Вопрос 6

Русская литература в 1840-е гг. Возникновение «натуральной школы».

Натуральная школа, литературное направление 40-х гг. 19 в., возникшее в России как «школа» Н.В. Гоголя (А.И. Герцен, Д.В. Григорович, В.И. Даль, А.В. Дружинин, Н.А. Некрасов, И.С. Тургенев и др.). Главные издания альманахи. «Физиология Петербурга» и «Петербургский сборник».

Натуральная школа, условное название начального этапа развития критического реализма в русской литературе 40-х гг. 19 в. Термин «Нш.», впервые употребленный Ф.В. Булгариным в пренебрежительной характеристике творчества молодых последователей Н. В. Гоголя (был утвержден в литературно-критическом обиходе В.Г. Белинским, который полемически переосмыслил его значение: «натуральное», т. е. безыскусственное, строго правдивое изображение действительности. Мысль о существовании литературной «школы» Гоголя, выражавшей движение русской литературы к реализму, Белинский развил раньше (ст. «О русской повести и повестях г. Гоголя» и др.); развёрнутая характеристика Нш. и её важнейших произведений содержится в его статьях «Взгляд на русскую литературу 1846 года», «Взгляд на русскую литературу 1847 года», «Ответ ''Москвитянину''». Выдающуюся роль собирателя литературных сил Нш. сыграл Н.А. Некрасов, составивший и выпустивший в свет её главные издания — альманах «Физиология Петербурга» и «Петербургский сборник». Печатными органами Нш. стали журналы «Отечественные записки» и «Современник».

Для Нш. характерно преимущественное внимание к жанрам художественной прозы («физиологический очерк», повесть, роман). Вслед за Гоголем писатели Нш. подвергали сатирическому осмеянию чиновничество (например, в стихах Некрасова), изображали быт и нравы дворянства, критиковали тёмные стороны городской цивилизации, с глубоким сочувствием изображали «маленького человека». От А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова Нш. восприняла темы «героя времени», эмансипации женщины. Нш. новаторски решала традиционные для русской литературы темы и выдвигала новые (правдивое изображение жизни крепостной деревни: «Записки охотника» Тургенева, «Деревня» и «Антон-Горемыка» Д.В. Григоровича и др.). В стремлении писателей Нш. быть верными «натуре» таились различные тенденции творческого развития — к реализму и к натурализму. В 40-е гг. эти тенденции не обнаружили чёткого разграничения, порой сосуществуя в творчестве даже одного писателя. Объединение в Нш. многих талантливых писателей, ставшее возможным на почве широкого антикрепостнического фронта, позволило школе сыграть важную роль в становлении и расцвете русской литературы критического реализма. Влияние Нш. сказалось также в русском изобразительном, музыкальном искусствах.

К началу 40-х годов XIX века формируется новое направление в художественной литературе, которое позднее, с подачи В. Белинского, получит название “реализм”. Это было время становления классической русской нарративной прозы, связанное прежде всего с кризисом романтизма. Причиной кризиса явилось формирование нового естественнонаучного позитивистского мышления. Именно в России, как это ни странно, появилось течение, которое попыталось дать ответ на вызов естественной науки. Таким течением была “натуральная школа”, возглавляемая все тем же Белинским. Основной доктриной “натуральной школы” провозглашался тезис о том, что литература должна быть подражанием действительности. Здесь нельзя не усмотреть аналогий с философией деятелей французского Просвещения. Как было отмечено выше, Просвещение провозгласило искусство “зеркалом общественной жизни”, в обязанности которого вменялось “обличение” и “искоренение” пороков.

Русская “натуральная школа” претендовала на создание “энциклопедии русской жизни”. На уровне эстетическом это означало, что литературный дискурс должен стать похожим на обыденный, т.е. строиться не как замкнутая система со своими закономерностями (как в эпоху классицизма), а детерминистски - как цепь причин и следствий. Отсюда резко негативное отношение к принципу художественной условности, вернее, его полное отрицание. Литература натуральной школы, просуществовавшая довольно активно около десяти лет, стремилась к очерковости и сюжетной редуцированности. В качестве главенствующего утвердился “физиологический очерк”, философским лозунгом был позитивизм.

В русской литературе этой поры разрабатывается идея неадекватной дискрипции. Наиболее полно она воплотилась именно у тех писателей, которые так или иначе были связаны с традицией натуральной школы. Так, у Тургенева эта идея не только играла главную роль, но он сам был одним из ее идеологов и распространителей, поделив всех персонажей мировой литературы на гамлетов и дон кихотов, придумав выражение “лишний человек”. Отныне русская литература (и общественная жизнь) оперирует двумя глобальными понятиями: “лишний человек” и “новый человек”. Именно таких персонажей изображает Тургенев в лице Рудина, Инсарова, Базарова. Причем последний - один из наиболее известных персонажей Тургенева - это одновременно и лишний, и новый человек. В произведениях Тургенева сюжет практически вообще не играет никакой роли, и в этом одна из особенностей “натуральной школы”.

Все эти “новые” и “лишние” люди появились впервые именно на страницах художественной литературы, и лишь позднее русские революционеры (в частности народовольцы) перенесли данный тип поведения и мотивации поступков в реальную, повседневную практику. Чернышевский в романе “Что делать?” открыто пародирует и выставляет на посмешище сюжет, создавая пролог с ложным самоубийством героя. Через несколько страниц автор начинает издеваться над глупым читателем, который попался на его удочку, и теперь уже не помешает освещать на примере жизни героев свои социально-психологические доктрины, при этом нарочито рассказывая заранее все, что произойдет с героями. Литература так называемого “реализма” сознательно мимикрирует “под реальность”, заявляя, что именно она и есть правдивое и неприкрашенное отражение реальности.

В варианте реализма, особенно русского, претерпевает изменения “рамка” между реальностью и искусством и, соответственно, соотношение между авторитарным (по Бахтину) словом и словом внутренне убедительным. Эти два элемента дискурса достаточно четко разведены и противопоставлены друг другу. Мое слово, моя позиция являются, безусловно, истиной, признанной мной, а значит, не нуждающейся (в моих глазах) в доказательстве. Такое “мое, внутренне-убедительное слово” в контексте реализма совпадает с идеал-проектом, представленным в произведении. Будет этот идеал-проект соответствовать “лишним людям” Тургенева, “новым людям” Чернышевского или авторской интенции Достоевского - не так важно. Важно здесь иное. Мое слово является основанием для проверки всего, что им не является, для проверки авторитарности. Такая авторитарность может совпасть с авторитетом модной теории (Достоевский), религиозным авторитетом (Лесков), просто общественным мнением (Гончаров) или с чем-то еще. В недавнем прошлом, до появления и автономизации в тексте моего слова, эта авторитарность была абсолютной. ...