одного плеча которой закономерно и необратимо приводит в действие другое плечо, порождая мышечную реакцию. Это открытие доказывало зависимость функций организма, касающихся его поведения во внешней среде, от телесного субстрата, что было воспринято как опровержение учения о душе как особой бестелесной сущности.

Изучая воздействие стимулов на нервные окончания органов чувств, немецкий физиолог Г.Э. Мюллер (1850-1934) сформулировал положение о том, что никакой иной энергией, кроме известной физике, нервная ткань не обладает. Это положение было возведено в ранг закона, в результате чего психические процессы перемещались в тот же ряд, что и зримая под микроскопом и препарируемая скальпелем нервная ткань, которая их порождает. Оставалось, правда, неясным главное — каким образом совершается чудо порождения психических явлений.

Немецкий физиолог Э.Г. Вебер (1795-1878) определил зависимость между континуумом ощущений и континуумом вызывающих их физических стимулов. В ходе экспериментов обнаружилось, что существует вполне определенное (для разных органов чувств различное) отношение между первоначальным раздражителем и последующим, при котором субъект начинает замечать, что ощущение стало другим.

Основы психофизики как научной дисциплины были заложены немецким ученым Г. Фехнером (1801 — 1887). Психофизика, не затрагивая вопроса о причинах психических явлений и их материальном субстрате, выявляла эмпирические зависимости на основе внедрения эксперимента и количественных методов исследования.

Работы физиологов по изучению органов чувств и движений готовили новую психологию, отличающуюся от традиционной психологии, тесно связанной с философией. Была создана почва для отделения психологии и от физиологии, и от философии в качестве отдельной научной дисциплины.

В конце XIX в. почти одновременно сложилось несколько программ построения психологии как самостоятельной дисциплины.

Наибольший успех выпал на долю В. Вундта (1832-1920), немецкого ученого, который пришел в психологию из физиологии и первым принялся собирать и объединять в новую дисциплину созданное различными исследователями. Назвав эту дисциплину физиологической психологией, Вундт занялся изучением проблем, заимствованных у физиологов — изучением ощущений, времени реакций, ассоциаций, психофизики.

Организовав в 1875 г. в Лейпциге первый психологический институт, В. Вундт решил изучать содержание и структуру сознания на научной основе путем выделения во внутреннем опыте простейших структур, положив начало структуралистскому подходу к сознанию. Сознание было разбито на психические элементы (ощущения, образы), которые и стали предметом изучения.

Уникальным предметом психологии, никакой другой дисциплиной не изучаемой, был признан «непосредственный опыт». Главным методом - интроспекция, суть которого заключалась в наблюдении субъекта за процессами в своем сознании.

Метод экспериментальной интроспекции имеет существенные недостатки, которые очень быстро привели к отказу от программы исследования сознания, предложенной В. Вундтом. Недостаток метода интроспекции для построения научной психологии — его субъективность: каждый испытуемый описывает свои переживания и ощущения, которые не совпадают с ощущениями другого испытуемого. Главное же состоит в том, что сознание не слагается из каких-то застывших элементов, а находится в процессе развития и постоянного изменения.

К концу XIX в. иссяк энтузиазм, который некогда пробудила вундтова программа и заложенное в ней понимание предмета психологии навсегда потеряло доверие. Многие ученики Вундта порвали с ним и пошли другим путем. В настоящее время вклад В. Вундта видят в том, что он показал, каким путем не должна идти психология, поскольку научное знание развивается не только путем подтверждения гипотез и фактов, но и их опровержения.

Осознавая неудачу первых попыток построения научной психологии, немецкий философ В. Дилыпей (1833-1911) выдвинул идею «двух исихологий»: экспериментальной, родственной по своему методу естественным наукам, и другой психологии, которая взамен экспериментального изучения психики занимается интерпретацией проявления человеческого духа. Он отделил изучение связей психических явлений с телесной жизнью организма от их связей с историей культурных ценностей. Первую психологию он назвал объяснительной, вторую – понимающей

Западная психология в XX столетии

В западной психологии XX в. принято выделять три основные школы, или, пользуясь терминологией американского психолога Л. Маслоу (1908-1970), три силы: бихевиоризм, психоанализ и гуманистическую психологию. В последние десятилетия весьма интенсивно разрабатывается четвертое направление западной психологии - трансперсональная психология.

Исторически первым был бихевиоризм, который получил свое название от провозглашенного им понимания предмета психологии — поведения (от англ. behavior - поведение).

Основоположником бихевиоризма в западной психологии считается американский зоопсихолог Дж. Уотсон (1878-1958), поскольку именно он в статье «Психология, как ее видит бихевиорист», опубликованной в 1913 г., выступил с призывом создать новую психологию, констатировав тот факт, что за полстолетия своего существования в качестве экспериментальной дисциплины психологии так и не удалось занять достойного места среди естественных наук. Причину этого Уотсон усмотрел в ложном понимании предмета и методов психологического исследования. Предметом психологии, по Дж. Уотсону, должно стать не сознание, а поведение.

Субьективный метод внутреннего самонаблюдения соответственно должен быть заменен объективными методами внешнего наблюдения за поведением.

Через десять лет после программной статьи Уотсона бихевиоризм стал властвовать почти во всей американской психологии. Дело в том, что прагматическая направленность исследований психической деятельности в США была обусловлена запросами со стороны экономики, а в дальнейшем — со стороны средств массовых коммуникаций.

Бихевиоризм включил учение И.П. Павлова (1849-1936) об условном рефлексе и стал рассматривать поведение человека под углом зрения условных рефлексов, формируемых под воздействием социальной среды.

Первоначальная схема Дж. Уотсона, объясняющая поведенческие акты как реакцию на предъявляемые стимулы, была далее усовершенствована Э. Толменом (1886-1959) путем введения посредствующего звена между стимулом из окружающей среды и реакцией индивида в виде целей индивида, его ожиданий, гипотез, когнитивной карты мира и т.п. Введение посредствующего звена несколько усложнило схему, но не изменило ее сути. Общий подход бихевиоризма к человеку как животному, отличающемуся словесным поведением, остался неизменным.

В работе американского бихевиориста Б. Скиннера (1904-1990) «По ту сторону свободы и достоинства» понятия свободы, достоинства, ответственности, морали рассматриваются с позиций бихевиоризма как производные от «системы стимулов», «подкрепительных программ» и оцениваются как «бесполезная тень в человеческой жизни».

Наиболее сильное влияние на западную культуру оказал психоанализ, разработанный 3. Фрейдом (1856-1939). Психоанализ внес в западноевропейскую и американскую культуру общие понятия «психологии бессознательного», представления об иррациональных моментах деятельности человека, конфликтности и расщепленности внутреннего мира личности, «репрессивности» культуры и общества и т.д. и т.п. В отличие от бихевиористов, психоаналитики стали изучать сознание, строить гипотезы о внутреннем мире личности, вводить новые термины, претендующие на научность, но не поддающиеся эмпирической проверке.

В психологической литературе, в том числе и в учебной, заслуга 3. Фрейда усматривается в его обращении к глубинным структурам психики, к бессознательному. Дофрейдовская психология в качестве объекта исследования брала нормального, физически и психически здорового человека и главное внимание уделяла феномену сознания. Фрейд же, став исследовать как психиатр внутренний психический мир невротизированных личностей, разработал весьма упрощенную модель психики, состоящую из трех частей — сознательной, бессознательной и сверхсознатсльной. В этой модели 3. Фрейд не открыл бессознательное, поскольку феномен бессознательного был известен еще с античности, а поменял сознание и бессознательное местами: бессознательное стаю центральным компонентом психики, нал которым надстраивается сознание. Само же бессознательное трактовалось им как сфера инстинктов и влечений, главным из которых является сексуальный инстинкт.

Теоретической модели психики, разработанной применительно к психике больных индивидуумов с невротическими реакциями, был придан статус общетеоретической модели, объясняющей функционирование психики вообще.

Несмотря на явное различие и, казалось бы, даже противоположность подходов, бихевиоризм и психоанализ сходны между собой — оба эти направления строили психологические представления, не прибегая к духовным реалиям. Недаром представители гуманистической психологии пришли к выводу, что обе главные школы — бихевиоризм и психоанализ — не видели в человеке специфически человеческого, игнорировали реальные проблемы человеческой жизни — проблемы добра, любви, справедливости, а также роль нравственности, философии, религии и были ничем иным, как «клеветой на человека». Все эти реальные проблемы рассматриваются как производные от основных инстинктов или социальных отношений и коммуникаций.

«Западная психология XX в., — как пишет С. Гроф, — создала весьма негативный образ человека — какой-то биологической машины с инстинктивными импульсами звериной природы».

Гуманистическая психология в лице Л. Маслоу (1908-1970), К. Рождерса (1902-1987). В. Франкла (р. 1905) и других поставила своей задачей введение реальных проблем в сферу психологических исследований. Предметом психологических исследований представители гуманистической психологии считали здоровую творческую личность. Гуманистическая ориентация выражалась в том, что в качестве базисных потребностей человека рассматривались любовь, творческий рост, высшие ценности, смысл.

Гуманистический подход дальше всех других отходит от научной психологии, отводя главную роль личному опыту человека. По мнению гуманистов, индивидуум способен к самооценке и может самостоятельно находить путь к расцвету своей личности.

Наряду с гуманистическим направлением в психологии неудовлетворенность попытками построить психологию на мировоззренческой базе естествен но-научного материализма высказывает и трансперсональная психология, которая провозглашает необходимость перехода к новой парадигме мышления.

Первым представителем трансперсональной ориентации в психологии считают швейцарского психолога К.Г. Юнга (1875-1961), хотя сам Юнг называл свою психологию не трансперсональной, а аналитической. Отнесение К.Г. Юнга к предтечам трансперсональной психологии проводится на том основании, что он считал возможным для человека и преодолеть узкие границы своего «Я» и личного бессознательного, и соединиться с высшим «Я», высшим разумом, соразмерным всему человечеству и космосу.

Юнг разделял взгляды 3. Фрейда вплоть до 1913 г., когда он опубликовал программную статью, в которой показал, что Фрейд совершенно неправомерно свел всю человеческую деятельность к биологически унаследованному сексуальному инстинкту, тогда как инстинкты человека имеют не биологическую, а всецело символическую природу. К.Г. Юнг не игнорировал бессознательное, а уделяя большое внимание его динамике, дал новую трактовку, суть которой втом, что бессознательное — это не психобиологическая свалка отторгнутых инстинктивных тенденций, вытесненных воспоминаний и подсознательных запретов, а творческий, разумный принцип, связывающий человека со всем человечеством, с природой и космосом. Наряду с индивидуальным бессознательным, существует и коллективное бессознательное, которое, будучи ио своей природе сверхличным, трансперсональным, образует всеобщее основание душевной жизни каждого человека. Именно эта идея Юнга была развита в трансперсональной психологии.

Основоположник транспсрсональной психологии американский психолог С. Гроф констатирует, что мировоззрение, основанное на естествен но-научном материализме, уже давно устаревшее и ставшее анахронизмом для теоретической физики XX в., все еще продолжает считаться научным в психологии, в ущерб ее будущему развитию. «Научная» психология не может объяснить духовной практики целительства, ясновидения, наличия паранормальных способностей у индивидов и целых социальных групп, сознательный контроль внутренних состояний и т.д.

Атеистический, механистический и материалистический подход к миру и существованию, считает С. Гроф, отражает глубокое отчуждение от сердцевины бытия, отсутствие подлинного понимания себя и психологическое подавление трансперсональных сфер собственной психики. Это означает, согласно взглядам сторонников трансперсональной психологии, что человек идентифицирует себя лишь с одним частичным аспектом своей природы — с телесным «Я» и хилотропным (т.е. связанным с материальной структурой мозга) сознанием.

Такое усеченное отношение к самому себе и к собственному существованию чревато в конечном счете ощущением тщетности жизни, отчужденностью от космического процесса, а также ненасытными потребностями, состязательностью, тщеславием, которые не в состоянии удовлетворить никакое достижение. В коллективном масштабе такое человеческое состояние приводит к отчуждению от природы, к ориентации на «безграничный рост» и зацикливанию на объектных и количественных параметрах существования. Как показывает опыт, такой способ бытия в мире предельно деструктивен и на личном, и на коллективном уровне.

Трансперсональная психология рассматривает человека как космическое и духовное существо, неразрывно связанное со всем человечеством и Вселенной, обладающее возможностью доступа к общемировому информационному полю.

В последнее десятилетие опубликовано множество работ по трансперсональной психологии, а в учебниках и в учебных пособиях это направление преподносится как новейшее достижение в области развития психологической мысли без какого-либо анализа последствий применяемых при исследовании психики методов. Методы трансперсональной психологии, претендующей на познание космического измерения человека, между тем не связаны с понятиями нравственности. Эти методы направлены на формирование и трансформацию особых, измененных состояний человека с помощью дозированного применения наркотиков, различных вариантов гипноза, гипервентиляции легких и т.п.

Несомненно, что исследования и практика трансперсональной психологии обнаружили связь человека с космосом, выход сознания человека за обычные барьеры, преодоление во время транс- персональных переживаний ограничений пространства и времени, доказали само наличие сферы духовного и многое другое.

Но в целом этот путь исследования психики человека представляется весьма пагубным и опасным. Методы трансперсональной психологии рассчитаны на то, чтобы, сломив естественные защитные силы, проникнуть в духовное пространство личности. Транс- персональные переживания наступают в состоянии одурманенно- сти человека наркотиком, гипнозом или усиленным дыханием и не приводят к духовному очищению и духовному росту.

Культурно-историческая концепция Л.С. Выготского Название: Культурно-историческая концепция Л.С. Выготского

Один из основоположников советской психологии, Л.С.Выготский (1896—1934) внес огромный вклад в разработку ее методологических основ; он создал культурно-историческую концепцию в психологии, которая получила дальнейшее развитие в общепсихологической теории деятельности, разработанной А.Н. Леонтьевым, А.Р. Лурией, П.Я. Гальпериным, Д.Б. Элькониным и др.

«Трактовка Л.С. Выготским опосредствованной структуры человеческих психологических процессов и психического как человеческой деятельности послужила краеугольным камнем, основой для всей разрабатывавшейся им научно-психологической теории — теории общественно-исторического («культурного»— в противоположность «натурному», естественному) развития психики человека», — писал А.Н. Леонтьев в своем некрологе Л. С. Выготского. Здесь А.Н. Леонтьев назвал как основную идею творчества Л. С. Выготского положение об общественно-исторической природе человеческой психики, человеческого сознания в противоположность натурализму в его различных формах.

Выготский ввел понятие о высших психических функциях (мышление в понятиях, разумная речь, логическая память, произвольное внимание и т. п.) как специфически человеческой форме психики и разработал учение о развитии высших психических функций. Первым изложением этого учения явилась статья «Проблема культурного развития ребенка».

Все последующие годы вплоть до смерти (1934) связаны с систематической экспериментальной и теоретической разработкой основной идеи. Под руководством Л.С. Выготского из небольшой группы его учеников и соратников (А.Р. Лурия, А.Н. Леонтьев, вскоре к ним присоединились А.В. Запорожец, Л.И. Божович, Н.Г. Морозова, Л.С. Славина, Р.Е. Левина) в Институте Психологии сложилась школа, превратившаяся в одну из самых больших и влиятельных школ в советской психологии. Чрезвычайно широк диапазон исследований Выготского: детская психология, общая психология, дефектология, психология искусства, методология и история психологии и др. Все они объединены общим теоретическим подходом и одной проблемой — проблемой генезиса, структуры и функций человеческой психики.

Уже в статье 1928 г. содержится идея опосредствования как отличительная особенность высших психических функций: в ней впервые схематично представлена структура высших психических функций.

«Включение в какой-либо процесс поведения знака «перестраивает весь строй психологических операций подобно включению орудия в трудовую операцию. Именно структура, объединяющая отдельные процессы в состав культурного приема поведения, превращает этот прием в психологическую функцию, выполняющую эту задачу по отношению к поведению в целом» — писал Л.С. Выготский в этой статье.

Вопрос о генезисе высших психических функций был главным в теории Выготского.

Выготский сформулировал законы развития высших психических функций. «Первый из этих законов заключается в том, что само возникновение опосредствованной структуры психических процессов человека есть продукт его деятельности как общественного человека. Первоначально социальная и внешне опосредствованная, она лишь в дальнейшем превращается в индивидуально-психологическую и внутреннюю, сохраняя в принципе единую структуру», — писал А.Н. Леонтьев в некрологе.

Опираясь на марксистское "учение об общественно-исторической природе человеческого сознания" и в противоположность механистическим представлениям о высших психических процессах человека как тождественных с элементарными чисто ассоциативными процессами (например, Э. Торндайк) и идеалистическим концепциям о врастании в культуру, видевшим в высших психических функциях лишь изменение содержания (Э. Шпрангер, В. Дильтей), Выготский показал, что в процессе культурного развития складываются новые высшие исторически возникающие формы и способы деятельности — высшие психические функции.

Это положение о социальном генезисе психических функций человека получило название закона развития высших психических функций. «Каждая высшая психическая функция появляется в процессе развития поведения дважды: сначала как функция коллективного поведения, как форма сотрудничества или взаимодействия, как средство социального приспособления, т.е. как категория интерпсихическая, а затем вторично как способ индивидуального поведения ребенка, как средство личного приспособления, как внутренний процесс поведения, т.е. как категория интрапсихологическая».

Например, логическое размышление возникает не раньше, чем в детском коллективе возникает спор; волевые процессы также развиваются из подчинения правилам поведения коллектива, например, в игре; речь из внешней как средства сообщения превращается во внутреннюю как. средство мышления. Исторически возникновение высших. психических функций как новых форм человеческого мышления и поведения связано с развитием трудовой деятельности. Высшие психические функции — продукт не биологической эволюции. Они имеют социальную историю. «Только в процессе коллективной общественной жизни выработались и развились все характерные для человека высшие формы интеллектуальной деятельности».

Положение о родстве труда и высших интеллектуальных функций привело к выводу о «психологических орудиях», в качестве которых выступают язык, число» письмо и т. п., созданные человеком, в этом смысле искусственные, социальные, а не индивидуальные по своей природе. Психологические орудия отличаются от орудий труда; если последние направлены на овладение процессами природы, то психологические орудия выступают средством воздействия на самого себя и в силу этого делают психические процессы произвольными и сознательными. По содержанию психологические орудия суть знаки, имеющие значение. Основным знаком является речь, слово. Так наметилась линия исследований» связанная с изучением роли языка в психическом развитии ребенка.

Исследование значений показало, что у ребенка на разных стадиях развития за словом стоят разные значения. Отсюда начались исследования развития значения слова в детском возрасте. Значение слова понималось как обобщение, это клеточка развития сознания. В исследованиях научных и житейских понятий» образования понятий установлены стадии развития обобщений: от синкретического образа к комплексам (в их различных вариантах) и от них к понятиям и соответственно к мышлению в понятиях, которые Л.С. Выготский отождествлял со значениями. Исследование факта развития значения слова привело Выготского к проблеме системного и смыслового строения сознания. Было показано, что «в зависимости от того, какой степени достиг ребенок в развитии значения слов, находятся все основные системы его психических функций». В отличие от психологии, которая изучала возрастные изменения функций, взятых изолированно и отдельно друг от друга, Выготский развил теорию системного и смыслового строения сознания («Лекции по общей педологии. Мышление и речь»). Согласно этой теории «изменение функционального строения сознания составляет главное и центральное содержание всего процесса психического развития».

В общем картина возрастного развития сознания рисовалась как изменение структуры сознания с последовательным доминированием разных сфер. «История развития умственного ребенка учит нас, что за первой стадией развития сознания в младенческом возрасте, характеризующейся недифференцированностью отдельных функций, следуют две другие — раннее детство и дошкольный возраст, из которых в первой дифференцируется и проделывает основной путь развития восприятие, доминирующее в системе межфункциональных отношений в данном возрасте и определяющее как центральную доминирующую функцию деятельность и развитие всего остального сознания, а во второй стадии такой доминирующей функцией является выдвигающаяся на передний план развития память». Начиная с подросткового возраста доминирующей функцией становится мышление. Основным механизмом развития высших психических функций в онтогенезе является интериоризация.

Л.С. Выготский указывает на П. Жанэ, который развивал сходные идеи. Высшие психические функции происходят извне, они «строятся первоначально как внешние формы поведения и опираются на внешний знак». Выготский различает элементарные — низшие — процессы, он называет их естественными психологическими функциями, иногда психофизиологическими функциями и высшими психическими функциями. Развитие низших психических функций в детском возрасте не наблюдается, их наличие характерно для примитива, т.е. для человека, который не проделал культурного развития, не овладел культурно-психологическими орудиями, созданными в процессе исторического развития. Примитивность сводится к неумению пользоваться орудиями и к естественным формам проявления психологических функций.

В статье 1928 г. на примере запоминания Л.С. Выготский описал четыре стадии развития отдельной психической функции:

1) стадия примитивного поведения: запоминание происходит естественным способом;

2) стадия наивной психологии: дается средство, которое используется несовершенно;

3) стадия внешне опосредствованных актов: ребенок правильно пользуется внешним средством для выполнения той или иной операции;

4) внешняя деятельность при помощи знака переходит во внутреннюю, внешний знак вращивается и становится внутренним, акт становится внутренне опосредствованным.

Переход от интерпсихической к интрапсихической функции происходит в сотрудничестве с другими детьми и в общении ребенка со взрослым.

Выготский подчеркивал важную роль отношений между личностью ребенка и окружающей его социальной средой на каждой возрастной ступени. Эти отношения меняются от возраста к возрасту и составляют «совершенно своеобразное, специфическое для данного возраста, исключительное, единственное и неповторимое отношение между ребенком и окружающей его действительностью, прежде всего социальной. Это отношение мы назовем социальной ситуацией развития в данном возрасте». Из исследований психического развития ребенка возник новый подход к изучению отношения между развитием и обучением.

Поскольку высшие психические функции имеют своим источником сотрудничество и обучение, постольку был сделан вывод о ведущей роли обучения в психическом развитии. Это означало, что обучение идет впереди развития. Область доступного ребенку в сотрудничестве получила название зоны ближайшего развития, область выполняемого самостоятельно — область актуального развития. «Зона ближайшего развития имеет более непосредственное значение для динамики интеллектуального развития и успешности обучения, чем актуальный уровень их развития».

По мысли Выготского, эти исследования должны быть положены в основу педагогической практики. «Педагогика должна ориентироваться не на вчерашний, а на завтрашний день детского развития», — писал Л.С. Выготский. Некоторое развитие получило исследование исторического формирования психических процессов.

Исследование нового предмета — развития высших психических функций — потребовало разработки нового метода, так как, согласно Л.С. Выготскому, «методика должна соответствовать природе изучаемого объекта». Выготский называл свой метод или экспериментально-генетическим, или каузально-генетическим.

Конкретным выражением этого метода была методика двойной стимуляции, с помощью которой проводились экспериментальные исследования памяти, внимания и др. Клинически-психологический анализ аномалий психического развития Выготский рассматривал в их значении для понимания генезиса психики человека, роли обучения в процессе психического развития. Он называл изучение развития и воспитания умственно отсталого, глухонемого, психопатического ребенка «экспериментами, поставленными самой природой». Поэтому труды Л.С. Выготского по дефектологии составляют неотъемлемую часть его общепсихологической теории.

Принципиальный смысл метода Л.С. Выготского заключается в том, что он показал, что единственно адекватным исследованию проблемы развития, т.е. исследованию того нового, что возникает в психике человека, может быть только способ искусственного восстановления генезиса и развития исследуемого процесса. Этот метод положил начало принципиально новой методологии психологического исследования, получившей в последующем значительное развитие в советской психологии (П.Я. Гальперин, Д.Б. Эльконин, В.В. Давыдов и др.).

Во всех исследованиях Л.С. Выготского общение ребенка со взрослым выступает в качестве важнейшего условия психического развития. Поскольку общение происходит при помощи слова, постольку в объяснении развития высших психических функций и личности в целом центральным условием их возникновения и развития становится речь. Здесь наметились трудности, связанные с ограниченным пониманием источников психического развития. Эти трудности задали новые перспективы решения введенной Выготским проблемы развития специфически человеческих высших психических функций. С.Л. Рубинштейн и А.Н. Леонтьев выступили с идеей предметной осмысленности деятельного как того, от чего зависит психическое развитие ребенка. При этом роль общения не отрицалась, но соединялась с собственной деятельностью.

Так, исходя от Выготского, в советской психологии начало разрабатываться учение о деятельности.

становление и развитие отечественной психологии: теория деятельности А.Н.Леонтьева

Алексей Николаевич Леонтьев (1903–1979) – российский психолог; доктор психологических наук, профессор, действенный член АНП РСФСР (1950), АПН СССР (1968), Почетный член Венгерской академии наук (1937), Почетный доктор Парижского университета(1968). Разработал общепсихологическую теорию деятельности. Основные научные труды: «Развитие памяти» (1931), «Восстановление движения» совместно с А.В. Запорожцем (1945), «Очерк развития психики» (1947), «Потребности и мотивы деятельности» (1956), «Проблемы развития психики» (! 959, 1965), «Об историческом подходе к изучению психики человека» (1959), «Потребности, мотивы и эмоции» (1971), «Деятельность. Сознание. Личность» (1975).

Творческий путь А.Н. Леонтьева

Алексей Николаевич Леонтьев сделал деятельность предметом и методом психологического исследования. Он назвал категории деятельности сознания и личности как «наиболее важные для построения непротиворечивой системы психологии как конкретной науки о порождении, функционировании и строении психического отражения реальности, которое опосредствует жизнь индивидов» [2].Разработанная Леонтьевым общепсихологическая теория деятельности является важнейшим достижением советской психологической науки, а сам Леонтьев – крупным теоретиком, одним из создателей советской психологии. На материале теоретических и экспериментальных исследований он показал объяснительную силу деятельности для понимания центральных психологических проблем: сущности и развития психики сознания, функционирования различных форм психического отражения личности. В разработке проблемы деятельности Леонтьев исходил из культурно-исторической концепции психики Л.С. Выготского. Он считал, что марксистско-ленинская методология позволяет проникнуть в действительную природу психики, сознания человека, а в теории деятельности видел конкретизацию марксистско-ленинской методологии в области психологии.

Истоки его исследований восходят к началу 30-х гг., когда Леонтьев возглавил группу психологов в Харькове. В ее состав входили А.В. Запорожец, Л.И. Божович, П.Я. Гальперин, П.И. Зинченко, Г.Д. Луков, В.И. Аснин. Для них центральной стала проблема практической деятельности и сознания, которая рассматривалась Леонтьевым «необходимой линией движения психологического исследования». Производилось изучение структуры детской деятельности, ее средств, цели, мотива и изменения в процессе развития ребенка.

В конце 30-х гг. А.Н. Леонтьев обращается к проблемам развития психики: исследует генезис чувствительности, развитие психики животных. Итогом этих работ явилась докторская диссертация «Развитие психики» (1946). Здесь была разработана концепция стадиального развития психики в процессе эволюции животного мира, исходя из изменения в этом процессе характера связей животных с окружающими условиями [3]. Каждая новая ступень рассматривалась как переход к новым условиям существования и шаг в усложнении физической организации животных. Выделенные Леонтьевым стадии в развитии психики – элементарной сенсорной психики, перцептивной и стадии интеллекта – в последующих исследованиях получили дальнейшую разработку и конкретизацию [9].

Во время Великой Отечественной войны А.Н. Леонтьев, будучи научным руководителем эвакуационного госпиталя на Урале, возглавил работу по восстановлению утраченной гностической чувствительности и движений после ранений путем специальной организации осмысленной предметной деятельности раненых [4]. Хотя этот цикл исследований преследовал практические цели, одновременно он подводил к систематическому изучению теоретической проблемы о решающей роли деятельности и действия в психическом развитии.

В статьях 1944–1947 гг., посвященных развитию психики в онтогенезе, проблема деятельности получает специальную разработку. Было сформулировано понятие ведущей деятельности, положенное в основу при изучении периодизации психического развития ребенка (А.Б. Эльконин), исследована игра как ведущая деятельность в дошкольном возрасте [5]. Было произведено различение деятельности (и мотива) и действия (и цели), операций или способов выполнения действия, описывались динамика их взаимоотношений в процессе реальной жизнедеятельности ребенка; был раскрыт механизм сдвига мотива на цель как механизм процесса рождения новых деятельностей; вводилось различение «только понимаемых мотивов» и мотивов, реально девствующих». Описывалось превращение действия в операцию. На примере учебной деятельности была раскрыта психологическая характеристика сознания, в частности, показана несводимость сознания к знанию смысла к значению [6].

Эти исследования составили основу психологического учения А.Н. Леонтьева о деятельности ее структуре, ее динамике, ее различных формах и видах, окончательный вариант которого дан в работе «Деятельность. Сознание. Личность». Согласно этой концепции, деятельность субъекта является тем содержательным процессом, в котором осуществляются реальные связи субъекта с предметным миром и который опосредствует связи между воздействующим объектом и субъектом. Деятельность включена в систему общественных условий. Основной характеристикой деятельности является ее предметность – деятельность определяется предметом, подчиняется, уподобляется ему: предметный мир «втягивается» в деятельность и отражается в его образе, в том числе в эмоционально-потребностной сфере. Образ порождается предметной деятельностью. Таким образом, психика рассматривается как процессы субъективного отражения объективного мира порождаемые материальной практической деятельностью [7]. Формой существования образа в индивидуальном сознании являются значения языка. В сознании обнаруживается также чувственная ткань, т.е. чувственные образы и личностные смыслы, которые придают сознанию пристрастный характер. Исследование всех этих составляющих сознания отражены в ряде публикаций.

Деятельность имеет сложную структуру. различаются деятельность и соответствующий ей мотив, действие и соответствующая ему цель, операции и соответствующие им способы осуществления действия, физиологические механизмы, реализаторы деятельности. Между компонентами деятельности существуют переходы и трансформации. Анализ образующих деятельность единиц привел к выводу о единстве строения внешней и внутренней деятельности в форме которой существует психическое. Показаны переходы от внешней деятельности к внутренней (интериоризация) и от внутренней – к внешней (экстериоризация). Так преодолевалась мистификация психики, сознания.

Деятельность предполагает субъекта деятельности, личность. В контексте теории деятельности различаются образования «индивид» и «личность». Личность является продуктом всех отношений человека к миру, реализуемых совокупностью всех разнообразных деятельностей. Основными параметрами личности являются широта связей человека с миром, степень их иерархизированности и общая их структура. Подход к изучению личности с позиции теории деятельности успешно развивается в советской психологии.

2. Учение А.Н. Леонтьева

Основные теоретические положения учения А.Н. Леонтьева:

психология – это конкретная наука о порождении, функционировании и строении психического отражения реальности, которое опосредует жизнь индивидов;

объективным критерием психики является способность живых организмов реагировать на абиотические (или биологически нейтральные) воздействия;

абиотические воздействия выполняют сигнальную функцию по отношению к биологически значимым раздражителям:

раздражимость – это способность живых организмов реагировать на биологически значимые воздействия, а чувствительность – это способность организмов отражать воздействия, биологически нейтральные, но объективно связанные с биологическими свойствами;

в эволюционном развитии психики выделяются три стадии: 1) стадия злементарной сенсорной психики, 2) стадия перцептивной психики, 3) стадия интеллекта;

развитие психики животных – это процесс развития деятельности;

особенностями деятельности животных являются:

а) вся активность животных определяется биологическими моделями;

б) вся деятельность животных ограничена рамками наглядных конкретных ситуаций;

в) основу поведения животных во всех сферах жизни, включая язык и общение, составляют наследственные видовые программы. Научение у них ограничивается приобретением индивидуального опыта, благодаря которому видовые программы приспосабливаются к конкретным условиям существования индивида;

г) у животных отсутствует закрепление, накопление и передача опыта в материальной форме, т.е. в форме материальной культуры;

деятельность субъекта является тем содержательным процессом, в котором осуществляются реальные связи субъекта с предметным миром и который опосредует связи между объектом и воздействующим на него субъектом;

деятельность человека включена в систему общественных отношений и условий;

основной характеристикой деятельности является ее предметность; деятельность определяется предметом, подчиняется, уподобляется ему;

деятельность – это процесс взаимодействия живого существа с окружающим миром, позволяющий удовлетворять ему свои жизненно необходимые потребности;

сознание не может рассматриваться как замкнутое в самом себе: оно должно быть введено в деятельность субъекта;

поведение, деятельность нельзя рассматривать в отрыве от сознания человека (принцип единства сознания и поведения, сознания и деятельности);

деятельность это активный, целенаправленный процесс (принцип активности деятельности);

действия человека предметны; они реализуют социальные цели (принцип предметности человеческой деятельности и принцип ее социальной обусловленности).

А.Н. Леонтьев о структуре деятельности

деятельность человека имеет сложное иерархическое строение и включает следующие уровни: I – уровень особых деятельностей (или особых видов деятельности); II – уровень действий; III – уровень операций; IV – уровень психофизиологических функций;

деятельность человека неразрывно связана с его потребностями и мотивами. Потребность – это состояние человека, выражающее его зависимость от материальных и духовных предметов и условий существования, находящихся вне индивида. В психологии потребность человека рассматривается как переживание нужды в том, что необходимо для продолжения жизни его организма и развития его личности. Мотив – это форма проявления потребности, побуждение к определенной деятельности, тот предмет, ради которого осуществляется данная деятельность. Мотив по А.Н. Леонтьеву – это опредмеченная потребность;

деятельность как целое – это единица жизни человека, активно отвечающая определенному мотиву;

тот или иной мотив побуждает человека к постановке задачи, к выявлению той цели, которая, будучи представлена в определенных условиях, требует выполнения действия, направленного на создание или получение предмета, отвечающего требованиям мотива и удовлетворяющего потребность. Цель – это представляемый им мыслимый результат деятельности;

действие как составная часть деятельности отвечает осознаваемой цели. Любая деятельность осуществляется в форме действий или цепи действий;

деятельность и действие жестко не связаны между собой. Одна и та же деятельность может реализовываться разными действиями, и одно и то же действие может входить в различные виды деятельности;

действие, имея определенную цель, осуществляется разными способами в зависимости от тех условий, в которых это действие совершается. Способы осуществления. действия называются операциями. Операции – это преобразованные, ставшие автоматизированными действия, которые, как правило, не осознаются. Например: когда ребенок учится писать буквы, это написание буквы является для него действием, направляемым сознательной целью – правильно написать букву. Но, овладев этим действием, ребенок использует написание букв как способ для написания слов и, следовательно, написание букв превращается из действия в операцию;

операции бывают двух видов: первые возникают из действия путем их автоматизации, вторые возникают путем адаптации, прилаживания к окружающим условиям, путем непосредственного подражания;

цель, данная в определенных условиях, в теории деятельности называется задачей;

соотношение структурного и мотивационного компонентов деятельности представлено на рис. 1.

А.Н. Леонтьев о трансформации деятельности

деятельность может утратить свой мотив и превратиться в действие, а действие, при изменении его цели, может превратиться в операцию. В данном случае говорят об укрупнении единиц деятельности. Например, при обучении управлению автомобилем первоначально каждая операция (например, переключение передач) формируется как действие, подчиненное сознательной цели. В дальнейшем это действие (переключение передач) включается в другое действие, имеющее сложный операционный состав, например, в действие изменения режима движения. Теперь переключение передач становится одним из способов его выполнения – операцией, его реализующей, оно уже перестает осуществляться в качестве особого целенаправленного процесса: его цель не выделяется. Для сознания водителя переключение передач в нормальных условиях как бы вовсе не существует;

результаты составляющих деятельность действий при некоторых условиях оказываются более значительными, чем мотив деятельности, в которую они включены. Тогда действие становится деятельностью. В данном случае говорят о дроблении единиц деятельности на более мелкие единицы. Так, ребенок может своевременно выполнять домашние задания первоначально лишь для того, чтобы пойти гулять. Но при систематическом обучении и получении положительных отметок за свою работу повышающих его ученический «престиж», у него пробуждается интерес к изучаемым предметам, и он начинает готовить теперь уроки, чтобы лучше разобраться в содержании материала. Действие приготовления уроков обрело свой мотив и стало деятельностью. Этот обще-психологический механизм развития действия А.Н. Леонтьев назвал «сдвигом мотива на цель» (или превращением цели в мотив). Суть этого механизма состоит в том, что цель, ранее побуждаемая к ее осуществлению каким-то мотивом, со временем приобретает самостоятельную силу, т.е. сама становится мотивом. Дробление единиц деятельности может проявляться и в превращения операций в действия. Например, в ходе разговора человек не может найти нужного слова, т.е. то, что было операцией, стало действием, подчиненным осознаваемой цели [1].

А.Н. Леонтьев о сущности и структуре сознания

сознание в своей непосредственности есть открывающаяся субъекту картина мира, в которую включен и он сам, его действия и состояния;

первоначально сознание существует лишь в форме психического образа, открывающего субъекту окружающий его мир, деятельность же остается практической, внешней. На более позднем этапе предметом сознания становится также и деятельность: осознаются действия других людей, а через них и собственные действия субъекта. Теперь они коммуницируются, означаясь с помощью жестов или звуковой речи. Это и является предпосылкой порождения внутренних действий и операций, протекающих в уме, в «плане сознания». Сознание – образ становится также сознанием – деятельностью. Именно в этой своей полноте сознание и начинает казаться эмансипированным от внешней, чувственно-практической деятельности, более того, – управляющим ею;

другое капитальное изменение претерпевает сознание в ходе исторического развития. Оно заключается в разрушении первоначальной слитности сознания трудового коллектива (например, общины) и сознания образующих его индивидов. В то же время психологические особенности индивидуального сознания только и могут быть поняты через их связи с теми общественными отношениями, в которые вовлечен индивид;

структура сознания включает: чувственную ткань сознания, значения и личностные смыслы;

чувственная ткань сознания образует чувственный состав конкретных образов реальности, актуально воспринимаемой или всплывающей в памяти, относимой к будущему или только воображаемой. Образы эти различаются по своей модальности, чувственному тону, степени ясности, большей или меньшей устойчивостью и т.д.;

особая функция чувственных образов сознания состоит в том, что они придают реальность сознательной картине мира, открывающейся субъекту. Именно благодаря чувственному содержанию сознания мир выступает субъекта как существующий не в сознании, а вне его сознания – как объективное «поле» и объект его деятельности;

чувственные образы представляют всеобщую форму психического отражения, порождаемого предметной деятельностью субъекта. Однако у человека чувственные образы приобретают новое качество, а именно – свою означенность. Значения и являются важнейшими «образующими» человеческого сознания.

значения преломляют мир в сознании человека, Хотя носителем значений является язык, но язык – не демиург значений. За языковыми значениями скрываются общественно выработанные способы (операция) действия, в процессе которых люди изменяют и познают объективную реальность;

в значениях представлена преобразованная и свернутая в материи идеальная форма существования предметного мира, его свойств, связей и отношений раскрытых совокупной общественной практикой. Поэтому значения сами по себе, т.е. в абстракции от их функционирования в индивидуальном сознании, столь же «не психологичны» как и та общественно познанная реальность, которая лежит за ними;

следует различать осознаваемое объективное значение и его значение для субъекта. В последнем случае говорят о личностном смысле. Другими словами личностный смысл – это значение того или иного явления для конкретного человека. Личностный смысл и создает пристрастность сознания. В отличие от значений личностные смыслы не имеют своего «психологического существования»;

сознание человека, как и сама его деятельность не является неким слагаемым входящих в него частей, т.е. оно не аддитивно. Это не плоскость, даже не емкость, заполненная образами и процессами. Это и не связь отдельных его «единиц», а внутреннее движение его образующих, включенное в общее движение деятельности осуществляющей реальную жизнь индивида в обществе. Деятельность человека и составляет субстанцию его сознания.

А.Н. Леонтьев о соотношении сознания и мотивов

мотивы могут осознаваться, но, как правило, не осознаются, т.е. все мотивы можно разбить на два больших класса ― осознаваемые и неосознаваемые;

осознание мотивов – это особая деятельность, особая внутренняя работа;

неосознаваемые мотивы «проявляются» в сознании в особых формах – в форме эмоций и в форме личностных смыслов. Эмоции – это отражение отношения результата деятельности к ее мотиву. Если с точки зрения мотива деятельность проходит успешно, возникают положительные эмции, если неуспешно отрицательные. Личностный смысл – это переживание повышенной субъективной значимости предмета, действия или события, оказавшихся в поле действия ведущего мотива;

мотивы человека образуют иерархическую систему. Обычно иерархические отношения мотивов не осознаются в полной мере. Они проявляются в ситуациях конфликта мотивов.

А.Н. Леонтьев о соотношении внутренней и внешней деятельности

внутренние действия – это действия, подготавливающие внешние действия. Они экономизируют человеческие усилия, давая возможность достаточно быстро выбирать нужное действие, дают человеку возможность избежать грубых, а иногда и роковых ошибок;

внутренняя деятельность имеет принципиально то же строение, что и внешняя деятельность, и отличается от нее только формой протекания (принцип единства внутренней в внешней деятельности);

внутренняя деятельность произошла из внешней практической деятельности путем процесса интериоризации (или переноса соответствующих действий в умственный план, т.е. их усвоения);

внутренние действия производятся не с реальными предметами, а с их образами, а вместо реального продукта получается мысленный результат;

для успешного воспроизведения какого-либо действия «в уме» нужно обязательно освоить его в материальном плане и получить сначала реальный результат. При интериоризации внешняя деятельность, хотя и не меняет своего принципиального строения, сильно трансформируется, сокращается, что позволяет осуществлять ее значительно быстрее.

А.Н. Леонтьев о личности

личность ≠ индивид; это особое качество, которое приобретается индивидом в обществе, в совокупности отношений, общественных по своей природе, в которые индивид вовлекается;

личность есть системное и поэтому сверхчувственное качество, хотя носителем этого качества является вполне чувственный, телесный индивид со всеми его прирожденными и приобретенными свойствами. Они, эти свойства, составляют лишь условия (предпосылки) формирования и функционирования личности, как и внешние условия и обстоятельства жизни, выпадающие на долю индивида;

с этой точки зрения проблема личности образует новое психологическое измерение:

а) иное, чем измерение, в котором ведутся исследования тех или иных психических процессов, отдельных свойств и состояний человека;

б) это исследование его места, позиции в системе общественных связей, общений, которые открываются ему;

в) это исследование того, что, ради чего и как использует человек доставшееся ему от рождения и приобретенное им;

антропологические свойства индивида выступают не как определяющие личность или входящие в ее структуру, а как генетически заданные условия формирования личности и, вместе с тем, как то, что определяет не ее психологические черты, а лишь формы и способы их проявления;

личностью не рождаются, личностью становятся;

личность есть относительно поздний продукт общественно-исторического и онтогенетического развития человека;

личность есть специальное человеческое образование;

реальным базисом личности человека является совокупность его общественных отношений к миру, тех отношений, которые реализуются его деятельностью, точнее, совокупностью его многообразных деятельностей

становление личности – это становление связной системы личностных смыслов:

существуют три основных параметра личности:

1) широта связей человека с миром;

2) степень их иерархизованности и

3) их общая структура;

личность рождается дважды:

а) первое рождение относится к дошкольному возрасту и знаменуется установлением первых иерархических отношений между мотивами, первыми подчинениями непосредственных побуждений социальным нормам;

б) второе рождение личности начинается в подростковом возрасте и выражается в появлении стремления и способности осознавать свои мотивы, а также проводить активную работу по их подчинению и переподчинению. Второе рождение личности предполагает наличие самосознания [8].

Заключение

Через все творчество Леонтьева проходит борьба с натуралистическими концепциями в психологии человека, идея исторического развития человеческого сознания. Она явилась предметом специального анализа в статьях 1959–1960 гг. Здесь в контексте проблемы биологического и социального сформулированы понятия о трех видах опыта – индивидуальном, видовом и социальном.

На основе теории деятельности А.Н. Леонтьева в Московском университете на факультете психологии, основателем и первым деканом которого он был, а также и в других учреждениях проводятся исследования в общей и в других отраслях психологической науки – социальной, детской, педагогической, инженерной, патопсихологии, зоопсихологии и др. В начале 60-х гг. А.Н. Леонтьев выступил с рядом работ по инженерной психологии и эргономике и этим способствовал возникновению и формированию этих отраслей психологической науки и СССР. Ему принадлежат исследования по педагогической психологии.

Таким образом, А.Н. Леонтьев внес огромный вклад в развитие отечественной и мировой психологии, а его идеи развиваются учеными и в настоящее время.

Глава 1. Психология как наука.

1.1 Предмет и задачи психологии.

1.1.1 Психология – наука о психике

В дословном переводе психология – наука о душе (рsyche – душа, logos – понятие, учение), таким образом, психология – наука о психике и психических явлениях.

Что же такое психика? Ученые-материалисты определяют ее как особую форму отражения окружающего мира, свойственную высокоорганизованной материи.[1] Здесь следует отметить, что психика возникает там, где есть достаточно сложно организованная нервная система, а это означает, что психические явления характерны не только для человека, но и для животных. Более того, наука не исключает того, что со временем искусственно могут быть созданы достаточно сложные компьютерные системы, в которых могут возникнуть психические явления.

Особенность психологии, определяющая ее трудности – это не материальность психических явлений, в результате которого они не доступны непосредственному изучению.

Психику нельзя увидеть, услышать, попробовать на вкус или на ощупь.

При ее изучении не помогут ни сверхмощный микроскоп, ни самые чувствительные методы химического анализа. Мы можем исследовать психику лишь косвенно, делая те или иные выводы о психических явлениях только по внешним, материальным признакам их проявлений.В этом сложность психологии как науки, но этим она и увлекательна.

Психология – наука о психике и психических явлениях.

Психика – особая форма отражения окружающего мира, свойственная высокоорганизованной материи (человеку и животным). Для человека, обладающего высшей формой психики – сознанием, дается еще одно определение психики:

Психика человека — это субъективный образ объективного мира, который возникает в процессе взаимодействия человека с окружающей его средой и другими людьми.

1.1.2 Особенность психологии как науки

1.1.3 Основные направления психологии

Фрейдизм и неофрейдизм – преобладающая роль подсознания в психической жизни человека.

Бихевиоризм – поведение как основной объект исследования и отказ от попыток исследования механизмов деятельности психики.

Гештальтпсихология – попытка объяснить феномены психической жизни исходя из понятия целостного образа (гештальта), несводимого к сумме отдельных элементов восприятия.

Гуманистическая психология – воспринимает человека как активного, свободного, креативного и автономного субъекта, обладающего стремлением к самореализации.

1.1.4 Предмет психологии

Предмет психологии менялся в ходе ее формирования как отдельной науки. Сначала предметом ее изучения была душа, потом сознание, затем – поведение человека и его бессознательное и т. д., в зависимости от тех общих подходов, которых придерживались психологи на определенных стадиях развития науки.

В настоящее время на предмет психологии есть два взгляда. Согласно первому из них, предметом изучения психологии являются психические процессы, психические состояния и психические свойства личности. Согласно второму, предметом данной науки являются факты психической жизни, психологические законы и механизмы психической деятельности.

Рассмотрим первый подход к предмету психологии (Рис. 1.3):

Психические процессывыступают в качестве первичных регуляторов поведения, они имеют начало, течение и конец. Обычно выделяют три их разновидности: познавательные, эмоциональные и волевые.

Помимо вышеприведенной, существует и иная классификация психических процессов. Согласно ей, психические процессы делят на индивидуальные и групповые, а затем – на внутренние и внешние (Рис. 1.4).

На основе психических процессов могут формироваться психические состояния, которые характеризуют состояние психики в целом. К ним относятся, например, состояние активности или пассивности, бодрости или подавленности, работоспособности или усталости, раздражительности, рассеянности, хорошего или плохого настроения. Психические состояния влияют на течение психических процессов. Они могут быть внешними и внутренними, индивидуальными и групповыми

Например, такое групповое психическое состояние, как паника, являются причиной финансовых кризисов, дефолтов и крахов банков. Другое негативное психическое состояние – конфликт, может привести к срыву деловых переговоров или разрушению семейных отношений. Оба эти состояния носят промежуточный характер, так как, с одной стороны, являются внутренним психическим переживанием, а с другой стороны, имеют выраженное внешнее проявление.

Помимо негативных групповых психологических состояний имеются и позитивные, например, сплоченность коллектива предприятия или благоприятный психологический климат внутри организации.

Третья группа психических явлений являются психические свойства, которые характеризуются большей устойчивостью и постоянством. Они определяют неповторимость человека и являются основой его личности. Когда мы называем человека смелым, вспыльчивым, честным или азартным, то этими словами описываем именно устойчивые свойства личности.

Некоторые авторы считают, что в рамках данной классификации можно дополнительно выделить еще один вид психических явлений: психические образования - то, что становится результатом развития психики человека. Психические образования формируются в процессе приобретения человеком жизненного и профессионального опыта. К ним относят знания, навыки, умения, привычки, установки, взгляды, убеждения и т. д.

Согласно другому подходу к определению предмета психологии, им являются факты психической жизни, психологические законы и механизмы психической деятельности

К фактам психической жизни можно отнести скорость сенсомоторной реакции, некоторые процессы ощущения и восприятия действительности (например, оптические иллюзии), факты психологической защиты устоявшихся убеждений, эмоциональные реакции, возникающие при поступлении новой информации и пр.

Примером психического закона является закон Вебера-Фехнера, касающийся относительных порогов ощущений: «интенсивность ощущения пропорциональна логарифму силы раздражения".

Другой пример: закон изменения скорости развития двигательного навыка. На рисунке внизу виден экспоненциальный характер изменения скорости развития двигательного навыка – скорости работы на клавиатуре. Сначала результат растет очень быстро, а затем замедляется

Механизмы психических явлений наиболее трудно выявлять и исследовать. К настоящему времени они изучены мало, однако прогресс психологии связан именно с этим направлением. Примером может является возникновение чувства удовольствия при повышении электрической активности определенных центров гипоталамуса в промежуточном мозге.

1.1.5 Объект и задачи психологии

Основной задачей психологии как науки является изучение объективных закономерностей формирования, развития и проявления психических явлений и процессов.

Частными задачами психологии являются:

1) изучение механизмов психических явлений и процессов;

2) анализ закономерностей развития психических явлений и процессов в процессе онтогенеза, социального взаимодействия людей и трудовой деятельности;

3) содействовать внедрению знаний психологической науки в практику жизни и деятельности людей.

Что касается объекта психологии, то в его определении мы сталкиваемся с определенными трудностями. Обычно считается, что объектом науки являются носители тех явлений и процессов, которые данная наука исследует. Таким образом, объектом психологии нужно признать человека. Однако, согласно этическим нормам отечественной методологии человек не может быть объектом, так как является субъектом познания. Чтобы выйти из этого терминологического противоречия можно обозначить объект общей психологии как процесс взаимодействия человека и окружающего мира.

1.1.6 Культурно-историческая парадигма

Культурно-историческая парадигма (теория) была разработана советским психологом Л.С. Выготским, и получила дальнейшее развитие в трудах А.Н. Леонтьева. В основу ее были положены идеи французской социологической школы: идея историзма и социальной обусловленности психики. До этого в психологии существовала естественнонаучная парадигма, отличия которой от парадигмы культурно-исторической показаны на Рис. 1.9:

Cогласно взглядам Л.С. Выготского и А.Н. Леонтьева, в качестве источника развития высших психических функций ребенка выступает социальная среда. Отношение к среде меняется с возрастом, следовательно, меняется и роль среды в развитии. Развитие ребенка подчиняется действию общественно-исторических законов.

Движущая сила психического развития - обучение (при этом развитие и обучение - это разные процессы). Обучение есть внутренне необходимый момент в процессе развития у ребенка свойств, исторически присущих человеку. Обучение не тождественно развитию: оно создает зону ближайшего развития, т.е. пробуждает и приводит в движение у ребенка внутренние процессы развития, которые вначале для ребенка возможны только в сфере взаимоотношения со взрослыми и сотрудничества со сверстниками.

1.1.7 Психология как наука и как система житейских знаний:

Обратите внимание на то, что под словом «психология» люди понимают не только науку, но и определенную систему житейских знаний. Между этими областями человеческой культуры есть как сходство, так и отличия. Сходство состоит в то, что обе эти сферы изучают одно и то же – психику человека, но отличия между ними весьма значительны (Табл. 1.2).

Тем не менее, между житейскими и научными знаниями есть определенное соответствие. Часто житейские знания проявляются в народных пословицах и поговорках.

1.2 Структура психологии.

Современная структура психологической науки состоит из ряда относительно самостоятельных научных дисциплин, или отраслей: Общая психология, Психофизиология, Возрастная психология, Педагогическая психология, Медицинская психология, Социальная психология, Психодиагностика, Психотерапия и др.

Существуют также отрасли психологии, связанные с определенными областями человеческой деятельности: военная психология, спортивная психология, инженерная психология, юридическая психология, космическая психология и т. д.

1.3 Связь психологии с другими науками.

Философия. Родоначальником психологии считается величайший философ древности – Аристотель. Философия есть система взглядов на мир и человека, а изучением человека занимается именно психология. Поэтому до недавнего времени психологию изучали на философских факультетах университетов, и ее некоторые разделы (например, общая психология, где даются определения базовых понятий науки), тесно переплетаются с философией. Однако психология не может быть «служанкой философии», как это было в Советским Союзе, где марксистко-ленинская философия жестко определяла основные постулаты психологии. Это две самостоятельные науки, которые могут взаимно обогащать и дополнять друг друга. На стыке философии и психологии располагается такая отрасль последней, как «Общая психология».

Естествознание тесно связано с психологией. Развитие теоретической и практической психологии в последние годы было бы невозможно без успехов в биологии, анатомии, физиологии, биохимии и медицине. Благодаря этим наукам психологи лучше понимают строение и работу мозга человека, который является материальной основой психики. На стыке физиологии и психологии располагается «Психофизиология».

Социология как самостоятельная наука тесносвязана с социальной психологией, которая является тем мостиком, который связывает мысли, чувства и установки отдельных людей с феноменами массового сознания. Кроме того, социология предоставляет психологии факты социальной деятельности людей, которые затем используются психологией. Связь между психологией и социологией обеспечивает «Социальная психология».

Технические науки также связаны с психологией, так как у них зачастую возникает проблема «стыковки» сложных технических систем и человека. Данными вопросами занимаются «Инженерная психология» и «Психология труда».

История. Современный человек – есть продукт исторического развития, при котором происходило взаимодействия биологических и психических факторов – начиная от биологического процесса естественного отбора до психических процессов речи, мышления и труда. Историческая психология изучает изменение психики людей в процессе исторического развития и роль психологических качеств исторических деятелей на ход истории.

Медицина помогает психологии лучше понять возможные механизмы нарушения психики людей и находить пути для ее лечения (психокоррекции и психотерапии). На стыке медицины и психологии находятся такие ветви психологии, как «Медицинская психология» и «Психотерапия».

Педагогика предоставляет психологии информацию об основных направлениях и закономерностях обучения и воспитания людей, позволяющую вырабатывать рекомендации по психологическому обеспечению этих процессов. Связь между этими близкими науками обеспечивают «Педагогическая психология» и «Возрастная психология».

Рис. 1.10 Связь психологии с другими науками.

1.4 Развитие представлений о природе психологических явлений.

Людей всегда интересовал внешний мир («макрокосмос»), но чтобы достигать своих целей в нем, человеку было необходимо понимать поведение других людей и себя. Поэтому люди издавна пытались изучать внутренний мир человека («микрокосмос»).

1 этап: Всеобщее одушевление природы.

С первобытных времен люди пытались объяснить все непонятные явления в жизни человека наличием особой субстанции - души. В те времена считалось, что душа обитает везде – в людях, животных, растениях, явлениях природы. С тех пор в нашей речи укоренились такие выражения как «ласковое солнце», «суровый ветер», «жестокий мороз». Такое всеобщее одушевление природы называется анимизмом.

2 этап: Психология как наука о душе.

Развитие этого этапа психологии связано с работами древнегреческих философов. Демокрит считал, что душа - частица природы и подчиняется ее законам. Гиппократ – разработал учение о темпераментах. Он полагал, что темперамент человека связан с преобладанием в его теле какой-то жидкости. Например, желчный и вспыльчивый характер холерика вызван избытком желчи (по-гречески – «холе»), а медлительный и спокойный характер флегматика определяется слизью, преобладающей среди других жидкостей тела. Механизмы психики были раскрыты Гиппократом неверно, но феменология (описание явлений) оказалась столь точна, что данная систематика темпераментов (холерики, сангвиники, меланхолики и флегматики) используется и сегодня.

Представитель идеалистической философии Платон считал, что душа нематериальна и бессмертна. По Платону она состоит из 3-х частей: вожделения (находится в животе), мужества ( в сердце) и разума (в голове). У одних людей преобладает вожделение, у других – разум, у третьих – мужество. Первые влачат примитивное полуживотное существование, вторые становятся философами, а третьи – воинами или героями. Платон также разработал учение об «идеях» - вечных и неизменных сущностях, образующих незримый высший мир, лежащий по ту сторону природы. Реальные вещи по Платону – лишь слабые тени идей. Платон считается родоначальником «дуализма» (учения, которое рассматривает тело и психику как два самостоятельных, антагонистических начала).

Аристотель – автор первой известной работы по психологии - «О душе». Он выдвинул идею о неразделимости души и тела. Впервые ввел понятие о представлениях, как образах предметов, ранее действующих на органы чувств. Указал основные типы ассоциаций (по сходству, смежности, контрасту).

3 этап – Психология как наука о божественной и бессмертной душе

Этот этап совпадает с так называемым «средневековьем», когда во всех науках доминировала христианская церковь. Это период застоя в психологии. В эти времена господствовало представление о душе как о некой бестелесной субстанции, которую Бог при рождении вкладывает в тело человека, а после его смерти забирает обратно. Тело объявлялось смертным, а душа - бессмертной. Христианская церковь подчеркивала противоречие «божественной души» и «греховного тела», что провоцировало развитие психосоматических заболеваний.

4 этап: Психология как наука о сознании (сознанием называли способность человека думать и чувствовать).

Основой метод – интроспекция (самонаблюдение). Рене Декарт ввел понятие рефлекса - ответной реакции организма на раздражение. В это время отмечается возврат к дуализму - то, что нельзя было объяснить рефлексами, объяснялось деятельностью души. Некоторые ученые пошли дальше и вообще отказались от концепции души, пытаясь свести все виды деятельности человека к механическим движением. Подобные взгляды. В частности, пропагандировал английский философ Томас Гоббс, а затем Жюль Ламетри написавший книгу «Человек – машина». Ламетри помимо казанного сочинения написал еще две работы – «Естественная история души» и «Человек – больше, чем машина», в которых отстаивал материалистический взгляд на психику.

Еще одно направление научной мысли того периода – «эмпиризм», который отстаивал приоритет опыта над чистым разумом. Представитель - Джон Локк, выдвинувший гипотезу «чистой доски», то есть пустого сознания, с которым человек приходит в этот мир, и которое постепенно заполняется в процессе жизненного опыта.

Выдающийся русский естествоиспытатель Иван Михайлович Сеченов в книге «Рефлексы головного мозга» попытался объяснить многие психические явления с позиций рефлекторной теории. Он открыл феномен «центрального торможения» в нервной системе и предположил наличие рефлексов, возникающих изнутри человеческого организма. Ему также принадлежат законы мышечного сокращения, в частности «закон активного отдыха», который гласит, что лучший отдых – это смена деятельности.

5 этап: Психология как наука о поведении.

Этот этап начинается в начале ХХ века, когда американский психолог Джон Уотсон указал на несостоятельность деккарто-локковской концепции сознания и заявил, что психология должна оказаться от изучения сознания и должна сосредоточить свое внимание только на том, что доступно наблюдению, т. е. на поведении человека. В рамках этой концепции психологи должны изучать только поступки и реакции человека и животных, не пытаясь проникнуть в механизмы психической деятельности. Одним из видных представителей этого направления явился Б.Ф.Скиннер, который показал, что живые существа способны к эффективному обучению способом «проб и ошибок». Такое направление психологии получило название бихевиоризма. Основным методом бихевиоризма является создание экспериментальных ситуаций, фиксация реакций на воздействие и наблюдение. С точки зрения бихевиористов, психика – это абстракция, которую невозможно изучать научными методами.

Рис. 1.11 Представления бихевиористов о принципе работы мозга

Бихевиористы использовали механизм условных рефлексы для объяснения сложных поведенческих актов. Они открыли также условные рефлексы второго рода (инструментальные рефлексы) – основа преобразования внешней среды – переходный этап к осознанной деятельности человека.

6 этап: Психология как наука о бессознательном.

Параллельно науке о поведении, развивалась наука о бессознательном - том, что находится за пределами сознания человека. Основателем этого направления в психологии считается Зигмунд Фрейд, выдвинувший концепцию трехуровнего строения психики человека.

Согласно З. Фрейду, психика состоит из трех компонентов: огромного темного бессознательного, которое никогда не будет до конца познано человеком («Оно»), из осознаваемого, рационального компонента («Я» или «Эго») и социального цензора («Сверх-Я» или «Супер Эго»).

Бессознательное («Оно») является наиболее древней основой психики, в котором господствуют первичные потребности. Здесь локализованы инстинкты (в первую очередь, по мнению Фрейда, сексуальный и агрессивный). Контактс этой частью своей психики человек может осуществлять во время сна, медитации, гипноза и некоторых других формах измененного сознания.

Вторая часть сознания человека – «Эго» в большей степени соответствует представлению человека о себе, и выполняет две важные функции: во-первых, руководит контактом с реальностью, а, во-вторых, осуществляет связь с бессознательным.

Наконец, третий компонент нашего сознания – «Супер Эго» - совесть человека, его внутренний сторож, который осуществляет надзор как бы изнутри сознания. Фрейд считал, что «Супер Эго» является видоизмененным родительским авторитетом, сублимацией строгого, но справедливого Отца, который в детстве следил за ребенком, контролировал его поступки и наказывал за нарушение правил.

Для выявления этих трех компонентов психики З. Фрейд разработал новый метод – психоанализ, позволяющий вступать в контакт с бессознательным за счет ослабления контроля сознания, используя метод «свободных ассоциаций».

7 этап: Изучение механизмов функционирования психики.

Данный этап начался с первой трети ХХ века, и опирается на достижения биохимии, физиологии и медицины. Представителем этого направления можно считать Ивана Петровича Павлова, который открыл ряд закономерностей психической деятельности. С его именем связаны экспериментальные попытки понять механизмы работу мозга. Он открыл и изучил условные рефлексы, которые являются материальной основой памяти и ассоциаций.

Среди ученых - представителей данного этапа можно назвать Джеймса Олдса, впервые вскрывшего механизмы возникновения эмоций, Роджера Сперри, открывшего межполушарную ассиметрию мозга, Абрахама Маслоу, создавшего концепцию «пирамиды актуальных потребностей» и других исследователей.

Благодаря исследованиям ученых различных специальностей, психологам удалось лучше понять строение и механизмы работы мозга человека.

[1] Под отражением понимают способность материальных объектов в процессе взаимодействия с другими объектами воспроизводить в своих изменениях некоторые особенности и черты воздействующих на них явлений.

Книги автора

Научно-популярные книги по психологии

Аудиокниги (звуковые книги)

Учебники

Научные монографии

Научные статьи

Психология личности

Азарт

Безответственность

Гедонизм

Естественность

Кокетство

Учебники

Учебники для студентов - психологов и менеджеров

Общая психология

Психология предпринимательства и бизнеса

Анатомия ЦНС для психологов

Психология стресса и методы коррекции

Семь смертных грехов

Что такое грех?

Грех обжорства

Грех похоти

Грех жадности

Гнев

Семинары и тренинги

Обучающие семинары по НЛП

Стресс-менеджмент

Бизнес-обучение

Приглашаем партнеров по бизнесу

Путь к успеху

Об авторе сайта

Научная деятельность

Блог Юрия Щербатых

Хобби

Картины

ВФ МГЭИ - информация для студентов

Анатомия ЦНС

Введение в профессию

Психология предпринимательства

Психология стресса

Общая психология - вопросы

Конференции

Информация о конференциях

Казань 2008 Состояния

Форум "50 ПЛЮС"

Обратная связь

Рецензии на книги

Отзывы о тренингах

СМИ

Интервью

Вопрос -Ответ

Психологическое сообщество Воронежа

определение психики.природа психики

Психика — общее понятие, обозначающее совокупность всех психических явлении, изучаемых психологией. В советский период отечественными учеными определение психики опиралось на положения марксистской философии, ленинской теории отражения и рефлекторной теории. Психику следовало понимать как свойство мозга отражать объективную действительность; психическое — свойство физиологического; физиологическое — материально, психическое — идеально; психическое отражение — идеальная форма существования материального; идеальное существует как субъективная реальность в неразрывной связи с объективной реальностью. Под объективной реальностью понимается природный и социальный мир. Подчеркивалось, что человеческая психика формируется у индивидуума только в социуме. Несмотря на ряд достижений, такие исходные позиции по мерс развития психологии и накопления ею практического опыта привели к трудностям. Оказалось, что понимание психики вне обращения к ее духовной основе недостаточно для того, чтобы объяснить всю сложность психики человека и ее природу.

Природа психики

В настоящее время существует несколько различных подходов к пониманию природы психики человека:

материалистический подход, основывающийся на эволюционной теории и признании решающей роли трудовой деятельности в формировании человека;

трансперсональный подход, ассимилирующий достижения современной физики и нейропсихологии с мистическим опытом восточных религий;

подход, исходящий из признания духовной основы психики.

Согласно научно-материалистическому подходу, психические явления представляют собой свойство высокоорганизованной живой материи отражать действительность в форме психических образов.

В представлении материалистов психические явления возникли в результате длительной биологической эволюции живой материи и в настоящее время представляют собой высший итог развития, достигнутый ею.

Поначалу живое вещество обладало лишь биологическими свойствами раздражимости и самосохранения, проявляющимися через механизмы обмена веществ с окружающей средой, собственного роста и размножения. Позднее, уже на уровне более сложноорга- низованных живых существ, к ним добавилась чувствительность и готовность к научению.

В процессе эволюционного самосовершенствования живых существ в их организмах выделился специальный орган, взявший на себя функцию управления развитием, поведением и воспроизводством - нервная система. По мере се усложнения и совершенствования шло развитие форм поведения и деятельности, появились более сложные формы психической регуляции жизнедеятельности.

Психика человека — качественно более высокий уровень, чем психика животных. Сознание, разум человека развивались в процессе трудовой деятельности, которая возникла в силу необходимости осуществления совместных действий для добывания пищи при резком изменении условий жизни первобытного человека. Изготовление и использование орудий труда, разделение труда способствовали развитию абстрактного мышления, речи, языка, развитию общественно-исторических отношений между людьми. В процессе исторического развития общества человек изменял способы и приемы своего поведения, трансформировал природные задатки и функции в высшие психические функции — специфически человеческие, общественно и исторически обусловленные формы памяти, мышления, восприятия, опосредованные применением вспомогательных средств, речевых знаков, созданных в процессе исторического развития. Единство высших психических функций образует сознание человека.

Сторонники трансперсонального подхода опровергают основные постулаты, лежащие в основе материалистической психологии:

о самопроизвольном зарождении жизни;

о развитии различных форм жизни в результате спонтанных генетических мутаций и действия естественного отбора. Механизм этого чудесного события, иронично замечает С. Гроф, находится б полном противоречии даже с наименее строгими научными рассуждениями;

о самопроизвольности возникновения сознания как один из ведущих мифов материалистической психологии;

рассмотрение сознания как продукта деятельности высокоорганизованной материи — мозга.

В материалистической психологии, базирующейся на этих постулатах, индивидуальные организмы являются, по сути, отдельными системами, способными сообщаться с внешним миром и между собой только через органы чувств. Психические процессы объясняются с точки зрения реакции организма на окружающую природную и социальную среду и творческой обработки сенсорной информации, полученной раньше.

Десятилетиями, констатирует С. Гроф, материалистическая психология упражнялась в защите своих систем и убеждений, называя любое серьезное отклонение от них антинаучным, в результате чего материалистическая психология оказалась неспособной к пониманию души человека и объяснению целого ряда психических явлений.

В трансперсональной психологии делается попытка снять противопоставление научности и духовности, навязанное материалистическим мировоззрением, и отмечается, что многие великие ученые, осуществившие революцию в современной физике, — А. Эйнштейн, Н. Бор, Э. Шредингер, В. Гейзенберг, Р. Оппенгеймер и Д. Бом — находили свое научное мышление вполне совместимым с духовностью и мистическим мировоззрением. Следует отметить, что трансперсональные психологи духовность понимают весьма односторонне, сводя ее к восточным духовным традициям, таким, как различные формы йоги, тибетская ваджраяна, дзен- буддизм, даосизм, либо к оккультизму типа каббалы.

Научным основанием трансперсонального понимания психики стали наработки в области голографии, лазерной технологии, квантово-релятивистской физики и нейрохирургических исследований мозга, которые привели к формированию новых принципов исследования психики. Эти принципы получили название ходографических, или холограммных, так как их природа лучше всего может быть продемонстрирована на примере голографии, математическая модель которой была разработана английским ученым Д. Гэбором в конце 40-х гг.

Голограмма — уникальное концептуальное средство, чрезвычайно полезное для понимания целостности психики и ее связи со Вселенной. Особенность голографического изображения заключается в том, что в каждой его части воспроизводится весь образ: на сколько бы частей мы ни разделили голограмму, все равно на каждой из них будет изображен весь объект.

Нейрохирург К. Прибрам (р. 1919) выдвинул гипотезу, что голографический подход может быть чрезвычайно действенным в нейропсихологии и психологии. В книге «Языки мозга» и в серии статей он сформулировал основные принципы голографической модели мозга. На основе преобразований Фурье он показал, что любой самый сложный образ может быть разложен в ряд регулярных волн с определенной частотно-амплитудной структурой. Применение обратного преобразования переводит волновые структуры снова в изображение.

Мозг, действуя на основе голографического принципа, содержит в каждой своей точке всю информацию подобно тому, как голограмма содержит в каждой своей части все изображения.

К. Прибрам, как и выдающийся физик Д. Бом, полагает, что не только мозг, но и вся Вселенная голографична. Бом описывает природу реальности вообще и сознания в частности как неразрывное целое, вовлеченное в бесконечный процесс изменения - холодвижение. И жизнь, и неодушевленная материя имеют общее основание в холодвижении, которое является их первичным и универсальным первоисточником. Поэтому психика человека связана со всей Вселенной и каждый человеческий мозг является элементом большой голограммы, имеющей доступ ко всей информации.

Трансперсональная психология, основываясь на холотропных принципах, исследовала измененные состояния сознания и пришла к выводу, что человеку и его психике присуща странная двойственность: психика может попеременно функционировать то в режиме хилотропного сознания (от греческого слова «хиле» — материя, т.е. сознания, непосредственно связанного с обработкой мозгом информации, поступающей из внешнего мира), то в режиме холотропного сознания, достигаемого в результате медитации, специального дыхания или употребления психоделиков.

Материалистическая психология ограничивается изучением только хилотропного состояния психики. В этом состоянии человек осознает себя как отдельный организм с четкими границами и ограниченным чувственным диапазоном восприятия, живущим в трехмерном пространстве и линейном времени в мире материальных объектов. В холотропном состоянии человек может функционировать как безграничное поле сознания, которое преодолевает ограничения пространства, времени и причинности. Исследование измененных состояний сознания привело психологов к выводу, что каждый из нас имеет информацию обо всей Вселенной, обо всем существующем, каждый имеет потенциальный доступ ко всем ее частям.

В соответствии с духовно ориентированным подходом психика не является естественным продуктом развития материи, а представляет собой воплощение в ней духовного начала, которое оживотворяет материю и направляет ее развитие. Развитие психики рассматривается с позиций номогенеза — целенаправленного развития от простейших организмов к человеку, в соответствии с замыслом Высшего разума — Творца Вселенной.

Концепция номогенеза на научном уровне впервые была сформулирована основоположником эмбриологии К.Э. фон Бэром в 1834 г. в докладе «Всеобщий закон природы, проявляющийся во всяком развитии». На основе изучения громадного фактического материала, Бэр сформулировал эмпирическое обобщение, которое до сих пор никто не опроверг: в истории живой природы четко прослеживается эволюция от массивных, неповоротливых, богатых косным веществом, вообще более «материальных» форм живых организмов к более организованным и подвижным: «Всегда более подвижные животные исторически следовали за менее подвижными, а имеющие более высокие духовные задатки — за теми, у кого была более развита вегетативная жизнь».

Рассмотрев возможность происхождения человека от обезьяны «естественным путем», т.е. путем случайных изменений и действия естественного отбора, он отвергает это предположение в силу его научной несостоятельности.

К.Э. фон Бэр приходит к выводу: «Вся история природы является только историей, идущей вперед победы духа над материей».

Именно эту идею фон Бэр считал «основной идеей Творения» и всеобщим законом природы, проявляющимся во всяком развитии. К.Э. фон Бэр так комментирует этот закон: «Всюду естествознание, как только оно возвышается над рассмотрением деталей, приводит к этой основной идее. Как же можно думать (что часто в действительности и бывает), будто наука должна, напротив, вести к материализму? Конечно, материя является той почвой, на которой естествознание движется вперед, но пользуясь ею исключительно в качестве опоры».

Сущность материи определяет движение. В живых организмах движение, лежащее в основе их психических явлений, производится и определяется духом жизни, энергией духа, которая истекает от Высшего разума. Эта энергия есть источник жизни и в природе; поскольку в ней присутствует движение, то в природе нет ничего мертвого, что подтверждает генетическая связь между органической и неорганической природой, раскрываемая современной наукой.

«То, что нам кажется мертвым, — утверждает крупнейший физик XX в., лауреат Нобелевской премии М. Борн, — мертвым, как камень, на самом деле находится в вечном движении». Духовной энергией проникнута вся неорганическая природа, все мироздание. Но только в высших формах развития эта энергия достигает значения свободного самосознающего духа.

В современной психологии все более активно обсуждаются проблемы духовной основы мира. Признание духовной основы мира и системности мироздания расширяют возможности познания психики человека и самого феномена бытия человека. Такое признание приводит к новому пониманию того, что деятельностью мозговой коры мышление не ограничивается и в ней не заканчивается (В.Ф. Войно-Ясенецкий «Дух, душа и тело»), что коллективное бессознательное содержит психический материал, не возникающий в личном опыте (К.Г. Юнг «Психология бессознательного»), что духовная сфера человека открыта не только энергии Земли и космоса, но и духовной сфере более высокого порядка (В.Д. Шадриков «Духовные способности»). Это позволяет высказать предположение о существовании психосферы как единства духовной сферы Земли и духовной сферы более высокого порядка.

Конечно, как отмечается в учебнике «Психология» под редакцией А.А. Крылова, названные проблемы очень сложны. Они прямо связаны с вечными проблемами бессмертия души и смысла жизни. Это главные проблемы теории психологии ближайшего будущего.

.Ощущения и их анатомо-физиологические механизмы.

Жизнедеятельность человека предполагает активное исследование объективных закономерностей окружающей действительности. Познание мира, построение образа этого мира необходимы для полноценной ориентации в нем, для достижения человеком собственных целей. Знание окружающего мира входит во все сферы деятельности человека и основные формы его активности.

В познании принято выделять два уровня: чувственный и рациональный. К первому уровню относится познание с помощью органов чувств. В процессе чувственного познания у человека складывается образ, картина окружающего мира в его непосредственной данности и многообразии. Чувственное познание представлено ощущениями и восприятием. В рациональном познании человек выходит за пределы чувственного восприятия, вскрывает существенные свойства, связи и отношения между предметами окружающего мира. Рациональное познание окружающего мира осуществляется благодаря мышлению, памяти и воображению.

Ощущение — это процесс первичной обработки информации, который представляет собой отражение отдельных свойств предметов и явлении, возникающее при их непосредственном воздействии на органы чувств, а также отражение внутренних свойств организма. Ощущение выполняет функцию ориентации субъекта в отдельных, самых элементарных свойствах объективного мира.

Ощущения являются наиболее простой формой психической деятельности. Они возникают как рефлекторная реакция нервной системы на тот или иной раздражитель. Физиологической основой ощущения является нервный процесс, возникающий при действии раздражителя на адекватный ему анализатор. Анализатор состоит из трех частей:

Периферического отдела (рецептора), трансформирующего внеййннэю энергию в нервный процесс;

Проводящих нервных путей, соединяющих периферические отделы анализатора с его центром: афферентных (направленных к центру) и эфферентных (идущих к периферии);

Подкорковых и корковых отделов анализатора, где происходит переработка нервных импульсов, приходящих из периферических отделов.

Клеткам периферических отделов анализатора соответствуют определенные участки корковых клеток. Многочисленные эксперименты позволяют четко установить локализацию в коре тех или иных видов чувствительности. Зрительный анализатор представлен главным образом в затылочных зонах коры, слуховой — в височных зонах, осязательно-двигательная чувствительность локализована в задней центральной извилине, и т.д.

Для возникновения ощущения необходима работа всего анализатора. Воздействие раздражителя на рецептор вызывает появление раздражения. Начало этого раздражения выражается в превращении внешней энергии в нервный процесс, который производится рецептором. От рецептора этот процесс по афферентным путям достигает коркового отдела анализатора, вследствие чего возникает ответ организма на раздражение — человек ощущает свет, звук или другие качества раздражителя. Вместе с тем воздействия внешней или внутренней среды на периферическую часть анализатора вызывают ответную реакцию, которая передается по эфферентным путям и приводит к тому, что зрачок расширяется или сужается, взгляд направляется на предмет, рука отдергивается от горячего и т.д. Весь описанный путь называется рефлекторным копытом. Взаимосвязь элементов рефлекторного кольца создает основу ориентировки сложного организма в окружающем мире, обеспечивает деятельность организма в разных условиях его существования.

6.2.Виды и свойства ощущений.

Со времен Аристотеля в сфере внимания многих поколений ученых находились только пять чувств: зрение, слух, осязание, обоняние и вкус. В XIX в. знания о составе ощущений резко расширились. Это произошло в результате описания и изучения их новых видов — вестибулярных, вибрационных, мышечно-суставных, или кинестетических, и т.д., — а также вследствие уточнения состава некоторых сложных видов ощущений (например, научного осознания того факта, что осязание — это сочетание тактильных, температурных, болевых ощущений и кинестезии, а в тактильных ощущениях в свою очередь можно выделить ощущения прикосновения и давления). Увеличение количества видов ощущений вызвало необходимость в их классификации.

Известны несколько попыток классифицировать ощущения по разным основаниям и принципам. Наиболее удачной и продуманной считается классификация, предложенная английским физиологом Ч.Шеррингтоном. Основанием для этой классификации стали характер отражений и место расположения рецепторов. Ч.Шеррингтон выделил три вида рецептивных полей: интероцептивные, проприоцептивные и экстероцептивные.

Интероцептивные рецепторы расположены во внутренних органах и тканях тела и отражают состояние внутренних органов. Это наиболее древние и наиболее элементарные ощущения, однако, они очень важны как сигналы о состоянии нашего организма. Проприоцепторы находятся в мышцах, связках и сухожилиях. Они поставляют информацию о движениях и положении нашего тела в пространстве, и отдельных частей тела относительно друг друга. Эти ощущения играют важнейшую роль в регуляции движения.

Экстероцептивное рецептивное поле совпадает с наружной поверхностью организма и полностью открыто для внешних воздействий. Экстероцепторы представляют собой самую большую группу ощущений. Ч.Шеррингтон разделил их на контактные и дистантные. Контактные рецепторы (осязание, включая тактильные, температурные и болевые ощущения, а также вкусовые рецепторы) передают раздражение при непосредственном контакте с воздействующими на них объектами. Дистантные ощущения (обоняние, слух, зрение) возникают, когда раздражитель действует с некоторой дистанции. В процессе эволюции именно дистантные экстериоцептивные ощущения начинают играть все большую роль в познании окружающего мира и в организации поведения, поскольку они обеспечивают важное преимущество, позволяя заблаговременно получать нужную информацию об изменениях в среде и реагировать на них.

С точки зрения современной науки, предложенное Ч.Шеррингтоном разделение ощущений на внешние (экстероцепторы) и внутренние (интероцепторы) недостаточно. Некоторые виды ощущений — например, температурные и болевые, вкусовые и вибрационные, мышечно-суставные и статико-динамические рецепторы — можно считать внешне-внутренними.

Ощущения — это форма отражения адекватных раздражителей. Так, например, зрительные ощущения возникают при воздействии электромагнитных волн длиной в диапазоне от 380 до 780 миллимикрон, слуховые ощущения — при воздействии механических колебаний частотой от 16 до 20 000 Гц, громкостью от 16—18 до 120 децибел, тактильные ощущения вызываются действием механических раздражителей на поверхность кожи, вибрационные порождаются вибрацией предметов. Свои специфические раздражители имеют и другие ощущения (температурные, обонятельные, вкусовые). Тесно связана с адекватностью раздражителю ограниченность ощущений, обусловленная особенностями строения органов чувств. Человеческое ухо не улавливает ультразвуки, хотя некоторые животные, например дельфины, обладают такой способностью. Глаза человека чувствительны лишь к небольшому участку спектра. Значительная часть физических воздействий, не имеющих жизненного значения, нами не воспринимается. Для восприятия радиации и некоторых других воздействий, встречающихся на Земле в чистом виде и в количествах, угрожающих жизни человека, у нас просто нет органов чувств.

К общим свойствам ощущений относят их качества, интенсивность, длительность и пространственную локализацию. Качества — это специфические особенности данного ощущения, отличающие его от других видов. Например, слуховые ощущения отличаются по тембру, высоте, громкости; зрительные — по насыщенности и цветовому тону вкусовые — по модальности (вкус может быть сладким, соленым, кислым и горьким).

Длительность ощущения — это его временная характеристика. Она во многом определяется функциональным состоянием органов чувств, но главным образом — временем действия раздражителя и его интенсивностью. Необходимо иметь в виду, что при воздействии раздражителя на орган чувств ощущение возникает не сразу, а спустя некоторое время, которое называется латентным периодом. Латентный период для различных видов ощущений неодинаков: для тактильных ощущений, например, он составляет 130 миллисекунд, для болевых — 370 миллисекунд, вкусовые ощущения возникают спустя 50 миллисекунд после нанесения на поверхность языка химического раздражителя. Подобно тому как ощущение не возникает одновременно с началом действия раздражителя, оно не исчезает с прекращением последнего. Эта инерция ощущений проявляется в так называемом последействии.

Пространственная локализация раздражителя также определяет характер ощущений. Пространственный анализ, осуществляемый дистантными рецепторами, дает сведения о локализации раздражителя в пространстве. Контактные ощущения соотносятся с той частью тела, на которую воздействует раздражитель. При этом локализация болевых ощущений бывает более «разлитой», менее точной, чем тактильных.

6.3.Чувствительность и ее изменения.

Различные органы чувств, дающие нам сведения о состоянии окружающего мира, могут быть более или менее чувствительны к отображаемым ими явлениям, т.е. могут отражать эти явления с большей или меньшей точностью. Чувствительность органов чувств определяется минимальным раздражителем, который в данных условиях оказывается способным вызвать ощущение.

Минимальная сила раздражителя, вызывающая едва заметное ощущение, называется нижним абсолютным порогом чувствительности. Раздражители меньшей силы, так называемые подпороговые, не вызывают ощущений. Нижний порог ощущений определяет уровень абсолютной чувствительности данного анализатора. Между абсолютной чувствительностью и величиной порога существует обратная зависимость: чем меньше величина порога, тем выше чувствительность данного анализатора. Это отношение можно выразить формулой Е = 1/Р, где Е — чувствительность, Р—пороговая величина.

Анализаторы обладают различной чувствительностью. У человека очень высокую чувствительность имеют зрительный и слуховой анализаторы. Как показали опыты С.И.Вавилова, человеческий глаз способен видеть свет при попадании на его сетчатку всего 2—8 квантов лучистой энергии. Это позволяет видеть темной ночью горящую свечу на расстоянии до 27 км. Слуховые клетки внутреннего уха обнаруживают движения, амплитуда которых составляет менее 1 % диаметра молекулы водорода. Благодаря этому мы слышим тиканье часов в полной тишине на расстоянии до 6 м. Порог одной обонятельной клетки человека для соответствующих пахучих веществ не превышает 8 молекул. Этого достаточно, чтобы ощутить запах при наличии одной капли духов в помещении из 6 комнат. Чтобы вызвать вкусовое ощущение, требуется, по крайней мере, в 25 000 раз больше молекул, чем для создания обонятельного ощущения. В этом случае чувствуется присутствие сахара в растворе одной его чайной ложки на 8 л воды.

Абсолютная чувствительность анализатора ограничивается не только нижним, но и верхним порогом чувствительности, т.е. максимальной силой раздражителя, при которой еще возникает адекватное действующему раздражителю ощущение. Дальнейшее увеличение силы раздражителей, действующих на рецепторы, вызывает в них лишь болевые ощущения (такое влияние оказывают, например, сверхгромкий звук и слепящая яркость). Величина абсолютных порогов зависит от характера деятельности, возраста, функционального состояния организма, силы и длительности раздражения.

Кроме величины абсолютного порога ощущения характеризуются показателем относительного, или дифференциального порога. Минимальное различие между двумя раздражителями, вызывающее едва заметную разницу в ощущениях, называется порогом различения, разностным или дифференциальным порогом. Немецкий физиолог Э.Вебер, проверяя способность человека определять более тяжелый из двух предметов в правой и левой руке, установил, что дифференциальная чувствительность относительна, а не абсолютна. Это значит, что отношение едва заметного различия к величине исходного стимула — величина постоянная. Чем больше интенсивность исходного стимула, тем больше нужно увеличить его, чтобы заметить разницу, т.е. тем больше величина едва заметного различия.

Дифференциальный порог ощущений для одного и того же органа представляет собой постоянную величину и выражается следующей формулой: dJ/J = С, где J— исходная величина раздражителя, dJ— его прирост, вызывающий едва заметное ощущение изменения величины раздражителя, а С — константа. Величина дифференциального порога для разных модальностей неодинакова: для зрения она составляет примерно 1/100, для слуха—1/10 для тактильных ощущений — 1/30. Закон, воплощенный в приведенной формуле, называется законом Бугера—Вебера. Необходимо подчеркнуть, что он справедлив только для средних диапазонов.

Основываясь на экспериментальных данных Вебера, немецкий физик Г.Фехнер выразил зависимость интенсивности ощущений от силы раздражителя, следующей формулой: Е = k*logJ + С, где Е — величина ощущений, J— сила раздражителя, k и С — константы. Согласно закону Вебера—Фехнера, величина ощущений прямо пропорциональна логарифму интенсивности раздражителя. Иначе говоря, ощущение изменяется гораздо медленнее, чем растет сила раздражения. Возрастанию силы раздражения в геометрической прогрессии соответствует рост ощущения в арифметической прогрессии.

Чувствительность анализаторов, определяемая величиной абсолютных порогов, изменяется под влиянием физиологических и психологических условий. Изменение чувствительности органов чувств под влиянием действия раздражителя называется сенсорной адаптацией. Выделяются три вида этого явления.

Адаптация как полное исчезновение ощущения в процессе продолжительного действия раздражителя. Обычным фактом является отчетливое исчезновение обонятельных ощущений вскоре после того, как мы попадаем в помещение с неприятным запахом. Однако полной зрительной адаптации вплоть до исчезновения ощущений при действии постоянного и неподвижного раздражителя не происходит. Это объясняется компенсацией неподвижности раздражителя за счет движения самих глаз. Постоянные произвольные и непроизвольные движения рецепторного аппарата обеспечивают непрерывность и изменчивость ощущений. Эксперименты, в которых искусственно создавались условия стабилизации изображения относительно сетчатки глаза (изображение помещалось на специальную присоску и двигалось вместе с глазом), показали, что зрительное ощущение исчезало через 2—3 с.

Негативная адаптация — притупление ощущений под влиянием действия сильного раздражителя. Например, когда из полутемной комнаты мы попадаем в ярко освещенное пространство, то сначала мы бываем ослеплены и не способны различать вокруг какие-либо детали. Через некоторое время чувствительность зрительного анализатора резко снижается и мы начинаем видеть. Другой вариант негативной адаптации наблюдается при погружении руки в холодную воду: в первые мгновения действует сильный холодный раздражитель, а затем интенсивность ощущений снижается.

Позитивная адаптация — повышение чувствительности под влиянием действия слабого раздражителя. В зрительном анализаторе это темновая адаптация, когда чувствительность глаз увеличивается под влиянием пребывания в темноте. Аналогичной формой слуховой адаптации является адаптация к тишине.

Адаптация имеет огромное биологическое значение: она позволяет улавливать слабые раздражители и предохранять органы чувств от чрезмерного раздражения в случае воздействия сильных.

Интенсивность ощущений зависит не только от силы раздражителя и уровня адаптации рецептора, но и от раздражений, воздействующих в данный момент на другие органы чувств. Изменение чувствительности анализатора под влиянием других органов чувств называется взаимодействием ощущений. Оно может выражаться как в повышении, так и в понижении чувствительности. Общая закономерность состоит в том, что слабые раздражители, воздействующие на один анализатор, повышают чувствительность другого и, наоборот сильные раздражители понижают чувствительность других анализаторов при их взаимодействии. Например, сопровождая чтение книги тихой, спокойной музыкой, мы повышаем чувствительность и восприимчивость зрительного анализатора; слишком громкая музыка, напротив, способствует их понижению.

Повышение чувствительности в результате взаимодействия анализаторов и упражнений называется сенсибилизацией. Возможности тренировки органов чувств и их совершенствования очень велики. Можно выделить две сферы, определяющие повышение чувствительности органов чувств:

сенсибилизацию, к которой стихийно приводит необходимость компенсации сенсорных дефектов: слепоты, глухоты. Например, у некоторых людей, лишенных слуха, настолько сильно развивается вибрационная чувствительность, что они даже могут слушать музыку.

сенсибилизацию, вызванную деятельностью, специфическими требованиями профессии. Например, высокой степени совершенства достигают обонятельные и вкусовые ощущения у дегустаторов чая, сыра, вина, табака и т.д.

Таким образом, ощущения развиваются под влиянием условий жизни и требований практической трудовой деятельности.

6.4.Свойства и виды восприятия.

Психические процессы основываются на восприятии.

Восприятие (перцепция) — это отражение в сознании человека предметов, явлений, целостных ситуаций объективного мира при их непосредственном воздействии на органы чувств. В отличие от ощущений в процессах восприятия (ситуации, человека) формируется целостный образ предмета, который называется перцептивным образом. Образ восприятия не сводится к простой сумме ощущений, хотя и включает их в свой состав.

Основными свойствами восприятия как перцептивной деятельности являются его предметность, целостность, структурность, константность, избирательность и осмысленность.

Предметность восприятия проявляется в отнесенности образов восприятия к определенным предметам или явлениям объективной действительности. Предметность как качество восприятия играет важную роль в регуляции поведения. Мы определяем предметы не по их виду, а в соответствии с тем, как мы используем их на практике.

Целостность восприятия заключается в том, что образы восприятия представляют собой целостные, законченные, предметно оформленные структуры.

Благодаря структурности восприятия предметы и явления окружающего мира предстают перед нами в совокупности их устойчивых связей и отношений. Например, определенная мелодия, воспроизведенная на разных инструментах и в разной тональности, воспринимается субъектом как одна и та же, выделяется им в качестве целостной структуры.

Константность — обеспечивает относительное постоянство восприятия формы, величины и цвета предмета независимо от изменения его условий. Например, изображение предмета (в том числе и на сетчатке) увеличивается, когда расстояние до него сокращается, и наоборот. Однако воспринимаемая величина объекта остается неизменной. Люди, постоянно живущие в густом лесу, отличаются тем, что они никогда не видели предметов на большом расстоянии. Когда этим людям показали объекты, находящиеся на большом расстоянии от них, они восприняли эти объекты не как удаленные, а как маленькие. Подобные нарушения наблюдались у жителей равнин, когда они смотрели вниз с высоты многоэтажного здания: все объекты казались им маленькими, или игрушечными. В то же время строители-высотники видят объекты, находящиеся внизу, без искажения размеров. Эти примеры убедительно доказывают, что константность восприятия не врожденное, а приобретенное свойство. Действительным источником константности восприятия являются активные действия перцептивной системы. Из разнообразного и изменчивого потока движений рецепторных аппаратов и ответных ощущений субъект выделяет относительно постоянную, инвариантную структуру воспринимаемого объекта. Многократное восприятие одних и тех же объектов при разных условиях обеспечивает устойчивость перцептивного образа относительно этих изменчивых условий. Константность восприятия обеспечивает относительную стабильность окружающего мира, отражая единство предмета и условий его существования.

Избирательность восприятия заключается в преимущественном выделении одних объектов по сравнению с другими, обусловленном особенностями субъекта восприятия: его опытом, потребностями, мотивами и т.д. В каждый конкретный момент человек выделяет лишь некоторые объекты из бесчисленного количества окружающих его предметов и явлений.

Осмысленность восприятия указывает на его связь с мышлением, с пониманием сущности предметов. Несмотря на то, что восприятие возникает вследствие непосредственного воздействия объекта на органы чувств, перцептивные образы всегда имеют определенное смысловое значение. Сознательно воспринять предмет — это значит мысленно назвать его, т.е. отнести к определенной категории, обобщить его в слове. Даже при виде незнакомого предмета мы пытаемся уловить в нем сходство со знакомыми объектами, отнести его к некоторой категории.

Восприятие зависит не только от раздражения, но и от самого воспринимающего субъекта. Зависимость восприятия от содержания психической жизни человека, от особенностей его личности носит название апперцепции. Восприятие — активный процесс, использующий информацию, чтобы выдвигать и проверять гипотезы. Характер гипотез определяется содержанием прошлого опыта личности. Чем богаче опыт человека, чем больше у него знаний, тем ярче и насыщеннее его восприятие, тем больше он видит и слышит.

Содержание восприятия определяется также поставленной задачей и мотивами деятельности. Например, слушая в исполнении оркестра музыкальное произведение, мы воспринимаем музыку в целом, не выделяя звучание отдельных инструментов. Только поставив цель выделить звук какого-либо инструмента, это удается сделать. Существенным фактом, влияющим на содержание восприятия, является установка субъекта, т.е. готовность воспринять что-то определенным образом. Кроме того, на процесс и содержание восприятия оказывают воздействие эмоции.

Все сказанное о влиянии на восприятие личностных факторов (прошлого опыта, мотивов, целей и задач деятельности, установок, эмоциональных состояний) свидетельствует о том, что восприятие — это активный процесс, который зависит не только от свойств и характера раздражителя, но в большой степени и от особенностей субъекта восприятия, т.е. воспринимающего человека.

В зависимости от того, какой анализатор является ведущим, выделяют зрительное, слуховое, осязательное, вкусовое и обонятельное восприятие. Восприятие окружающего мира, как правило, комплексно: оно представляет собой результат совместной деятельности различных органов чувств. В зависимости от объекта восприятия различают восприятие пространства, движения и времени.

Восприятие пространства является важным фактором взаимодействия человека с окружающей средой, необходимым условием ориентировки в ней. Восприятие пространства включает в себя восприятие формы, величины и взаимного расположения объектов, их рельефа, удаленности и направления, в котором они находятся. Взаимодействие человека со средой включает и само тело человека, занимающее определенное место в пространстве и обладающее определенными пространственными признаками: величиной, формой, тремя измерениями, направлением движения в пространстве.

Определение формы, величины, местоположения и перемещения предметов в пространстве относительно друг другa и одновременный анализ положения собственного тела относительно окружающих предметов совершаются в процессе двигательной деятельности организма и составляют особое высшее проявление аналитико-синтетической деятельности, называемое пространственным анализом. Установлено, что в основе различных форм пространственного анализа лежит деятельность комплекса анализаторов.

К специальным механизмам пространственной ориентировки следует отнести нервные связи между полушариями головного мозга в анализаторной деятельности: бинокулярное зрение, бинауральный слух и т.д. Важную роль в отражении пространственных свойств предметов играет функциональная асимметрия, которая характерна для парных анализаторов. Функциональная асимметрия состоит в том, что одна из сторон анализатора является в определенной степени ведущей, доминирующей. Отношения между сторонами анализатора в смысле доминирования динамичны и неоднозначны.

Движение предмета мы воспринимаем в основном благодаря тому, что, перемещаясь на каком-то фоне, он вызывает последовательное возбуждение разных клеток сетчатки. Если фон однороден, наше восприятие ограничено скоростью движения предмета: человеческий глаз фактически не может наблюдать за перемещением светового луча при скорости меньше 1/3o в с. Поэтому невозможно непосредственно воспринимать движение минутной стрелки на часах, передвигающейся со скоростью 1/10O в с.

Даже при отсутствии фона, например в темной комнате, можно следить за движением световой точки. Очевидно, мозг истолковывает движения глаз как показатель движения предмета. Однако чаще всего фон имеется и он, как правило, бывает неоднородным. Поэтому при восприятии движения мы можем дополнительно использовать показатели, связанные с самим фоном, — элементы, перед которыми или позади которых передвигается наблюдаемый предмет.

Время — это человеческая конструкция, позволяющая размечать и распределять свою деятельность. Восприятие времени — отражение объективной длительности, скорости и последовательности явлений действительности. Чувство времени не является врожденным, оно развивается в процессе накопления опыта. Восприятие времени зависит от внешних и внутренних факторов. Так же как и у других форм восприятия, у него существуют ограничения. В реальной деятельности человек может надежно воспринимать только очень короткие отрезки времени.Оценку протекающего времени могут изменять различные факторы. Некоторые физиологические изменения, например повышение температуры тела, способствуют переоценке времени, в то время другие изменения, такие как понижение температуры, наоборот, содействуют его недооценке. То же происходит под влиянием мотивации или интереса, под воздействием различных наркотиков. Успокаивающие лекарства и галлюциногены обусловливают недооценку временных отрезков, а возбуждающие влекут за собой переоценку времени.

Восприятие часто классифицируют по степени направленности и сосредоточенности сознания на определенном объекте. В этом случае можно выделить преднамеренное (произвольное) и непреднамеренное (непроизвольное) восприятие. Преднамеренное восприятие по своей сути является наблюдением. Успех наблюдения в значительной мере зависит от предварительных знаний о наблюдаемом объекте. Целенаправленное формирование навыка наблюдения — непременное условие профессиональной подготовки многих специалистов, оно же формирует важное качество личности — наблюдательность.

6.5.Феномены восприятия.

Феномены восприятия как факторы его организации по определенным принципам лучше всего были описаны и проанализированы школой гештальтпсихологии. Самый важный из этих принципов состоит в том, что все, что человек воспринимает, он воспринимает как фигуру на фоне. Фигура — это то, что ясно и отчетливо осознается, имеет четкие границы и хорошо структурировано. Фон же представляет собой нечто неотчетливое, аморфное и неструктурированное. Например, свое имя мы услышим даже в шумной компании — оно обычно сразу выделяется как фигура на звуковом фоне. Однако вся картина восприятия перестраивается, как только другой элемент фона становится значимым. Тогда то, что до этого виделось как фигура, теряет свою ясность и смешивается с общим фоном.

Основатель гештальтпсихологии М.Вертгеймер определил факторы, обеспечивающие визуальную группировку элементов и выделение фигуры из фона:

фактор сходства. В фигуру объединяются элементы сходные по форме, цвету, величине, цвету, текстуре и т.д.

фактор близости. В фигуру объединяются близко расположенные элементы;

фактор «общей судьбы». Элементы могут объединяться общим характером наблюдаемых в них изменений. Например, если воспринимаемые элементы смещаются или движутся относительно других в одном и том же направлении и с одинаковой скоростью, то они объединяются в фигуру;

фактор «вхождения без остатка». Несколько элементов легко объединяются в фигуру тогда, когда не остается ни одного отдельно стоящего элемента;

фактор «хорошей линии». Из двух пересекающихся или касающихся линий фигурой становится линия с наименьшей кривизной;

фактор замкнутости. Замкнутые фигуры воспринимаются лучше.

Важным феноменом человеческого восприятия можно считать его иллюзии. Иллюзии восприятия (от лат. Hinders— обманывать) определяются как искажение восприятия реальных предметов. Наибольшее их число наблюдается в области зрения. Особенно многочисленны зрительные иллюзии, возникающие при отражении некоторых пространственных свойств предметов (длин отрезков, величин предметов и углов, расстояний между предметами, форм) и движения. Можно назвать следующие их виды:

иллюзии, связанные со строением глаза. Примером служат иллюзии, являющиеся результатом эффекта иррадиации возбуждения в сетчатке и выражающиеся в том, что светлые предметы кажутся нам большими по сравнению с равными им темными (так, белый квадрат на черном фоне кажется больше одинакового с ним черного квадрата на светлом фоне);

переоценка длины вертикальных линий по сравнений с горизонтальными при их действительном равенстве;

иллюзии, обусловленные контрастом. Воспринимаемая величина фигур оказывается зависимой от окружения, в котором они даны. Один и тот же кружок кажется большим среди маленьких и меньшим среди больших кружков (иллюзия Эббингауза);

перенесение свойств целой фигуры на ее отдельные части. Мы воспринимаем видимую фигуру, каждую отдельную ее часть не изолированно, а всегда в известном целом. В иллюзии Мюллера-Лайера прямые линии, заканчивающиеся различно направленными углами, кажутся неодинаковыми по длине;

иллюзия железнодорожных путей. Если смотреть в даль, то складывается впечатление, что параллельные рельсы у горизонта пересекаются.

Причины зрительных иллюзий многообразны и недостаточно ясны. Одни теории объясняют их действием периферических факторов (иррадиацией, аккомодацией, движениями глаз и т.д.), другие — влиянием некоторых центральных факторов. Зрительные иллюзии могут быть обусловлены воздействием особых условий наблюдения (например, в случае наблюдения одним глазом или при неподвивижных осях глаз), оптикой глаза, сложившимися в прошлом опыте временными связями и т.д. Иллюзии зрительного восприятия широко используются в живописи и архитектуре.

Иллюзии можно наблюдать не только в области зрения, но и в других областях восприятия. Так, хорошо известна иллюзия тяжести А.Шарпантье: если поднимать два предмета, одинаковых по весу и внешнему виду, но различных по размеру, то меньший воспринимается как более тяжёлый, и наоборот. В области осязания известна иллюзия Аристотеля: если скрестить указательный и средний пальцы и одновременно покатать ими шарик или горошину, то будет восприниматься не один шарик, а два. Зрительные иллюзии обнаружены и у животных. Именно на их основе формируются различные способы маскировки и мимикрии. Эти явления убеждают, что существуют какие-то общие факторы, вызывающие возникновение иллюзий, и для многих из них до сих пор нет убедительного толкования.

восприятие

Живя и действуя, разрешая в ходе своей жизни встающие перед ним практические задачи, человек воспринимает окружающее. Воспринимая, человек не только видит, но и смотрит, не только слышит, но и слушает, а иногда он не только смотрит, но рассматривает или всматривается, не только слушает, но и прислушивается. Восприятие – это форма познания действительности. Но как объяснить тот факт, что все мы воспринимаем одно и то же? Можно было бы думать, что с самого рождения культура берет на себя регулирование деятельности мозга таким образом, что мозг научается производить те же расчеты, которые характерны для всех членов данной группы. Различия в восприятии мира, жизни, смерти и так далее у разных культур казалось бы, подтверждает это.

Внешние явления, воздействуя на наши органы чувств, вызывают субъективный эффект в виде ощущений без какой бы то ни было встречной активности субъекта по отношению к воспринимаемому воздействию. Способность ощущать дана нам и всем живым существам, обладающим нервной системой, с рождения. Способностью же воспринимать мир в виде образов наделены только человек и высшие животные, она у них складывается и совершенствуется в жизненном опыте.

1. Общая характеристика восприятия

Восприятие – это целостное отражение предметов, ситуаций, явлений, возникающих при непосредственном воздействии физических раздражителей на рецепторные поверхности органов чувств.

Внешние явления, воздействуя на наши органы чувств, вызывают субъективный эффект в виде ощущений без какой бы то ни было встречной активности субъекта по отношению к воспринимаемому воздействию. Способность ощущать дана нам и всем живым существам, обладающим нервной системой, с рождения. Способностью же воспринимать мир в виде образов наделены только человек и высшие животные, она у них складывается и совершенствуется в жизненном опыте. Содержание ощущения не выходит за пределы элементарных форм отражения, а суть процессов ощущения заключается в отражении лишь отдельных свойств объектов и явлений окружающего нас мира. Однако реальные процессы отражения внешнего мира выходят далеко за пределы элементарных форм. Человек живет не в мире изолированных световых или цветовых пятен, звуков или прикосновений, он живет в мире вещей, предметов и форм, в мире сложных ситуаций. Все, что бы человек ни воспринимал, неизменно предстает перед ним в виде целостных образов. Отражение этих образов выходит за пределы изолированных ощущений. Опираясь на совместную работу органов чувств, происходит синтез отдельных ощущений в сложные комплексные системы. Лишь в результате такого объединения изолированные ощущения превращаются в целостное восприятие, переходят от отражения отдельных признаков к отражению целых предметов или ситуаций. Поэтому основным отличием восприятия от ощущения является предметность осознания всего, что воздействует на нас, т.е. отображение объекта реального мира в совокупности всех его свойств или, иными словами, целостное отображение предмета.

Помимо ощущений в процессе восприятия задействован предыдущий опыт, процессы осмысления того, что воспринимается, т.е. в процесс восприятия включаются психические процессы еще более высокого уровня, такие как память и мышление. Поэтому восприятие очень часто называют перцептивной системой человека.

Исследования психофизиологов показывают, что восприятие является очень сложным процессом, требующим значительной аналитико-синтетической работы. Поэтому восприятие правильнее всего обозначать как воспринимающую (перцептивную) деятельность субъекта. Результатом этой деятельности является целостное представление о предмете, с которым мы сталкиваемся в реальной жизни.

Огромную роль в восприятии играет наше желание воспринимать тот или иной предмет, сознание необходимости или обязанности воспринять его, волевые усилия, направленные на то, чтобы добиться лучшего восприятия, настойчивость, которую мы в этих случаях проявляем. Таким образом, в восприятии предмета реального мира задействованы внимание и направленность (в данном случае желание).

Таким образом, необходимо сделать вывод, что восприятие – это весьма сложный, но вместе с тем – единый процесс, направленный на познание того, что в данный момент воздействует на нас.

2. Физиологические основы восприятия

Физиологической основой восприятия являются процессы, проходящие в органах чувств, нервных волокнах и центральной нервной системе. Так, под действием раздражителей в окончаниях нервов, имеющихся в органах чувств, возникает нервное возбуждение, которое по проводящим путям передается в нервные центры и, в конечном итоге, в кору головного мозга. Здесь оно поступает в проекционные (сенсорные) зоны коры, которые представляют собой как бы центральную проекцию нервных окончаний, имеющихся в органах чувств. В зависимости от того, с каким органом связана проекционная зона, формируется определенная сенсорная информация.

Следует отметить, что описанный выше механизм является механизмом возникновения ощущений. И действительно, на уровне предложенной схемы формируются ощущения. Следовательно, ощущения могут быть рассмотрены как структурный элемент процесса восприятия. Собственные физиологические механизмы восприятия включаются в процессе формирования целостного образа па последующих этапах, когда возбуждение от проекционных зон передается в интегративные зоны коры головного мозга, где и происходит завершение формирования образов явлений реального мира. Поэтому интегративные зоны коры головного мозга, завершающие процесс восприятия, часто называют перцептивными зонами. Их функция существенно отличается от функций проекционных зон.

Физиологическая основа восприятия еще более усложняется тем, что оно тесно связано с двигательной деятельностью, с эмоциональными переживаниями, разнообразными мыслительными процессами. Следовательно, начавшись в органах чувств, нервные возбуждения, вызванные внешними раздражителями, переходят в нервные центры, где охватывают собой различные зоны коры, вступают во взаимодействия с другими нервными возбуждениями. Вся эта сеть возбуждений, взаимодействующих между собой и широко охватывающих разные зоны коры, и составляет физиологическую основу восприятия.

Временные нервные связи, обеспечивающие процесс восприятия, могут быть двух видов: образуемые в пределах одного анализатора и межанализаторные. Первый вид имеет место при воздействии на организм комплексного раздражителя одной модальности. При этом нервные связи образуются не только в ответ на сами раздражители, но и на их отношение – временное, пространственное и пр. (так называемый рефлекс на отношение). В результате в коре больших полушарий происходит процесс интегрирования, или сложного синтеза.

Второй вид нервных связей, образуемых при воздействии комплексного раздражителя, – это связи в пределах разных анализаторов, возникновение которых И.М. Сеченов объяснял существованием ассоциаций (зрительных, кинестетических, осязательных и т.д.). Эти ассоциации у человека обязательно сопровождаются слуховым образом слова, благодаря которому восприятие приобретает целостный характер. Таким образом, в основе сложного процесса построения образа восприятия лежат системы внутрианализаторных и межанализаторных связей, обеспечивающих наилучшие условия видения раздражителей и учет взаимодействия свойств предмета как сложного целого.

3. Основные свойства и виды восприятия

восприятие психологический пространство движение

Уяснив суть понятия «восприятие» и разобрав его физиологические механизмы, мы приступаем к рассмотрению основных свойств восприятия как познавательного психического процесса. К основным свойствам восприятия следует отнести следующие: предметность, целостность, структурность, константность, осмысленность, апперцепция, активность.

Предметность восприятия – это способность отражать объекты и явления реального мира не в виде набора не связанных друг с другом ощущений, а в форме отдельных предметов. Следует отметить, что предметность не является врожденным свойством восприятия. Возникновение и совершенствование этого свойства происходит в процессе онтогенеза, начиная с первого года жизни ребенка.

Другим свойством восприятия является целостность. В отличие от ощущения, отражающего отдельные свойства предмета, восприятие дает целостный образ предмета. Он складывается на основе обобщения получаемой в виде различных ощущений информации об отдельных свойствах и качествах предмета. Компоненты ощущения настолько прочно связаны между собой, что единый сложный образ предмета возникает даже тогда, когда на человека непосредственно действуют только отдельные свойства или отдельные части объекта. Этот образ возникает условнорефлекторно вследствие связи между различными ощущениями.

С целостностью восприятия связана и его структурность. Данное свойство заключается в том, что восприятие в большинстве случаев не является проекцией наших мгновенных ощущений и не является простой их суммой. Мы воспринимаем фактически абстрагированную от этих ощущений обобщенную структуру, которая формируется в течение некоторого времени. Таким образом, восприятие доводит до нашего сознания структуру предмета или явления, с которым мы столкнулись в реальном мире.

Следующим свойством восприятия является константность. Константностью называется относительное постоянство некоторых свойств предметов при изменении условий их восприятия. Благодаря свойству константности, проявляющемуся в способности перцептивной системы компенсировать изменения условий восприятия, мы воспринимаем окружающие нас предметы как относительно постоянные. В наибольшей степени константность наблюдается при зрительном восприятии цвета, величины и формы предметов. Так, константность восприятия цвета заключается в относительной неизменности видимого цвета при изменении освещения.

Следует отметить, что восприятие зависит не только от характера раздражения, но и от самого субъекта. Воспринимают не глаз и ухо, а конкретный живой человек. Поэтому в восприятии всегда сказываются особенности личности человека. Зависимость восприятия от общего содержания нашей психической жизни называется апперцепцией. Огромную роль в апперцепции играют знания человека, его предшествующий опыт, его прошлая практика. Поэтому один и тот же предмет может по-разному восприниматься различными людьми. Содержание восприятия определяется и поставленной перед человеком задачей, и мотивами его деятельности, его интересами и направленностью. Существенное место в апперцепции занимают установки и эмоции, которые могут изменять содержание восприятия.

Явление ошибочного (ложного) или искаженного восприятия называется иллюзией восприятия. Иллюзии наблюдаются в любых видах восприятия (зрительного, слухового и др.). Природа иллюзий определяется не только субъективными причинами, такими как установка, направленность, эмоциональное отношение и т.п., но и физическими факторами и явлениями: освещенность, положение в пространстве и др.

Следующим свойством восприятия является его осмысленность. Хотя восприятие возникает при непосредственном действии раздражителя на органы чувств, перцептивные образы всегда имеют определенное смысловое значение. Как мы уже говорили, восприятие человека теснейшим образом связано с мышлением. Связь мышления и восприятия прежде всего выражается в том, что сознательно воспринимать предмет – это значит мысленно назвать его, т.е. отнести к определенной группе, классу, связать его с определенным словом. Даже при виде незнакомого предмета мы пытаемся установить в нем сходство с другими предметами.

Говоря об основных свойствах восприятия, мы не можем не остановиться еще на одном, не менее существенном свойстве восприятия как психического процесса. Это свойство – активность (или избирательность). Оно заключается в том, что в любой момент времени мы воспринимаем только один предмет или конкретную группу предметов, в то время как остальные объекты реального мира являются фоном нашего восприятия, т.е. не отражаются в нашем сознании. Таким образом, мы можем полагать, что природа активности восприятия обусловлена самой природой нашего сознания.

В основе одной из классификаций восприятия, так же как и ощущений, лежат различия в анализаторах, участвующих в восприятии. В соответствии с тем, какой анализатор (или какая модальность) играет в восприятии преобладающую роль, различают зрительное, слуховое, осязательное, кинестетическое, обонятельное и вкусовое восприятие.

Обычно восприятие – результат взаимодействия ряда анализаторов. Двигательные ощущения в той или иной степени участвуют во всех видах восприятия. В качестве примера можно назвать осязательное восприятие, в котором участвуют тактильный и кинестетический анализаторы. Аналогично в слуховом и зрительном восприятии также участвует двигательный анализатор. Различные виды восприятия редко встречаются в чистом виде. Обычно они комбинируются, и в результате возникают сложные виды восприятия. Так, восприятие учеником текста на уроке включает зрительное, слуховое и кинестетическое восприятие.

Основой другого типа классификации типов восприятия являются формы существования материи: пространство, время и движение. В соответствии с этой классификацией выделяют восприятие пространства, восприятие времени и восприятие движения.

4. Восприятие пространства

Восприятие пространства и времени занимает особое место среди всего, что мы воспринимаем. Все предметы находятся в пространстве, и всякое явление существует во времени. Пространственные свойства присущи всем предметам, равно как временные особенности характерны для каждого явления или события. К пространственным свойствам предмета относятся: величина, форма, положение в пространстве.

В восприятии величины предмета существенную роль играет величина его изображения на сетчатке. Чем больше изображение предмета на сетчатке, тем большим нам кажется предмет. Вполне вероятно, что величина изображения воспринимаемого предмета на сетчатке глаза зависит от величины зрительного угла. Чем больше величина зрительного угла, тем больше изображение на сетчатке глаза. Вполне логично, что эта закономерность сохраняется при одинаковом удалении от нас предметов.

Учет удаления предметов в основном осуществляется за счет нашего опыта восприятия предметов при меняющемся расстоянии до них. Существенной поддержкой восприятия величин предметов служит знание о приблизительной величине предметов. Как только мы узнаем предмет, мы сразу воспринимаем его величину такой, какая она есть на самом деле. Вообще следует отметить, что константность величины значительно повышается когда мы видим знакомые предметы и значительно уменьшается при восприятии отвлеченных геометрических форм. Также следует подчеркнуть, что константность восприятия сохраняется только в известных пределах. Если мы находимся очень далеко от предмета, то он нам кажется меньше, чем на самом деле. Другой особенностью восприятия предмета в пространстве является контраст предметов. Окружение, в котором находится воспринимаемый нами предмет, оказывает заметное влияние на его восприятие. Например, человек среднего роста в окружении высоких людей кажется значительно меньше своего настоящего роста.

На восприятие величины предмета может оказывать влияние и то целое, в котором находится предмет. Кроме того, на восприятие величины предмета оказывает влияние цвет предмета. Светлые предметы кажутся несколько большими, чем темные. Объемные формы, например шар или цилиндр, кажутся меньше соответствующих плоских изображений.

Столь же сложным, как восприятие величины, является восприятие формы предмета. Прежде всего, следует отметить, что при восприятии формы явление константности также сохраняется. Например, когда мы смотрим на квадратный или круглый предмет, находящийся сбоку от нас, его проекция на сетчатке будет выглядеть как эллипс или как трапеция. Тем не менее мы всегда видим один и тот же предмет одинаковым, имеющим одну и ту же форму.

Очень сложен процесс восприятия объемной формы. Мы воспринимаем объем формы потому, что человеческие глаза обладают способностью бинокулярного зрения. Бинокулярный эффект обусловлен тем, что человек смотрит двумя глазами. Суть бинокулярного эффекта заключается в том, что когда оба глаза смотрят на один и тот же предмет, изображение этого предмета па сетчатке левого и правого» глаза будет различно. При бинокулярном зрении смещение изображений на сетчатке глаз вызывает впечатление одного, но объемного, рельефного предмета.

Однако бинокулярное зрение не является единственным условием объемного восприятия предмета. Если мы посмотрим на предмет одним глазом, то все равно воспримем его рельеф. Большую роль в восприятии объемной формы предмета играет знание объемных признаков данного предмета, а также распределение света и тени на объемном предмете.

Восприятие человеком пространства имеет целый ряд особенностей. Это обусловлено тем, что пространство трехмерно, и поэтому для его восприятия необходимо задействовать целый ряд совместно работающих анализаторов. При этом восприятие пространства может протекать на разных уровнях.

В восприятии трехмерного пространства прежде всего задействованы функции специального вестибулярного аппарата, расположенного во внутреннем ухе. Этот аппарат имеет вид трех заполненных жидкостью изогнутых полукружных трубок, расположенных в вертикальной, горизонтальной и сагиттальной плоскостях. Когда человек меняет положение головы, заполняющая каналы жидкость перетекает, раздражая волосковые клетки, и их возбуждение вызывает изменения в ощущении устойчивости тела (статические ощущения).

Вестибулярный аппарат тесно связан с глазодвигательными мышцами, и каждое изменение в нем вызывает рефлекторные изменения в положении глаз. Например, при быстрых изменениях положения тела в пространстве наблюдаются пульсирующие движения глаз, называемые нистагмом.

Вторым аппаратом, обеспечивающим восприятие пространства, и прежде всего его глубины, является аппарат бинокулярного зрения. Восприятие глубины главным образом связано с восприятием удаленности предметов и расположением их относительно друг друга. Бинокулярное зрение – это одно из условии восприятия удаленности предметов.

Существенную роль в восприятии удаления предметов, или пространственной глубины, играет конвергенция и дивергенция глаз, потому что для отчетливого восприятия предметов нужно, чтобы их изображение падало на соответствующие (корреспондирующие) точки сетчатки левого и правого глаза, а это невозможно без конвергенции или дивергенции обоих глаз. Под конвергенцией понимается сведение зрительных осей глаз за счет поворота глазных яблок навстречу друг другу.

Восприятие пространства не ограничивается восприятием глубины. В восприятии пространства важную роль играет восприятие расположения предметов по отношению друг к другу. Дело в том, что при значительном удалении предмета конвергенция и дивергенция прекращаются, однако воспринимаемое нами пространство никогда не носит симметричного характера; оно всегда в большей или меньшей степени асимметрично, т.е. предметы расположены от нас вверху или внизу, справа или слева, а также дальше от нас или ближе к нам

Такой сложный комплекс механизмов, обеспечивающих восприятие пространства, требует, естественно, столь же сложной организации аппаратов, осуществляющих центральную регуляцию пространственного восприятия. Таким центральным аппаратом являются третичные зоны коры головного мозга, или «зоны перекрытия», которые объединяют работу зрительного, тактильно-кинестетического и вестибулярного анализаторов.

5. Восприятие движения и времени

Восприятие движения осуществляется благодаря очень сложному механизму, природа которого еще не вполне выяснена. Если предмет движется в пространстве, то мы воспринимаем его движение вследствие того, что он выходит из области наилучшего видения и этим заставляет нас передвигать глаза или голову, чтобы вновь фиксировать на нем взгляд. При этом происходят два явления. Во-первых, смещение объекта по отношению к положению нашего тела указывает нам на его передвижение в пространстве. Во-вторых, мозг фиксирует движение глаз, следящих за предметом. Второе особенно важно для восприятия движения, но механизм обработки информации о движении глаз весьма сложен и противоречив.

Однако восприятие движения не может быть объяснено только движением глаз, – мы воспринимаем одновременно движение в двух противоположных направлениях, хотя глаз, очевидно, не может двигаться одновременно в противоположные стороны.

В восприятии движения значительную роль, несомненно, играют косвенные признаки, создающие опосредованное впечатление движения. Механизм использования косвенных признаков состоит в том, что при обнаружении неких признаков движения осуществляется их интеллектуальная обработка и выносится суждение том, что предмет движется. Так, впечатление движения может вызвать необычное для неподвижного предмета положение его частей.

Все теории восприятия движения могут быть разбиты на две группы. Первая группа теорий выводит восприятие движения из элементарных, следующих друг за другом зрительных ощущений отдельных точек, через которые проходит движение, и утверждает, что восприятие движения возникает вследствие слияния этих элементарных зрительных ощущений (В. Вундт).

Теории второй группы утверждают, что восприятие движения имеет специфическое качество, несводимое к таким элементарным ощущениям. Представители этой теории говорят, что подобно тому, как, например, мелодия не является простой суммой звуков, а качественно отличным от них целым, так и восприятие движения несводимо к сумме составляющих это восприятие элементарных зрительных ощущений.

Основным принципом, регулирующим восприятие движения, является осмысление ситуации в объективной действительности на основе всего прошлого опыта человека.

Наиболее элементарными формами являются процессы восприятия длительности и последовательности, в основе которых лежат элементарные ритмические явления, известные под названием «биологических часов». К ним относятся ритмические процессы, протекающие в нейронах коры и подкорковых образований. Например, чередования сна и отдыха. С другой стороны, мы воспринимаем время при выполнении какой-либо работы, т.е. когда происходят определенные нервные процессы, обеспечивающие нашу работу. В зависимости от длительности этих процессов, чередования возбуждения и торможения, мы получаем определенную информацию о времени.

Оценка длительности времени зависит и от эмоциональных переживаний. Если события вызывают положительное отношение к себе, то время кажется быстро идущим. И наоборот, негативные переживания удлиняют временной отрезок.

Характерной особенностью времени является его необратимость. Мы можем вернуться к тому месту пространства, откуда мы ушли, но мы не можем вернуть то время, которое прошло. Благодаря этому мы воспринимаем течение времени, устанавливая, в свою очередь, для этого объективный порядок необратимой последовательности событий. Причем этот порядок мы устанавливаем на основе причинных зависимостей следования одних событий за другими.

Поскольку время – направленная величина, вектор, однозначное его определение предполагает не только систему единиц измерений (секунда, минута, час, месяц, столетие), но и постоянную отправную точку, от которой ведется счет. В этом время радикально отличается от пространства. В пространстве все точки равноправны. Во времени должна быть одна привилегированная точка. Естественной отправной точкой во времени является настоящее, которое разделяет время на предшествующее ему прошлое и последующее будущее. Оно одно как будто непосредственно дано как нечто наличное; от него взор направляется в прошлое и будущее.

Таким образом, в восприятии времени человеком необходимо выделить два аспекта: субъективный и объективно-условный. Субъективный аспект связан с нашей личной оценкой проходящих событий, что, в свою очередь, зависит от заполненности данного временного периода событиями, а также их эмоциональной окрашенности. Объективно-условный аспект связан с объективным течением событий и чередой условно-договорных точек отсчета, или интервалов времени. Если первый аспект отражает наше ощущение времени, то второй аспект помогает нам ориентироваться во времени.

6. Законы восприятия

Восприятие человека, в задачу которого входит формирование правильных образов окружающей действительности, подчиняется определенным законам. Многие факты указывают на большую роль, которую в восприятии играют движения, причем это относится в основном к главным видам восприятия: зрительному, слуховому, осязательному. Без движения внешних органов чувств или заменяющего его внутреннего движения формирование адекватного образа, по-видимому, не происходит, причем характер движений, совершаемых в перцептивной системе, играет важную роль в точном определении реальной картины воспринимаемого нами мира. Много полезного в понимание связанных с движениями психофизиологических механизмов восприятия внес русский физиолог И.М. Сеченов. Он напрямую связал их с работой мышечной системы. Расстояние до предметов, их глубина и высота, пути и скорости движения, писал И.М. Сеченов, все это продукты «мышечного чувства», т.е. ощущений, поставляемых в мозг работающей мышцей. То же мышечное чувство, являясь дробным в прерывистых периодических движениях, становится измерителем времени Скорость сокращения мышц, связанных с органами слежения за предметом, вид сокращаемых мышц могут передавать информацию о характере движений самого объекта. Следовательно, первый и основной закон восприятия состоит в его непосредственной связанности с работой мышц, с разного рода движениями, несущими в себе многостороннюю информацию о воспринимаемых объектах.

Другой важный закон восприятия состоит в относительной устойчивости уже сформировавшихся образов, в особенности тогда, когда их функционирование связано с мышлением.

Для того чтобы восприятие было правильным, необходимы постоянные упражнения и непрерывный приток в центральную нервную систему информации, корректирующей неверно складывающийся образ. Д. Бом делает следующий вывод: «Общие структурные элементы «настройки», установившиеся в мозгу с раннего детства, имеют тенденцию распадаться, когда им не приходится сталкиваться с окружением, обладающим соответствующей структурой». Подобного рода настройка на внешний мир, которая у взрослого человека поддерживается благодаря постоянно воздействующей на его органы чувств стимуляции, создается и развивается с детства.

Вопрос о том, какое влияние на наше восприятие оказывает внешний мир и внутренний опыт, давно обсуждается учеными, но окончательного ответа на него пока не получено. Со времени английского философа и психолога ДжЛокка, который одним из первых заинтересовался данной проблемой, было предложено много концепций восприятия. Одна из них получила название нативистской (от слова «натура» – природа). Согласно ей восприятие выводится из якобы существующих у человека от природы «способностей ума». Другая теория утверждает, что формирование образов является результатом научения, мышления и опыта. Наш мозг постепенно накапливает информацию о мире в виде следов памяти, в форме умственных установок, общих идей, понятий. Они непосредственно влияют на восприятие, определяя содержание, смысл и характер складывающихся образов.

Восприятие надо рассматривать как интеллектуальный процесс, связанный с активным поиском признаков, необходимых и достаточных для формирования образа и принятия решений. Последовательность актов, включенных в этот процесс, можно представить себе следующим образом:

1. Первичное выделение комплекса стимулов из потока информации и принятие решения о том, что они относятся к одному и тому же определенному объекту.

2. Поиск в памяти аналогичного или близкого по составу ощущений комплекса признаков, сравнение с которым воспринятого позволяет судить о том, что это за объект.

3. Отнесение воспринятого объекта к определенной категории с последующим поиском дополнительных признаков, подтверждающих или опровергающих правильность принятого гипотетического решения.

4. Окончательный вывод о том, что это за объект, с приписыванием ему еще не воспринятых свойств, характерных для объектов одного с ними класса.

Из всего того, что уже было сказано о восприятии, следует, что оно изменяется под влиянием условий жизни человека, т.е. развивается.

Заключение

Восприятие – процесс формирования при помощи активных действий субъективного образа целостного предмета, непосредственно воздействующего на анализаторы. В отличии от ощущений, отражающих лишь отдельные свойства предметов, в образе восприятия в качестве единицы взаимодействия представлен весь предмет, в совокупности его инвариантных свойств.

Образ восприятия выступает как результат синтеза ощущений, возможность которого возникла в филогенезе в связи с переходом живых существ от гомогенной, предметно неоформленной среды к среде, предметно оформленной. В зависимости от биологической значимости в воспринимаемом предмете ведущим может оказаться либо одно, либо другое качество, от чего зависит, информация от какого анализатора будет признана приоритетной.

В соответствии с этим различают зрительное, слуховое, осязательное, вкусовое и обонятельное восприятие. При этом особенно важную роль во всех видах восприятия, играют двигательные, или кинестезические ощущения, которые регулируют по принципу обратной связи реальные взаимоотношения субъекта с предметом. В частности, в зрительном восприятии вместе с собственно зрительными ощущениями (цвета, света) интегрируются также и кинестезические ощущения, сопровождающие движения глаза (аккомодация, конвергенция и дивергенция, слежение).

Также в процессе слухового восприятия активную роль играют слабые движения артикуляционного аппарата. Для человека характерно, что образы его восприятия интегрируют в себе использование речи. За счет словесного обозначения возникает возможность абстрагирования и обобщения свойств предметов.

внимание

Внимание – сторона всех познавательных процессов сознания, и при том их сторона, в которой они выступают как деятельность, направленная на объект. В отличие от познавательных процессов (восприятие, память, мышление и т.п.) внимание своего особого содержания не имеет; оно проявляется как бы внутри этих процессов и неотделимо от них. Внимание характеризует динамику протекания психических процессов.

Все процессы познания, будь то восприятие или мышление, направлены на тот или иной объект, который в них отражается: мы воспринимаем что-то, думаем чем-то, что-то себе представляем или воображаем. Вместе с тем воспринимает не восприятие само по себе, и мыслит не сама по себе мысль; воспринимает и мыслит человек – воспринимающая и мыслящая личность. Поэтому в каждом из перечисленных процессов всегда имеется какое-то отношение личности к миру, субъекта к объекту, сознания к предмету. Это отношение находит себе выражение во внимании. Ощущение и восприятие, память, мышление, воображение – каждый из этих процессов имеет свое специфическое содержание; каждый процесс есть единство образа и деятельности:

восприятие – единство процесса восприятия воспринимания – и восприятия как образа предмета и явления действительности; мышление – единство мышления как деятельности и мысли, как содержания – понятия, общего представления, суждения.

Мы внимательны, когда мы не только слышим, но и слушаем или даже прислушиваемся, не только видим, но и смотрим или даже всматриваемся, т.е. когда подчеркнута или повышена активность нашей познавательной деятельности в процессе познания или отражения объективной реальности. Внимание – это в первую очередь динамическая характеристика протекания познавательной деятельности: оно выражает преимущественную связь психической деятельности с определенным объектом, на котором она как в фокусе сосредоточена. Внимание – это избирательная направленность на тот или иной объект и сосредоточенность на нем, углубленность в направленную на объект познавательную деятельность.

За вниманием всегда стоят интересы и потребности, установки и направленность личности. Они вызывают изменение отношения к объекту. А изменение отношения к объекту выражается во внимании – в изменении образа этого объекта, в его данности сознания: он становится более ясным и отчетливым, как бы более выпуклым.

Во внимании находит себе заостренное выражение связь сознания с предметом; чем активнее сознательная деятельность, тем отчетливее выступает объект; чем более отчетливо выступает в сознании объект, тем интенсивнее и само сознание. Внимание проявление этой связи сознания и предмета который в нем осознается. Говорить о внимании, его наличии или отсутствии можно только применительно к какой-нибудь деятельности практической или теоретической. Человек внимателен, когда направленность его мыслей регулируется направленностью его деятельности, и оба направления при этом совпадают.

Внимание характеризует динамику любого психического процесса: это тот фактор, который обеспечивает селективность, избирательность протекания любой психической деятельности, как простой так и сложной. Проблема внимания – одна из сложный проблем в психологии. В истории изучения этой проблемы были разные периоды. Внимании рядом авторов трактуется как сенсорный феномен (зрительное, слуховое, тактильное внимание) т.е. как фактор, который способствует только избирательному протеканию приема и переработки различной информации.

По мере того как у человека из практической деятельности выделяется и приобретает относительную самостоятельность деятельность теоретическая, внимание принимает новые формы: оно выражается в заторможенности посторонней внешней деятельности и сосредоточенности на созерцании объекта, углубленности и собранности на предмете размышления. Если выражением внимания, направленного на подвижный внешний объект, связанным с действием, является устремленный во вне взгляд, зорко следящий за объектом и перемещающийся вслед за ним, то при внимании, связанном с внутренней деятельностью, внешним выражением внимания служит неподвижный, устремленный в одну точку, не замечающий ничего постороннего взор человека. Но и за этой внешней неподвижностью при внимании скрывается не покой, а деятельность, только не внешняя, а внутренняя. Внимание – это внутренняя деятельность под покровом внешнего покоя.

Внимание к объекту, будучи предпосылкой для направленности на него действия, является вместе с тем и результатом какой-то деятельности. Лишь совершая мысленно какую-нибудь деятельность, направленную на объект, можно поддержать сосредоточенность на нем своего внимания. Внимание – это связь сознания с объектом, более или менее тесная, цепкая; в действии, в деятельности она и крепится.

Внимание может проявляться как в сенсорных, так и мнемических, мыслительных и двигательных процессах. Сенсорное внимание связано с восприятием раздражителей разной модальности (вида). В связи с этим выделяют зрительное и слуховое сенсорное внимание. Объектами интеллектуального внимания как высшей его формы являются воспоминания и мысли. Наиболее изучено сенсорное внимание. Фактически все данные, характеризующие внимание, получены при исследовании этого вида внимания.

Определение внимания, его функции

Внимание – это направленность психики (сознание) на определенные объекты, имеющие для личности устойчивую или ситуативную значимость, сосредоточение психики (сознания), предполагающее повышенный уровень сенсорной, интеллектуальной активности.

Под направленностью понимают, прежде всего, избирательный (селективный) характер протекания познавательной деятельности, произвольный (преднамеренный) или непроизвольный (непреднамеренный) выбор ее объектов. При этом избирательность проявляется не только в выборе данной деятельности, отборе данных воздействий, но и в более или менее длительном сохранении (длительном удержании определенных образов в сознании).

Другой характерной особенностью внимания является сосредоточение (концентрация) психической деятельности (сосредоточение субъектов на объекте – предмете, событии, образе, рассуждении и т.д.). Сосредоточение предполагает не просто отвлечение от всего постороннего, от всего не относящегося к данной деятельности, но и торможение (игнорирование, устранение) побочной, конкурирующей деятельности. Благодаря этому отражение данной деятельности становится более ясным и отчетливым.

Внимание характеризует также согласованность различных звеньев функциональной структуры действия, определяющую успешность его выполнения (например, скорость и точность решения задачи). [8, с. 134]

Предполагается, что первый этап концентрации внимания осуществляется уже на уровне органов чувств. Исключительно яркий пример перцептивной концентрации – зрительное внимание. Известно, что наиболее важным местом сетчатой оболочки глаза является желтое пятно, в середине которого находится центральная ямка (фовевальный центр). Это место наиболее ясного, отчетливого видения. Раздражители, которые попадают на периферию сетчатки, воспринимаются менее ясно и отчетливо, а иногда и вовсе не воспринимаются. Ограниченность фовевальной части позволяет при одной фиксации ясно и отчетливо воспринимать лишь наибольшее число объектов. Направить внимание на визуально воспринимаемый объект – значит прежде всего фиксировать его. Вместе с тем в специальных исследованиях было показано, что фиксация взгляда и направленность внимания могут не совпадать. Избирательная концентрация внимания предполагает, таким образом, наличие процессов в центральных отделах мозга.

Характеризуя внимание, как сложное психическое явление, выделяют ряд функций внимания. Сущность внимания проявляется прежде всего в отборе значимых, релевантных, т.е. соответствующих потребностях, соответствующих данной деятельности, воздействий и игнорировании (торможения, устранении) других – несущественных, побочных, конкурирующих воздействий. Наряду с функцией отбора выделяется функция удержания данной деятельности до тех пор пока не завершится акт поведения, познавательная деятельность, пока не будет достигнута цель. Одной из важных функций внимания является регуляция и контроль протекания деятельности. (Некоторые советские психологи – П.Я. Гальперин и др. даже определяют внимание как свернутое автоматизированное умственное действие контроля). С явлениями внимания связаны и такие сложные процессы, как ожидание, установка, апперцепция. Поэтому возможно говорить об определенной роли внимания в антиципации действительности. Внимание может проявляться как в сенсорных, так и мнемических, мыслительных и двигательных процессах. Сенсорное внимание связано с восприятием раздражителей разной модальности (вида). В связи с этим выделяют зрительное и слуховое внимание. Объектами интеллектуального внимания как высшей его формы являются воспоминания и мысли. Наиболее изучено сенсорное внимание. Фактически все данные, характеризующие внимание, получены при исследовании этого вида внимания.

В зависимости от характера направленности и сосредоточения выделяют непроизвольное (непреднамеренное) и произвольное (преднамеренное) внимание. Непроизвольное внимание возникает и поддерживается независимо от сознательных намерений человека. Произвольное внимание – это сознательно регулируемое внимание.

На фоне определенного уровня бодрствования или уровня активации протекает селективный отбор информации, который, по мнению многих авторов и составляет сущность процессов селективного сенсорного внимания. Селективный отбор информации осуществляется с помощью специальных механизмов облегчения проведения одних (ревалентных или значимых для организма стимулов при одно временной блокаде проведения других (ирревалентных). Согласно мнению многих авторов, данные механизмы облегчения и блокады сенсорных импульсов осуществляют функцию контроля информации «на входе», изменяя возбудимость в специфических путях; одновременно происходит возбудимости (перераспределение импульсов) и в полисенсорных, неспецифических структурах. Эти процессы и рассматриваются в качестве основных психофизических механизмов селективного внимания. Существование этих механизмов доказано целым рядом исследований, проведенных как на животных так и на человеке. Как известно, разные компоненты вызванного потенциала имеют отношение к разным аспектам стимула. Если ранние компоненты ответа отражают главным образом физические характеристики сигнала, то поздние компоненты связанные с его смысловым значением, определяются безусловными или усовнорефлекторными механизмами. Измерения, возникающие в вызванных потенциалах в ситуации привлечения или отвлечения внимания, касаются главным образом поздних компонентов ответа и состоят в изменении амплитуды, временных характеристик ответа и его формы или конфигурации, которые наблюдаются как в проекционных, так и ассоциативных областях коры больших полушарий. [3, с. 135]

Весьма важным является также тот способ, при помощи которого внимание испытуемого привлекается к стимулу. Разумеется, что задание т.е. вид деятельности, выполняемой испытуемым со стимулом, должно соответствовать локализации отведения вызванных потенциалов.

Согласно психофизическим концепциям, внимание связано с бодрствованием и сознанием и регулируется общими нервными механизмами – иерархически организованной не специфической системой, работающей совместно со специфическими образованьями мозга.

Грань между непроизвольной и произвольной формами внимания проводится весьма нечетко, между тем как, с психологической точки зрения, эти формы внимания представляют собой самостоятельные процессы, существенно различные по динамике формирования, так и способом их осуществления. Наконец, нераскрытыми с позиций современной физиологии остался и те формы произвольного внимания, в которых участвуют речевые связи, выделяющие объект внимания (как предмет деятельности), цель, ради которой совершается сам акт внимания, реже операционную сторону деятельности. Неясным остается вопрос о роли различных мозговых структур в осуществлении обусловленных речью произвольных форм внимания. Решению этого вопроса может в известной мере способствовать по мнению С.Д. Хомской, психофизическое изучение особенностей произвольного внимания у больных с локальными поражениями мозга, и прежде всего, с поражениями лобных долей мозга.

Внимание есть состояние исключительное, ограниченное во времени, так как оно находится в противоречии с основным условием психической жизни – изменяемостью. Внимание есть состояние неподвижное. Всякому известно из личного опыта, что если оно продолжается чрезмерно долго, в особенности при неблагоприятных обстоятельствах, то вызывает постоянно возрастающую неясность мыслей, затем полное умственное изнеможение, часто сопровождающееся головокружением. Эти легкие мимолетные помрачения мыслей указывают на существующий антагонизм между вниманием и нормальной психической жизнью. Что внимание стремится к единству сознания, составляющему его сущность, об этом еще яснее свидетельствуют редкие случаи болезненного проявления.

Физиологические основы внимания

Что лежит в основе процессов направленности и сосредоточения психической деятельности с точки зрения физиологической? Какие нервные процессы связаны с отбором одних воздействий от других?

В коре больших полушарий мозга протекают два процесса: возбуждение и торможение. Когда человек внимателен к чему-либо, это значит, что у него в коре мозга возник очаг возбуждения. Остальные участки мозга в это время находятся в состоянии торможения. Это происходит по закону индукции нервных процессов. Поэтому человек, сосредоточенный на чем-то одном, может ничего другого в этот момент не замечать. По словам Павлова, в участке больших полушарий с оптимальной возбудимостью легко образуются новые условные связи. [6, с. 141]

Деятельность же других участков мозга связана в это время тем, что обычно называется неосознанной, автоматической деятельностью человека.

Возбуждение в коре полушарий не закреплено в одном пункте, а постоянно перемещается. Этот процесс Павлов образно писал так: «Если бы можно было видеть сквозь черепную крышу и если бы место больших полушарий с оптимальной возбудимостью светилось, то мы увидали бы на думающем сознательном человеке, как по его большим полушариям передвигается постоянно изменяющееся по форме и величине причудливо неправильных очертаний светлое пятно, окруженное на всем стальном пространстве полушарий более или менее значительной тенью».

Большое значение для появления внимания имеет так называемый ориентировочный рефлекс. Он представляет собой врожденную реакцию организма на всякое изменение окружающей среды. Этот рефлекс есть у людей и у животных. В комнате раздается шорох, и котенок встрепенулся, насторожился, как говорят, «навострил» уши и устремил глаза в сторону звука. На уроке ученики с интересом слушают рассказ педагога. Но вот дверь в классе слегка приоткрылась; несмотря на увлечение рассказом, все школьники и сам учитель невольно повернули голову в сторону двери. Этот рефлекс Павлов образно назвал рефлексом «что такое?».

Способность настораживаться, реагируя иногда на очень незначительные изменения в окружающей среде, объясняется наличием в больших полушариях мозга сети нервных путей, соединяющих ретикулярную формацию с разными участками коры больших полушарий. Нервные импульсы, идущие по этой сети, возникают вместе с сигналами от органов чувств и возбуждают кору, приводя ее в состояние готовности реагировать на ожидаемые дальнейшие раздражения. Таким образом, ретикулярная формация вместе с анализаторами (органами чувств) обусловливает появление ориентировочного рефлекса, являющееся первичной физиологической основой внимания.

В последние десятилетия в исследованиях советских и зарубежных ученых получено много новых данных, раскрывающих нейрофизиологические механизмы протекания явлений внимания.

Селективный отбор воздействий, в котором и заключается сущность внимания, возможен, согласно этим данным, прежде всего на фоне общего бодрствования организма, связанного с активной мозговой деятельностью. В состоянии бодрствования выделяют ряд уровней (стадий). Так глубокий сон постепенно может смениться дремотным состоянием. Оно может перейти в состояние покойного бодрствования, которое также называют пассивным, расслабленным, диффузным бодрствованием или сенсорным покоем. Это состояние может смениться более высоким уровнем бодрствования – активным (настороженным, напряженным) бодрствованием, или бодрствованием внимания. Последнее может перейти в состояние резкого эмоционального возбуждения, страха, беспокойства – чрезмерное бодрствование. Если активное избирательное внимание возможно при состоянии повышенного, настороженного бодрствования, то трудности сосредоточения, отвлекаем ость возникают как на фоне расслабленного, диффузного бодрствования, так и на фоне чрезмерного бодрствования.

Непрерывные изменения бодрствования являются функцией уровней активности нервных процессов. Всякая нервная активация (под активацией понимают относительно быстрое повышение активности центральной нервной системы и одновременно вызванную им интенсификацию периферических процессов) выражается в усилении бодрствования. Показателем этой активности является изменение электрической активности мозга. Если при состоянии сна и спокойного бодрствования в ЭЭГ доминируют главным образом ритмические, электрические потенциалы низкой частоты – медленные волны с большой амплитудой (дельта-ритмы в состоянии сна и альфа-ритмы в состоянии диффузного бодрствования), то при переходе к активному бодрствованию в ЭЭГ обычно наблюдается картина десинхронизации корковой ритмики, появление высокочастотных, низкоамплитудных нерегулярных колебаний.

Переход от спокойного бодрствования к обостренному, настороженному – бодрствованию в поведенческом плане проявляется в различных ориентировочных реакциях. Эти ориентировочные реакции очень сложны (данные Е.Н. Соколова и др.) Они связаны с активностью значительной части организма. Так в ориентировочный комплекс входят внешние движения (поворот глаз и головы в сторону раздражителя), в то же время происходит и изменения чувствительности и определенных анализаторов, изменяется характер обмена веществ; изменяются сердечные, сосудистые и кожно-гальванические реакции, т.е. происходят вегетативные изменения; возникают и изменения электрической активности мозга. Безусловные ориентировочные реакции рассматривают как физиологические механизмы актов пробуждения, возникновения внимания.

Таким образом, физиологической основой внимания является общая активация деятельности мозга, обеспечивающая переход от сна к бодрствованию и от пассивного бодрствования к активному бодрствованию, активация, связанная с возбуждением ретикулярной формации, которая повышает и тонус коры. [6, с. 162]

Однако общая активация мозга и неорганизованные ориентировочные реакции не объясняют особенности избирательного протекания процессов внимания. Каковы же нейрофизиологические механизмы этих процессов? Селективное внимание связывают прежде всего с наличием специальных механизмов, облегчающих проведение значимых, релевантных раздражителей и одновременно блокирующих проведение иррелевантных (незначимых, несущественных) воздействий. Анатомо-физиологическим субстратом этих механизмов считают некоторые отделы неспецифической системы мозга.

За последние годы, в связи с работами советских и зарубежных ученых, все большую роль начинают играть представления о ведущей роли коры больших полушарий в системе нейрофизиологических механизмов внимания. На роль коры в регуляции процессов внимания указывали еще И.П. Павлов, и А.А. Ухтомский. Для понимания физиологических основ внимания существенно важен открытый И.П. Павловым закон индукции нервных процессов. Согласно этому закону, процессы возбуждения, протекающие в одной области коры головного мозга, вызывают торможение в других ее областях. И наоборот, торможение одной части коры влечет за собой повышение возбуждения в других частях коры. В каждый момент времени в коре имеется какой-либо очаг повышенной возбудимости, характеризующийся благоприятными, оптимальными условиями для возбуждения.

Большое значение для выяснения физиологических основ внимания имеет также принцип доминанты, выдвинутый А.А. Ухтомским согласно этому принципу, в мозгу всегда имеется доминирующий, господствующий очаг возбуждения, который как бы привлекает к себе все возбуждения, идущие в это время в мозг, и благодаря этому в еще большей степени доминирует над ними. Основой возникновения такого очага является не только сила данного раздражителя (иногда она может не играть существенной роли), но и внутреннее состояние всей нервной системы, обусловленное предшествующими раздражителями и наличием уже проторенных путей в мозгу, связей, закрепленных в предшествующем опыте, наличием определенной совокупности доминирующих возбуждений и торможений. С психологической стороны это выражается во внимании к одним раздражителям и отвлечении от других действующих в данный момент раздражителей.

Современные данные показывают наличие корковых влияний, поддерживающих ретикулярный тонус и обеспечивающих длительную избирательную активацию. Так, раздражение неспецифических отделов коры приводит к распаду организованного направленного поведения, (и ориентировочные реакции) сохраняется. Животное при этом быстро реагирует на каждый новый раздражитель, но не удерживает внимания на нём.

Имеются данные и о тормозящем влиянии коры на ретикулярную формацию и через неё на периферические рецепторные приборы. Так, если у животного (кошки), находящегося в спокойном состоянии, в ответ на звуковой раздражитель регистрируется появление электрических потенциалов на различных уровнях слухового пути, то при внезапном предъявлении животному биологически важных раздражителей (крыса, запах рыбы) эти потенциалы значительно уменьшаются или даже исчезают уже в слуховом ганглии (т.е. на периферии). Таким образом, доминанта, возникшая в коре, вызывает блокаду воздействия иррелевантных раздражителей уже на периферии.

С процессом внимания на уровне коры больших полушарий связывают и наличие (преимущественно в лимбической области и лобных долях мозга) особого типа нейронов, которые не являются сенсорно-специфическими, т.е. не связаны с действием раздражителей определённой модальности. Это так называемые нейроны внимания (детекторы новизны) и клетки установки (клетки ожидания). Предполагается, что первые как бы сравнивают действия раздражителей и реагируют только на их изменение на новизну. Вторые реагируют только в случае несоответствия действующих раздражителей ожидаемым.

Согласно предположениям многих исследователей, в регуляции высших произвольных форм внимания большую роль играют лобные доли мозга. Это обосновывается физиологическими данными, опытами на животных и результатами психологических исследований. Так, у животных, лишенных лобных долей, ориентировочные реакции теряют избирательный характер. У здоровых людей в условиях напряженного внимания, например при решении интеллектуальных и двигательных заданий, возникают измерения биоэлектрической активности в любых долях мозга. У больных с поражениями некоторых отделов лобных долей мозга фактически невозможно с помощью речевой инструкции вызвать устойчивое произвольное внимание. Приступив к выполнению преложенного задания, такие больные не могут на нем сосредоточится, не могут затормозить реакции на побочные раздражители. Стоит кому-то из соседей по палате заговорить, даже шепотом, они непроизвольно вступают в разговор, лишь только в палату кто-то войдет, они перестают выполнять задание и смотрят на вошедшего. Для этих больных, таким образом, характерно глубокое нарушение произвольного внимания и патологическое усиление непроизвольных форм внимания. А у больных с поражениями задних отделов мозга и связанными с этими нарушениями отдельных компонентов ориентировочного рефлекса дополнительная речевая инструкция приводит к мобилизации внимания. Эти данные (исследования Е.Д. Хомской) позволяют предполагать, что нейрофизиологической основой произвольных форм внимания являются особые кортикофугальные (исходящие из коры мозга) речевые влияния лобных долей мозга.

Физиологические концепции, объясняющие явление селективного внимания, подвергались изменениям по мере накопления конкретных анатомо-физиологических сведений о мозге. Идея о ведущей роли подкорковых структур (а также структур древней коры) в регуляции всех высокодифференцированных психических процессов, в том числе и процессов внимания, наиболее яркое выражение получила, как известно, в теории «ценртэнцефалической системы»; предложенной У. Пенфильдом и Г. Джаспером, согласно которой структуры, входящие в «ценртэнцефалическую систему», выполняют роль основного аппарата управления всеми психическими процессами и сознанием в целом. И в настоящее время многие авторы придают большое значение различным подкорковым образованьям и древней коре в регуляции процессов селективного внимания. Так, в частности, пишут об исключительной важности гиппокалта для осуществления процесса концентрации избирательного внимания, для организации внимания к раздражителям, значение которых сформировано в прошлом опыте. За последнее время благодаря работам советских и зарубежных психо-физиологов (П.К. Анохина, Е.Н. Соколова, В.С. Русинова, Д. Линдсии, Л. Морелла, Г Джаспера и др.). Все большее экспериментальное подтверждение получает концепция о доминирующей роли корковых механизмах в регуляции различных видов психической и нервной деятельности, в том числе и различных форм селективного избирательного внимания. В целом, однако, следует отметить неполноту современных знаний относительно психофизических механизмов разных форм и явлений внимания. Прежде всего, современные физиологические теории направлены главным образом на объяснение сенсорного внимания, т.е. явлений внимания, проявляющихся в сфере разных видов восприятия отсутствуют какие-либо попытки объяснить явления внимания в двигательных, мнестических, интеллектуальных сферах, но и при анализе явлений сенсорного внимания авторы, как правило, более подробно описывают физиологические корреляты внимания на ствольном и подкорковом уровнях и менее определенно указывает специфику работы корковых механизмов.

Таким образом, согласно современным данным, процессы внимания связаны как с корой, так и с подкорковыми образованьями, но их роль в регуляции разных форм внимания различна.

Психологические теории внимания

Одну из наиболее известных психологических теорий внимания предложил Т. Рибо. Он считал, что внимание, независимо от того, является оно ослабленным или усиленным, всегда связано с эмоциями и вызывается ими. Между эмоциями и произвольным вниманием Рибо усматривал особенно тесную зависимость. Он полагал, что интенсивность и продолжительность такого внимания непосредственно обусловлены интенсивностью и продолжительностью ассоциированных с объектом внимания и эмоциональных состояний. Непроизвольное внимание также всецело зависит от аффективных состояний. «Случаи глубокого и устойчивого непроизвольного внимания обнаруживают все признаки неутомимой страсти, постоянно возобновляющейся и постоянно жаждущей удовлетворения». [7, с. 137]

Состояние внимания всегда сопровождается не только эмоциональными переживаниями, но также определёнными изменениями физического и физиологического состояния организма. Только на основе детального и тщательного изучения подобного рода состояний можно составить ясное представление и о механизмах внимания. Для Т. Рибо было особенно характерно подчёркивание значения физиологических коррелятов психических процессов и состояний, и это обстоятельство сказалось на его трактовке интересующего нас явления. Имея это в виду, концепцию Рибо можно назвать психофизиологической. Как сосудистых, дыхательных, двигательных и других произвольных или непроизвольных реакций. Интеллектуальное внимание, кроме того, влечёт за собой усиление кровообращения в занятых мышлением органах тела. Состояния сосредоточенности внимания сопровождаются также движениями всех частей тела: лица, туловища, конечностей, которые вместе с собственно органическими реакциями выступают как необходимое условие подержания внимания на должном уровне.

Основную роль движений в акте внимания Т. Рибо обозначил следующим образом. Движение физиологически поддерживает и усиливает данное состояние сознания. Для органов чувств – зрения и слуха – внимание означает сосредоточение и задержку движений, связанных с их настройкой и управлением. Усилие, которое мы прилагаем, сосредотачивая и удерживая внимание на чём-то, всегда имеет под собой физическую основу. Ему соответствует чувство мышечного напряжения, а наступающие впоследствии отвлечения внимания связаны, как правило, с мышечным переутомлением в соответствующих моторных частях реципирующих систем.

Двигательный эффект внимания, по мнению Рибо, состоит в том, что некоторые ощущения, мысли, воспоминания получают особую интенсивность и ясность по сравнению с прочими вследствие того, что вся двигательная активность оказывается сосредоточенной на них. В умении управлять движениями заключается и секрет произвольного внимания. Произвольно восстанавливая движения, связанные с чем-то, мы тем самым обращаем на это наше внимание. Таковы характерные черты моторной теории внимания, предложенной Т. Рибо.

Имеется ещё одна теория, которая связывает внимание с понятием установки.

Теория установки преложена Д.Н. Узнадзе и поначалу касалась особого рода состояния преднастройки, которое под влиянием опыта возникает в организме и определяет его реакции на последующие воздействия. Например, если человеку дать в руки два одинаковых по объёму, но разных по весу шара, то затем он будет по-разному оценивать вес других, одинаковых шаров. Тот из них, который окажется в руке, где раньше находился более лёгкий шар, на этот раз покажется более тяжёлым, и наоборот, хотя два новых шара на самом деле во всех отношениях будут одинаковыми. Говорят, что у человека, обнаруживающего такую иллюзию, сформировалась определённая установка на восприятие веса предметов.

Установка, по мнению Д.Н. Узнадзе, напрямую связана с вниманием. Внутренне она и выражает собой состояние внимания человека. Этим объясняется, в частности, то, почему в условиях импульсивного поведения, связанного с отсутствием внимания, у субъекта, тем не менее, могут возникать вполне определённые психические состояния, чувства, мысли, образы. «На основе актуальной в каждом данном случае установки в сознании субъекта вырастает ряд психических содержаний, переживаемых им с достаточной степенью ясности и отчётливости для того, чтобы… быть в состоянии ориентироваться в условиях ситуации».

С понятием установки в теории Узнадзе также связано понятие объективации. Она трактуется как выделение под влиянием установки определённого образа или впечатления, полученного при восприятии окружающей действительности. Этот образ, или впечатление, и становится объектом внимания (отсюда название – «объективация»).

Интересную теоретическую концепцию внимания преложил П.Я. Гальперин. Основные положения этой концепции сводятся к следующему:

1. Внимание является одним из моментов ориентировочно-исследовательской деятельности. Оно представляет собой психологическое действие, направленное на содержание образа, мысли, другого феномена, имеющегося в данный момент времени в психике человека.

2. По своей функции внимание представляет собой контроль за этим содержанием. В каждом действии человека есть ориентировочная, исполнительская и контрольная части. Эта последняя и представляется вниманием как таковым.

3. В отличие от других действий, которые производят определённый продукт, деятельность контроля, или внимание, не имеет отдельного, особенного результата.

4. Внимание как самостоятельный, конкретный акт выделяется лишь тогда, когда действие становится не только умственным, но и сокращённым. Не всякий контроль следует рассматривать как внимание. Контроль лишь оценивает действие, в то время как внимание способствует его улучшению.

5. Во внимании контроль осуществляется при помощи критерия, меры, образца, что создаёт возможность сравнения результатов действия и его уточнения.

6. Произвольное внимание есть планомерно осуществляемое внимание, то есть форма контроля, выполняемого по заранее составленному плану, образцу.

7. Для того чтобы сформировать новый приём произвольного внимания, мы должны наряду с основной деятельностью предложить человеку задание проверить её ход и результаты, разработать и реализовать соответствующий план.

8. Все известные акты внимания, выполняющие функцию контроля как произвольного, так и непроизвольного являются результатом формирования новых умственных действий.

память

Память- 1) психический процесс отражения предметов и явлений окружающего мира, которые действовали ранее на органы чувств. В отличие от ощущений и восприятий память отражает лишь то, что ранее ощущалось и воспринималось (отдельные свойства и целостные образы предметов и явлений окружающего мира); 2) совокупность процессов запоминания, сохранения, забывания и последующего воспроизведения следов прошлого опыта; 3) в когнитивной психологии под памятью понимается способность живой системы фиксировать факт взаимодействия со средой, сохранять результаты этого взаимодействия в форме опыта и использовать его в поведении; 4) память можно рассматривать и как деятельность, имеющую свои цели, мотивы и способы действий. Эту деятельность называют мнемической (от греч. Мнемозина - богиня памяти и всех муз).

Мгишическая деятельность- это деятельность, направленная на запоминание и воспроизведение удержанного материала.

ФУНКЦИИ И ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ МЕХАНИЗМЫ

Память выполняет две основные функции: отражательную и регулятивную.

1. Память отражает прошлое, создает его мнемический образ и тем самым позволяет сохранять и передавать не только опыт субъекта, но и опыт прошлых поколений.

2. Память является основой любой деятельности и поведения субъекта, поскольку включена во все уровни, формы и классы психики. Благодаря памяти человек способен накапливать информацию, не терять прежних знаний и навыков. Память лежит в основе развития и обучения. Без памяти человек превратился бы в живой автомат, способный реагировать лишь на стимулы, действующие в данный момент.

С точки зрения рефлекторной теории И.П. Павлова в основе процессов памяти лежат ассоциации (по смежности, по сходству, но контрасту и др.), представляющие собой временную нервную связь.

Степень прочности образования связей обуславливается характером подкрепления (П.К. Анохин). Современная наука (в том числе генетика и молекулярная физиология) выдвигает ряд гипотез о механизмах памяти: 1) механизмом памяти являются самовозобновляющиеся биотоки в нервных клетках и другие модели; 2) механизм памяти связывают с важной ролью в образовании следов памяти нуклеиновых кислот (в частности, рибонуклеиновой кислоты - РНК), находящихся в белках нейронов. Показано также, что мозговая активность при кодировании (запоминании) и воспроизведении разная и что кратковременная и долговременная память реализуются разными мозговыми структурами.

В отечественной психологии при изучении механизмов памяти подчеркивается зависимость их от характера деятельности (П.П. Блонский).

ТЕОРИИ ПАМЯТИ

Одной из первых психологических теорий памяти была ассоциативная теория (Г. Эббингауз и др.). В основе этой теории лежит понятие ассоциации, то есть связи между отдельными психическими образованиями (по смежности, сходству, контрасту). Например, увидев птицу - можно вспомнить самолет, по лицу можно вспомнить всего человека и т.д. В рамках этой теории память понималась как единое целое образование, несмотря на множественность ее видов, так как они отличаются только прочностью ассоциаций. Поэтому эта трактовка памяти носит название монистической.

Другая трактовка памяти была разработана в психологии сознания (У. Джеймс).

Память здесь двойственная (первичная и вторичная). Первичная память состоит из впечатлений, непосредственно присутствующих в сознании, ее содержание быстро стирается (кратковременная). Содержание вторичной памяти - это наши постоянные знания (долговременная память). Эту трактовку называют множественной.

В настоящее время существуют теории, продолжающие ту и другую трактовки. Идея существования двух видов памяти широко используется в когнитивной психологии.

В гештальтпсихологии предметом изучения памяти стала целостная организация предметов и явлений - гештальт, а процессы памяти определяются формированием этого гештальта. Особенно подчеркивались значение структурирования материала, доведение его до целого, организации материала в систему при запоминании и воспроизведении.

Взгляды бихевиористов на проблемы памяти отличались от ассо-ционизма лишь тем, что они подчеркивали значение подкрепления при запоминании материала.

Психоанализ вскрыл ряд законов, связанных с мотивацией и подсознательными процессами памяти. Установлено, что легче воспроизводятся события, имеющие положительную эмоциональную окраску, а негативные события быстрее забываются.

В начале XX в. возникает смысловая теория памяти (А. Бине, К. Бюлер и др.). Было доказано, что на первый план при запоминании и воспроизведении выдвигается смысловое содержание материала. Поэтому человек легче запоминает смысл материала, чем дословное его содержание.

Память являлась предметом изучения многих отечественных психологов: П.П. Блонский, Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, П.И. Зин-ченко, А.А. Смирнов и др.

Развитие информационно-кибернетической теории памяти связано с развитием кибернетики, вычислительной техники и программирования. Эта теория позволяет моделировать на ЭВМ процессы памяти и более глубоко проникать в тайны человеческой памяти.

КЛАССИФИКАЦИЯ ВИДОВ ПАМЯТИ

1. По особенностям запоминаемого материала:

- моторная,

- эмоциональная,

- образная,

- словесно-логическая.

2. По продолжительности сохранения следов:

- мгновенная (иконическая),

- кратковременная,

- оперативная,

- долговременная.

3. По характеру активности:

- непроизвольная,

- произвольная.

4. По использованию вспомогательных средств:

- непосредственная,

- опосредованная.

92

5. По способу запоминания:

- механическая,

- логическая.

6. По происхождению:

- генетическая,

- приобретенная.

Память моторная (двигательная) - запоминание, сохранение и при необходимости воспроизведение различных движений, их координации и последовательности с достаточной точностью. Моторная память в значительной мере является автоматизированной. Эта память особенно необходима танцорам, спортсменам, хирургам, а также всем людям в процессе обучения движениям.

Память эмоциональная ~ память на переживания, эмоции и чувства.

Память образная - память на различные сенсорно-перцептивные образы (зрительные, слуховые, тактильные, вкусовые, обонятельные).

Память зрительная - сохранение и воспроизведение зрительных образов. Может быть наиболее выраженной по сравнению с другими видами памяти.

Память слуховая - это запоминание и точное воспроизведение разнообразных слуховых образов (звуков, музыки, шумов, и т.п.).

Память генетическая - память, обусловленная генотипом, передаваемая из поколения в поколение. Это память на биологические события, происходившие в течение веков эволюции биологического вида. Память здесь используется в метафорическом смысле для обозначения генетически закодированной склонности к определенным видам поведения и образцам действия, которые являются рудиментами эволюционно важных изменений вида. Страх падения и рефлекторные реакции на падающие предметы являются примерами, отражающими эволюционную адаптивную реакцию, которая должна быть у любого успешно развивающегося вида приматов с высоким коэффициентом массы тела по отношению к поверхности. Генетическую память часто называют биологической памятью.

Память словесно-логическая - запоминание и воспроизведение мыслей. Оно построено на причинно-следственной связи между запоминаемыми элементами.

Память мгновенная (иконическая) - удержание точной и полной картины только что воспринятого органами чувств, без какой бы то ни было переработки полученной информации. Ее длительность от 0,1 до 0,5 секунды. За это время мозг решает, нужна ли эта информация и передавать ли ее в кратковременную память. Эту память еще называют сенсорной, следовой.

Память кратковременная - память, рассчитанная на хранение информации в течение небольшого промежутка времени, от нескольких до десятков секунд (примерно 20 сек.), до тех пор пока содержащаяся в ней информация не будет использована или переведена в долговременную память. Сюда поступает информация, которая получила минимальную обработку или интерпретацию, и поэтому она ограничена в объеме, она способна вмещать около семи "единиц" (хотя, если интерпретация материала была достаточно полной, эти единицы могут содержать много информации (7+2 единицы). Если информация большего объема, то мозг почти бессознательно группирует ее в блоки и сохраняет их не более 9. При чрезмерно большом объеме информации некоторая ее часть не попадает в долговременную. Считается, что материал удерживается в кратковременной памяти посредством повторения, и, если такое повторение будет прервано, материал имеет период полураспада, возможно не более 10 или 15 секунд.

Память оперативная - вид памяти, рассчитанный на сохранение информации в течение определенного времени, необходимого для выполнения некоторого действия или операции. Это своего рода "рабочая смесь" долговременной и кратковременной памяти. Так, при умножении чисел, например 15 и 23

мы умножаем 5 на 3, получаем 15 и при этом 5 пишем, а 1 запоминаем. Эта единица сохраняется до тех пор (доли секунды), пока не прибавим ее к произведению (1x3) и получим 13. Номер телефона ремонтной фирмы мы будем помнить до тех пор, пока не дозвонимся. Таким образом, оперативная память удерживает информацию до окончания действия, длительность которого может быть различным.

Память долговременная - память, которая удерживает информацию длительное время. Эта память рассчитана не только на длительное хранение, но и на многократное воспроизведение при условии ее сохранения. Для сохранения в долговременной памяти материал обычно хорошо обработан и интегрирован в общие знания, хранящиеся в памяти человека. Долговременная память не ограничена ни по времени хранения, ни по объему. Долговременная память функционирует в двух видах: с сознательным доступом и закрытая (информацию можно извлечь из памяти только специальными методами, например под гипнозом).

Однако в науке такое восстановление еще вызывает сомнения.

Память непроизвольная - запоминание и сохранение, которое происходит автоматически и без особых усилий со стороны человека, без постановки им перед собой специальной мнемической задачи (на запоминание, узнавание, сохранение или воспроизведение). Запоминаемый материал фиксируется в памяти вне участия произвольного внимания.

Память произвольная - запоминание и сохранение с постановкой специальной мнемической задачи (цели) и где сам процесс запоминания или воспроизведения требует волевых усилий. Процесс запоминания осуществляется целенаправленно, при участии активного внимания.

Память непосредственная (натуральная) - память без использования средств. Этот вид памяти свойствен и человеку, й животным. Развитую форму этого вида памяти называют эйдетической.

Память эйдетическая (греч. eidos - вид, образ) - способность удерживать образы виденных предметов достаточно длительное время исключительно ярко и четко. Эйдетики продолжают "видеть" представление визуального стимула некоторое время после того, как он удален. Эйдетизм чаще наблюдается у детей и подростков, чем у взрослых (1 из 100 - у детей, 1 из 1000 и даже из 1000 000 000 - у взрослых). Нередко встречается у художников и у примитивных народов.

Память опосредованная - память с использованием средств (слов, знаков, движений, предметов и т.д.). Изучалась в отечественной психологии Л.С. Выготским, А.Р. Лурия, А.Н. Леонтьевым.

Память механическая - это запоминание без осознания логической связи между различными частями воспринимаемого материала. Оно происходит исключительно благодаря повторению, лишенному осознания смысла материала или других операций, подобно организации, логическому выводу или использованию мнемоники и т.д.

Память логическая - запоминание, основанное на понимании внутренних логических связей между отдельными частями материала. Исследования видного отечественного психолога А.А. Смирнова показали, что логическая память во много раз продуктивнее механической.

Память "вечная", или третичная, - способность воспроизводить когда-то запечатленную информацию, которая сохраняется на протяжении всей оставшейся жизни.

СВОЙСТВА И ЗАКОНОМЕРНОСТИ

Процессы памяти

Память существует в четырех взаимосвязанных процессах: запоминание, сохранение, забывание, воспроизведение.

Запоминание - это процесс запечатления воспринятой информации с целью последующего ее сохранения. Качество запоминания зависит от многих факторов: от особенностей запоминаемого материала (его объема, логичности, интересности и др.), характера деятельности с этим материалом (от смысловой обработки, навыков и умений деятельности и др.) и особенностей личности запоминающего (мотивов, установок, характера и др.). Экспериментально установлено, что лучше запоминаются края ряда, нежели середина ("Закон края"). В исследованиях Б.В. Зейгарник показано, что лучше запоминаются незавершенные действия (см. Эффект Зейгарник).

Сохранение- процесс удержания и переработки информации, консервация.

Не все, что прошло этап запоминания, хранится. Для сохранения информации в долговременной памяти нужна организация материала, укладка (классификация, удобное пространственное расположение, ассоциативные связи и пр.). Полезно использовать различные таблицы и схемы. В процессе укладки целесообразно припоминание. Лучше уложишь - больше сохранишь. Сохраняется гораздо больше, чем осознается. Информация сохраняется вместе с той ситуацией, в которой кодировалась (запоминалась). Объем сохраняемой информации велик (10 бит информации, для сравнения - таблица умножения составляет 1,5 бита). Объем человеческой памяти выше объема памяти современных ЭВМ на несколько порядков, но воспроизвести его можно только в специальных условиях. Обычно человек использует лишь 10% этого объема.

Забывание- процесс, заключающийся в невозможности воспроизведения ранее запечатленной информации. Этот процесс выполняет защитную функцию, дает памяти отдых. Забывание происходит по "закону гиперболы" (Г. Эббингауз): чем больше времени с начала запоминания, тем меньше забывается.

Забывается обычно то, что не нужно, не значимо, и часть нужной информации.

На качество запоминания влияют различные факторы: модальность, осмысленность, привычность материала, функциональное и эмоциональное состояние человека (шок, стресс), информация до и после запоминания (см. Проактивное и ретроактивное торможение). 3. Фрейд показал, что травмирующие события забываются человеком как защитный акт. Он утверждал, что в основе этого факта лежит мотив нежелания помнить.

Интерференция - мешать, помеха, тормоз.

Ретро - составная часть слова, обозначающая позади во времени или в пространстве.

Проактивное торможение (интерференция) - забывание новой информации под влиянием старой (ранее заученной). Если вам меняют номер телефона, то старый номер мешает вам запомнить новый.

Ретроактивное торможение (интерференция) - забывание старой информации из-за поступающей новой. Например, запоминание учителем фамилий новых учеников мешает вспомнить фамилии старых.

Воспроизведение- процесс извлечения информации, хранящейся в памяти. В процессе воспроизведения происходит восстановление первоначальной информации, основанное только на частичном припоминании основного материала, путем реконструкции прошлого опыта. Для извлечения информации из кратковременной памяти мозг перебирает всю кратковременную память, пока не найдется нужная. Это происходит доли секунды. Для извлечения информации из долговременной памяти необходимо найти "ключ" к кодированию (песня, запись, место и т.д.). Извлечение информации может быть на разных уровнях:

-узнавание (при повторном восприятии). Знакомые объекты узнаются быстрее;

- воспоминание (при отсутствии объекта);

- припоминание (активная форма воспроизведения, требующая усилий).

Воспроизведение имеет ряд особенностей: осуществляется на основе той информационной структуры, в которой запоминалось. Поэтому преподаватель сразу определяет, по какому учебнику студент готовился к экзаменам; воспроизводится меньше, чем сохраняется (наводящий вопрос преподавателя может помочь студенту вспомнить нужную информацию; воспроизведение субъективно. Поэтому студенту кажется, что он материал правильно запомнил, а на самом деле он ошибается; воспроизведение улучшается на 2-3-й день (см. Реминисценция); воспроизведение может быть очень точным (см. Эйдетизм).

Узнавание- сознание того, что воспринимаемые в данный момент предмет или явление воспринимались в прошлом. Узнавание базируется на сопоставлении образа объекта, полученного в результате процесса его восприятия, опознания, со следами, сохраняющимися в памяти. Узнавание оказывается нарушенным при ряде патопсихологических феноменов - ложные опознания, "уже виденное", "никогда не виденное" и др.

Реминисценция - отсроченное воспроизведение ранее воспринятого, казавшегося забытым.

Представление- наглядный образ предмета представления, возникший на основе припоминания или же продуктивного воображения на основе имевших место ощущений и восприятия.

Закономерности

Памяти объем - это важнейшая интегральная характеристика памяти, которая характеризует возможности запоминания и сохранения информации. Объем памяти - это число единиц, немедленно воспроизводимых после предъявления.

Эффект Б.В. Зейгарник (1927) - лучшее воспроизведение в памяти незавершенных действий по сравнению с завершенными. Свидетельствует о роли личностно-мотивационного компонента в структуре мнемической деятельности.

При получении задания у человека появляется потребность (квазипотребность по К. Леви) выполнить его. Эта потребность в процессе выполнения задания усиливается. Эффект лучшего воспроизведения незавершенных действий не обнаруживается у больных с выраженными эмоционально-волевыми изменениями.

Эффект генерации- люди лучше запоминают то, что делают и придумывают. Собственные идеи сохраняются в сознании без усилий, непроизвольно.

Приемы улучшения памяти

В психологии изучены многообразные приемы улучшения памяти. Все известные приемы запоминания можно свести к шести.

1. Управление вниманием. Поскольку возможности кратковременной памяти ограничены временем и объемом, то важно научиться концентрировать внимание на нужной информации и выделять в ней только существенное.

2. Структурирование информации. Это сортировка материала, логическая обработка (выделение существенного и второстепенного, идей и фактов), структурирование и переструктурирование текстов, составление планов, тезисов, кодирование и составление классификаций.

3. Рациональное повторение. Использование метода опорных слов, ОВОД (О - основные мысли, В - внимательное чтение, О - обзор, Д - доводка), распределенного во времени повторения и пр.

4. Использование семантических приемов. Это использование ассоциаций, "окрахимов" (сокращения типа ТАТ, КОТ и т.д.), связывание многих предметов с числами, нотами и т.д. Целесообразно использовать "метод мест", то есть запоминание информации вместе с местом запоминания (метод Цицерона).

5. Целенаправленное воображение.

6. Мнемотехника.

Мнемотехника (мнемоника - греч. mnemonika- искусство запоминания). Система приемов, которые способствуют лучшему запоминанию информации и позволяют увеличить объем информации, запоминаемой с первого предъявления.

Мнемоника впервые была разработана древнеримскими и древнегреческими ораторами, профессия которых предполагала огромные нагрузки на память.

РАЗВИТИЕ

Развитие памяти начинается в первые месяцы жизни ребенка и проявляется в условных рефлексах (прекращение плача, когда в комнату входит мама). К полугоду ребенок начинает узнавать предметы. Затем увеличивается и круг узнаваемых предметов, и длительность сохранения образов памяти. Значительно позже появляется воспроизведение. Развитие памяти идет от непроизвольной к произвольной, от механической к логической, от непосредственной к опосредованной. Огромное значение в развитии памяти играет обучение и воспитание, так как само по себе развитие памяти не происходит. Развитие памяти тесно связано с овладением человеком приемами умственной деятельности и рациональными способами запоминания. Выделяют (Г. Эббингауз) три фазы онтогенеза памяти: 1) прогресс - до 25 лет; 2) стабилизация - 25-50 лет; 3) инволюция и регресс - с 50 лет. Развитие памяти идет не равномерно, скачкообразно. Критические периоды - 2-5 лет и 11-13 лет.

ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ

Индивидуальные различия памяти - это различия: 1) в продуктивности заучивания, то есть в скорости, прочности, точности и объему запоминания. И здесь наблюдается широкое разнообразие. Самый высокий уровень продуктивности памяти - эйдетизм (см. Эйдетизм, Память феноменальная); 2) по преобладающему типу памяти: зрительная, слуховая, двигательная и комбинированная. Чистые типы встречаются редко. Тип памяти зависит не только от природных особенностей человека, но и от его опыта, воспитания и обучения.

Память феноменальная - способность к воспроизведению огромного (может быть, неограниченного) объема информации. Существуют легенды об уникальных возможностях памяти Юлия Цезаря, Наполеона, Моцарта, математика Гаусса, шахматиста Алехина и т.д. Выдающимися мнемическими способностями обладал С.Д. Шер-шевский, о котором написал А.Р. Лурия в книге "Маленькая книжка о большой памяти". У Шершевского отсутствовали ограничения в объеме запоминания и во времени хранения. Например, он с пер-100 вого предъявления запомнил длинную строфу "Божественной комедии" Данте на незнакомом ему итальянском языке, которую легко повторил при неожиданной проверке... через 15 лет.

НАРУШЕНИЯ

Амнезия - нарушение памяти, возникающее при различных локальных поражениях мозга; охватывает периоды от нескольких минут до нескольких лет.

Выделяют также формы функционального нарушения памяти: амнезия постгипнотическая и амнезия защитная.

Памяти нарушения - различного рода амнезии (расстройства памяти в виде нарушения способности запоминать, хранить и воспроизводить информацию) и парамезии (обманы памяти, нарушение хронологии, "присвоение" чужих мыслей и действий себе).

МЕТОДЫ ИЗУЧЕНИЯ

Экспериментальное

В качестве примера исследовательского метода приведем пример исследования непроизвольного запоминания В.П. Зинченко.

Цель исследования - установить зависимость непроизвольного запоминания от особенностей деятельности.

Испытуемые - старшие дошкольники.

Оборудование -15 карточек с изображением знакомых предметов. В правом верхнем углу каждой карточки были написаны числа в случайном порядке (1,7,11, 56, 23, 8...).

Процедура: 1-я серия. Дети должны разложить карточки на 4 группы: кухня, детская комната, сад, двор. После выполнения задания детей просили воспроизвести картинки и числа. Лучше запомнили картинки. 2-я серия. Другие 15 картинок (с числами в углу) просили разложить в планшете по степени возрастания чисел. Лучше воспроизвели числа.

Результат: лучше запоминается то, что связано с целью деятельности. Непроизвольное запоминание зависит от цели деятельности.

Диагностическое

Диагностика памяти осуществляется многочисленными тестами и методиками, которые можно найти в сборниках диагностических методик. Наиболее часто используются методики: 10 слов, Пиктограмма, методика напряжения памяти, методика изучения объема памяти, методика изучения преобладающего типа памяти и др.

мышление

Жизнь постоянно сталкивает человека с острыми и неотложными задачами и проблемами. Их возникновение означает, что в окружающей нас действительности много неизвестного, непонятного, непредвиденного, скрытого, требующего от человека более глубокого познания мира, открытия в нем новых процессов, свойств и взаимоотношений людей и вещей. Вселенная безгранична, и поэтому безграничен процесс ее познания. Мышление всегда устремлено в бескрайность неизведанного, нового. Каждый человек делает множество открытий в своей жизни, и далеко не всегда эти открытия для всего человечества, иногда эти открытия только для себя самого.

Прежде всего мышление − это процесс познавательной деятельности человека, который характеризуется обобщенным и опосредованным отражением действительности. Мышление является объектом изучения многих наук. Так в философии исследуются возможности и пути познания мира с помощью мышления; в логике — основные формы мышления, такие как суждение, понятие, умозаключение; социология рассматривает процессы исторического развития мышления в зависимости от социальной структуры различных обществ; физиология изучает мозговые механизмы, при помощи которых реализуются акты мышления; кибернетика рассматривает мышление как информационный процесс, сравнивая процессы человеческого мышления с работой ЭВМ.

С позиции психологии мышление рассматривается как познавательная деятельность, и мышление дифференцируется на виды в зависимости от уровня обобщения и характера используемых средств, их новизны для субъекта, степени его активности и адекватности мышления действительности. Мышление изучают с помощью объективных методов(наблюдение, беседа, эксперимент, изучение деятельности продуктов мышления). Элементарное мышление возникает уже у животных и обеспечивает оперативную адаптацию организма к требованиям окружающей среды.

Часто мышление разворачивается как процесс решения задачи, в которой выделяются условия и требования. Важнейшую роль в мыслительной деятельности играют мотивы и эмоции. Мышление изучается в контексте межличностных отношений людей их воспитания и обучения.

Мышление возникает на основе практической деятельности человека из чувственного познания и далеко выходит за его пределы.

Мышление служит связью с внешним миром и является его отражением через ощущения и восприятия. Несомненно ощущения и восприятия каждый день дают человеку необходимую ему чувственную картину мира, однако этого мало для более всестороннего и проникновенного познания мира.

В процессе мыслительной деятельности человек использует данные ощущений, восприятий и представлений и вместе с тем выходит за пределы чувственного познания, т.е. начинает осознавать такие явления внешнего мира, их свойства и положения, которые непосредственно вовсе не даны в восприятиях, и потому вообще не наблюдаемы. Мышление начинается там, где оказывается уже недостаточным или даже бессильным чувственное познание. Мышление является составной частью и особым объектом самосознания личности, в структуру которого входит понимание себя как субъекта мышления, дифференциация "своих" и "чужих" мыслей, осознание еще не решенной проблемы именно как своей, осознание своего отношения к проблеме[1]. Процесс мышления — это, прежде всего анализ, синтез и обобщение.

1. Определение мышления и классификация его видов

1.1 Понятие и виды мышления

Дать исчерпывающее определение мышлению, ограничив его простым или единственным предложением, практически невозможно. Однако мышление можно описать с разных сторон, использовав для этого несколько предложений.

1. Мышление — это процесс решения задач, где под задачей понимается цель, которую можно достичь путем преобразования заданных условий.

2. Мышление — это познание окружающей действительности в тех ее свойствах, которые непосредственно, с помощью органов чувств не воспринимаются человеком (например, познание структуры микромира или химического состава вещества).

3. Мышление — это обобщенное познание человеком действительности, т. е. получение знаний о ней в форме понятий и идей (в отличие от ее конкретного познания через непосредственное восприятие с помощью органов чувств).

4. Мышление — это опосредствованное познание мира, то есть получение знаний о нем при помощи специальных средств: логики мышления, инструментов, приборов, машин и т. п.

5. Мышление в его абстрактном выражении — это движение идей, раскрывающее суть вещей. Итогом мышления как процесса является не образ, а некоторая мысль или идея.

6. Мышление — это особого рода теоретическая и практическая деятельность, предполагающая систему включенных в нее умственных и практических действий и операций ориентировочно-исследовательского, преобразовательного и познавательного характера.

Из приведенного выше достаточно сложного и разностороннего описательного определения мышления следует, что у человека имеется множество разных видов мышления. Их, в свою очередь, можно выделять и делить по следующим основаниям:

1) по продукту;

2) по характеру действий, с помощью которых мышление реализуется как познавательный процесс;

3) по использованию логики;

4) по типу решаемых задач;

5) по уровням развития и по ряду других признаков.

По продукту мышление можно разделить на теоретическое и практическое, творческое и нетворческое.

Теоретическое — это мышление, с помощью которого одни знания выводятся из других знаний путем оперирования понятиями, в содержании которых эти знания представлены.

Практическое - это мышление, предполагающее реальные действия человека с материальными предметами. В таком мышлении че­ловек ставит и решает практические задачи, в число которых входят многие задачи, за исключением тех, которые решаются при помощи теоретического мышления.

Творческое мышление (его иногда называют продуктивным) — это мышление, в результате которого человек получает новые знания, придумывает или создает нечто такое, что до него никто еще не придумал и не создал.

Нетворческое (репродуктивное) — это мышление, открывающее для человека уже известные знания. Например, если учащийся на уроке математики в школе решает обычные учебные, тренировочные задачи, то он, несомненно, будет заниматься мышлением. Однако его мышление в данном случае ничего нового не открывает и поэтому называется репродуктивным мышлением.

По характеру действий, включенных в процесс мышления, выделяются следующие его виды:

1) мышление, совершаемое в уме (с помощью действий с образами или понятиями);

2) мышление, совершаемое с помощью практических действий.

По использованию логики мышление делится на логическое и интуитивное.

Логическое — это развернутое, строго последовательное мышление, в ходе которого человек неоднократно обращается к использованию логических операций и умозаключений, причем ход этого мышления можно проследить с начала и до конца и проверить его правильность, соотнося с известными требованиями логики.

Интуитивным называют мышление, в котором человек в поиске истины или на пути к намеченной цели руководствуется не логикой, а тем, что называют здравым смыслом. Основу здравого смысла составляет особого рода чувство, которое подсказывает человеку, что он на правильном пути. Интуитивно мыслящий человек не всегда может объяснить, каким образом он пришел к тому пли иному решению, не в состоянии его обосновать, но, тем не менее, найденные им решения не менее часто оказываются правильными, чем решения, предлагаемые логически мыслящим человеком.[2]

По типу решаемых задач мышление можно разделить на виды, руководствуясь, в свою очередь, деятельностями, в которых возникают соответствующие задачи. Так, например, можно выделить математическое, техническое, физическое, химическое, психологическое и множество других подобных видов мышления. Их специфика заключается в том, что для решения соответствующих задач человеку необходимо хорошо ориентироваться в данной области профессиональной деятельности.

По уровням (генезису, последовательности появления в процессе интеллектуального развития человека) можно выделить следующие виды мышления: наглядно-действенное, наглядно-образное и словесно-логическое.

1.2 Особенности творческого мышления

Повышенный интерес и пристальное внимание ученых-психологов всегда вызывало и до сих пор вызывает творческое мышление человека. Ученых интересует его природа, отличие от других видов мышления, происхождение и развитие.

Творческим не обязательно может быть только один из ранее выделенных видов мышления, например словесно-логическое. Другие виды мышления, например практическое, наглядно-образное, также могут быть творческими.

Определение мышления как творческого зависит от того, по отношению к чему оно оценивается как таковое: творческое для данного человека не обязательно выступает как открывающее нечто новое для всех людей.

Творческое мышление само по себе, вне творчески насроенной личности, не существует, и в его характеристику обязательно входят индивидуальные свойства творческой личности, такие, которые и делают человека склонным к творчеству. На этот факт давно обратили внимание многие психологи.[3]

Одним из первых психологов, приступившим к экспериментальным исследованиям творческого мышления, стал немецкий ученый М. Верт-геймер. Он придумал ряд задач, с помощью которых можно экспериментально исследовать данный вид мышления. Позднее число таких задач значительно увеличилось, и в современной психологии их уже насчитываются десятки. Ознакомимся с некоторыми из тех задач, которые применяются в практике изучения творческого мышления.

Задача 1. Уничтожить опухоль (обозначена точкой внутри круга), не повредив здоровых тканей (при высокой интенсивности луча опухоль уничтожается, но при этом повреждаются здоровые ткани мозга).

Задача 2. Построить четыре равносторонних прямоугольника из шести спичек.

Задача 3. Перечеркнуть девять точек одной ломаной линией, включающей не более четырех отрезков.

Задача 4. Что объединяет изображенные слева фигуры?

Все эти и другие задачи, используемые при изучении творческого мышления, имеют общую особенность, связанную именно с творческим мышлением: для их правильного решения необходимо применить нетрадиционный способ мышления, выйдя за пределы наглядно воспринимаемой ситуации. В задаче 1, например, нужно догадаться, что нет необходимости направлять луч в сторону опухоли только из одного источника (подобным образом задачу практически решить невозможно). В задаче 2 необходимо отойти от привычных попыток искать ее решение только в плоскости (многие испытуемые, сами того не замечая, накладывают на себя подобное ограничение и тем самым задача для них оказывается неразрешимо) также нужно допустить возможность выхода отрезков ломаной линии за пределы квадрата, образуемого точками (если испытуемый пытается расположить всю ломаную линию внутри квадрата, то задача не решается). Наконец в задаче 4 необходимо догадаться, что общее в заданных геометрических фигурах необходимо искать, не сравнивая напрямую эти фигуры между собой, а в принадлежности всех этих фигур какому-то третьему объекту, с которым, кроме того, необходимо произвести определенные действия (в данном случае — это сечения конуса плоскостью), чтобы получить нужные фигуры. Во всех четырех случаях, проанализировав условия задачи, человек должен направить свою мысль нестандартным путем, т. е. применить необычный, творческий способ мышления.

На вопрос о том, что такое творческое мышление, одним из первых попытался дать развернутый ответ Дж. Гилфорд. Он полагал, что «творческость» мышления связана с проявлением в нем следующих четырех особенностей:

1) оригинальность, необычность (нетривиальность) высказываемых идей, ярко выраженное стремление человека к интеллекту­альной новизне. Творческий человек почти всегда и везде стремится быть не таким, как все, старается найти свое собственное, отличное от предлагаемых другими людьми решение задачи;

2) семантическая гибкость, т. е. способность видеть проблему под новым углом зрения, обнаруживать новые способы использова­ния известных объектов и решения, расширять сферу их функционального применения на практике. Творческий человек всегда находит неожиданные, оригинальные способы применения вполне обычных предметов;

3) образная адаптивная гибкость, т. е. способность изменить свое восприятие проблемы (задачи) таким образом, чтобы в уже изве­стном или хорошо известном увидеть новые, скрытые от непосредственного наблюдения стороны;

4) семантическая спонтанная гибкость, т. е. способность продуцировать разнообразные идеи в неопределенной ситуации, в част­ности такой, которая не содержит в себе очевидных намеков на искомое решение задачи. В данном случае речь идет об умении человека искать и находить подсказку в решении задачи там, где ее не видит или не замечает большинство других людей (людей нетворческого склада ума).[4]

В ходе экспериментальных исследований творческого мышления были выявлены следующие условия, которые препятствуют поиску творческого решения задачи:

1) если в прошлом определенный способ решения человеком некоторого класса задач оказался успешным, то это обстоятельство побуждает его и в дальнейшем придерживаться именно данного способа решения. При встрече с новой задачей человек стремит­ся применить в первую очередь этот способ решения;

2) чем больше усилий человеком было потрачено на то, чтобы найти и применить на практике новый способ решения задачи, тем вероятнее обращение к нему и в будущем. Психологические затраты на обнаружение нового способа решения пропорциональны стремлению использовать его в практике как можно чаще;

3) возникновение стереотипа мышления, который в силу указанных выше условий мешает человеку отказаться от прежнего и приступить к поиску нового, более подходящего пути решения задачи;

4) интеллектуальные способности человека, как правило, страдают от частых неудач, и боязнь очередной неудачи автоматически появляется при встрече с новой задачей. Она порождает у человека своеобразную защитную реакцию, которая мешает его творческому мышлению (он воспринимает новое как связанное с риском для собственного «Я»). В итоге человек теряет веру в себя, у него накапливаются отрицательные эмоции, которые мешают ему творчески мыслить.[5]

Все вышеперечисленное — это трудности, касающиеся творческого мышления как процесса. Что же препятствует человеку стать творческой личностью и проявлять оригинальность своего мышления; только ли отсутствие у него развитых творческих способностей и те недостатки, о которых говорилось выше, или также нечто иное, не имеющее прямого отношения к творчеству как таковому?

Серьезным препятствием на пути к творческому мышлению могут стать не только недостаточно развитые умственные способности, но и следующие личностные качества человека:

1) склонность к конформизму, выражающаяся в доминирующем стремлении быть похожим на других людей, не отличаться от них в своих суждениях, действиях и поступках;

2) боязнь оказаться «белой вороной», т. е. выделиться среди других людей, показаться смешным и глупым в глазах окружающих людей;

3) боязнь показаться странным, экстравагантным, даже агрессивным в своем неприятии критики в свой адрес со стороны других людей;

4) боязнь личностного неприятия со стороны другого человека, чьи интеллектуальные способности он превосходит;

5) завышенная оценка значимости своих собственных идей. Иногда то, что человек сам придумал или создал, нравится ему гораздо больше, чем мысли, высказывания или деяния других людей, причем настолько, что у него возникает желание свое собственное никому не показывать и ни с кем не делиться;

6) высокоразвитая тревожность. Человек, обладающий этим качеством, обычно страдает повышенной неуверенностью в себе, проявляет боязнь открыто высказывать свои идеи.

Интеллектуальные способности человека, как выяснилось, сильно страдают от частых неудач. Если человеку в течение длительного времени предлагать решать только трудные задачи, с которыми он не справляется, а затем дать ему более легкие задачи, то и с ними человек после долгих неудач может не справиться.

С понятием творчества неразрывно связано понятие интеллекта. Под ним понимается совокупность общих умственных способностей человека, обеспечивающих успехи в решении разнообразных задач.

Для определения уровня интеллектуального развития человека обычно пользуются тестами интеллекта. В настоящее время разработано немало разнообразных тестов интеллекта, которые предназначены для детей и взрослых людей разного возраста, от 2-3 до 60-65 лет.

Низкие показатели по тестам интеллекта не всегда говорят о слабых умственных способностях и ограниченных интеллектуальных возможностях человека. Это один из существенных моментов, который необходимо учитывать при оценке результатов тестирования и прогнозировании по ним будущих успехов человека. Если, к примеру, в определенном возрасте, особенно в дошкольном или в младшем школьном, ребенок не выполнил как следует тестовое задание, то надо быть предельно осторожным в определении на этой основе перспектив его дальнейшего интеллектуального развития. Кроме низкого уровня интеллекта может быть немало других причин невысоких показателей тестирования, например:

1) неудачно сформулированная инструкция к тесту;

2) нежелание ребенка показывать хорошие результаты (ему почему-то не хочется заставлять себя думать в данный момент времени);

3) плохое настроение или плохое отношение ребенка к тому, кто проводит тестирование (желание, например, ему досадить);

4) не очень понятно сформулированные задания;

5) их несоответствие той культуре, к которой ребенок принадлежит, и ряд других факторов.

Известно, например, что большинство тестов интеллекта создано в условиях европейской культуры мышления и включает в себя задания, характерные именно для данной культуры. Понятно, что люди, далекие от европейской культуры, по таким тестам будут показывать более низкие результаты, чем европейцы. Если бы тесты интеллекта были, наоборот, разработаны жителями африканских стран, Крайнего Севера или стран Полинезии, то, в свою очередь, европейцы имели бы по ним более низкие показатели, чем жители соответствующих стран.[6]

2. Основные операции как стороны мыслительной деятельности.

Мыслительный процесс начинается с появлением какой – либо проблемной ситуации и всегда направлен на разрешение какой-нибудь задачи, что говорит о том, что исходная ситуация дана в представлении субъекта неадекватно, в случайном аспекте, в несущественных связях. Поэтому чтобы в результате мыслительного процесса разрешить задачу, нужно прийти к более адекватному познанию.

К такому все более адекватному познанию своего предмета и разрешению стоящей перед ним задачи мышление идет посредством многообразных операций, составляющих различные взаимосвязанные и друг в друга переходящие стороны мыслительного процесса.

Изучая мышление С.Л.Рубинштейн выделил основные операции, составляющие его процесс. К ним он отнес сравнение, анализ и синтез, абстракцию и обобщение[7]. Все эти операции являются различными сторонами основной операции мышления — «опосредования», т. е. раскрытия все более существенных объективных связей и отношений.

2.1 Сравнение, анализ и синтез

Исходным действием всякого мышления является сравнение, т.к. именно в процессе сопоставления вещей, явлений, их свойств, вскрывается их тожество или различия. Выявляя схожесть одних и различия других вещей, сравнение приводит к их классификации. Сравнение является часто первичной формой познания: вещи сначала познаются путем сравнения. Вместе с тем это и элементарная форма познания. Сходство и различие являясь основными категориями рассудочного познания, выступают вначале как внешние отношения. Более тщательное познание требует раскрытия внутренних связей, закономерностей и существенных свойств. Это осуществляется другими сторонами мыслительного процесса или видами мыслительных операций, таких как анализ и синтез.

Анализ — это мысленное расчленение предмета, явления, ситуации и выявление составляющих его элементов, частей, моментов, сторон. Анализируя что либо мы вычленяем явления из тех случайных несущественных связей, в которых они часто даны нам в восприятии. Синтез восстанавливает расчленяемое анализом целое, вскрывая более или менее существенные связи и отношения выделенных анализом элементов.

Анализ расчленяет проблему; синтез по-новому объединяет данные для ее разрешения. Анализируя и синтезируя, мыслительный процесс проходит путь от более или менее нечеткого представления о предмете к понятию, в котором анализом выявлены ос­новные элементы и синтезом раскрыты существенные связи целого. Анализ и синтез, как и любые другие мыслительные операции, возникают первоначально в плане действия. Теоретическому мыслительному анализу предшествует практический анализ вещей в действии, который расчленяет их в практических целях. Точно так же теоретический синтез формируется в практическом синтезе, в производственной деятельности людей. Формируясь сначала в практике, анализ и синтез затем становятся операциями или сторонами теоретического мыслительного процесса.

В содержании научного знания, в логическом содержании мышления анализ и синтез неразрывно взаимосвязаны. Со стороны логики, которая рассматривает объективное содержание мышления в отношении его истинности, анализ и синтез непрерывно переходят друг в друга. Анализ без синтеза порочен; попытки одностороннего применения анализа вне синтеза приводят к ме­ханистическому сведению целого к сумме частей. Точно так же невозможен и синтез без анализа, так как синтез должен восстанавливает в мысли целое в существенных взаимосвязях его элементов, которые выделяет анализ.

Если в содержании научного знания, для того чтобы оно было истинным, анализ и синтез должны как две стороны целого строго покрывать друг друга, то в течение мыслительной деятельности они, оставаясь по существу неразрывными и непрерывно переходящими друг в друга, могут поочередно выступать на передний план. Превосходство анализа или синтеза на том или ином этапе мыслительного процесса может быть обусловлено прежде всего характером материала. Если материал, исходные данные проблемы неясны, нечетко их содержание, тогда на первых этапах неизбежно довольно продолжительное время в мыслительном процессе будет преобладать анализ. Если же к началу мыслительного процесса все данные выступают перед мыслью достаточно отчетливо, тогда мысль сразу пойдет преимущественно по пути синтеза.

В самой сущности некоторых людей может наблюдаться склонность либо преимущества к анализу, либо преимущества к синтезу. Бывают по преимуществу аналитические умы, главная сила которых в том что они точны и четки — в анализе, а другие, по преимуществу синтетические, преимущественная сила которых — в широте синтеза. Однако и при всём при этом речь идет лишь об относительном преобладании одной из этих сторон мыслительной деятельности; у подлинно больших умов, создающих что-либо действительно ценное в области научной мысли, обычно анализ и синтез все же более или менее уравновешивают друг друга.

Анализ и синтез не исчерпывают собой всех сторон мышления. Немаловажными его сторонами являются абстракция и обобщение.

2.2 Абстракция и обобщение

Абстракция — это выделение, вычленение и извлечение одной какой-нибудь стороны, свойства, момента явления или предмета, в каком-нибудь отношении существенного, и отвлечение от остальных.

Абстракция, как и другие мыслительные операции, зарождается сначала в плане действия. Абстракция в действии, предшествующая мысленному отвлечению, естественно возникает в практике, поскольку действие неизбежно отвлекается от целого ряда свойств предметов, выделяя в них прежде всего те, которые имеют более или менее непосредственное отношение к потребностям человека, — способность вещей служить средством питания и т. п., вообще то, что существенно для практического действия. Примитивная чувственная абстракция отвлекается от одних чувственных свойств предмета или явления, выделяя дру­гие чувственные же свойства или качества его. Так, рассматривая какие-нибудь предметы, я могу выделить их форму, отвлекшись от их цвета, или, наоборот, выделить их цвет, отвлекшись от их формы. В силу бесконечного многообразия действительности никакое восприятие не в состоянии охватить все ее стороны. Поэтому примитивная чувственная абстракция, выражающаяся в отвлечении одних чувственных сторон действительности от других, совершается в каждом процессе восприятия и неизбежно связана с ним. Такая — изолирующая — абстракция теснейшим образом связана с вниманием, и притом даже непроизвольным, поскольку при этом выделяется то содержание, на котором сосредоточивается внимание. Примитивная чувственная абстракция зарождается как результат избирательной функции внимания, теснейшим образом связанной с организацией действия.

От этой примитивной чувственной абстракции надо отличать — не отрывая их друг от друга — высшую форму абстракции, которую имеют в виду, когда говорят об абстрактных понятиях. Начиная с отвлечения от одних чувственных свойств и выделения других чувственных же свойств, т. е. чувственной абстракции, абстракция затем переходит в отвлечение от чувственных свойств предмета и выделение его нечувственных свойств, выраженных в отвлеченных абстрактных понятиях. Отношения между вещами обусловлены их объективными свойствами, которые в этих отношениях выявляются. Поэтому мысль может через посредство отношений между предметами выявить их абстрактные свойства. Абстракция в своих высших формах является результатом, стороной опосредования, раскрытия все более существенных свойств вещей и явлений через их связи и отношения.

Это учение об абстракции, т. е. о том процессе, в котором мышление переходит к абстрактным понятиям, принципиально отличается от учений об абстракции эмпирической психологии, с одной стороны, идеалистической, рационалистической — с другой. Первая, по существу, сводила абстрактное к чувственному, вторая отрывала абстрактное от чувственного, утверждая, что абстрактное содержание либо порождается мыслью, либо усматривается ею как самодовлеющая абстрактная идея. В действительности абстрактное и несводимо к чувственному, и неотрывно от него. Мысль может прийти к абстрактному, лишь исходя из чувственного. Абстракция и есть это движение мысли, которое переходит от чувственных свойств предметов к их абстрактным свойствам через посредство отношений, в которые эти предметы вступают и в которых их абстрактные свойства выявляются.

Переходя к абстрактному, которое раскрывается через отношения конкретных вещей, мысль не отрывается от конкретного, а неизбежно снова к нему возвращается. При этом возврат к конкретному, от которого мысль оттолкнулась на своем пути к абстрактному, всегда связан с обогащением познаний. Отталкиваясь от конкретного и возвращаясь к нему через абстрактное, познание мысленно реконструирует конкретное во все большей полноте его содержания как сращение (дословное значение слова «конкретный» от concresco — срастаться) многообразных абстрактных определений. Всякий процесс познания происходит в этом двойном движении мысли.

Другой существенной стороной мыслительной деятельности являются обобщения.

Обобщение, или генерализация, неизбежно зарождается в плане действия, поскольку индивид одним и тем же генерализованным действием отвечает на различные раздражения и производит их в разных ситуациях на основании общности лишь некоторых их свойств. В различных ситуациях одно и то же действие вынуждено часто осуществляться посредством разных движений, сохраняя при этом, однако, одну и ту же схему. Такая — генерализованная — схема является собственно понятием в действии или двигательным, моторным «понятием», а его применение к одной и неприменение к другой ситуации — как бы суждением в действии, или двигательным, моторным «суждением». Само собой разумеется, здесь не имеется в виду собственно суждение как сознательный акт или собственно понятие как осознанное обобщение, а только их действенная основа, корень и прототип.

С точки зрения традиционной теории, опиравшейся на формальную логику, обобщение сводится к отбрасыванию специфических, особенных, единичных признаков и сохранению только тех, которые оказываются общими для ряда единичных предметов. Общее, с этой точки зрения, представляется собственно лишь как повторяющееся единичное. Такое обобщение, очевидно, не может вывести за пределы чувственной единичности и, значит, не раскрывает подлинного существа того процесса, который приводит к абстрактным понятиям. Сам процесс обобщения представляется с этой точки зрения не как раскрытие новых свойств и определений, познаваемых мыслью предметов, а как простой отбор и отсев из числа тех, которые с самого начала процесса были уже даны субъекту в содержании чувственно воспринятых свойств предмета. Процесс обобщения оказывается, таким образом, будто бы не углублением и обогащением нашего знания, а его обеднением: каждый шаг обобщения, отбрасывая специфические свойства предметов, отвлекаясь от них, приводит к утрате части нашего знания о предметах; он приводит ко все более тощим абстракциям. То весьма неопределенное нечто, к которому привел бы в конечном счете такой процесс обобщения посредством абстракции от специфических частных и единичных признаков, было бы — по меткому выражению Г.В.Ф. Гегеля — равно ничто по своей полной бессодержательности. Это чисто негативное понимание обобщения.

Такое отрицательное представление о результатах процесса обобщения получается в этой концепции потому, что она не раскрывает самого существенного положительного ядра этого процесса. Это положительное ядро заключается в раскрытии существенных связей. Общее — это, прежде всего, существенно связанное. «...Уже самое простое обобщение, первое и простейшее образование понятий (суждений, заключений etc.), — пишет В. И. Ленин, — означает познание человека все более и более глубокой объективной связи мира». Из этого первого существеннейшего определения обобщения легко вывести уже в каче­стве вторичного, производного повторяемость общего, его общность для целого ряда или класса единичных предметов. Существенно, т. е. необходимо, между собою связанное именно в силу этого неизбежно повторяется. Поэтому повторяемость определенной совокупности свойств в ряде предметов указывает — если не необходимо, то предположительно — на наличие между ними более или менее существенных связей. Поэтому обобщение может совершаться путем сравнения, выделяющего общее в ряде предметов или явлений, и его отвлечения. Фактически на низших ступенях, в более элементарных своих формах, процесс обобщения так и совершается. К высшим формам обобщения мышление приходит через опосредование, через раскрытие отношений, связей, закономерностей развития[8].

В мыслительной деятельности индивида, являющейся предметом психологического исследования, процесс обобщения совершается в основном как опосредованная обучением деятельность по овладению созданными предшествующим историческим развитием понятиями и общими представлениями, закрепленными в слове, в научном термине. Осознание значений этих последних играет существенную роль в овладении индивидом все более обобщенным понятийным содержанием знаний. Этот процесс овладения понятием, осознания значения соответствующего слова или термина совершается в постоянном взаимодей­ствии, в кольцевой взаимозависимости двух друг в друга переходящих операций: а) употребления понятия, оперирования термином, применения его к отдельному частному случаю, т. е. введения его в тот или иной конкретный, наглядно представленный, предметный контекст; б) его определения, раскрытия его обобщенного значения через осознание отношений, определяющих его в обобщенном понятийном контексте.

Овладение понятиями совершается в процессе употребления их и оперирования ими. Когда понятие не применяется к конкретному случаю, оно утрачивает для индивида свое понятийное содержание.

Абстракция и обобщение, в своих первоначальных формах укорененные в практике и совершающиеся в практических действиях, связанных с потребностями, в своих высших формах являются двумя взаимосвязанными сторонами единого мыслительного процесса раскрытия связей, отношений, при помощи которых мысль идет ко все более глубокому познанию объективной реальности в ее существенных свойствах и закономерностях. Это познание совершается в понятиях, суждениях и умозаключениях.

3. Развитие мышления

Мышление человека может развиваться, а его интеллектуальные способности — совершенствоваться. К этому выводу давно пришли многие психологи в результате наблюдений за изменениями уровня интеллектуального развития человека в течение его жизни и успешного применения на практике различных методов развития мышления.

Однако вплоть до конца XIX в. многие ученые были убеждены в том, что интеллектуальные способности людей даны им с рождения и в течение жизни не развиваются. Такой точки зрения придерживался, например, Ф. Гальтон. В XX столетии ситуация изменилась, и абсолютное большинство ученых пришло к выводу о том, что интеллект человека, даже если и имеются его генетические основы, все же может развиваться в процессе жизни человека. В пользу этого вывода свидетельствуют многочисленные факты.

В XX в. изучением интеллекта и процесса его развития занимались многие психологи. Ж. Пиаже одним из первых предложил теорию развития интеллекта ребенка, которая оказала существенное влияние на современное понимание мышления и его развития у человека.[9]

Проведя соответствующие эксперименты с детьми разного возраста по решению задач, требующих владения операциями, Пиаже пришел к выводу о том, что мышление детей в процессе его развития проходит через следующие четыре стадии развития.

1. Стадия сенсомоторного интеллекта. Она характеризуется наличием у ребенка только элементарной формы мышления — наглядно-действенного.

2. Стадия дооперационального мышления. Ее характеризует способность детей действовать, решая задачи, не только с реальными материальными предметами, но и с их образами. Однако действия с предметами или образами на данной стадии также еще не объединяются в операции, и ребенок не в состоянии их выполнять в прямом и обратном порядке. На этой стадии интеллектуального развития по данным, полученным Пиаже, находятся дети в возрасте от 2 до 7 лет.

3. Стадия конкретных операций. На этой стадии дети уже владеют операциями с конкретными материальными предметами и их образами, причем могут выполнять операции с соответствующими объектами как практически, так и в уме, а сами операции становятся обратимыми. Дети данного возраста (от 7-8 до 11-12 лет) уже не совершают логических ошибок типа феноменов Пиаже, но еще не в состоянии выполнять операции в уме с абстрактными понятиями.

4. Стадия формальных операций. Эту стадию отличает умение детей выполнять полноценные, обратимые умственные действия и операции с понятиями и другими абстрактными объектами. Дети соответствующего возраста (от 11—12 до 14-15 лет, но данным Пиаже) владеют логикой, умеют рассуждать в уме, причем, их умственные операции не только обратимые, но уже организованы в структурное целое. На данной стадии полное развитие получает соответственно и словесно-логическое мышление.

В нашей стране широкую известность получили теории развития мышления, разработанные Л. С. Выготским, П. Я. Гальпериным и В. В. Давыдовым. Ознакомимся с тем, как в этих теориях представлен процесс развития мышления.

Л. С. Выготского, в отличие от Пиаже, интересовало развитие понятий у детей. В этом он усматривал одно из главных направлений совершенствования детского мышления в онтогенезе. Процесс развития понятий он представляет как постепенное освоение ребенком того интеллектуального содержания, которое заложено в понятиях, используемых взрослыми людьми в словесно-логическом мышлении. Этот процесс состоит в обогащении и уточнении их объема и содержания, а также в расширении и углублении сферы их практического применения в мышлении. Образование понятий — результат длительной, сложной и активной умственной работы. Своими корнями этот процесс уходит в глубокое детство.[10]

Другой отечественный ученый П. Я. Гальперин разработал теорию развития мышления в процессе его целенаправленного формирования, которая получила название теории поэтапного (планомерного) формирования умственных действий. Он выделил этапы превращения внешних практических действий с реальными материальными предметами во внутренние, умственные действия с понятиями. Кроме того, он определил и описал условия формирования полноценных умственных действий с заранее заданными параметрами, обеспечивающие наиболее полный и эффективный перевод внешних практических действий во внутренние умственные действия. Процесс переноса внешнего действия вовнутрь, по П.Я. Гальперину, совершается поэтапно, проходя через определенные стадии. На каждом этапе происходит постепенное преобразование действия по заданным параметрам.

В этой теории утверждается, что полноценное умственное действие, т. е. действие высшего интеллектуального порядка, не может сложиться без опоры на предшествующие этапы его выполнения. Четыре параметра, по которым преобразуется действие при его переходе извне внутрь, следующие:

1) уровень выполнения;

2) мера обобщения;

3) полнота фактически выполняемых операций;

4) степень освоения.

По первому из указанных параметров действие может находиться на трех подуровнях: действие с материальными предметами, действие в плане громкой речи и действие в уме. Три остальных параметра характеризуют качества сформированного действия: обобщенность, сокращенность и освоенность.

Теория развития мышления по В. В. Давыдову разработана на базе изучения процесса развития мышления у детей младшего школьного возраста, но имеет более общее значение как теория, указывающая на принципиальные моменты, связанные с формированием у человека полноценного теоретического мышления. Основные положения данной теории выражаются в следующем.

1. Мышление человека не может достичь высокого уровня развития, если он не научился решать теоретические задачи: опреде­лять понятия, рассуждать в уме, пользуясь законами логики, предлагать и обосновывать теории.

2.Полноценное теоретическое мышление у человека невозможно сформировать, идя только эмпирическим путем, т. е., предлагая решать лишь практические задачи.

3.Такое мышление у детей необходимо формировать в младшем школьном возрасте, с первых лет обучения в школе.

4.Формирование теоретического мышления возможно лишь в условиях специальным образом организованного развивающего обу­чения.

Авторы теории развития мышления Клар и Уоллес, предполагают, что каждый ребенок с рождения обладает тремя качественно различными, иерархически организованными типами продуктивных интеллектуальных систем:

1) системой обработки воспринимаемой информации и перевода внимания с одного ее вида на другой;

2) системой, ответственной за постановку целей и управление целенаправленной деятельностью;

3) системой, отвечающей за изменение существующих систем первого и второго типа, за создание новых подобных систем.[11]

Авторы этой теории выдвинули ряд гипотез, касающихся работы систем третьего типа:

1) в то время когда организм практически не занят обработкой поступающей извне информации (когда, например, человек спит), система третьего типа перерабатывает ранее поступившую информацию;

2) цель соответствующей переработки определить следствия предыдущей умственной активности, такие, которые представляют собой устойчивые и ценные идеи. Так, например, имеются системы, которые управляют записью предыдущих событий, разделе­нием этих записей на потенциально ценные, согласующиеся друг с другом, и на те, которые являются противоречивыми и ценнос­ти не представляют. Далее устанавливается согласованность элементов отобранных систем;

3) как только подобная согласованность найдена (отмечена), в действие вступает другая система — та, которая порождает новую систему;

4) в результате формируется новая система более высокого уровня, включающая в себя предыдущие системы, вошедшие в ее состав в качестве элементов или частей.

В этих идеях реализуется новейший системно-структурный подход к изучению развития мышления или интеллекта человека, в котором усматривается прямая аналогия мышления человека и «мышления» ЭВМ. В математическом программировании, когда создаются и совершенствуются программы работы для ЭВМ, они также разделяются на подпрограммы, которые по мере улучшения «интеллекта» машины становятся частью новой, более сложной программы ее работы. Правда, сама машина не владеет темп подсистемами обработки информации, которые в своей теории выделяют Клар и Уоллес. Этим располагает только человек, который и учит машину «думать» по-человечески.

Заключение

С точки зрения психологии исследование мышления как процесса − это изучение таких внутренних, скрытых причин, которые приводят к образованию тех или иных познавательных результатов. Такими результатами и продуктами мышления могут быть такие факты как: сумел или не сумел решить задачу данный ученик; появился или нет у него замысел, план решения или догадка как решить заданную задачу; усвоил ли он нужные знания и способы действия; сформировались ли у него новые понятия и т.д. За всеми этими внешне выступающими фактами психология стремится вскрыть внутренний мыслительный процесс, приводящий к этим фактам. Таким образом психологическая наука исследует внутренние, специфические причины, которые могут объяснить, а не только констатировать и описывать внешне выступающие психические явления и события.

При изучении мышления, как и любого другого психического процесса, психология учитывает и специально исследует в той или иной степени, какие именно мотивы и потребности привели данного человека к тому, чтобы он включился в деятельность познания и какие именно обстоятельства привели его к потребности в анализе, синтезе и т.д.

Мыслит, думает не само по себе «чистое» мышление, не сам по себе мыслительный процесс как таковой, а индивидуальность и личность человека, который обладает именно своими определенными способностями, чувствами и потребностями. Неразрывную связь мыслительных процессов с потребностями отчетливо обнаруживает тот немаловажный факт, что любое мышление - это прежде всего мышление определенной личности со всеми гранями ее взаимоотношений с природой, обществом, с другими людьми.

Список использованной литературы

речь

Речь ребенка представляет собой многообразие форм, проявляющих себя в процессе развития речевой функции. Речевая деятельность ребенка, постепенно переходя извне внутрь, образовывает основу для развития функции мышления, что закладывает фундамент развития сознания. Примитивные формы речевой деятельности ребенка являются подготовкой к тем стадиям развития, когда она становится стержневым механизмом мышления; только в этот последний период речь из воспитанного внешнего приема превращается во внутренний процесс, и мышление человека приобретает новые и огромные перспективы дальнейшего развития.

Именно поэтому овладение языком как средством и способом общения является одним из самых важных приобретений ребенка в период детства. Именно дошкольное детство особенно сензитивно к усвоению речи: если определенный уровень овладения родным языком не достигнут к 5-6 годам, то этот путь, как правило, не может быть успешно пройден на более поздних возрастных этапах. Эта сензитивность речи в период детства и определяет актуальность исследований видов и функций речи, а также условий, влияющих на успешное освоение речью ребенком.

Исходя из актуальности темы, выделяется цель нашего исследования – изучение основных особенностей и закономерностей развития речи в детстве.

Для достижения поставленной цели предусматривалось решение следующих задач:

1. охарактеризовать речь как средство общения;

2. рассмотреть виды речи;

3. проанализировать этапы формирования речи ребенка;

4. определить условия развития речи ребенка.

Объект нашего исследования – речь как познавательный процесс.

Предмет исследования – речевое развитие в детстве.

В связи с темой и задачами исследования целесообразно выдвинуть следующую гипотезу: сформированность определенных норм речи ребенка напрямую связана с его успешным прохождением всех этапов формирования речи, а также с созданием взрослыми на каждом этапе соответствующих условий развития речевой функции.