КУРСОВАЯ / Тесты / Нартова_психол_простр / СПП / СПП Нарт / 144 Человек суверенный

144 Человек суверенный...

Глава 3. Психология суверенности 145

общения. Проксимика, наука о взаимном размещении людей в про­странстве, тоже возникла как прагматическая часть социальной пси­хологии среды.

По мнению географа Г. Д. Костинского, от того, что человек обла­дает пространственным мышлением, значения средовых параметров обязательно привязываются к тому или иному пространственному объекту [100]. Данные антропологии говорят, что пространственные понятия формировались из некогда нерасчлененного пространствен­ного представления и «ощущения». Архаичный человек мыслил себя как тело, сопоставляя которое с другими, он различал «здесь» и «там».

В психологии чаще изучается территориальность в узком смысле слова: как та площадь (обычно в домашней среде), которую субъект считает личной и безопасной для себя. Можно предположить, что это измерение также открывается на протяжении первого полугодия¹.

Когда у ребенка развивается хватание, то территория на расстоя­нии вытянутой руки начинает признаваться личной — ее ребенок может контролировать сам, не нуждаясь в помощи взрослого (от­крытие первой личной территории используется в психотерапевти­ческих приемах разотождествления и защиты, когда человек во внут­реннем плане рисует вокруг себя окружность именно на расстоянии вытянутой руки).

Феноменологических исследований связи человека и территории в психологии, кажется, не существует; эту работу, как обычно, за нас сделала художественная литература. Почитаем Дж. Стейнбека.

«...Джозеф еще долго сидел так; глядя на долину, он чувствовал, что все его тело охватывает горячий прилив любви. «Мое», — сказал он просто, и в глазах его сверкнули слезы, а мозг сумел наконец воспри­нять то удивительное обстоятельство, что все вокруг действительно будет принадлежать ему. Он ощутил в себе жалость к цветам с тра­вой и чувствовал, что земля и деревья стали его детьми. На мгновение ему показалось, что он поднялся в небо и глядит оттуда вниз. «Это все мое», — повторил он, -- и теперь я его должен оберегать» [335, 14].

В то время как в теоретической психологии место и территория только начинают осмысливаться в качестве фактора и ресурса лич­ностных изменений, в стихийной практической психологии и эзоте­рической психотерапии идентификация с местом как ресурс жизни и развития субъекта не вызывает сомнений.

¹ В работе К. Кияненко показано, что в онтогенезе территориальные притязания ребенка проходят четыре периода: подчиненный (до 1,5 лет), опекаемый (1,5-4 года), контролируемый (от 4 до 7-12 лет) и самостоятельный (от 12-15 лет) [941.

«— По что мне делать с этим холмом, дон Хуан?

Запечатлей каждую деталь в своей памяти. Сюда ты будешь прихо­дить в сновидениях. Здесь ты встретишься со своей силой, здесь од­нажды тебе будут открыты тайны. Ты охотишься за силой; это - твое место, и здесь ты будешь черпать энергию. Сейчас то, что я говорю, лишено для тебя смысла. Так что пусть пока это останется бессмыс­лицей...

Несомненно на вершине этого холма было что-то неописуемо прият­ное для меня. И во время еды, как и во время отдыха, я испытывал неизвестное прежде тонкое наслаждение. Медные отсветы заходяще­го солнца ложились на все вокруг. Камни, трава, кусты — все было словно залито светом. Я полностью предался созерцанию. Думать не хотелось» [91, 364].

Выше, в разд. 2.1.4, мы уже предприняли сравнительный анализ территориальных проявлений у человека и животных. А. Р. Уилсон, впрочем, обратил внимание на то, что у людей, которых он обычно называет одомашненными приматами, территориальное поведение выражается в играх по завоеванию и поддержанию высокого статуса в стае, наиболее типичной среди которых является война. Любопыт­но, что милитаристская лексика часто насыщена именно анальными символами.

«Когда приматы начинали воевать или прибегали к другими видам насилия, они всегда говорили, что собираются сделать из противника "кучу дерьма". По окончании войны считалось, что побежденный "обгадился"» [253, 63].

В отличие от животных, у людей территориальность маркируется еще и жилищем. Дом как личная территория в мировой культуре и психоанализе, особенно юнгианском, традиционно рассматривал­ся как способ самовыражения человека. Так, например, в «Саге о Фор­сайтах» Дж. Голсуорси основные внешние и внутренние конфликты всегда имеют параллельное «архитектурное» выражение: роман на­чинается с предложения архитектора Босини построить для Сомса Форсайта не просто практичный, а «дом с чувством собственного достоинства», — именно проблема самоуважения занимает в романе одно из центральных мест.

К. Г. Юнг, как известно, строил свой дом на протяжении тридца­ти лет, и этот созидательный процесс одновременно был для него способом самоизменеиия, то есть выполнял психотерапевтическую функцию [292]. В нашей консультативной практике готовность сде­лать ремонт в квартире также служит символическим маркером со­стояния человека.