Архитектура конца XIII – XV вв. Основные направления (техника, стилистика, образ)

по книге П.А. Раппопорта "Древнерусская архитектура" и лекциям В.А. Булкина

Монгольское нашествие принесло Русской земле неисчислимые бедствия. Особенно сильно пострадала Южная Русь. Киевская земля была настолько обескровлена, что монументальное строительство здесь подорвалось более чем на 200 лет. Почти так же сильно пострадала и Северо-Восточная Русь, однако этот край гораздо быстрее оправился от разгрома. Значительно меньше сказалось влияние монгольского вторжения на северо-западе Руси, куда не дошли монгольские полчища. в лучшем положении оказались западнорусские земли, особенно Западная Волынь, меньше пострадавшая от нашествия.

С конца 13 века в волынской архитектуре можно заметить явное влияние раннеготических архитектурных форм, а в середине 14 века Галицкая и Волынская земли потеряли политическую самостоятельность и были захвачены Польшей и Литвой.

Слабее других пострадала от монголов Северо-Западная Русь – Новгородская земля. Монгольское войско не дошло до Новгорода, и город не был разрушен, но экономические возможности в условиях монгольского ига резко снизились. Во второй половине 13 и первой половине 14 века монументальное строительство велось в крайне ограниченном масштабе. Несколько небольших каменных церквей – вот и все, что было построено здесь за целое столетие. Однако даже и в таких условиях новгородские зодчие пытались найти новые формы, которые придали бы цельность и художественную выразительность возводимым ими скромным постройкам.

Еще в маленькой церкви Перынского скита (последней постройке первой половины 13 века) под Новгородом зодчие идут на решительное упрощение форм.

В конце 13 века в ц. Николы на Липне та же композиция решена в несколько более нарядных формах. Так, под линией трехлопастного завершения фасадов здесь помещен еще мелкий аркатурный поясок.

Очень существенные изменения происходят во второй половине 13 века и в строительной технике. Церковь Перынского скита сложена еще в типичной для 12 в. технике кладки из перемежающихся слоев известняковой плиты и плоских кирпичей на известковом растворе с цемянкой. Церковь Николы на Липне построена уже совершенно иначе. Стены ее целиком сложены из камней различного размера и даже различных пород. Камни отесаны лишь с лицевой поверхности. Связующим является известковый раствор без цемянки. Оконные проемы, ниши, а также верхние части здания – своды и барабан - сложены из кирпичей. При этом использовался не плоский кирпич древнего типа, а толстые кирпичи квадратной и брусчатой формы. Не исключена возможность, что такой тип кирпичей был воспринят новгородцами из соседней Литвы.

В первой половине 14 века новгородские зодчие продолжают поиски нового типа небольшого храма. В церкви Спаса на Ковалеве они возвращаются к позакомарному завершению фасадов, а в Успенской церкви в Волотове пытаются сделать еще один шаг на пути упрощения форм и отказываются даже от угловых лопаток. (Обе церкви были разрушены во время ВОВ, но позже восстановлены) Предельная упрощенность формы в сочетании с трехлопастным завершением фасадов придают Волотовской церкви необычайное единство объема. Впрочем, к 60м гг. 14 в., когда творческие поиски зодчих привели к окончательному сложению самостоятельного типа новгородского храма, крайности лаконичных решений были все же отброшены.

Со второй половины 14 в. наступил новый расцвет экономического и политического могущества Новгорода. Начался период интенсивного монументального строительства. В силу специфики социалоьного строя Новгорода церкви здесь строили не князья, а бояре, ремесленные и торговые корпорации. И в композиционно-художественных решениях, и в строительной технике новгородские строители опирались на устойчивые традиции. новгородская архитектурная школа этого времени – яркое и самобытное явление.

Перовой постройкой, в которой черты новгородской школы отразились уже во вполне законченном виде, является ц. Федора Стратилата, построенная в 1360-1361 гг. Это квадратная четырехстолпная церковь с одной апсидой; фасады ее имеют трехлопастное завершение. В отличие от памятников предшествующего времени здесь вновь введены не только угловые, но и промежуточные лопатки, а также значительное количество декоративных элементов. Так, лопатки соединены между собой вверху двойными и тройными арочками, подчиненными общей трехлопастной композиции завершения фасадов. Апсида и барабан главы богато украшены жгутами, арочками, декоративными поясками.

Еще наряднее построенная в 1374 г. ц. Спаса Преображения на Ильине улице. композиционно она полностью повторяет ц. Федора Стратилата и отличается от нее лишь изысканностью своих пропорций и богатством декоративной обработки. Ассимметрично разбросанные по фасаду кресты, группировка окон и ниш делают церковь Спаса наиболее украшенной среди всех новгородских церквей этого времени. Внутри церкви сохранились остатки фресковой росписи, исполненной знаменитым Феофаном Греком.

Памятников, подобных церквам Федора Стратилата и Спаса на Ильине, в Новгороде и Новгородской земле было построено довольно много. Так, к тому же типу новгородских храмов отностяся ц. Дмитрия Солунского, Иоанна Богослова на Витке и ряд других. В настоящее время все они имеют оштукатуренные фасады; между тем первоначально поверхность их стен не была покрыта штукатуркой, она была живописной и многоцветной. Кладка из неправильных по форме камней различных оттенков в сочетании с лопатками и арочными перемычками, исполненными из брусчатого кирпича, создавали неповторимое впечатление почти естественно сложившегося организма. Ц. Петра и Павла в Кожевниках, полностью восстановленная в первоначальных формах и с неоштукатуренными фасадами, демонстрирует это достаточно ярко.

Тип новгородского храма, сложившийся к середине 14 в., продолжал в дальнейшем применяться в строительстве около ста лет без каких-либо существенных изменений. церковь Двенадцати апостолов, построенная в 1455 г., по существу мало отличается от созданной за век до нее ц. Федора Стратилата. Такое длительное бытование архитектурных форм без всякой их эволюции не характерно для развития русского зодчества и должно иметь какое-то объяснение. Вероятнее всего, что это явление объясняется тем консерватизмом, который приобрела в 15 в. идеология правящих кругов Новгорода. В это время Москва стала признанным центром объединения русских земель. Московское влияние охватывало один район Руси за другим. Но новгородское боярство, отстаивая свою независимость от Москвы, решительно боролось со всякими проявлениями этого влияния. В литературе, искусстве, даже в церковных делах стали культивировать местные, «исконно новгородские» особенности. Видимо, боязнью проникновения московских влияний объясняется и удивительно консервативный характер новгородского зодчества 15 в.

Более того, в это же время в новгородской архитектуре можно отметить и чисто «реставрационное» восстановление древних памятников.

В 30-40х гг. 15 века в центре Новгородского детинца был возведен архиепископский дворец.

Искусственная изоляция новгородской архитектуры от московской продолжалась до самого конца 15 века, до падения новгородской независимости.

Другой очаг развития архитектуры на северо-западе Руси – Псков. В середине 14 в. он завоевал политическую независимость от Новгорода и стал по существу независимым государством. С этого же времени здесь началось интенсивное каменное строительство. Таким образом, в Пскове сложились благоприятные условия для разработки самостоятельных архитектурных форм. Многое в псковской архитектуре является непосредственным продолжением новгородских традиций.

Есть сведения о том, что еще в конце 13 века на территории псковского детинца было построено несколько храмов, однако, вероятнее всего они были деревянными.

В 1310-1311 гг. строится Рождественский собор Снетогорского монастыря. Внешний вид его вызывает в памяти Спасо-Преображенский собор Мирожского монастыря.

В 1339 году строится храм Архангелов Михаила и Гавриила, позже перестроенный.

Особенность псковского строительства – здесь не используется кирпич, только плитняк.

Между 1341 и 1349 годами строится Никольский собор в Изборске. Здание хорошо сохранилось, но исследовано мало.

В первой половине 14 века псковская архитектура жестко связана с Новгородом, самобытных черт не заметно, но в 1348 году Псков получает независимость от Новгорода.

В 1365-1367 гг. на старом основании возводится новый Троицкий собор. Для этой работы были наняты мастера, что выразилось в необычной форме – это башнеобразная постройка, верх имел многоскатное ступенчатое покрытие.

Формы самостоятельной псковской архитектуры окончательно сложились к 15 веку. Псковские церкви имели гораздо более скромные размеры, чем церкви Новгорода: они значительно интимнее и менее торжественны. Барабан их глав опирается на ступенчато-повышенные арки, в этом псковское зодчество ближе к московскому, чем к новгородскому.

В отличие от новгородских храмов, псковские всегда обмазывались местной известью, имеющей слегка желтоватый оттенок.

Характерная черта псковских храмов – звонницы в виде небольшой стенки с пролетами для колоколов.

Среди типичных псковских церквей этого времени - ц. Николы со Усохи, ц. Успения в Милетове, ц. Козьмы и Дамиана в Примостье (1462-63), Георгия со Взвоза(1494), ц. Богоявления в Запсковье (1496).

В Пскове строились также и бесстолпные храмы (ц. Николы «от Каменной ограды»).

Москва.

Когда в середине 14 в. Северо-Восточная Русь несколько оправилась и вновь наметился подъем городов, политический и экономический центр этой земли оказался заметно смещенным к западу: вместо Владимира и Суздаля господствующее положение заняли такие города, как Тверь и Москва. Здесь же возобновилось и монументальное строительство.

Тверское зодчество 14 в. нам известно очень плохо, так как все памятники тверской архитектуры этого времени уничтожены. Анализ письменных свидетельств и старинных изображений показывает, что в тверском зодчестве отчетливо проявлялись традиции владимиро-суздальской архитектурной школы 12-13 вв.

В Москве уже при Иване Калите существовал ансамбль соборной площади, который образовывали: Успенский собор (не сохранился, судя по всему – по плану ближе всего к Георгиевскому собору в Юрьеве-Польском), храм во имя Иоанна Лествичника (1329 г., «иже под колоколы»/храм-колокольня, предшественник колокольни Ивана Великого), храм Спаса на Бору (1330 г., взорван в 30е гг. 20 века), Архангельский собор, усыпальница (1333 г.).

В конце 14 века был построен Благовещенский собор (сохранился подклет) и в 1393 г. – ц. Рождества Богоматери (сейчас – в системе Теремного дворца).

В конце 14- пер. четверти 15 в – четыре постройки. Все – за пределами Москвы.

Успенский собор в Звенигороде – очень напоминает памятники владимиро-суздальской архитектуры: кладка, технико-технологическое сходство, тип храма. Новация – диагональные кокошники.

Троицкий собор Троице-Сергиева монастыря и церковь Рождества Богородицы Саввино-Сторожевского монастыря. Отличаются по виду, но больше черт, которые их объединяют. Вместе с остатками нижних частей церквей, сохранившихся в Кремле, образуют группу, свидетельствующую о сложении самостоятельной московской школы на осонове владимиро-суздальских традиций.

Спасский собор Андроникова монастыря. Здесь преобладают уже новые, собственно московские формы. За счет резкого понижения боковых частей выделяется средняя, создается определенная динамика композиции, подчеркнутая треугольныи расположением окон. Повышенные подпружные арки резко выделяют барабан и придают зданию подчеркнутую башнеобразность.

Быстрое увеличение Московского княжества в 15 в. сопровождалось таким же бурным развитием его архитектуры. Строительство велось не только в самой Москве, но и в Можайске, Коломне и других московских городах. Наряду с белокаменной техникой в этот период получило распространение и кирпичное строительство из брусчатого кирпича.

Дальнейшее развитие архитектуры привело к появлению храмов, поднятых на самостоятельный цокольный этаж – подклет – и завершенных тремя ярусами закомар. Подклет занимает большую площадь, чем сам храм, и поэтому образует с трех сторон здания открытую галерею. Образец – собор Ферапонтова монастыря.

В конце 15в. в Москве, превратившейся в столицу огромного централизованного государства, политическая обстановка поставила перед строителями новые задачи, поэтому весь масштаб и размах строительства в Москве должны были стать иными.