Введение
Еще недавно понятия «менеджмент» и «менеджер» звучали непривычно. Сегодня в стране возникли сотни курсов, семинаров, школ бизнеса и менеджмента. Не¬которые опираются на солидный зарубежный опыт и привлекают иностранных консультантов.
Литература по уп¬равлению в США, Японии и Западной Европе, учиты¬вая научные монографии, статьи в десятках журналов, газетах и других периодических изданиях, а также учебники, пособия, методики, насчитывает сотни ты¬сяч названий. В этой области мы неизмеримо отста¬ем от цивилизованных стран.
Причин тому много. В 20-е годы у нас наблюдался расцвет исследований в области организации труда и управления. Сегодня мы с ностальгией вспоминаем имена крупнейших представителей отечественной науки — А.Гастева, П.Керженцева, С.Струмилина, Н.Кондратьева, Ф.Дунаевского, Н.Витте, которые до¬стигли значительных успехов.
По отношению к отечественной науке управления слово «менеджмент» не применялось. В 20-е годы пред¬почитали говорить о «научной организации труда». Но многие прикладные исследования, социоинженерные проекты, методики профессионального обучения, пси¬хологические тесты, эксперименты в области психо-логии труда и межличностных отношений, вне всяко¬го сомнения, можно отнести к социологии менеджмен¬та. Они получили признание за рубежом. Отдельные цитовские программы считались приоритетными, не знающими аналогов в мировой практике. УА.Гастева и его коллег учились даже зарубежные специалисты.
Вслед за кратковременным всплеском наступил глубокий период застоя. С конца 20-х до конца 50-х го¬дов в стране не было разработано практически ничего существенного, что могло бы обогатить отечествен¬ный или зарубежный опыт управления. Именно в эти три десятилетия за рубежом, прежде всего в США, отмечается фундаментальный сдвиг в области науки управления. Знаменитые Хоторнские эксперименты (1927—1932), заложившие основания современной ин¬дустриальной социологии и психологии, происходили в тот период, когда в нашей стране постепенно начи¬налось свертывание научных исследований. В периоде 30-х по 60-е годы в США созданы теории управления, которые и по сей день считаются классическими. На¬против, в СССР не произошло никакого накопления научных фактов, а то, что было создано раньше, без¬возвратно потеряно. В тот момент менеджмент практически исчез из поля зрения советских ученых и хозяйственных руководителей.
Начиная с 60-хгодов наблюдается некоторое ожив¬ление по отношению к зарубежному опыту. Появляют¬ся первые книги и переводы. В 1970 г. переведен сокра¬щенный вариант шеститомного «Курса для высшего упрдвленческого персонала», изданного в США в 1964 г, Пожалуй, впервые менеджмент предстал во всем сво¬ем объеме и сложности. Мы смогли узнать не только о подготовке управленческих кадров за рубежом, струк¬туре и методах управления, организации сбыта, юри¬дических вопросах бизнеса и руководстве финансами, но и о том, что можно было бы назвать социологией бизнеса. В особой главе — «Советы управляющему» — приводились традиционные для сферы «человеческих отношений» типы делегирования полномочий, мето¬ды ведения беседы и разрешения конфликтов, правила межличностных отношений.
В третьем томе «Философской энциклопедии», из¬данном в 1964 г., нет статьи о менеджменте, но зато есть о менеджеризме. В ней разъясняется, что менед¬жеризм является апологией капиталистического спосо¬ба производства. Удивительно, но и через 25 лет в «Кратком словаре по социологии», изданномуже в 1989 г., о менеджеризме говорится, что эта буржуазная управ-ленческая доктрина имеет явно выраженную апологе-тическую окраску, игнорирует антагонистические про-тиворечия и неадекватно отражает реальность.
Именно в 60-е годы сформировался своеобразный подход, который вплоть до середины 80-х годов опре¬делял официальное отношение к зарубежной науке уп¬равления. Его суть состоит в следующем: из всего бо¬гатства капиталистического опыта для практики социалистического строительства можно брать только конкретно-практические методы руководства, а теоретическое содержание, обозначаемое как идеоло¬гия менеджеризма, надо отбросить.
Социальная и экономическая реальность, с которой повседневно приходится сталкиваться нынешнему управленцу, имеет одно неприятное свойство. Она из меняется быстрее, чем меняются наши представления о ней. Не успеваешь оглянуться, как жизненный опыт, накопленный за долгие годы, и устоявшиеся знания, почерпнутые из книг, уже не помогают, а мешают принять единственно верное решение. Забастовки и трудовые конфликты, сделавшиеся в наше дни массовым явлением, со всей очевидностью высветили тот факт, что многие хозяйственники не знают механизма человеческих отношений и мотивов поведения рабочих.
Еще сложнее обстоит дело, когда наши хозяйствен¬ники выходят на международную арену и вступают в деловые контакты с зарубежными партнерами. Незна¬ние рыночных законов и коммерческой рекламы, конеч¬но же, затрудняет общение. Но самое главное в том, что наши управленцы и их зарубежные визави говорят, если так можно выразиться, на разных концептуаль¬ных языках. За спиной у первых отрывочные сведения, почерпнутые из курса исторического материализма, а у вторых — фундаментальные знания основ социоло¬гии управления, современных концепций мотивации и нововведения, практические курсы в области деловых игр, социальной технологии, прикладных исследований.
Диалог культур и приобщение к общечеловеческим ценностям, о чем мы очень много говорим сегодня, не должны ограничиваться сферой гуманитарных мероп¬риятий и философских симпозиумов. Нужны конкрет¬ные, ощутимые шаги в области делового взаимопони¬мания, человеческих контактов. Такие знания и практические навыки призван дать именно менедж¬мент. По своей природе он интернационален: Ф.Тей¬лор, П.Друкер илиА.Гастев в равной мере признаются классиками научной организации труда и управления во всех странах, творцами нового подхода к понима¬нию человеческого фактора.
Книга задумана таким образом, чтобы постепенно сформировать у читателя целостное знание о науке и практике менеджмента. После каждой главы даются вопросы, углубляющие понимание материала; некото¬рые из них сопровождаются конкретными примерами. В конце книги приводятся задачи и упражнения по всему пройденному материалу. С их помощью преподаватель сможет контролировать качество знаний учащихся. Упражнения можно разбить на группы, по пять в каж¬дой серии. Таким способом вы получите микротест. Пять упражнений — пять баллов. От количества вы¬полненных упражнений зависит оценка учащегося. Очень просто и очень эффективно. Если не верите — проверьте сами. В конце книги приведены ответы.
1.1. Историческое значение термина «менеджмент»
1 Античный демагог
В античной Греции буквального аналога слову «ме-неджмент» не существовало. Самое близкое по звуча¬нию и значению слово master имело значение «веду¬щий поиски», «умеющий разыскивать», но никак не «умеющий руководить». Искусство управления людь¬ми по-гречески именовалось «демагогией». Странно, но таким оскорбительным для нашего слуха словом назы¬вали тех, кто брал на себя нелегкие и ответственные функции. (Было еще одно слово — «кибернетика», т. е. кораблевождение. Но об этом позже.) «Demagogia» пе¬реводится как «руководство народом», «управление страной» (demos — народ, ago — веду). Расцвет древ¬негреческой демократии требовал специфической фор¬мы управления — умения с помощью слова повести за собой массы людей. Расцвет риторики и ораторского искусства приходится, как правило, на периоды демок¬ратических режимов. (И сегодня, в 90-е годы XX века, с установлением в России демократической власти, рас¬цвели популизм, заигрывание с народом, стремление завоевать авторитет словесными обещаниями и, если хотите, демагогией). Большие массы людей, имевших статус свободных граждан, принудить силой к чему-либо было практически невозможно. Другой метод уп¬равления — «рукоприкладство», т. е. умение вести засобой при помощи физического воздействия, пред¬ставлявшее собой специфику тиранического режима, неограниченную власть государя, — назывался «дес¬потизмом».
1 Деспотия- неограниченная власть
Итак, греческое слово despoteia именовало неогра-ниченную власть одного лица, стоящего над народом, т. е. нечто противоположное демагогии. Однако первона¬чально словом «деспот» обозначали также домохозяина, владельца, начальника и предводителя. Естественно, это совсем другой тип социальных отношений. Демагог имеет дело с равными себе гражданами, свободными в своем волеизъявлении. Для того, чтобы как-то выдвинуть¬ся, стать вождем, надо воздействовать на сознание, ра¬зум и душу людей. Отсюда и расцвет ораторского искус¬ства.
«Деспотия» — это прежде всего власть господина над рабами. Ни о какой свободе и равноправии речи быть не может. Деспотизм — тип руководства, основанный на самовластии, стремлении человека к неограниченному господству. Методы принуждения здесь неизбежны (ко¬рень «дес» в древнегреческом означал «связывать», «сковывать»).
1 Своекорыстный искатель популярности
Если вначале слово «демагогия» означало искусст¬во предводительствовать народом, то затем оно приоб¬рело негативный оттенок. Демагогия стала синонимом заискивания перед народом. Логика перехода от «ру-ководить» к «делать нечто, чтобы снискать благослове¬ние народа», весьма поучительна. У Аристотеля можно встретить мысль о том, что олигархи (олигархия — власть немногих) при помощи демагогических приемов, словесной эквивилибристики склоняли на свою сторо¬ну народ и меняли государственный строй. Демокра¬тия вырождалась в олигархию благодаря демократичес¬ким же приемам.
Таким образом, слово «демагог» обозначает одно-временно государственного деятеля и своекорыстного искателя народной популярности. «Демо-кратия» озна¬чает силу или власть народа, а «дема-гогия» — искус¬ство манипулировать этой властью во вред самому народу.
| Педагог и наставник
Древнегреческое ago, даже не будучи соединенным с demos, несет в себе смысл руководства, управления, а кроме того —ведения дела, воспитания. Стоиттолько поменять приставку «demos» на приставку «paid» (дитя), а корень «ago» оставить неизменным, и мы по¬лучим новое слово — педагогика. Педагогика — это искусство воспитания и ухода за детьми. Вместе с тем, древнегреческое «paidagogeo» обозначало не только «воспитывать», ной «руководить», «организовывать», «устраивать», «обучать». Первоначально педагогом назывался раб, провожавший ребенка в школу, либо слуга, приставленный к ребенку. Позже у этого слова появился дополнительный смысл — «вождь», «руково¬дитель».
О руководителе как воспитателе говорили не толь¬ко древние В течение семидесяти лет руководитель в нашей стране ассоциировался в первую очередь с на¬ставником, воспитателем. Коллектив брал тунеядца «на поруки», а руководитель воспитывал его. Дело оказа¬лось зряшным — воспитывать в условиях уравниловки невозможно. Наставничество оборачивалось морализа¬торством. Поглощенный им, руководитель отвлекался от своих профессионально-производственных функ¬ций, от управления делами.
Самое удивительное то, что и прагматичные амери¬канцы склонны к наставничеству и воспитанию. Не все, конечно. Но и Тейлор в конце 80-х годов XIX века, и Р.Уотермен в начала 80-х годов XX века говорили об одном и том же: подчиненные — взрослые дети, а руко¬водитель — отец и наставник. Собственно говоря, па¬терналистский стиль управления (патернализм) озна¬чает именно «отечески-заботливый», ибо латинское «pater» переводится как «отец». Только у американцев воспитательно-наставительские функции никогда не вытесняли производственные.