КУРСОВАЯ / Тесты / Нартова_психол_простр / СПП_1 / СПП Нарт / Онтологич уверенность 12 стр

12

Онтологическая уверенность как характеристика самосознания

Man’s ontological security as an attribute of his self-consciousness

Коптева Наталия Васильевна (Пермский государственный педагогический университет)

Kopteva Natalia Vasiljevna (Perm State Pedagogical University).

Our approach to self-consciousness is considered from the viewpoint of man’s ontology in the world. Ontological security is a constituent part of man’s self-consciousness. Experience of ontological security characterizes the image of man’s self in the world. It suggests that his attitude to other people is the same as his attitude to himself, and presumes that man’s attitude to his self is transferred to other people, the world on the whole, and everything that is significant for the man in the world. The theoretical construct of man’s ontological security includes security in his self, his body, the world on the whole, and other people. In the present paper there has been made an attempt to validate the theoretical construct of man’s ontological security by means of creating a set o diagnostic tools to measure its constituents.

Key words: self-consciousness, ontological security, self-attitude, ontological security study procedure

Представлен подход к самосознанию с позиций онтологии человека в мире. Как составляющая самосознания, переживание онтологической уверенности характеризует образ «Я» в мире, предполагает отношение к другому как к себе, распространение отношения к собственному «Я» на других людей, мир в целом, на то, что является значимым для человека в мире. Предпринята попытка валидизации теоретического конструкта онтологической уверенности, включающего в качестве своих составляющих уверенность в «Я», теле, мире, людях и значимом, посредством создания диагностического инструментария, измеряющего соответствующие шкалы.

Ключевые слова: самосознание, онтологическая уверенность, самоотношение, методика изучения онтологической уверенности.

Проблема и основные понятия исследования. Одна из тенденций современной психологии – смена онтологии изолированного индивида онтологией человека в мире (С.Л. Рубинштейн, Л. Бинсвангер, Э. Фромм, В. Франкл, Ф.Е. Василюк, В.П. Зинченко, В.В. Знаков, А.Л. Журавлев, В.И. Слободчиков, Д.А. Леонтьев, Л.Я. Дорфман, В.В. Волочков и др.). Если не существует человека вне мира, в котором он живет, если мы можем быть самими собой только в нашем мире и посредством него (Лэнг, 1995: 10), то и проблема самосознания может формулироваться не только как проблема сознания себя, но и сознания себя в мире и мира в себе. Подобный подход в большей или меньшей мере представлен в ряде исследований (У. Джемс, Л. Бинсвангер, Р. Лэнг, В.С. Мерлин, С.Л. Рубинштейн, В.С. Мухина, А.Ш. Тхостов, Л.Я. Дорфман, С.К. Нартова-Бочавер).

Можно назвать фундаментальные концепции самосознания, идентичности, «Я» (в рамках статьи различие этих терминов не имеет принципиального значения) акцентирующие аспект соответствующих психологических феноменов, связанный с переживанием (С.Л.Франк, Э. Эриксон, А. Маслоу, К. Роджерс). В.В. Столин подразумевает под ним самоотношение, относительно устойчивое чувство, пронизывающее самовосприятие и «Я-образ» (Общая психодиагностика, 1987: 6). Ориентируясь на онтологию человека в мире, можно говорить о переживании несколько иного рода: пронизывающем образ «Я» в мире.

Концептуализацию подобного переживания предлагает Р. Лэнг, британский психиатр, называя его ontological security, варианты перевода: «онтологическая уверенность» или «онтологическая безопасность». Эпитет «онтологический» употребляется «в современном эмпирическом смысле, поскольку он является наилучшим производным словом от слова "бытие" для прилагательных и наречий» (Лэнг, 1995: 33). Однако соответствующее понятие оставляет значительный простор для толкования. Автор, в  соответствии с экзистенциально-феноменологическим методом ограничивается минимумом теории, при этом специальным предметом его исследования является онтологическая неуверенность шизоидных и шизофренических личностей, противоположный полюс которой − онтологическая уверенность – обозначен лишь в меру необходимости.

Онтологически неуверенная личность расщеплена на ментальное «Я», с которым она идентифицируется, и тело, которое (как и все, что с ним связано от внешности, одежды до поведения и поступков) представляется чуждым. «Невоплощенность» в теле может найти свое продолжение в расколе с миром и другими людьми ("Я"/тело/ мир). Недостаток чувства целостности своего бытия, непрерывности времени и местоположения в пространстве, характерный для расколотого «Я», находит свое продолжение в неспособности переживать самое себя «вместе с остальными», «как у себя дома». Испытывая чувство рискованного отличия от остального мира, лишенная какой-либо ощутимой опоры в нем, не находя подтверждения извне, онтологически неуверенная личность, не воспринимает себя в качестве живой, реальной, субстанциональной, ценной, подлинной, добротной, надежной. Онтологически уверенная личность, «воплощена» в собственном теле, пребывает в единстве с людьми и миром, ей присущи характеристики самоощущения противоположные вышеперечисленным, которые распространяются на других людей, мир в целом.

Задолго до Р. Лэнга, обсуждающего переживания связанные с расколами бытия, У. Джемс в своей классической концепции самосознания рассматривал спектр переживаний связанных с целостностью эмпирического «Я», объединяющих то, чем «Я» являюсь, что считаю собой, и то, что может быть названо своим. Содержания обоих видов трудно дифференцировать, они вызывают у человека сходные чувства, к которым может быть отнесено и само «чувство принадлежности». Среди других переживаний, маркирующих принадлежащие «Я» содержания, У. Джемс упоминает внутреннее чувство активности, характеризующее духовный центр «Я», чувства симпатии, близости, с которыми воспринимается собственная личность. «Моя настоящая личность ощущается мною с оттенком родственности и теплоты. В этом случае есть тяжелая теплая масса моего тела, есть и ядро моей духовной личности – чувство внутренней активности. Без одновременного сознавания этих двух объектов для нас невозможно реализовать собственную личность» (Джемс, 1991: 107). Импульсы активности, ощущения теплоты, интимности, переживания принадлежности, близости, родственности могут распространяться за пределы содержаний, относящихся к непосредственному опыту, что способствует значительному расширению границ «Я». Вероятно, на очередность присвоения «Я» тех или иных содержаний влияет также их ценность с точки зрения культурно нормативной модели личности. Масштабы эмпирического «Я» могут быть поистине всеобъемлющими, включать физическое, социальное, духовное «Я», близких людей, жилище, местность, хорошо знакомые предметы, творения собственных рук и т.д.

Нетрудно заметить близость взаимосвязанных переживаний (принадлежности, близости, симпатии, теплоты, внутренней активности, ценности), пронизывающих образ «Я» в мире по У.Джемсу тем, которые Р. Лэнг соотносит с онтологической уверенностью, и их диаметральную противоположность переживаниям онтологической неуверенности. В обоих случаях речь идет не столько о конкретных оценках, сколько о достаточно обобщенных позитивных смыслах, которыми наделяются в сознании человека его собственное «Я», мир, другие люди, разве что в общепсихологическом подходе У. Джемса они менее экзотичны, чем в описании патологии, представленном Р. Лэнгом. В обеих концепциях переживание индивидуумом себя, собственного тела задает параметры переживания других людей и мира.

Продолжая сравнение самоотношения и онтологической уверенности, можно отметить, что по своей структуре самоотношение  отношение к себе как к другому, включающее самоуважение, самоинтерес, ожидание положительного отношения к себе других людей, а онтологическая уверенность предполагает отношение иного рода − к другому как к себе, распространение на другое (другого) позитивных смыслов, приписываемых себе.

Р. Лэнг склонен считать, что «открытие "логической формы, через которую единство личностного может быть ясно понято" по-прежнему является задачей будущего» (Лэнг, 1995:15). Если не открытие упомянутой логической формулы, то подходы к ней можно найти в концепциях Э. Эриксона и Э. Фромма.

Оппозиция онтологическая уверенность-неуверенность в концепции Р. Лэнга (ontological security and insecurity) близка к известной оппозиции форм эго-идентичности, присущих младенческому возрасту, по  Э. Эриксону: доверия-недоверия (basic trust and distrust). Можно отметить близость терминов и их связь с идеей целостности. Э. Эриксон, выбирая между словами «уверенность» (confidence) и «доверие» (trust), которые одинаково переводятся на русский язык как «доверие», останавливается на последнем, аргументируя, что в нем «больше наивности и единения» (Эриксон,1996: 111). Термины употребляются авторами с  близкими по смыслу эпитетами (основополагающий, базисный). Превалирование базисного недоверия в концепции Э. Эриксона, а в концепции Р. Лэнга − основополагающей неуверенности связывается с шизофреническими расстройствами. Определение Э.Эриксоном базисного доверия как «формирующейся на основании опыта первого года жизни установки по отношению к себе и к миру» созвучно толкованию Р. Лэнгом онтологической уверенности в качестве первичного и самообоснованного переживания целостности своего бытия, присущего уже младенцу. Э.Эриксон раскрывают основания доверия, коренящиеся в младенчестве, особенностях материнского ухода, во взаимной координации действий матери и ребенка.

В концепции первичных и вторичных уз Э. Фромма (Фромм, 1989) на первый план выступает филогенетический аспект связи человека с другими людьми и миром. Онтологическую уверенность можно соотнести с удовлетворением важнейшей экзистенциальной потребности, на которую указывает Э. Фромм: в связях с миром, людьми, более широкой, чем потребность в социализации (с удовлетворением которой связывает самоотношение В.В. Столин).

Э. Фромм различает первичные узы, характерные для доиндивидного состояния слитности человека и природы, человека и общины, и злокачественные, деиндивидуализирующие вторичные узы, разнообразные формы симбиоза, которыми человек пытается возместить исторически неизбежную утрату первичных уз. Невротическим вторичным узам современного человека, механизмам бегства от свободы Э. Фромм противопоставляет зрелые способы объединения себя без утраты индивидуальности: с миром  через творчество, с людьми  через любовь. Вероятно, сегодня человек в той или иной мере реализует обе возможности, нельзя также отрицать, что у него сохранились и исторически оттесненные упомянутыми способами первичные узы, которые воспроизводятся у каждого ребенка в ситуации связанности с родителями. Таким образом, можно предположить, что основания переживания целостности «Я» в мире разноуровневые, неоднородные.

Теоретический конструкт. Вышеизложенные положения послужили основанием гипотетического конструкта онтологической уверенности, не претендующего, однако на то, чтобы охватить соответствующий феномен во всей его сложности. Конструкт различает объекты онтологической уверенности, которые в какой-то мере являются аналогами обобщенных эмпирических «Я» У. Джемса (физическая, социальная, духовная личность), модусов бытия Л. Бинсвангера (Eigenwelt, Umwelt, Mitwelt) и отчасти совпадают с онтологическими категориями, обсуждаемыми Р. Лэнгом: «я», «тело», «мир», «люди». Мы включили в этот ряд объектов онтологической уверенности «значимое», соотносимое с любым из перечисленных объектов и идентифицируемое в качестве индивидуальной ценности. С.Л. Рубинштейн, отмечая, что, в каком-то очень широком смысле все переживаемое человеком, все психическое содержание его жизни входит в состав личности, разделяет его на то, что человек в лучшем случае признает своим и то, что он включит в собственное «Я», например, «мысль, которой он отдал все свои силы и чувства, с которыми срослась вся его жизнь» (Рубинштейн, 1946: 680).

Набором взаимосвязанных переживаний в отношении этих объектов, предположительно составляющих виды онтологической уверенности (в собственном «Я», теле, мире и людях), и интегрируемых в общее переживание онтологической уверенности, мы обязаны блестящему (по словам Л.С. Выготского) самонаблюдению У. Джемса. Предложенные им критерии содержаний эмпирического «Я» фигурируют в последующих исследованиях в качестве стержневых при характеристике не только того, что отличает онтологическую уверенность от неуверенности (Р. Лэнг), но и «Я», «мое» от «Не Я», «не моего», феноменологической топологии субъекта, психологического пространства личности (Ч. Кули, К. Роджерс, А.Ш. Тхостов, С.К. Нартова-Бочавер). Условно их можно объединить в группы, связанные с эмоциональным отношением, а также переживаниями ценности, близости, комфорта, контролируемости, предсказуемости, привычности и т.д. Таким образом, онтологическая уверенность и ее подвиды образованы переживаниями (смыслами), которые для человека имеют его собственное «Я», тело, люди, мир и нечто индивидуально значимое, как «составляющие» образа «Я» в мире.

Инструментарий (методика изучения онтологической уверенности). Идею конкретной формы методики изучения онтологической уверенности, как уверенности в объектах, составляющих «пространство «Я», нам подсказала методика Ж. Нюттена, направленная на определение установок по отношению к психологическому времени, созданная по принципу семантического дифференциала (Нюттен, 2004). В этой методике, адаптированной К. Муздыбаевым, респонденты с помощью 15 биполярных шкал, соответствующих трем индексам (эмоциональное и ценностное отношение, а также личностный контроль) оценивали свое прошлое, настоящее и будущее (Муздыбаев, 2000).

Наша методика предполагала оценку различных объектов самоидентификации с точки зрения уверенности в каждом из них. В итоговый вариант методики вошли четыре группы переживаний уверенности: соотносимые с «пространственными» характеристиками (близость и комфорт), и совпадающие с индексами К. Муздыбаева (эмоциональное и ценностное отношение), для последних был, однако разработан свой набор оппозиций прилагательных. Индекс «близость» образовали пункты: близкое - не близкое, мое – не мое, родственное – чужое, индекс «комфорт» соотносится с пунктами: комфортное - не комфортное, удобное для меня - не удобное для меня, уютное – не уютное. Индекс «ценность» включает пункты: ценное - ничего не стоящее, дорогое - не дорогое, важное для меня - не важное для меня. Индекс «эмоциональное отношение» составили пункты: любимое - не любимое вызывающее теплые чувства - не вызывающее теплых чувств, родное – чужое. Перечисленные 12 оппозиций вошли в обсуждаемый вариант методики. Предлагалась инструкция: «Оцените по своим субъективным ощущениям, используя предложенные характеристики, Ваше «Я» (тело, мир, окружающих людей, нечто значимое для Вас) по 7 балльной шкале. Цифры обозначают степень Вашего согласия с позитивным полюсом характеристики (7 - полностью согласен, 6 - в целом согласен, 5 -скорее согласен, чем не согласен, 4 – затрудняюсь с ответом, 3 - скорее не согласен, чем согласен, 2 – в целом не согласен, 1 – не согласен)

Таким образом, методика включает всего 60 пунктов, образующих пять  первичных шкал, соответствующих вышеперечисленным «измерениям» онтологической уверенности: уверенность в собственном Я, теле, мире, людях, значимом. При обработке данных подсчитывалась сумма баллов, которой оценивался уровень уверенности в каждой из перечисленных сфер. На основе этих пяти шкал формировалась суммарная, агрегированная шкала онтологической уверенности

Участники. Определение конструктной валидности методики и ее психометрических характеристик проводилось на выборке 300 человек, жителей г. Перми в возрасте от 19 до 50 лет (студенты разных специальностей, инженерно-технические работники, педагоги, медики, сотрудники фирм и т.д.).

Итоги психометрической проверки методики изучения онтологической уверенности. Соответствие теоретической модели строения онтологической уверенности эмпирическим структурам тестировалось посредством эксплораторного факторного анализа с использованием ортогональных и облических техник. После удаления прилагательных, вошедших в факторы с низкими весами, а также образующих плохо интерпретируемые факторы, была получена структура, в которой 60 пунктов теста, соотносимых с четырьмя теоретически введенными группами переживаний, характеризующими онтологическую уверенность, образовали 5 ортогональных факторов, соответствующих теоретическому конструкту: «Уверенность в людях» (12,9%), «Уверенность в теле» (11,9%), «Уверенность в мире» (11,8%), «Уверенность в «Я» (11,1%) и «Уверенность в значимом» (10,6%).

Иерархический анализ облических факторов выявил единственный вторичный фактор, свидетельствующий о взаимосвязи указанных относительно автономных факторов и, соответственно, о существовании показателя онтологической уверенности, интегрирующего частные показатели онтологической уверенности.

Таким образом, конструктная валидность нашей методики нашла подтверждение. В эмпирической структуре переживаний, составляющих частные измерения (шкалы) онтологической уверенности, а также ее общее измерение, на наш взгляд, явно прослеживаются взаимосвязанные переживания, пронизывающие образ самости в метафоре, приводимой Ч. Кули: «Самость ... можно рассматривать как своего рода цитадель сознания, укрепленную снаружи (комфорт) и хранящую отборные сокровища внутри (ценность)... то, что мы любим сильно и в течение долгого времени, мы, скорее всего, вносим внутрь цитадели (эмоциональное отношение) и утверждаем в качестве части нас самих (близость, принадлежность)» (Кули,1994: 321). Текст, приведенный в скобках наш – Н.К..

Надежность шкал оценивалась по их внутренней согласованности. Коэффициенты альфа-Кронбаха первичных шкал находятся в диапазоне от 0,920 до 0,959. Усредненные межпунктовые корреляции по шкалам также находятся в пределах нормы (от 0,401 до 0,573). Агрегированная (суммарная) шкала теста показала распределение, близкое к нормальному.

О конвергентной валидности методики свидетельствуют взаимосвязи частных шкал онтологической уверенности и ее интегрального измерения с показателями известных методик. Близость конструктов отношения к себе и отношения к себе в мире подтверждают положительные связи обсуждаемой методики с «Опросником самоотношения» (ОСО) В.В. Столина: коррелируют интегральные шкалы обеих методик (r = 0.45, p < ,001 N=181), различию самоотношения и переживания «Я-в мире» вполне соответствует то, что две шкалы уверенность в «Я» и в теле имеют 14 корреляций со шкалами ОСО, а три остальные уверенность в мире, в людях и значимом – только 6 (p < ,001). Сходство конструктов онтологической уверенности и осмысленности жизни (самотрансценденции) подтверждают положительные корреляции с тестом смысложизненных ориентаций (СЖО) Д.А.Леонтьева. Коррелируют интегральные шкалы обеих методик (r = 0.47, p < ,001, N=50), с осмысленностью настоящего, прошлого и будущего коррелируют уверенность в мире, людях и значимом (чего следовало ожидать), но также уверенность в теле, как материальном «представителе» ментального «Я», а связи шкал СЖО с уверенностью в «Я» отсутствуют. Меньшее количество связей при более низком их уровне методика обнаружила со шкалами теста «Суверенность психологического пространства» С.К. Нартовой-Бочавер (Нартова-Бочавер,2008), корреляция интегральных шкал обеих методик (r = 0.18, при p < ,05, N=149) также позволяет сделать заключение о различии конструктов, составляющих их основания. В отличие от теста С.К. Нартовой-Бочавер, обсуждаемая методика изучает не столько суверенность границ «Я», сколько его масштабы, не столько индивидуализирующий, сколько идентифицирующий аспект «Я». Тем не менее, переживание ряда аспектов суверенности психологического пространства личности (физического тела, вещей, ценностей) предполагает ощущение человеком своей единоприродности с миром, окружающими людьми, эмоциональное расположение к ним, ощущение комфорта (наличие связей соответствующих шкал обеих методик, p < ,05 и p < ,01, N=149).

Список литературы

Д ж е м с У. Психология. – М.: Педагогика, 1991 – 368 с.

К у л и Ч. Социальная самость Американская социологическая мысль. Тексты. под ред В.И. Добренькова. – М.: Издательство Московского университета 1994, с. 316-330.

Лэнг Р.Д. Расколотое "Я": – СПБ.: Белый Кролик. 1995. – 352 с.

Муздыбаев К. Переживание времени в период кризисов. // Психологический журнал. 2000. Том 21, № 4.

Нартова-Бочавер С.К. Человек суверенный: психологическое исследование субъекта в его бытии. – СПб.: Питер, 2008. – 400 с.

Нюттен Ж.Мотивация, действие и перспектива будущего. – М.: Смысл, 2004. – 608 с.

Общая психодиагностика, МГУ, 1987, Глава 9. Психодиагностика самосознания (автор В.В. Столин)

Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. - М., 1946.

Фромм Э. Бегство от свободы. – М.: Прогресс, 1989, – 272 с.

Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис.  М., 1996.

Kopteva Natalia Vasiljevna – PhD in psychology Perm State Pedagogical University, kopteva@perm.ru, Perm,

Коптева Наталия Васильевна – кандидат психологических наук, доцент, кафедры практической психологии Пермского государственного педагогического университет, г. Пермь; специалист в области психологии личности и психологии образования; область научных интересов − проблема самосознания, развивающее обучение; автор свыше 60 публикаций по проблемам психологии образования, самосознания; контактные телефоны (8-342) 217197 и 89129847590, адрес эл. почты kopteva@perm.ru.