1. Материально-правовое требование истца к ответчику,

вернуть.Это требование звучит одинаково и в виндикации, и в реституции.

2. Способ защиты (в смысле ст. 12 ГК),

виндикация или реституция – способы защиты будут разные.

3. Материально-правовое отношение (правоотношение).

в первом случае (виндикация) – абсолютное правоотношение, во втором (реституция) – относительное.

Итог: по предмету (если понимать под ним материально-правовое требование) – тождественные, по способу защиты и правоотношению – разные.

Основание иска.

1. Фактические обстоятельства («просто» факты),

фабула дела (бытийные обстоятельства – «что было?»). Доказыванию подлежат именно бытийные факты, свидетель рассказывает о том, что он видел и слышал (а не о юридических фактах). Другое дело, что факты, будучи предусмотренными гипотезой нормы права, становятся юридическими. Юридический факт – это факт + норма права. Факт становится юридическим через норму права. Так вот, бытийные факты и в виндикационном и в реституционном иске одинаковые.

2. Юридические обстоятельства (юридические факты),

юридические факты разные. В виндикации они называются так: 1. Сохранение вещи в натуре, 2. Нахождение вещи у ответчика, 3. Выбытие вещи из законного владения, и так далее. Это юридические факты виндикации. А в реституции: 1. Совершение сделки, 2. Исполнение сделки, 3. Недействительность сделки (недействительность включает в себя насилие, угрозу, несоответствие закону).

3. Материальное правоотношение.

в виндикации абсолютное, в реституции относительное.

По нарастающей увеличивается доля юридического элемента, мы видим возрастание юридического элемента – и в предмете, и в основаниях (от «просто» фактов к юридическим фактам и правоотношению, от требования («заплати») к способу защиты и тоже к правоотношению). 2 концепции индивидуализации иска: фактическая индивидуализация и юридическая индивидуализация. Фактическая индивидуализация состоит в том, что иск индивидуализируется фактами, на которых он основывается, юридическая индивидуализация состоит в том, что иск индивидуализируется правоотношением, из которого он предъявлен.

Дело было в следующем.Гражданка имеет большую квартиру в историческом центре Санкт-Петербурга, имеет сына, сын занимается бизнесом, однажды к ней постучали и сказали: если ты, мамаша, хочешь видеть сына живым, отдавай квартиру, твой сын задолжал большие деньги. На следующий день была совершена купчая. Сын вернулся к ней живой, они оказались на улице. Спустя какое-то время они возбудили уголовное дело по факту вымогательства. Дальше в уголовном деле был предъявлен гражданский иск о признании сделки недействительной и отобрании квартиры, как совершённой под влиянием угрозы. Дальше в дело вступили большие адвокаты, которые добились переквалификации вымогательства на самоуправство. А самоуправство в УК это то же самое, что слово «иные» во всех остальных ФЗ. Самоуправство, это, конечно, не вымогательство, состав выгоднее. Дальше выходит акт об амнистии (а все мы, в известном смысле, живём от амнистии до амнистии). Обвиняемые дают согласие на прекращение уголовного дела в связи с актом амнистии; вымогательство не так часто амнистируется, а вотсамоуправство амнистируется когда? Всегда. Уголовное дело прекращено по нереабилитирующим, конечно, основаниям (амнистия). Гражданский иск оставлен без рассмотрения. По правилам хорошо нам знакомой ст. 204 ГК, у гражданки осталось для предъявления гражданского иска уже в гражданском судопроизводстве 6 месяцев (потому что в законе написано, что если гражданский иск в уголовном деле оставлен без рассмотрения, то у лица есть 6 месяцев). Нормальные советские люди срока исковой давности не знают, поэтому она предъявила иск через 6 месяцев и 45 дней. За 6 месяцев и 45 дней квартира была очень много раз перепродана, суд запросил выписку из ЕГРП, выяснил, что менялись владельцы, всех их привлёк в качестве ответчиков. И таким образом, первоначально заявленный иск звучал как иск о признании сделки недействительной по мотиву угрозы насилием и применении реституции, но поскольку квартиры у ответчиков уже не было, она была многократно перепродана (были привлечены 10 соответчиков), исковые требования были уточнены: первая сделка была недействительна по мотиву угрозы насилием, а следующие сделки недействительны потому, что недействительна первая. Написано в исковом: все сделки признать недействительными, по всем применить реституцию, квартиру вернуть. Дело слушалось 6 лет. На определённом этапе развития этого дела выходит знаменитое Постановление КС № 6 – П по добросовестным приобретателям, оно выходит 21 апреля 2003 года. Пока суд да дело,в январе 2004 года адвокаты этой гражданки подают маленькое уточнение исковых требований. Вместе с тем, мы знаем, что сказал КС, он сказал в общем-то то, что было написано во всех учебниках гражданского процесса от сотворения мира: если между истцом и ответчиком нет относительных правоотношений, то возврат вещи осуществляется посредством виндикации, а не реституции. Поэтому в нашем случае должна быть виндикация (у неё нет относительных правоотношений с последним собственником квартиры). Поэтому адвокаты и подали уточнение, и написали: вернуть квартиру на основании ст. 302 ГК. Между тем, ответчики к этому моменту успели заявить о пропуске исковой давности по 178-ой статье. Когда в январе 2004 года её адвокаты сказали: да, вообще-то, давайте по ст. 302, а не по ст. 178 ГК, ответчики заявили о пропуске исковой давности по 302-ой, потому что к январю 2004 года истекли 3 года исковой давности по виндикации. Они истекли, кстати сказать, только к 2004-ому году, к тому моменту, когда она предъявляла иск, они ещё не истекли. Суд постановил решение в иске отказать по мотиву пропуска давности: и реституционная, и виндикационная давность, так или иначе, истекли. Приятель Шварца вёл это дело на условии 49% от стоимости квартиры в историческом центре Петербурга. Говорит: я проиграл, но чувствую, что должен выиграть. Подскажи. Они пошли в приличный ресторан, два уважаемых джентльмена, где приятель дал почитать Шварцу судебное решение. Шварц: всё понятно, я не буду тебе ничего объяснять, я просто напишу кассационную жалобу, и из неё ты поймёшь, в чём тут дело.А вот теперь послушаем, как Шварц написал кассационную жалобу. Для начала прочитаем п. 3 Постановления КС, читаем внимательно, потому чтоюрист – это текст, и прежде чем решать задачу на экзамене, он 20 раз её читает, а не садится писать быстро, глядя на часы, что помнит – это путь в никуда. Теперь читаем. «Гражданский Кодекс не ограничивает гражданина в выборе способа защиты нарушенного права и не ставит использование общих гражданско-правовых способов защиты в зависимость от наличия специальных, вещно-правовых, способов;граждане и юридические лица в силу ст. 9 ГК вправе осуществить выбор по своему усмотрению».Этот выбор выводится из автономии воли. Но для того, чтобы на основе автономии воли осуществить выбор способа защиты, нужно знать: что такое способ защиты, что есть реституция и что есть виндикация и нужно знать, чем они отличаются, и когда их нужно применить. Знают ли граждане и организации это? Читаем дальше. «Из статьи 120 (часть 2) Конституции РФ во взаимосвязи с ее статьями 76 (части 3, 5 и 6), 118, 125, 126 и 127 следует, что суды общей юрисдикции и арбитражные суды самостоятельно решают, какие нормы подлежат применению в конкретном деле». Но поднимем стрелочку от этого абзаца (в Постановлении он – абз. 3 п. 3) к первому абзацу п. 3 (который мы только что рассмотрели).Конституционный Суд высек сам себя. Жалоба Шварца: в соответствии со ст. 120 Конституции РФ, суды сами знают, какую норму права нужно применить. Это означает, что исковое требование простого человека (который Университетов не заканчивал) может звучать так: 1. Была квартира, 2. Пришли и испугали, заставили, 3. Я её продал, 4. Воли на выбытие не было, 5.Прошу вернуть (их выселить, меня вселить; вынести решение о моём вселении; обязать передать мне и пр.). Одни и те же факты лежат в основе как реституции, так и виндикации. А как понять, как гражданин просит вернуть – в порядке реституции или в порядке виндикации? И Шварц написал: как бы исковое требование не было сформулировано, правильную норму права определяет суд. А суд, определяя правильную норму права, руководствуется законом и актами толкования и знает, что если обязательственных отношений между сторонами нет, то виндикация, а если есть – то реституция, и неважно, какими словами просит гражданин вернуть квартиру. Следовательно, этот иск стал виндикационным не в тот момент, когда в январе 2004 года её адвокаты подали уточнение, сославшись на ст. 302, а тогда, когда в деле появился ответчик, с которым истец не связан относительными правоотношениями (а это произошло в самом начале процесса, когда суд истребовал выписку из ЕГРП и привлёк 10 соответчиков). Вот тогда этот иск стал виндикационным, потому что правильную норму права определяет суд. А суд знает, что если относительных правоотношений между сторонами нет, то это виндикация. А тогда (когда эти ответчики вступили в дело) – это в пределах трёхлетнего срока исковой давности по виндикации. Следовательно, давность по виндикации не истекла и иск подлежит удовлетворению. Нельзя не отметить, что из двух (первый и третий) абзацев Постановления КС Шварц выбрал третий (потому что третий отрицает первый, в первом написано: граждане сами выбирают способ защиты (а способ защиты КС понимал, определённо, в смысле ст. 12 ГК), а в третьем – суд выбирает правильную норму права). Третий абзац говорит: граждане, не отчаивайтесь, нет никакого значения, какие вы заявили требования, суд сам скажет, что надо применять. Приятель Шварца пошёл в Санкт-Петербургский городской суд. Коллегия совещалась 45 минут, и не только отменила решение, но и истребовала квартиру в их пользу. 49% от рыночной стоимости квартиры. Сколько приятель Шварца ему отстегнул – вот вопрос; Шварц унесёт эту тайну с собой. Приятель Шварца: у ответчиков был абсолютно идиотский вид в процессе, они вообще ничего не понимали, когда суд выносил решение. Шварц: ты знаешь, если то, что написал Конституционный Суд – правда, то у нас всех идиотский вид, ибо КС высек сам себя. Смысл в Постановлении КС № 6-П отнюдь не в защите добросовестного приобретателя, про такую защиту написано в трудах проф. Черепахина.

В п. 3 постановления КС № 6-П зарыта вся собака: либо граждане сами выбирают способ защиты, либо суды сами избирают норму права (квалифицируя, тем самым, совокупность фактов, применяя норму права к установленным обстоятельствам). Во втором случаезащититься невозможно, потому что по абз. 3 Постановления КС не знаешь, от какого иска защищаться (я защищаюсь от реституции, а вы уходите в совещательную комнату, и сообщаете, что защищаться нужно было от виндикации). Другой пример. Василеостровский районный суд. Шварц представлял нотариуса, который удостоверил договор купли-продажи квартиры по фальшивым документам. Потом появился настоящий собственник, виндицировал квартиру (выбыла помимо воли), на стороне покупателя была семья, которая оказалась на улице; на стороне продавца – мошенники, возбудили уголовное дело, но потом прекратили, потому что никого не нашли. И они предъявили иск о солидарной ответственности к нотариусу, удостоверившему договор, и к РФ за незаконную регистрацию этого договора органами федеральной регистрационной службы. Нотариус, которого представлял Шварц, звонит ему и говорит: Михаил Зиновьевич, я так боюсь, там статья есть страшная какая-то. Шварц: да ничего, всё будет хорошо, этого не может быть. Когда Шварц пришёл домой, он решил прочитать эту статью. Ст. 17 Основ о нотариате (в старой редакции) – нотариус, совершивший незаконное нотариальное действие и др., возмещает ущерб, ав иных случаях – нотариус возмещает ущерб, если нет других лиц, обязанных к его возмещению– рисковая ответственность нотариуса. Тут Шварц и понял, чего боялся нотариус. Нотариус всё сделал правильно. Но с него всё взыщут, потому что случай наш – «иной», мы в «ином» случае. Шварц понял, что погорячился со своими заявлениями о том, что всё будет нормально. Когда нотариус привезла ему на факультет копию искового, он сразу пробежался по нему глазами вниз, где написано «на основании статей таких-то…прошу». Отлегло: на ст. 17 Основ истцы не ссылались, они ссылались на ст. 1064 ГК (деликт). Деликт требует противоправности, а в действиях нотариуса её не было. Пишет отзыв на исковое: вины нет, противоправности нет, причинной связи нет, ничего нет. Пишет и понимает, что суд может применить ст. 17 Основ, и они проиграют. И интересно: если он это напишет, то подскажет истцу; если не напишет, будет не в состоянии остановить применение этой статьи судом. А всё почему? Потому что есть первый абзац и есть третий. Какое дело слушается: о деликтной ответственности или о рисковой ответственности нотариуса? Никто не знает. И суд скажет это только когда? Когда вернётся из совещательной комнаты. Пока не придёт, так и не узнаем, какое дело слушалось.Я в деле о реституции, мой ответчик в деле о виндикации, а на самом деле вообще слушается дело о кондикции. У кого-то деликтная ответственность, у кого-то – рисковая, «мы не встретились в этом процессе».И такой бред происходит тогда, когда одна и та же совокупность юридических фактов описывается гипотезами двух разных норм права – отсюда проблемы с тем, что непонятно, что применять, и в каком мы процессе. Факты одни и те же, попадают в истории с квартирой и в 167-ую, и в 302-ую. Это факты и для реституции, и для виндикации. Как же узнать, в каком процессе мы находимся? Здесь достанем письмо № 126.

Информационное письмо ВАС № 126. Пункт первый. То, что это арбитражный суд, а не общий, неважно, суть остаётся той же самой. Заключён и исполнен договор, исходя из ничтожности договора истица обратилась в суд с заявлением о виндикации. На стадии подготовки дела к судебному заседанию и на стадии предварительного слушания, определив характер отношений, суд предлагал рассматривать заявление истца как требование о реституции. Истец настаивал на квалификации требования как виндикационного и рассмотрении по правилам о виндикации. Суд согласился с тем, что договор ничтожен, но отказал в иске, потому что былизбран ненадлежащий способ защиты. А это абз. 1 п. 3 Постановления КС, это автономия воли, это граждане и организации, которые избирают. Ну что ж, по виндикации надо отказать, т.к. надлежащее средство в данном случае – это реституция. Далее апелляционный суд сказал: сам по себе факт виндикационного требования, которое было заявлено изначально, не может свидетельствовать о необходимости отказа такому истцу,т.к. является результатом свободного выбора. (спрашивается, потерял ли статус судьи тот судья, который это написал? Так потому и может свидетельствовать, раз сам выбрал. Если был бы навязан такой выбор, то другое дело). Судом установлено, что надо применить реституцию; в конечном итоге – суд применил реституцию, вернул помещение и сказал: деньги – в порядке кондикции. Кассационный суд: отменил апелляцию, оставив в силе первую инстанцию. Правило ст. 302 ГК к отношениям сторон применению не подлежит. Другими словами, если между истцом и ответчиком относительные правоотношения, то виндикации быть не может. Так вот, вернёмся в абз. 3 п. 1 информационного письма, и прочитаем ещё раз: на стадии подготовки дела, определив характер спорного правоотношения, суд предлагал использовать реституцию, но истец настаивал на виндикации. Что означают слова «предлагал рассматривать»? Какое значение имеет это предложение? Абз. 3 п. 3 Постановления КС: суд сам,ex-officio, избирает норму права. А здесь суд постеснялся сам применить эту норму? Можно ведь и до такого дойти: «суд предлагал применить Конституцию, ответчик отказался», или «истец протестовал против разрешения спора на основе действующих российских законов. Суд удовлетворил его желание». Применение нормы права зависит от истца? Казалось бы, да – материальная диспозитивность. И как просишь – так и рассматриваем. Но всё равно, нельзя сводить диспозитивность к абсурду. Что ждал суд в ответ на предложение рассматривать по реституции? Изменение предмета иска, оснований иска, или он ждал разрешение на применение нормы права?

«Тут вернёмся к нашим раз-два-три»(предмет иска, основание иска).

На какой же индивидуализации покоится современный процесс?На юридической или фактической? Понять это мы не можем, потому что в первом абз. п. 3 Постановления КС – на юридической, а в третьем – на фактической. Во втором случае ответчик не знает, от какого иска он защищается. В информационном письме № 126 победила юридическая индивидуализация («хочешь виндикацию – получишь виндикацию,но мы тебе честно предлагалиреституцию; и ты проиграешь»). Вот так и насаждается правовой нигилизм («но мы тебе честно предлагали разрешать дело на основании правильных норм права»). Так писать нельзя. Суд в принципе не может предлагать рассматривать дело на основании таких-то норм. Не стоит такой вопрос: правильно или неправильно будем решать дело! Должны быть применены единственно верные нормы права.

П. 3 Постановления № 10/22.Если на стадии принятия иска суд придет к выводу о том, что избранный способ защиты права собственности или другого вещного права не может обеспечить его восстановление, данное обстоятельство не является основанием для отказа в принятии искового заявления, его возвращения либо оставления без движения.Вернулась фактическая индивидуализация. Юридическая просуществовала недолго. Потому что юридическая индивидуализация требует профессионализма. Знать законы – это значит иметь адвоката. Юридическая индивидуализация – это профессиональный процесс, а профессиональный процесс – это то, чего сейчас нет, и никто не знает, когда появится, поэтому победила фактическая индивидуализация. Но она имеет свои «достоинства». Первое – это положение ответчика. Против какого иска он защищается? Не зная иск, непонятно ни бремя доказывания, ни давность (она разная – есть сокращённая, 3 года, год, 6 месяцев). Как писать в исковом заявлении? Можно ведь написать и так: «на основании ст. 1-1109 ГК РФ прошу». И ответчик реально не знает, против чего он защищается, и ему нужно заявить о давности, например, а давность разная. Просит уточнить требование. Истец говорит: сам не знаю, ведь применимую в данном деле норму права в конечном итоге определит суд. Так что, когда всё закончится, тогда и узнаем, в каком мы были деле. Как и в примере с нотариусом: писать в отзыве ст. 17 Основ или не писать? Писать – лить воду на мельницу истца. Не писать – значит вообще не защищаться от неё, а вдруг суд возьмёт и применит?

Ещё один пример.1399 рублей – цена иска, дело рассматривалось 6 раз. Судебная повестка не нашла ответчика (сменил место нахождения). Требование уплатить деньги по купле-продаже было (поставка, ответчик купил товар, но не заплатил). Ответчик добровольно погасил долг, вообще не зная о повестке (о том, что предъявлен иск), а истец не сказал суду об этом, и суд второй раз присудил ему эти деньги (когда дал исполнительный лист). Что может быть проще? Неосновательное обогащение. Ответчик идёт к адвокату (к одному из тех адвокатов-художников, что от слова «худо»), который пишет исковое заявление: такого-то числа было вынесено судебное решение, в нём написано, что у нас был долг, но долга уже не было, потому что он был погашен. Дело рассматривается 5 минут, суд говорит: факты, установленные вступившим в силу решением суда, являются установленными раз и навсегда. И если суд написал, что долг был, значит он был, даже если его не было, иникакие иски, направленные на опровержение законной силы судебного решения, не допускаются(это мы уже подчёркивали). Поэтому в иске отказать. Истец бежит к другому адвокату. Тот ему: надо было писать не так грубо, надо было написать: хотим взыскать неосновательное обогащение (и не критикуем судебное решение). Дело поступает к той же судье, она спрашивает: позвольте, факты те же, предмет тот же, стороны те же, что изменилось? Правовая квалификация. В первом случае говорил, что решение суда неосновательное, критиковал его. Во втором случае не критиковал решение суда, а просто просил взыскать кондикцию. Но разве правовая квалификация влияет на тождественность дела? Иски всё равно тождественны. Третьим адвокатом в этом деле был Шварц. Надо было в первом деле подавать жалобу и говорить: я-то конечно неправильно квалифицировал иск, говоря, что решение незаконное, так говорить нельзя. Но всё равно иск нужно удовлетворять как кондикционный. Шварц крутил-вертел, ситуация идиотская. Шварц написал, что другое основание, кассационный суд тоже крутил-вертел, написал, что другой предмет. Ни того, ни другого не было, но из ситуации как-то нужно было выходить.

Вспомним дело про двух очень богатых людей и квартиру.В этом деле был вексель (за квартиру заплатили векселем). С гражданско-правовой точки зрения произошла новация, из купли-продажи в вексельное правоотношение. Как нормальный человек пишет исковое: была квартира, денег у покупателя не было, мы договорились о рассрочке, срок наступил, я ему написал, он меня послал, прошу взыскать. Вот что такое исковое заявление. Какой иск поступил на рассмотрение суда – вексельный или из купли-продажи? Через 3 года судебных разбирательств выяснилось, что вексель ничтожен по пороку формы, но суд написал, что это не лишает лицо права предъявить иск из купли-продажи. Но из купли-продажи срок исковой давности уже истёк. Постановление Пленума 33/14 по векселям. Этот Пленум стоит на юридической индивидуализации – нужно отклонить вексельный иск и нельзя переходить к иску из купли продажи, нужно предложить предъявить новый иск. А юридическая индивидуализация – это потеря процесса из-за пропуска исковой давности. Материалами дела всё было доказано, более того, представитель признал, что квартира не была оплачена. Но иск был квалифицирован как вексельный, вексель ничтожен по пороку формы, и он был отклонён. Было предложено предъявить иск из купли-продажи. Но – срок исковой давности истёк. Вот тебе и юридическая индивидуализация.

Так какая же индивидуализация должна быть (юридическая или фактическая)? Здесь мы подошли к главному вопросу для современного гражданского процесса, т.к. индивидуализация иска – это всё понимание состязательности, это всё для процесса, т.к. иск – это предмет осуществления судебной деятельности (предмет доказывания, бремя доказывания, относимость/допустимость доказательств), это то, вокруг чего вертится процесс, это весь механизм процессуальных отношений. Не случайно все не знают, к какой индивидуализации склониться (ВАС (от юридической к фактической), КС (от первого абзаца к третьему) – как ужи на сковородке!). С одной стороны, материальная диспозитивность (ст. 39 ГПК). Но тогда все ошибки адвокатов лежат на истце, а мы к этому не готовы. Отсюда фактическая индивидуализация, а это – проблемы ответчика, который не понимает, в каком процессе находится. Когда вышло письмо № 126, Шварц написал на эту тему статью, подверг критике его, сказал, что юридическая индивидуализация – это то, чего не может быть, это другой процесс, вся система другая. Теперь Шварц понимает, что был прав не до конца. В конечном итоге норма права применяется к установленнымфактам – вернёмся к этому тезису. К каким фактам применяется норма права? К установленным или утверждаемым? Как можно применять норму права к утверждаемым? Их ещё нужно доказать. Так что к установленным. Но уточним: к утверждаемым и установленным (и доказанным), или просто к установленным (даже если его утверждение не нашло своего подтверждения, но всё равно он оказался прав)?Сюжет.ДТП. Истец утверждает: он ехал на зелёный свет. По делу собрана масса доказательств, допрошены свидетели. 100% - светофор не работал. Но если он не работал, истец находился на нерегулируемом перекрёстке и на главной дороге; то есть, хоть зелёный, хоть главная дорога и нерегулируемый перекрёсток – всё равно он имеет право на возмещение вреда, он находился в своём праве. Должны ли мы сказать, что он: 1. Находился на главной дороге (установленный факт), 2. Ехал на зелёный (утверждаемый)? Значит он соврал, и мы должны ему отказать в иске за враньё? И неважно, что он был прав. Какую норму права суд квалифицирует? Утверждаемую (и доказанную) или просто установленную, пусть последняя и противоречит первой. Конечно, суд квалифицирует установленную совокупность (то, что он установил), и это тоже порождение фактической индивидуализации.

Иск с альтернативным основанием (прошу взыскать, т.к. договор заключён, но не исполнен, а если он не заключён, то прошу взыскать убытки, а если он заключён, но недействителен – то реституция и пр.). Когда появляются такие иски и почему? Появятся и у нас рано или поздно. Американцы строили процесс на юридической индивидуализации, потом 180 лет метались, и перешли к фактической. Почему они перешли к фактической? Юридическая индивидуализация в большей степени соответствует состязательности (предмет – способ защиты, основание – юридические факты, и всем понятно, какое бремя доказывания, какая давность и пр.). Фактическая индивидуализация – это следственный процесс. Их (американский) гражданский процесс является судом с участием присяжных, а присяжные – это такие люди, что неизвестно заранее, что им можно доказать. Когда мы пишем исковое заявление, мы всегда рассчитываем на профессиональный, стереотипный взгляд судьи. А с присяжными неизвестно, мы не знаем, чего от них ждать. И американцы из-за этого перешли к искам с альтернативным основанием, чтобы увеличить шансы на взыскание, исчерпать все возможные основания и интерпретации, в том числе – взаимоисключающие.Такой иск предполагает и альтернативные возражения, альтернативный отзыв ответчика на иск.Тогда и ответчик говорит: «во-первых, подпись не моя. Если и моя, то денег я не брал. Если брал, то вернул. И вообще, исковая давность истекла». Что это за безобразие, спросим мы?

Иск с альтернативным основанием – это означает: истец: мой интерес – это вернуть деньги, мне всё равно, как вы мне их вернёте, на каком основании (договорное, внедоговорное основания). Главное – верните. Отсюда мораль: элементы иска индивидуализируют иск указанием на интерес, который стоит за этим иском, а интерес – вернуть деньги. В п. 3 Постановления Пленума № 10/22 – там логика именно такая: какая разница, какой иск заявлен – виндикационный или реституционный. Всё равно нужно вернуть вещь по правильному основанию, и тем самым – защитите интерес.Шварц: это неправильно.Имеет ли для истца значение, на каких условиях он получает победу? Развивая фактическую индивидуализацию, Пленум сказал, что это не имеет значение (не имеют значения условия, на которых присуждается победа). А действительно ли элементы иска, описывающие интерес (интерес – вернуть вещь), имеют значение в том отношении, на каких условиях будет возвращена вещь? Виндикация односторонняя (односторонний возврат вещи без встречного предоставления), а реституция – двусторонняя. Это разные условия. В виндикации платить за возврат вещи не надо, а в реституции надо. И истец скажет: не надо мне реституцию, я не хочу платить.Должны ли мы у истца спросить: Вы выбрали виндикацию, а не реституцию, потому, что знаете разницу в последствиях, или потому, что Вам просто важно вернуть вещь? И такая постановка вопроса имеет значение не только здесь.Пример.Уволили за пьянку на работе. Честь и достоинство унижены и задеты, его размазали. В суде он скажет: я не пью. И потребует защиты, предъявив иск. Но выиграно дело будет из-за того, что пропущен срок применения дисциплинарного взыскания (суд не стал выяснять, пьющий он или нет). Но он говорит: мне такая победа не нужна; я жаловался, потому что я не пью, восстановите доброе имя! На сроки мне плевать, и я бы не стал жаловаться по мотиву сроков. Т.е., произошло восстановление на работе на других основаниях, нежели были заявлены. И лицо не хочет выходить на работу, т.к. восстановление произошло на тех основаниях, на которых он восстанавливаться не хотел. Не выйдет на работу – будет прогул (потому что уже есть решение суда о восстановлении на работе).Элементы иска описывают интерес.Реституционный и виндикационный иски (интересы) – это разные интересы, потому что это разные условия, на которых лицо получает вещь.Один интерес другим подменить нельзя. Восстановиться на работе, потому что лицо не пьёт и восстановиться на работе, потому что пропущен месячный срок дисциплинарного взыскания – это разные вещи. А в п. 3 один интерес подменяется другим. Тут Шварц доказал, что индивидуализация должна быть юридической, а при этом, её быть не может, потому что юридическая индивидуализация – это профессиональный процесс, а его у нас не будет ещё очень долго, а что делать дальше? А Шварц не знает.

Нам понадобится:

1. «О долевом участии в строительстве» № 214-ФЗ.

2. «О рынке ценных бумаг».

3. «Об охране окружающей среды».

4. «О защите прав потребителей».

5. Постановление 10/22.