КУРСОВАЯ / Тесты / Нартова_психол_простр / СПП_1 / СПП Нарт / 160 Человек суверенный
.doc160 Человек суверенный...
Глава 3. Психология суверенности 161
Способность уважать то, что не необходимо, но составляет праздничную сторону жизни, взращивает «внутреннего ребенка». Невозможность защитить собственную идеологию приводит к появлению некритичности по отношению к мировоззренческим системам других людей и, как следствие, — неспособности выстраивать прочные границы перед идеологическим вторжением.
Если суверенность физического тела, территории, личных вещей — это необходимые условия выживания человека как индивида, то суверенность привычек, социальных связей и ценностей делают возможным его самотрансценденцию, обретение им логоса, его самоосуществление как личности. Поэтому можно ожидать, что эти измерения представляют собой более позднее историческое и онтогенетическое образование.
Итак, что же дает человеку способность и возможность отстаивать суверенность своих вкусов и ценностей?
-
Обеспечение экзистенциальной уверенности (свободы, осмысленности, ценности бытия).
-
Обеспечение креативного отношения к собственной жизни.
-
Обеспечение критичности к идеологическому воздействию.
-
Обеспечение личной ответственности.
Эти измерения психологического пространства позволяют выделить моменты становления и механизмы функционирования такого основополагающего системного качества личности как ее суверенность.
Обобщая все вышесказанное, можно убедиться в том, что человек действительно существует как целостная телесно-территориально-психо-экзистенциальная единица, самоподтверждаясь и презентируя себя посредством разных языков своего бытия.
3.3. Теория психологической суверенности
Психологическая (личностная) суверенность (от французского зоиоегат — носитель верховной власти) — это способность человека контролировать, защищать и развивать свое психологическое пространство, основанная на обобщенном опыте успешного автономного поведения. Она представляет собой форму субъектности человека и позволяет в разных формах спонтанной активности реализовать потребности. Несколько иначе суверенность может быть понята как состояние границ психологического пространства, являющихся инструментом равноправного взаимодействия и селекции
внешних влияний, обозначающих пределы личной ответственности и определяющих идентичность человека.
3.3.1. Тезаурус понятия «психологическая суверенность»
Очертим терминологический контекст данного понятия. Суверенность обязательно предполагает указание на тот объект, по отношению к которому она устанавливается, или на ту среду, из которой себя субъект выделяет. Таким образом, к нашему определению имеют отношение все психологические подходы к проявлениям индивидуального бытия.
К. Г. Юнг полагал, что обособление психологического индивида в качестве существа, отличного от коллективной психологии, происходит в процессе индивидуации, приводящей к обретению самости (неосознаваемой сущностной основы личности), выражающей ее единство и целостность [292-297]. Область пересечения понятий «психологическая суверенность» и «самость» включает в себя эмпирически подтверждаемые бытийные поступки и переживания, в то время как самость в целом поддается верификации лишь частично.
Семантически близко суверенности понятие идентичности как устойчивой системы способов поведения личности в соответствии с Я-концепцией [20]. Это понятие использовалось Э. Эриксоном; оно отражает преемственность разных стадий жизненного цикла человека (тождественность самому себе) [291]. В становлении идентичности очень важно существование «опорных точек», которые служат человеку внешними доказательствами его существования — это качества его тела, личное пространство, социальное окружение. Если переживание идентичности непрерывно, то переживание суверенности в нашем понимании подразумевает дискретность и привязанность к тем или иным средовым объектам.
В гуманистической психологии часто говорят также о личной автономии — независимости, способности принимать решения, опираясь на внутреннюю поддержку [21]. На наш взгляд, обсуждаемые категории можно соотнести следующим образом. Автономия — это в первую очередь независимость «от чего-то», а суверенность — управление «чем-то», «по отношению к чему-то». Если вспомнить уже упоминавшиеся опыты Эриксона по изучению организации игрового пространства мальчиками и девочками, то можно провести такие параллели: автономия — это «маскулинное» понятие, акцентирующие то, от чего отделяется субъект, что остается за пределами рассмотрения, а «суверенность» — «фемининное», сосредоточивающее на том, чем же все-таки он управляет.
6 Зак. 1144