1. История лингвистических учений как важнейшая составляющая общего языкознания. Лингвистика – научная дисциплина, исследующая в общем явления естественного человеческого языка и всех языков мира как индивидуальных его представителей. В настоящее время лингвистика исследует языки в их причинной связи, что отличает её от простого "практического изучения языков" именно тем, что к каждому языковому факту она подходит с вопросом о причинах данного явления (иное дело, в силах ли современное состояние науки дать ответ на те или другие из этих вопросов).

Слово "лингвистика" происх. от лат. lingua "язык". Др. названия: языкознание, языковедение, с подчёркиванием отличия от практического изучения языков – научное языкознание (или – научное языковедение). По свидетельству Л.Кукенэма термин "лингвистика" появ. во Фр. в 1833 г. при переиздании "Словаря французского языка" Ш. Нодье. Лингвист. работы, рассматривающие т. явления, сущ.е в данном языке в к.-н. 1 эпоху (чаще всего – в совр. период), относятся к описат. языкознанию. Что касается исторического языкознания, то оно исследует связи между фактами разных периодов жизни языка, т.е. между фактами, относящимися к языкам разных поколений. В лингвистике (т.е. в прагматическом языкознании – термин Е.Д.Поливанова, от греч. πρᾶγμα "дело") большинство объяснений причинной связи языковых фактов выходит за пределы данного (например, современного нам) состояния рассматриваемого языка, так как причина явления обыкновенно оказывается принадлежащей языку прошлых поколений, именно поэтому историческое языкознание занимает весьма важное место в современной науке. Тем не менее, среди даваемых лингвистикой объяснений (т.е. указаний на причинную связь) языковых фактов найдутся и такие, где привлекается только материал описательного языкознания (т.е. факты современного языкового состояния). В своём прямом значении история лингвистических учений есть история науки о языке. Поэтому может показаться, что она имеет такое же значение, как история математики, история права, история биологии, то есть её цель, будто бы состоит исключительно в том, чтобы на основании данных библиографии, биографий учёных и их текстов вести описание развития научных идей. Но это качественно неверное видение проблемы истории, потому что действительно новое в науке всегда логически вытекает из старого, последовательно развитые принципы дают новые методы, приёмы, выводы. История языкознания тесно связана с теорией языка, обе эти науки имеют дело с разными взглядами на один и тот же объект. Обе они прямо или косвенно происходят, оттого что в методологии принято называть социально-историческим процессом познания языка. Если теория языка в основном исследует итоги познавательного процесса и стремится упорядочить их, опираясь на объективные связи элементов языковой системы, то история языкознания поглощена изучением того же процесса в его становлении и более уделяет внимания субъективной стороне дела – заслугам отдельных учёных, борьбе мнений и направлений, преемственности традиций и т.д. По существу теория языка – это та же история языкознания, но очищенная от проявлений субъективизма и систематизированная по объективным основаниям. С иной стороны, история языкознания – это олицетворённая и драматизированная теория языка, где каждое научное понятие и теоретическое положение снабжено пояснением с указанием лиц, дат, обстоятельств, связанных с их явлением в науке.

Читателю предлагается обратить внимание преимущественно на два основных для науки о языке момента: на проблему предмета, включающую природу, происхождение и сущность языка, и на проблему научного метода лингвистического исследования, поскольку эти два момента способствуют ясному и логичному представлению об иерархии многих вопросов и проблем языкознания.

2. Условия возникновения науки о языке.

Большинство учёных возникновение и становление науки о языке относят к началу XIX века, определяя весь предшествующий период как "донаучное" языкознание. Такая хронология правильна, если иметь в виду сравнительно-историческое языкознание, но она неправильна, если говорить о языкознании в целом. Постановка многих, и притом основных, проблем языкознания (например, природы и происхождения языка, частей речи и членов предложения, связей языкового знака со значением, взаимоотношения логических и грамматических категорий и прочего) уходит в далёкую древность. Ряд теоретических положений, разрабатывавшихся до XVII-XVIII вв., вошёл в состав языкознания XIX в. Кроме того, сравнительно-историческое языкознание не является итогом единой линии развития; истоки этого направления возможно найти в трёх научных традициях: в древнеиндийской, классической и арабской, каждая из которых внесла свой вклад в развитие науки о языке.

Условия возникновения науки о языке представляют синтез, совокупность порождаемых причин в недрах общественного сознания:

1. Историческая смена содержания форм общественного сознания, перемена культурных приоритетов цивилизации, вызванная накоплением знаний.

2. Возникновение науки как таковой обусловлено многообразными потребностями общества. Взаимное обогащение и взаимное влияние наук, борьба философий и идеологий способствовали развитию этой сферы человеческой деятельности. Чему в самом общем смысле помогла смена типа цивилизаций: от непосредственно религиозно-мифологического типа мышления к опосредованному логическому типу мышления (переход от преобладающего типа умозаключений по аналогии (архаическое мышление) к иным видам умозаключений).

3. Возникновение письменности и перемена, преобразование информационных парадигм.

Именно осознанное изучение языка стало возможным и необходимым в связи с изобретением письменности, с появлением обусловленных социальной структурой особых языков, отличных от разговорных (литературных и культовых письменных языков и особо разработанного литературного языка, например, санскрита в Индии).

3. История языкознания как развитие лингвистической теории, методологии и методики лингвистического анализа.

История языкознания является по существу историей науки, кроме познания своего предмета, она обладает и прямым воздействием на развитие языка. Воздействие истории языкознания на общественно-языковую деятельность объясняется тем, что язык является единственным, естественным видом семиотической деятельности, которая определяет свои знаки и обсуждает их. Ведь о каком-либо языке можно говорить на этом же языке, тогда как, например, о живописи невозможно говорить с помощью самой живописи.

В силу этого история языкознания вырабатывает критерии истины для самих же языковых правил и в конечном итоге способствует развитию лингвистической теории. Языковые правила, будучи точно определёнными и выраженными на данном языке, входят в общественно-языковую деятельность, основывающуюся на них. Отмена этих правил означает разрушение общественно-языковой деятельности, их замена приводит к забвению старой и к созданию новой общественно-языковой деятельности. Отсюда в языке действует закон неотменяемости ранее выработанных правил, отсюда же при усложнении системы правил необходима их историческая и систематическая кодификация. В этом смысле история языкознания начинается с середины XIX века от создания истории грамматики национальных языков. История грамматики может быть представлена как история грамматических систем [См.: Половцов В.А. Краткая летопись грамматической деятельности в России. – СПб., 1847] или как история грамматических правил. История грамматических правил может быть дана в так называемой грамматике грамматик, где каждое правило описано как состав формулировок этого правила в прежде бывших грамматиках. Эти методы кодификации грамматической правильности сохраняются и по настоящее время, а их методология обоснования продолжает развиваться.

С середины XX в. история языкознания, в связи с новыми задачами в области языковой дидактики, информационного обслуживания и языковой семиотики, начинает заниматься систематизацией языковедческих наук, терминологий, оценивать значение и роль языкознания, разных его теорий и методов для общественно-языковой деятельности. Развивается теория методов языкознания, которая становится одной из частей языкознания. Методы языкознания верифицируются и систематизируются исторически (в диахронии).

Вместе с формированием теории методов языкознания начинается полная систематизация истории языкознания, периодизация истории языкознания от античности до наших дней.

* Метод – совокупность приёмов и операций познания и практического преобразования действительности.

* Верификация – (от лат. verificatio – доказательство) процесс установления истинности научных утверждений в итоге их эмпирической проверки.

* Методика – определённый вариант того или иного метода, направленный на решение класса задач.

* Методология – система принципов и способов организации и построения теоретической и практической деятельности, а также учение об этой системе.

4. Веды и грамматика Панини.

В древнеиндийском родовом обществе, как и на заре западных цивилизаций, особое любопытство к языку зарождается в жреческой среде, с её магическим истолкованием речи. Магический взгляд на имя как на некое тождество именуемого (ср.: имя – бог, имя – человек) находит своё выражение в мифах о творцах – установителях имён [Ригведа. Избранные гимны: Пер. Елизаренковой. М., 1972]. Такому взгляду соответствовало культовое действие называния богов по именам – вызывания их для обмена всевозможными благами и ритуального воспроизведения сезонных и других важных для общества природных явлений. Последовательным завершением этого явился культ обожествления речи: cр. гимн богине Речи [Ригведа X, 125], где последняя возводится на уровень "космического правила", "всеобщей жизненной силы" [Там же. С.396].

Первонач. разбор слов – звуковой – имел место уже при сложении и дальнейшем использовании тех же ведийских гимнов. * (Ригведа, или веда гимнов – наиб. древняя из вед, приблизительно датируется 2-й пол. II тысячелетия до н.э.). Древнейш. поэтические произведения имели собств. анаграмматический принцип построения, заключающийся в том, что сочетания фонем ключевого слова закономерно повторялись на протяжении всего текста. Выразительным примером этого правила служит в "Ригведе" гимн Речи с повторением слогов va, vaa (а также сочетаний ak, ac в начале гимна). Это составные части не называемого прямо имени богини – Vaac (именительный падеж vaak, корень основной ступени vac «говорить»). Следующая ступень осознания различных языковых явлений связана с составлением обширных ритуальных и мифологических трактатов – брахман (braahmana 'жреческая книга'), содержащих общие программы действий жрецов при важных обрядах с толкованием сопровождающих их ведийских стихов с объяснением целей и смысла ритуала. Эти учебники-комментарии составлены на языке, существенно отличающемся от языка ведийских гимнов. Для этого времени следует предположить протопракритско-поздневедийское двуязычие: сохранение предания устной передачи культовых текстов и общение на "священном" языке внутри жреческих каст давали основы фонетического строя, потом значительную часть морфологического аппарата, служивших словно бы "одеждой" для нового языка среднеиндоарийского типа, на котором разговаривали в миру, вне общества жрецов. В жреческой среде сложилось убеждение в магической силе культового слова, которое переросло в привычный взгляд на него как на самоценную сущность, это влекло к ослаблению внимания к семантической стороне текста. Хотя позднее в развитии данных филологических предметов в древней и средневековой Индии явственно заметно противоборство между "прагматистами-автоматистами" и "осмысливателями". Так в брáхманах отчётливо повторяется не однажды формула призыва к осмыслению: "тот, кто это знает (ya evam veda), получит плод". Одними из первых образцов собственно языковедческих опытов явились глоссы (заметки, примечания, толкования) к вышедшим из употребления словам "Ригведы" в "Айтарейя-брахмане". Следующей ступенью изучения и толкования вед явилось создание особой дисциплины нирукты (nirukta, условный перевод 'этимология', первоначально; 'называние имени бога'), связанной с поисками языковых признаков отнесения того или иного текста к определённому божеству для правильного ритуального применения. Для этого же составлялись списки важных для толкования гимнов "Ригведы" слов, группируемых в ассоциативные ряды (nighantu 'низка', 'связка'). Самые ранние дошедшие до нас нигханту принадлежат Яске (Yaaska), автору сохранившейся нирукты (серед. I тыс. до н.э.). Ко времени Яски уже существовала особая дисциплина vyaakarana 'грамматика' (буквально 'расчленение', 'анализ'). Установившееся в окончательном виде брахманское предание в изучении вед включает в свою программу кроме собраний гимнов, жертвенных формул, заговоров и т.д. и примыкающих к ним богословских, "исторических" толкований шесть вспомогательных дисциплин – веданг (vedaannga 'член вед' – имеются в виду, несомненно, конечности и другие органы, без которых корпус, тело беспомощно). Это: 1) фонетика (siksaa 'обучение'); 2) ритуал; 3) грамматика; 4) "этимология"; 5) метрика, стихосложение; 6) астрология-астрономия. Для этого времени свойственна подчёркнутая антиисторичность по отношению к языку. "Язык богов" и древних пророков, согласно представлениям жрецов, не должен был подчиняться закономерностям, подобным тем, какие можно обнаружить в "мирской" речи. Грамматика Панини (Paanini) была создана приблизительно в V веке до н.э. "Восьмикнижие" (Astaadhyaayii) Панини – одно из самых полных и строгих описаний языка составлено с привлечением предшествующих языковедческих трудов брахманской культуры. До настоящего времени исследователи этого сочинения гадают о том, в чём величайший грамматист был оригинален и в чём он продолжил и завершил труды своих учителей (Яски [середина 1 тыс. до н.э.], Шакатаяны, Шаунаки и др.). Труд Панини – подробное описание словоизменения и актуального, более или менее "грамматического" словообразования древнеиндоарийского языка на средней ступени его развития – послеведийской, т.е. уже санскрита (samskrьta 'обработанный', 'выделанный'), но ещё не классического санскрита поздней античности и средневековья. Грамматически он ближе всего к языку ранних памятников смрити (smrьti 'память', 'предание' в противоположность ведийскому "откровению"). В то же время Панини указывает и на особенности ведийского языка, называя их "чхандас" (chandas 'стихи'), в иных местах упоминаются мантры (mantra 'молитва', 'заклинание'). Строго синхронический характер описания языка не был итогом сознательного выбора Панини. В его время (и ранее) был распространён взгляд на слово как на нечто существующее вечно, что и обусловило такое истолкование языка и языковых свойств. Восприятие ведийского языка и санскрита знатоками было как восприятие жанрово-стилевых разновидностей одного древнеиндоарийского языка. Труд Панини построен таким образом, чтобы, отталкиваясь от смысла, выбрав соответствующие лексические морфемы (корень глагола или первичную основу имени) и предписываемую особенностями глагола или коммуникативной целью конструкцию, проделав все эти словотворческие действия, получить в итоге фонетически правильное предложение. Так подробно разработанная морфонология излагается в связи с соответствующими морфологическими правилами, с опорой на особую морфологически значимую классификацию звуков, предпосланную основному корпусу труда и представленную в виде своеобразного списка длиной в 43 слога, называемого "Шива-сутра" (suutra 'нить' – элементарное предложение стихотворного или прозаического трактата по традиционным предметам брахманской учёности; часто так называется и весь текст). Описание морфологической системы единственного по богатству форм флективного языка составляет около 4000 сутр, причём сами сутры редко превышают по длине два-три средних слова, многие же сутры состоят из двух-трёх слогов. Такая сжатость изложения достигнута, с одной стороны, в русле общего стремления ко краткости предназначенного для заучивания текста в условиях устного предания, с другой – это итог разработки особых приёмов, каких не знал ни один научный труд древности. К этому нужно добавить создание нового научного стиля, единственную в своём роде систему метаязыкового употребления падежных форм существительных, систему звуковых (буквенных, графических) знаков и связанный с ней порядок предписываемых действий. Стремление к предельн. экономии вызвало поразительный для того вр. приём описания: постулирование нулевых морфем. "Фиктивные" морфемы сначала включ. в состав абстрактн. Грамм. представления словоформы, затем, при переходе к фонемной репрезентации, предписывается их "изъятие" (lopa 'исчезновение'). В.Аллен высказывает предположение, что сделанное в Индии около 1000 лет спустя открытие математиков – нуль (т.е. позиционная система обозначения чисел) было подсказано изобретением Панини Композиция "Восьмикнижия" подчинена задаче закрепления всех правил порождения единиц языка, такое обилие сведений требовало особого искусства их подачи. Труд Панини отличается от других трактатов древности не только высочайшей степенью символизации (как система формул отличается от словесного конспекта), но и особым порядком сутр. Гениальность Панини заключалась в создании и последовательном проведении остроумной методики полного, непротиворечивого и экономного описания грамматического строя литературного языка (исключая некоторые аспекты синтаксиса) для практического использования людьми определённой социально-культурной принадлежности. Строго выдержанная методика Панини оказывается для нас кое в чём непревзойдённой теорией даже до настоящего времени со своим весьма удобным и экономным подходом к человековедческим дисциплинам.

5. Древнегреческая философия и споры о природе названия.

Грамматика как наука о языке оформилась в Древней Греции только в эллинистическую эпоху (III-I вв. до н.э.), однако задолго до этого времени у греков поддерживалось постоянное любопытство к явлениям, относящимся к области языка. После крушения микенской культуры греки заимствовали у финикийцев консонантное письмо и, значительно его усовершенствовав, создали свой алфавит с символами, обозначающими не только согласные, но и гласные звуки. Самые ранние алфавитные греческие надписи относятся к VIII в. до н.э. При том, что создание греческого алфавита относится обычно к IX /X в. до н.э. "От древних греков вплоть до настоящего времени ничего нового не произошло во внутреннем развитии письма. Собственно говоря, мы отображаем на письме согласные и гласные звуки точно таким же образом, как это делали древние греки".У Гомера и Гесиода возможно найти следы попыток осмыслить значение некоторых имён собственных (например, Одиссей – и причастная форма 'ненавистный'; Афродита – и слово 'пена'). Так, толкование имени "этимология" свидетельствует о зарождающейся рефлексии над языком в истории древнегреческой мысли. Но древняя греческая этимология, как образ философствования, стремилась через такой разбор слов прийти к познанию существующего мира, ибо для мифологического мышления "имя нераздельно связано с вещью, является носителем его свойств, магическим заместителем" Разграничение между названиями у богов и названиями у смертных встречается не только в гомеровском эпосе, такое же разграничение можно найти в некоторых архаичных памятниках индоевропейских и неиндоевропейских языков [Иванов Вяч.Вс. Зачатки исследования языка у хеттов //История лингвистических учений. Древний мир. Л., 1980. С.38]. Под названиями, принадлежащими языку богов, понимались особо значимые, священные слова, словно бы дающие людям магическую власть, духовную силу над вещами и т.д. Попытки осмысления имён уже сами по себе были причиной к началу наблюдений над языком. Древнегреческих мыслителей V в. до н.э. волновал вопрос о характере отношения между словом и обозначаемым им предметом. Спор шёл между стремящимися дать разумное обоснование (связь между предметом и его названием была основана по "природе" и теми, кто утверждал, что эта связь основана на принятом соглашении, на "законе". Великий Парменид из Элеи (к.VI в.- н.V в.до н.э.) утверждал, что наша речь, как и наше восприятие, относится к призрачному миру явлений. Гераклит из Эфеса (VI-V в. до н.э.) усматривал то, что высший закон, управляющий миром, называется λόγος (слово/речь/мысль/мышление < от глагола λέγω "говорю"). Между этими положениями несомненно существует глубокое различие, по Гераклиту, речи людей способны правильно передавать объективную истину, а для Парменида людские речи – ложны в своей основе, как и всё, что относится ко сфере воспринимаемого чувствами мира явлений. Но это были зёрна тех великих расхождений, которые обнаружатся позднее. Так Демокрит (последняя треть V в. до н.э.) по пересказу неоплатоника Прокла (V в. н.э.) хотя и был сторонником теории об условной связи между явлением и его именем (доводы об омонимии, полионимии, переименовании и т.п.), но утверждал, что слова подобны образам чувств и представляют лишь приблизительное, не вполне тождественное изображение вещи, тем не менее определённое соответствие между словом и вещью, по Демокриту, всё же имеется. Назвать имена мыслителей, придерживающихся противоположной точки зрения, т.е. теории о "природной" связи предмета и наименования, намного труднее. Возможно, что это были Кратил, Продик, Антифсен. Определённо известно, что в последние десятилетия V в. до н.э. многие проблемы, связанные с языком, достаточно глубоко волновали умы образованных людей древнегреческого общества.

5. Вопросы языкознания в логике и поэтике Аристотеля.

В огромном наследии Аристотеля (384-322 г. до н.э.) нет ни одного сочинения, посвящённого целиком или в основных своих частях проблемам языка, поскольку к этому времени язык не стал ещё предметом особой научной дисциплины.

В великом споре о естественном или условном свойстве связи между предметом и его наименованием Аристотель неизменно занимает вполне определённое место: он твёрдый сторонник точки зрения об условной связи и наиболее последовательный противник теории, утверждающей естественную связь между вещью и её именем. По Аристотелю, связь между предметом и его наименованием носит сугубо условный, "договорный" характер, в этой связи нет ничего, идущего от природы. Рассмотрение звуков речи он относит к сфере метрики, а проблемами грамматики занимается либо в связи с логическими исследованиями (трактат "Об истолковании"), либо в связи с изучением художественной речи (в "Поэтике"). Классификацию звуков речи Аристотель производит не только на основе акустических признаков, известных его предшественникам, но присоединяет к ним новые артикуляционные признаки. Наряду со знаменательными разрядами слов (именем и глаголом), о которых упоминает Платон, Аристотель выделяет также служебные разряды. В сочинениях Аристотеля содержатся первые попытки определения разных грамматических категорий. В ряде сочинений Аристотеля нашли отражение зачаточные представления о словоизменении и словообразовании. К выдающимся достижениям Аристотеля в области изучения явлений языка следует отнести разработку проблем лексической и грамматической многозначности.

25. Сравнительно-исторические исследования А.Х. Востокова

Славянское языкознание своими успехами обязано трудам Йозефа Добровского, Франьо Миклошича и А.Х. Востокова. Добровский (1753-1829) написал первую научную грамматику старо-–cлавянского языка – "Основы древнеславянского языка" (1822), а также занимался исследованием происхождения славянского письма и письменного языка славян ("Глаголитика",1807, "Моравские легенды о Кирилле и Мефодии", 1826). Франьо (Франц) Миклошич (1813-1891), профессор славянской филологии Венского университета, составил первую "Cравнительную грамматику славянских языков" (1-й том "Фонетики" опубл. в 1852 г., а 4-й "Синтаксис",– в 1875 г.). С именем Александра Христофоровича Востокова (1781-1864) связано возникновение в России сравнительно-исторического языкознания. Многолетнее изучение памятников древнерусской и славянской письменности стало причиной написания и опубликования Востоковым "Разсужденiя о славянскомъ языке, служащее введенiемъ къ грамматике сего языка, составляемой по древнейшимъ онаго письменнымъ памятникамъ" (1820), работа была высоко оценена в европейской лингвистике. Автор отметил строение древнего языка, характер и периоды его изменений, связь с генетически-родственными языками, теоретическую возможность восстановления системы праславянского языка, закономерности звуковых изменений. Основные труды А.Х.Востокова: "Русская грамматика"–пространная и краткая (1831), "Описание русских и славянских рукописей Румянцевского музея" (1842), "Словарь церковно-славянского языка" (1858-1861). В 1843 г. им было издано "Остромирово Евангелие", выделены в группы славянские языки, определено происхождение древнеславянских юсов, ъ/ь, понятие изводов старославянского языка (болгарский, сербский, русский извод). Его исторический подход был поддержан И.И. Срезневским ("Мысли об истории русского языка", 1849) и Ф.И. Буслаевым. Исследования Востокова оказали существенное влияние на русское и европейское языкознание XIX в., способствовали утверждению сравнительно-исторического метода.

5. Вопросы грамматики в учении стоиков. Александрийские и пергамские грамматики.

Из великих философских школ, сформировавшихся в эпоху эллинизма (III-I вв. до н.э.), скептической, эпикурейской и стоической, только стоическая школа проявила существенное внимание к проблемам языка. Корифеи древней Стои, основатель этой школы Зенон (~ 336-264 гг. до н.э.), Хрисипп (~281-209 гг. до н.э.), Диоген Вавилонский (~240-150 гг. до н.э.) и некоторые другие, внесли огромный вклад в изучение языковых явлений, что не является преувеличением. Главные источники по этой теме – это труд древнегреческого писателя III в. н.э. Диогена Лаэрция "Жизнь и учения знаменитых философов", трактат римского учёного I в. до н.э. Марка Теренция Варрона "О латинском языке", неоконченное произведение христианского богослова Августина Блаженного (354-430 гг. н.э.) "О диалектике", а также сочинения поздних менее известных греческих и латинских грамматиков. Стоики определяли язык как естественную человеческую способность. Основополагающим началом этики стоицизма было убеждение в возможности для человека достойной и счастливой жизни в этом мире. Такая жизнь возможна для человека именно потому, что мир в целом устроен разумно, как единое органическое целое, все части которого мудро согласованы между собой, и потому всё существующее разумно. То, что представляется людям злом, в действительности служит дальним, непосредственно непонятным для человека целям божества. В мире нет ничего случайного, ибо всё совершается в согласии с неизменной необходимостью, неразрывной цепью причин и следствий. Действующая в природе неумолимая фатальная предопределённость её событий и процессов обосновывает веру в предсказания. Поэтому для сторонников такого миросозерцания связь между звучанием слова и его значением не может представляться случайностью. В этом стоики были явными антиподами Аристотеля. Согласно стоикам, если между звучащим символом (словом) и предметом, который символ обозначает, существует внутренняя, "природная" связь, то исследование звуков слова должно привести к постижению сущности предмета. Именно поэтому этимологические исследования занимают исключительно большое место в разысканиях стоиков. Собственно слово "этимология" было впервые введёно в обиход философов одним из корифеев стоицизма Хрисиппом [Тронский И.М. Проблемы языка в античной науке// Античные теории языка и стиля. М.-Л., 1936. С.27].

* Etimologia – наука об истинном значении слов.

Как и Платон в "Кратиле", стоики различали "первые слова" (πρωται φωναι) и слова позднейшие, возникшие из первых в ходе изменений значения, изменений звуковой формы, словосложения. Истинная связь между звучанием слова и его значением свойственна только для "первых слов", согласно учению стоиков, созданных древнейшими людьми, которые превосходили ныне живущих не только нравственно, но в духовном и умственном отношении. Стоиками была установлена дихотомия между формой и значением, выделено в устном слове означающее и означаемое: "... три (вещи) между собой сопряжены – обозначаемое, обозначающее и объект. Обозначающее есть звук, например, Дион; обозначаемое – тот предмет, выражаемый звуком, который мы постигаем своим рассудком, как уже заранее существующий <...> объект – внешний субстрат, например, сам Дион. Из них две вещи телесны, именно обозначаемая вещь, и это есть высказываемое, которое бывает истинным и ложным".

** Позднее поисками значений, по методу стоиков, охотно и много занимались древнеримские и средневековые грамматики и философы (Варрон, Элий Стило, Сенека, Августин, Трифон, Нигидий Фигул и др. ). Не имея твёрдых принципов в этимологических исследованиях, древние допускали произвольные истолкования, что создало этимологии дурную репутацию, которую не смог развеять даже через много столетий Расмус Раск (1787-1832, Дания), выступивший в её защиту, и которая была исправлена только с выходом основательных этимологических работ Августа Фридриха Потта (Pott. 1802-1887, Германия).

Что касается стоиков, то они продолжили разработку грамматических проблем. Они выделили пять частей речи: имя (как имя собственное), нарицание (как имя нарицательное), глагол, союз, член, а также уточнили понятие падежа, утверждая, что кроме прямого падежа есть косвенные, различили слово и предложение, указав, что предложение всегда значаще, слово же бывает и не значащим.

В эпоху эллинизма в столице египетского царства Птолемеев Александрии (III-II вв. до н.э.) образовалась так называемая александрийская школа грамматики. Это учёное направление создавалось трудами Аристарха Самофракийского (217-145 гг. до н.э.), его ученика Дионисия Фракийца (170-90 гг. до н.э.), Кратеса из Маллоса, Аполлония Дискола (II в. н.э.) и его сына Геродиана и других.

Возникновение александрийской школы грамматики связано с намерением сохранить литературную греческую традицию, дать филологическое истолкование произведений Гомера, Софокла, Эсхила и других писателей древности, создать единый общий литературный язык. Такие цели требовали уточнения и расширения свода грамматических правил.

Отождествляя звук и букву, александрийцы выделили 24 звука – 7 гласных и 17 согласных. Дионисий Фракийский ввёл ударение и указал на его различные типы, Аристофан Византийский изобрёл надстрочные знаки для обозначения ударения; были подробно рассмотрены виды звуковых изменений. Слово александрийцами было определено как наименьшая значимая часть связной речи, а предложение – как соединение слов, выражающее законченную мысль. Таким образом, было разработано учение о частях речи. Разобрав понятия частей речи и дав им развёрнутые определения, александрийцы не дошли до анализа морфологической структуры слова, им остались неизвестны также понятия, которыми оперировали древнеиндийские грамматисты (корень, аффикс).

* Пергамские грамматики.

После завоеваний царя Александра Македонского древнегреческая культура и первоначальная наука распространились на Восточное Средиземноморье, Переднюю Азию и Причерноморье.

В г.Пергаме (столица Мизии в Малой Азии, где был знаменитый языческий храм Эскулапа) находилось крупнейшее хранилище рукописей, более 200 000 свитков, в которых были записаны произведения греческой изящной словесности, науки и религии, переводы произведений восточных литератур. По преданию, Пергамский царь Евмен первый изобрёл здесь пергáмент (или пергамéн), названный так по имени города. Здесь же работали грамматики, которые в период эллинизма (с IV в. до н.э.) занимались сбором, описанием, изучением рукописей, критикой и филологическим истолкованием литературных текстов (экзегезой); отсюда истолкование всего произведения получило наименование комментария, а отдельных его мест – схолии. Между пергамскими и александрийскими филологами возникали споры по вопросу об аномалии и аналогии. Пергамские филологи указывали на аномалию языка, т.е. несоответствие слова и вещи, а также грамматических явлений – категориям мышления, иными словами, они утверждали, что в языке больше исключений, нежели правил, что общих законов в языке нет, а потому "канон" в языке извлекается из действующего обихода. Александрийские филологи, напротив, отстаивали значимость аналогии, как тенденции к единообразию грамматических форм, полагая, что всё в языке закономерно, поэтому грамматист может сочинять те или иные слова и формы по аналогии с уже известными.

К III в. до н.э. древнегреческий язык, объединившись в единое целое и получив широкое распространение, изменился. Диалектная пестрота уступила место наддиалектному единству. На ионийско-аттической основе формируется "общая речь"– койнé (нескл. от древнегр. κοινή – [койнǽ] "общая, сообща, вместе"). Эпоха койнé, как именуется этот период в истории древнегреческого языка, продолжалась с 300 г. до н.э. по 500 г. н.э. Вероятно, под влиянием этого обстоятельства критерием "правильности" языка в Пергаме признавался речевой обычай. В древнегреческой грамматике представлены были правила (аналогии) и исключения (аномалии). Спор древних учёных об аналогии и аномалии способствовал углублению изучения языка, выработке важнейших понятий грамматики.

10. Вопросы изучения языка в раннем Средневековье

Ранн. период средневек. культуры и науки охватывает VI-X в.н.э. Языкознание Европ. средневековья продолжало традиции античн. философии языка, в особенности Платона и Аристотеля. В это вр. появляются шк. со своей консерват. матрицей культуры, создаются 1е методики обучения языку. Лат. язык надолго становится языком богослужения римско-катол. церкви и основой межнац. общения учёных Зап.Европы; большинством языковедов и философов того вр. латынь рассматривается как отличн. материал д/соверш-ия логич. мышления. Правила и понятия лат. грамматики считались всеобщими и без изменений переносились на грамматики современных новых языков. На средневековом Западе уделялось большое внимание философии, диалектической логике, общей методологии науки, что определило способы преобразования языковедч.идей и понятий теории языка, утвердило развитие логицизма в описании языка. В Зап.Евр. противопоставление античн. и средневекового, или языческого и христианского было выражено более резко, нежели в Византии, в Вост.Европе. Западноевропейской мысли свойств. почти полное господство идеологии Августина Блаженного (354-430 г.), опирающейся в античн. традиции более на Платона и неоплатонизм, чем на идеи Аристотеля. Лат. грамматика повсеместно в Европе изучалась в изложении Элия Доната и Присциана "Учение о грамм. искусстве". Грамматика считалась образцом премудрости, искусством правильно писать и говорить. В то вр. гуманит.науки относ. к числу 3 свободн. искусств: грамматика – искусство писать, диалектика – искусство спорить и доказывать, риторика – искусство говорить. Грамм. сочинения Доната и Присциана подводили итоги исканиям и достижениям античн. языкознания, их книги использ-сь в преподавании латыни почти до 14в.Раскол христ. церкви произошёл в раннем средневековье, что сказалось в дальнейшем на ряде противоречий, несходств культурного характера между "латинским" Западом и "греко-славянским" Востоком. Западноевр. традиция источниками труды Доната и Присциана, латынь б. материалом для лингв. исследований, постулатами кот. б. идеи св.Августина (или Блаженного по правосл. святцам), впоследствии идеи Фомы Аквинского. Лат. перевод Библии в VI веке канонизован Римской церковью, в отлич. от древнегреч. Учение о яз. в христ. патристике выступало составн. частью богословия, компонентою целостн. Средневек. мировидения. Чел. определялся как словесн. живое существо (явление вещественное и чувствующее, и говорящее). Сущность его определялась в ед.ве "тела" и "души", "ума" и "слова"; сущность языка – в ед.ве "телесных" звуков и значений. Чел. и язык опред.ся отцами церкви как целостности, кот. не выводятся из суммы их составл.х. Подчёрк.ся существенность не сам. звучания, а знаковой ("знаменательной") функции звука речи. Утвержд.ся разнообр.е языков, кот. выступ. как разнов.ти ед.го, всеобщ. по сути челов.го яз., кот.не обожествляется. В эт. период у мн. народов Евр. Происх. становление письм.ти. В осн. заимствования были в способе построения алфавита, системы графики, сложившихся в древнегреческом и латинском письме. Ирландия. От огамического письма (III-V вв. н.э.) до письма на латинской основе (V в.). Германия, Скандинавия, Англия. От рунического письма (III-VII вв.) до латиницы (VII в.). Франция (латиница с IX в.), Прованс (латиница с XI в.), Испания, Португалия, Италия, Каталония (латиница с XII-XIII вв.), Чехия (латиница с XIII в.). "Этимология, или Начала" епископа Исидора Севильского (570-638) представляла энциклопедию классич. (греко-римского) наследия, в кот. излагалось содержание семи "свободн. искусств", от грамм. до риторики. Исидор определял грамматику как знание прав. языка, как "начало и основу свободн. учёности", как "всеобщую науку", из которой заимствуются методы, применимые во всех областях знания, включая теологию. Грамм."метод" Исидора послужил средством христ. экзегетики (разновидности грамматики, изучающей, толкующей и передающей текст Библии). Осн. приёмы Исидора: аналогия, этимология, глосса, различие (сравнение). Собственные грамматические сочинения появляются в этой стране (авторы: Альдхейм), Беда Достопочтенный, Алкуин, Эльфрик. Эльфрик искусно перевёл также на родной язык "Книгу Бытия", потом всё "Пятикнижие", сочинения отцов церкви, две книги проповедей. В общем развитие теоретической грамматической мысли и практической грамматики шли в Европе раннего средневековья раздельно.

10. Изучения языка в позднем Средневековье.

К XI в. на место новой царицы всех наук, до этого времени его явно занимала грамматика, выдвигается логика, которую позднее заменила метафизика. В XII-XIV вв. учреждаются университеты в крупных городах Европы (Болонья, Салерно, Падуя, Кембридж, Оксфорд, Париж, Монпелье, Саламанка, Лисабон, Краков, Прага, Вена, Гейдельберг, Эрфурт).

Воздействие на переориентацию грамматики оказала развивавшаяся в XI-XIV вв. схоластика, которая заимствовала основной метод вычитывания ответов из поставленных вопросов у Прокла (412-485) и идеи поздней патристики Иоанна Дамаскина (~675-~753).

Этапы развития западноевропейской схоластики:

1) ранний (XI-XII вв.: Ансельм Кентерберийский, Гильом из Шампо, Иоанн Росцелин, Пьер Абеляр);

2) зрелый (XII-XIII вв.: Сигер Брабантский, Альберт Великий);

3) поздний, предренессансный (XIII-XIV вв.: Иоанн Дунс Скот, Уильям Оккам, Никола Орем). Положительное в схоластике – подведение под философию и богословие новой основы – логики (диалектики), которой свойственно стремление к построению строгих научных доказательств.

Философская логика позднего средневековья обращалась к проблемам отношения мышления, языка и предметного мира в связи с вопросами о роли идей, абстракций, общих понятий (универсалий), модуса их существования. Поэтому с новой силой возродились споры о природе названия – это были споры реалистов и номиналистов.

Реалисты (от позднелат. realis – вещественный, действительный) признавали лежащую вне сознания реальность, толкуемую как бытие идеальных объектов (от Платона до средневековых схоластов). Реалисты считали, что универсалии существуют реально и независимо от сознания (universalia sunt realia).

Проблема универсалий восходит к учению Платона об организующих мир и самодовлеющих сущностях – "идеях", которые, находясь вне определённых вещей, составляют особый идеальный мир. Аристотель в отличие от Платона считал, что общее существует в неразрывной связи с единичным, являясь его формой. Оба эти воззрения воспроизводились в схоластике: платоновское – крайний реализм, аристотелевское –как умеренный реализм, согласовывавшийся с догматами римской церкви.

Платоновский реализм, переработанный в III-IV вв. н.э. неоплатонизмом и патристикой (представитель последней Августин истолковывал "идеи" как мысли Творца и как образцы творения мира), переходит в средневековую философию и филологию. Иоанн Скот Эриугена (810 - 877) утверждал, что общее целиком присутствует в индивидууме (единичные вещи) и предшествует ему в Божественном уме; сама вещь в своей телесности есть итог облечения сущности акциденциями (случайными свойствами) и является суммой умопостигаемых качеств. В XI в. крайний реализм возникает как оппозиция номинализму Иоанна Росцелина, выраженная в доктрине его ученика Гильома из Шампо, утверждавшего, что универсалии как "первая субстанция" пребывают в вещах в качестве их сущности. В русле платоновского реализма развивают свои учения Ансельм (1033-1109), епископ Кентерберийский и Аделард Батский (XII в.). Ансельм признаёт идеальное бытие универсалий в Божественном Разуме, но не признаёт их существование наряду с вещами и вне человеческого или Божественного ума.

Наиболее устойчивым и приемлемым для церкви оказался реализм Альберта Великого и Фомы Аквинского (XIII в.), синтезировавших идеи Аристотеля, Авиценны и христианской теологии. Универсалии, согласно Фоме, существуют трояко: "до вещей" в Божественном Разуме – как их "идеи", вечные прообразы; "в вещах" – как их сущности, субстанциальные формы; "после вещей" в человеческом разуме – как понятия, итог абстракции. В томизме универсалии отождествляются с аристотелевской формой, а материя служит принципом индивидуации, т.е. разделения всеобщего на особенное.

Номинализм (лат. nomen, род. падеж nominis – имя, наименование), как учение фолософское и схоластическое, отрицающее онтологическое значение универсалий (общих понятий), в основном утверждался на тезисе, что универсалии существуют не в действительности, а только в мышлении. Однако главный тезис номинализма был определён ещё древнегреческими философами – киником Антисфеном (~450-~360 г.до н.э.) и стоиками (Рабан Мавр, 784-856), которые критиковали теорию идей Платона; идеи, утверждали они, не имеют реального существования и находятся только в уме. Проблему природы общих понятий отчётливо сформулировал Порфирий во "Введении" к комментариям "Категорий" Аристотеля; благодаря переводам этого текста Марием Викторином и Боэцием (VI в.) на латинский язык проблема номинализма привлекает внимание средневековых мыслителей. Самостоятельным течением номинализм становится после обоснования его Росцелином, который утверждал, что действительным существованием обладают лишь единичные вещи, а универсалии – это имена (nomina) вещей, существующие только как "звуки голоса" (flatus vocis). Таким образом номинализм вступил в противоречие с догматами о таинстве причащения (у Беренгара Турского) и о нераздельности св.Троицы (у Росцелина);римская церковь осудила учение Росцелина на Суассонском соборе (1092 г.). К номиналистам принадлежал и французский писатель, философ Пьер Абеляр (1079-1142), который пытался соединить идеи реализма и номинализма в концептуализме.

Расцвет средневековый номинализм переживает в XIV в. Так Уильям Оккам (~1285-1349), используя некоторые идеи Иоанна Дунса Скота, утверждал, что предметом познания могут быть только единичные индивидуальности. Интуитивное познание фиксирует их реальное бытие, а абстрактное познание выясняет отношение между терминами, выступающими в роли понятий о предметах (поэтому оккамизм называют также терминизмом).

Поздний номинализм оказывает влияние на развитие средневековой логики, способствует развитию семиотики н.XX в. Так Иоанн из Солсбери (~1110-~1180) в соч. "Metalogicus" определяет тезис, который впоследствии будет развит Г.Фреге, Ч.С.Пирсом и Р.О.Якобсоном [Степанов 2002].

Грамматическая мысль увидела свой расцвет в XI-XIII вв. в союзе с логикой, знаменовавшийся вместе с тем стремлением к самостоятельности грамматического подхода (XII-XIII вв.: Уильям Кончийский, Иордан Саксонский, Пётр Геллийский, Роберт Килвордби, Роджер Бэкон, Доминик Гундиссалин, Пётр Испанский, Ральф де Бовэ).

Данте Алигьери (1265-1321) в трактате "О народной речи", касаясь вопроса о происхождении языка, указывает, что люди не могут понимать друг друга только с помощью жестов или телодвижений, что для передачи друг другу своих мыслей необходимо иметь разумный и чувствительный знак. Таким знаком и стал язык. Данте полагает, что язык имеет природную, наблюдаемую с разных сторон, сущность: "чувственную, обнаруживающуюся в его звучании, и рациональную, проявляющуюся в способности что-то обозначать и что-то означать. В самом общем виде он пишет и о коммуникативной функции языка. Впервые в истории культуры он ставит вопрос о народном и литературном языках. Он утверждает, что народный язык благороднее латыни, так как это "природный" язык, а латынь – язык "искусственный"(как известно, "Божественную комедию" Данте написал не латынью, как это было принято тогда, а на итальянском языке).

В это же время появляются руководства по орфографии и пунктуации. Развивает свои давние традиции лексикография, отразившиеся в отдельных глоссах и глоссариях начиная с VIII в. Появляется множество словарей разных видов, чему способствовало изобретение в XV в. И. Гутенбергом книгопечатания.

Таким образом, дошедшие до нас многочисленные тексты раннего и позднего средневековья свидетельствуют о живой творческой мысли, о деятельных поисках и важных результатах в области грамматики, лексикографии, теории письма, перевода, стилистики.

10. Языкознание эпохи Ренессанса.

Возрождение идей классической и восточной филологии. В XV-XVIвв. увидели свет грамматики ряда языков: армянского, персидского, венгерского, японского, корейского, испанского, нидерландского, французского, английского, польского, чешского и ацтекского. Текстологическая работа над книгами "Ветхого и Нового Завета" способствует возрождению классической филологии, имеющей прагматическое направление – изучение латыни и греческого языка, издание и объяснение латинских текстов. Наиболее известными работами были: "Об основах языка латинского" Иосифа Юстуса/Жозефа Жюста Скалигера(1540-1609), сына известного филолога Юлия Цезаря/Жюля Сезара Скалигера (1484-1558; Франция, Нидерланды) и "Сокровищница языка латинского" Роберта Стефануса (Робер Этьенн (1503-1559). Изучение греческого языка связано с именами Иоганна Рейхлина (Reuchlin, 1455─1522; Германия), Филиппа Меланхтона (1497-1560) и особенно Генриха Стефануса (А. Этьена), автора книги "Сокровищница языка греческого" (XVI в.). Как известно, труды немецкого языковеда И. Рейхлина продолжают быть в центре внимания современных лингвистов, его именем часто называется то греческое произношение, которое, в противоположность эразмовскому этацизму, обозначается словом итацизм. Рейхлин – первый учёный, который ввёл изучение еврейского языка в курс университетского преподавания (Ингольштадт, Тюбинген), он бывал в Италии, общался с венецианским гуманистом Эрмолао Барбаро, от которого получил своё греческое имя Капнион, как некий дар мировой республики знаний. Он сблизился там с Пико делла Мирандола, с Фичино. По характеру его определяли между Эразмом (осторожным) и Гуттеном (пылким).Труды Иоанна фон Рейхлина следует перечислить: "Vocabulorius breviloquus"(1475 г., латинский словарь). "Micropaedia"(1478 г., греческая грамматика), где он предложил особое греческое произношение (итацизм). "De verbo mirifico"(1494 г., г.Базель). "De arte cabbalistica" (1494 г., где излагается учение Каббалы, пифагорейская мистика чисел, александрийцев, итальянских платоников (Фичино, Пико) и неоплатоников).

Под Verbum mirificum разумелось в Каббале "tetragrammaton" – т.е. таинственное состояние четырёх букв Ihvh, "несравненное наименование, не изобретённое людьми, а дарованное им Богом". I - 10, по пифагорейскому толкованию, начало и конец всех вещей. h- 5, означала соединение Божества (триединства) с природой (двуединства по Платону и Пифагору). v - означала 6 и представляла итог единства, двуединства и триединства (1+2+3=6). h - 10, но обозначала уже человеческую душу. Приём кабалистики являлся синтезом воззрений еврейских, греко-античных и христианских. По мнению Рейхлина, ново-пифагорейское учение было тесно связано с Каббалой, оба стремились возвысить дух человеческий до Бога.

"Rudimenta hebraica"(1506 г., г.Пфорцгейм, учебник еврейской грамматики, где Рейхлин воспользовался материалом грамматика Давида Кимхи).

"De arte cabbalistica libri V". "De accentibus et orthographia linguae hebraicae" (1518 г., учебник еврейского языка).

"De accentibus et ortographia Hebraeorum libri tres"(1518 г., основной грамматический труд. г. Пфорцгейм).

"Семь покаянных псалмов" (на еврейском, издано в Германии).

В герменевтике Вульгате Рейхлин противопоставлял "Veritas hebraica".

Его современник Эразм Роттердамский (28.10.1467/1465г. Георгард, желанный – литературный псевдоним Desiderius Erasmus (фамильное имя его Praet) – ум.11-12.07.1536 г. Базель. Наст. имя – Герард Герардс). В 1504 г. издал исправленный текст "Нового Завета". Подготовил издание трудов Амвросия, Августина, Иринея, Златоуста, Иеронима (г.Базель, 1521 г.).

В это время в Европе начинается изучение восточных языков, особенно семитских, что связано с теологическим любопытством к языку "Ветхого Завета" и Корана. В 1505 г. выходит арабская грамматика П. де Алкала.

Позднее публикуются труды гебраистов Буксторфов – Иоганна Старшего (1564-1629) и Иоганна Младшего – арабистов Томаса Эрпениуса (1584-1624; Нидерланды) и Иова Лудольфа (1624-1704;Германия), закладываются основы грамматического и лексикографического изучения древнееврейского, арамейского, арабского и эфиопского языка.

Формирование понятия корня как первичного слова (см.: де Бросс, Фульда) и суффикса как его модификатора происходит под влиянием работ по гебраистике и арабике. Учение семитских грамматиков о том, что личные окончания глаголов по происхождению являются личными местоимениями, позднее получило хождение в среде европейских филологов и позднее это отразилось на теории Франца Боппа.

Среди грамматистов эпохи Возрождения приметно творчество П. Раме (Рамуса) (1515-1572), который выступил против схоластики Аристотеля. Им были написаны грамматики греческого, латинского и французского языков, в которых содержатся весьма тонкие фонетические и морфологические наблюдения.

К его школе примыкает Я. Аарус (1538-1586), которого иногда называют первым фонетистом нового времени. В небольшой книге "О буквах две книги" (1586) Аарус даёт систематические определения звуков речи и способов их образования.

С XVI в. начинается самостоятельная разработка грамматических вопросов в России, в частности в работах Максима Грека (~ 1475 -1556). Первая печатная славянская грамматика вышла в свет в Вильно в 1586 г. под заглавием "Словянская грамматика", а в 1591 г. была напечатана "Адельфотес Грамматика доброглаголиваго Елиннословенскаго языка совершеннаго искусства осьми частей света по наказанiю многоименному Россiйскому роду во Львове в друкарне братской, сложена от различных грамматик студентами иже в Львовской школе".

Первой собственно славянской грамматикой, на которой сказалось влияние западноевропейских грамматических учений, была "Грамматика словянская совершенаго искусства восьми частей слова..." Лаврентия Зизания (1596 г.), в которой автор, пользуясь греческими образцами, даёт 10 склонений и 2 спряжения.

В 1619 г. Мелетием (в миру Максимом Герасимовичем) Смотрицким (~1578-1633) составлена "Грамматики словенския правильное синтагма...". Книга переиздавалась несколько раз и на её основе позже были изданы "Грамматика, или Письменница, языка Словенскаго, тщателем вкратце издана в Кремянци" (на Волыни) и "Грамматика Словенская", составленная Ф.Максимовым.

Особенностью всех национальных грамматик XIV-XVII вв. была их описательность. В основу полагались схемы латинской грамматики, но изложение национальных особенностей не укладывалось в эти схемы, что вело к выявлению особенностей различных языков и содействовало развитию грамматической теории.

14. Арабское языкознание в Средние века.

В 632 г. было основано военно-теократическое государство Халифат, которое просуществовало почти 6 столетий. В связи с распространением арабского влияния возросла роль арабского языка (первоначально языка койне). С 1х вв сущ–ия ислама изучение арабского языка занимает особое место, филология становится одним из почётнейших занятий выдающихся учёных средневекового Востока. Предание приписывает инициативу создания грамматики арабского языка халифу Али (656-661): вера, воплощённая в Коране, б. изречена Богом пророку на арабском языке. Теория о превосходстве арабского языка над всеми языками мира => запрет перевода Корана на др. языки. Забота о чистоте арабского языка и о его изучении приобретала общегосударственное значение. Грамматические исследования начали распространяться из г.Басры и г.Куфы – грамм. школы (басрийская и куфийская), кот.позднее уступили научное первенство Багдаду (столице Арабского халифата, позднее возникли андалусская (в Исп.) и египетско-сирийская филол.школа). В 7в. басриец ад-Дуали занимается описанием грамматических явлений ар.яз., вводит в ар. письмо доп. Графич. знаки для обозн–я гласных фонем, д/выр–я словоизменения. В 1 пол. 8в. басрийские филологи составляют основы описат. анализа норм классич. ар.яз.. Во 2 пол. 8в. трудами аль-Халиля ибн Ахмеда (из Басры) устанавливается теория арабского языка как самостоятельный раздел филол. науки, теория аруда (учение о системе метрич. стихосложения, просодия речи, ритмическое и морфологическое построение арабского слова, мин. ед–ей анализа является харф – реч. сегмент, состоящий из согласного и краткого гласного компонентов. Аль-Халиль разделял 3 вида анализа и описания фонетич. Явл–я: исходные признаки, позиционные варианты и изменения звуков, происх.е при образ–ии грамм. конструкций; усовершенствовал знаков. систему обозн–я кратких гласн. Фонем. Во 2-й пол. 8в. образ. куфийская школа: 1я куфийскую грамматику ар. Яз. и "Книгу о ед. и множ. числе". Сибавейхи (перс из Басры, 2-я пол.8в.) составил обширный "Аль-Китаб"("Книга"), определяет нормы языка и грамм. частности, подтверждая их стихами из Корана и древн. поэзии (более тыс. стихов). К этому времени ар. языковедение опред–т осн. аспекты грамм. анализа языка, при разборе и описании словообр–ых процессов применяется метод моделирования по теории аруда. Явления словоизменения изучаются с т.з. как формы, так и значения. В отличие от эллинов и римлян, арабы отличали букву от звука, графич. символ реч. звука и собственно реч. звук, отмечая несоответствие м/у написанием и произношением. Сибавейхи описывает 16 мест образования звуков и классифицирует звуки ар.речи с их точной артикуляцией и комбинаторными изменениями. Следуя Аристотелю арабы установили 3 категории частей речи: глагол, имена и частицы К кон.8в. относится деят–ть филолога аль-Кисаи, "Трактат о грамм. ошибках в речи прост. народа" сод. важные диалектологич. сведения. Труд Абу Убейда "Классифицированная устарелая лексика", словари диалектной и древнеар. лексики. Обсуждаются грамматические вопросы между представителями басрийской и куфийской школ, что отмечено в работе филолога из Багдада Ибн аль-Анбари "Беспристрастное освещение вопросов разногласия между басрийцами и куфийцами", где рассматривается 121 проблема языка. Общими остаются основы анализа языка: объектом исследования является ар. Поэтич. и прозаич. речь в уст.и письм. формах, а предметом – нормативность языковых выражений. Продолжается полемика о степени правомерности метода аналогии для выведения грамматического правила.

К нач.10в. устанавливаются понятия и терминология грамм. анализа, осн.положения грамм. теории систематизируются. Ар. грамм. учение как самост. раздел арабской языковедческой традиции формально завершается. Лексикологические исследования выделяются в особую научную дисциплину. В 1-й пол. 10в. в багдадской школе возникает третье направление в языковедческой традиции, благодаря труду Ибн Джинни "Особенности арабского языка", кот. грамматику сочетает с лексикологич. вопросами; экспериментально определяет, в каком количеств. отношении воплощён в лексике арабского языка весь состав теоретически возможных сочетаний харфов. Большой ряд вопросов затронут в работах Ибн Фариса ("Книга о лексических нормах", "Предания арабов о своей речи", "Краткий очерк о лексике"), в их числе – об объёме словарного состава арабского языка, о классификации лексики по употреблению, об исконной и заимствованной лексике и др. К 11в. выделяются научные отрасли, изучающие нормы выразительной речи; определяются два взгляда на речеобразование: соблюдение правильности языковых выражений и достижение совершенства речевых образований. Первое изучается в грамматике и лексике, второе – науками о смысле, о тропе, о красноречии. В 11-13 вв. описание грамматики и лексики совершенствуется. "Разъяснение иностранных слов" Маухиба аль-Джавалики определяет и выделяет заимствования в арабском языке. "Учение о лексике и познание сокровенного в арабском" ас-Салаба содержит словарь с классификацией лексики на понятийной основе. К этому времени образуется андалусская школа, представители которой – Мухаммед ибн Малик (стихотворный грамматический трактат "Тысячница") и Ибн Сида (тематический словарь "аль-Мухассас"). Арабские филологи собрали огромный лексический материал и разнесли его по словарям разных видов (особенно были в чести предметные словари). Так, аль Фирузабади (1329-1414) составил 60, по иным источникам 100-томный словарь, позднее др. словарь "Камус" ("Океан"). Тогдашние словари имели недостатки: 1] отсутствие диалектологической и исторической перспективы, указательности, 2] отсутствие различия между общепринятыми словами и поэтическими неологизмами, 3] отсутствовала чёткая система и порядок расположения материала. Третий недостаток был устранён аль-Джаухари в словаре "Cыхах"(~ 40 000 слов), а также аль-Герави "Улучшение в лексикологию"(в 10 томах). В таких словарях слова располагаются по алфавиту, по последней букве корня.

После завоевания Багдада монголами и ослабления арабов в Испании средоточие арабской науки перемещается в Египет и Сирию. Ибн Яиш, Ибн аль-Хаджиб (13в.), Ибн Хишам, Ибн Акиль (XIVв.), ас-Суюти ("Лира словесных наук и их разновидностей", XV в.). Филологи Сирии и Египта комментируют ранние грамматики и лексиконы, доступно излагают языковые нормы арабского литературного языка.

Многотомный самостоятельный труд Махмуда аль Кашгари "Диван турецких языков" (1073-1074 гг.), опубликованный в Стамбуле только в1912-1915гг., представляет настоящую тюркскую энциклопедию, в основании которой присутствует сравнительность как сознательное научное правило. Эта исключительная по точности описания и объёму собрания сравнительная грамматика и лексикология тюркских языков снабжена множеством данных по истории, фольклору, мифологии, этнографии тюрков. Но труд Махмуда аль Кашгари, опередивший время, не повлиял на современников, затерявшись в кипах арабской научной литературы. Открытый только в начале 20 века, он способствовал познанию тюркских языков и великой истории Востока.

Методы арабского языкознания применялись ещё в XI в. при составлении грамматики древнееврейского языка, определяли филологические направления европейской арабистики, а ряд идей морфологического исследования (понятия корня, внутренней флексии, аффиксации) были заимствованы с некоторым изменением европейским языкознанием XVIII-XIX вв. Моделирование просодического и словообразовательного построения слова, анализ его лексического значения, различение формы и значения, разграничение плана содержания на смысловое и собственно языковое (функциональное) значения, изучение высказываемого и тождественного ему построения речевых образований, понимание взаимообусловленности высказывания и контекста обстоятельств, анализ предложения в синтезе его формального и актуального членения относятся к исследовательским идеям арабского языковедения, определившим место его в истории лингвистических учений.

14. Еврейское языкознание в Средние века.

Своеобразная совокупность способов и приёмов описания и осмысления древнееврейского языка складывается с первых веков н.э. на Ближнем Востоке и с X в. в Европе. Сведений о лингвистических знаниях во время существования живого древнееврейского языка не сохранилось; но написанные на этом языке священные тексты стали частью Ветхого завета (Торы) и составили канон в кон. II в., при этом данная письменность ограждалась от влияния разговорного языка. Послебиблейская (или талмудическая, II в. до н.э. – V в. н.э.) письменность составлялась на древнееврейском языке, отличавшемся от языка Ветхого завета (мишнаистская литературная норма), отдельные части этих текстов были написаны на разговорных арамейских диалектах: галилейско-палестинском, южнопалестинском, вавилонском. При таких обстоятельствах священные тексты начали переводить на арамейский язык, от чего возникли суждения и советы по технике и общих проблемах тождественного и приемлемого перевода. Обстоятельного изложения языковедческих знаний этого времени не сохранила история, но о многом возможно судить по терминам и отдельным лингвистическим положениям, встречающимся в послебиблейской (талмудической) письменности. Текстологи предания (масореты) ставили своей целью сохранить письменность, текст Ветхого завета от искажений, они с особенным тщанием отмечали на полях и в конце канона Ветхого завета другие формы написаний, чтения слов и словосочетаний. В VI-VIII вв. было составлено несколько систем огласовок (знаков для гласных звуков): вавилонская, палестинская, тивериадская; последняя, как наиболее распространённая, имела диакритики для различения гласных и их качества, удвоения согласных и многое другое. С X в. н.э. текст Ветхого завета, с данными тивериадскими знаками, лёг в основу грамматического описания древнееврейского языка. В мистическом сочинении "Книга созидания" (VIII в., Палестина) было определено деление "букв" (точнее, фонем) на пять совокупностей по их произношению, в современной терминологии – это лабиальные, дентальные, велярные (включая у), сибилянты (включая r), фарингально-ларингальные ("гортанные"). Первую грамматику древнееврейского языка "Книги языка" написал в нач. X в. Саадия Гаон, философ, языковед, переводчик Ветхого завета на арабский язык. Он разделил буквы на 11 корневых и 11 служебных, определил по арабскому образцу 3 части речи – глагол, имя, частицы, предложил системную парадигму древнееврейского глагола, но, не определив категорию глагольной породы, составил лишь ряд словоформ основной и каузативной пород. Корни древнееврейского языка он разделял на одно-, двух- и трёхсогласные. Его перу принадлежат также словарь древнееврейских слов, в алфавитном порядке, и слов по последним согласным; словарь слов, встречающихся один раз в Ветхом завете, и список трудных слов Мишны. В середине X в. в Испании Менахем бен Сарук составил корневой словарь "Тетрадь", c включением в лексическое гнездо предполагаемых производных. Учёным не проводилось сравнений древнееврейского языка с другими языками, однако в 1-й половине X в. Йегуда ибн Курайш из Феса (Сев. Африка) выдвинул новое важное положение о близости древнееврейского, арамейского и арабского языков. Собственно первое научное исследование древнееврейского языка связано с работами Йегуды бен Давида Хайюджа (канун XI в.), писавшего на арабском языке и выделившего в "Книге о глаголах со "слабыми" буквами" и в "Книге о глаголах с двумя подобными корневыми буквами" основные категории морфологии глагола, а также категорию глагольных пород древнееврейского языка. Впервые им определялся состав корня, причём Хайюдж тождественно определил положение о трёхсогласном составе древнееврейского глагольного корня. Позднее Б.Дельбрюк отмечал, что понятие корня проникло в европейскую языковедческую науку из еврейской грамматической традиции, именно от Давида Хайюджа, чьи идеи продержались в европейской семитологии до конца XIX в.

Последователь Хайюджа Абу-ль-Валид Мерван ибн Джанах (рабби Йона), живший в Испании в конце X - 1-й половине XI в., пытался дать полное научное описание древнееврейского языка, но в своём сочинении о двух частях на арабском языке "Книга критического исследования" сознательно обошёл те разделы грамматики и лексики, которые имелись в трудах Хайюджа, а также раздел об огласовке. В 1-й части им излагались проблемы строя древнееврейского языка, 2-я часть целиком отводилась корневому словарю, составленному в алфавитном порядке, где при словоформах приводятся примеры из Ветхого завета, указания на грамматическую категорию и даётся (хотя не везде) арабский перевод. Рабби Йона проводил сравнения с арабским, арамейским и языком Мишны, обращая внимание на полисемию некоторых слов. Современник ибн Джанаха Самуил ха-Нагид, живший в Испании, составил основательный корневой словарь "Книга, избавляющая от нужды обращаться к другим книгам", куда включены были все слова и словоформы, встречающиеся в Ветхом завете. Сохранившиеся части этого словаря были изданы Павлом Константиновичем Коковцовым в 1916 г. В начале XII в. в Испании Исаак ибн Барун написал сочинение "Книга сравнения еврейского языка с арабским", где впервые в истории изучения этих двух языков сопоставил их в грамматическом и лексическом плане; теоретически обоснованная ещё трудами Хайюджа и его преемников, книга эта отмечена была строгой систематичностью. Она впервые издана П.К.Коковцовым в 1893 г. Одновременно с Хайюджем и его последователями изучали язык караимские учёные, создавшие своеобразное описание грамматического строя древнееврейского языка. Ведущим грамматистом этого направления был Абу-ль-Фарадж Харун ибн аль-Фарадж (конец X - 1-я половина XI вв., Иерусалим), он не применял закон о трёхсогласном составе корня и потому не различал все составные части глагольных словоформ. Но его описания инфинитива, имени, частиц и синтаксических структур были, видимо, приняты во внимание ибн Джанахом. Таким образом, сочинениями Самуила ха-Нагида и ибн Баруна завершается время творческого подъёма в истории основного направления еврейского языкознания. После чего начинается деятельность языковедов-популяризаторов, писавших только на древнееврейском языке, таких, как, например, Авраам бен Меир ибн Эзра (конец XI-XII вв.), который расширил еврейскую языковедческую терминологию в основном за счёт переводов с арабского языка, Иосиф Кимхи (XII в.), введший в сочинении "Памятная книга" под влиянием латинской языковедческой традиции систему долгих (5) и кратких (5) гласных в древнееврейскую грамматику, Моисей бен Иосиф Кимхи (XII в.), книга его "Движение по пути знания" излагала основы грамматики и использовалась в учебных целях, причём это сочинение неоднократно переиздавалось, Давид Кимхи (2-я половина XII - 1-я XIII вв.) составил грамматическое сочинение "Совершенство" и словарь "Книга корней", эти работы по своему последующему влиянию вытеснили не только арабоязычные труды Хайюджа и ибн Джанаха, но и позднейшие переводы этих трудов на древнееврейском языке, а также следует упомянуть имя Ильи Левиты (2-я половина XV - 1-я половина XVI вв.), автора критической истории масоры, популярных книг по грамматике и сочинений по лексикологии (например, словарь арамейских слов Ветхого завета и словарь древнееврейских слов послебиблейской письменности). Книги Кимхидов и Левиты в эпоху Возрождения легли в основу обучения древнееврейскому и арамейскому языкам, в также стали основой развития семитологии в христианских университетах Западной Европы. Иоганн Рейхлин (в начале XVI в.) излагал учебный курс древнееврейского языка по Давиду Кимхи, а книга Моисея Кимхи "Движение по пути знания" была переведена Себастьяном Мюнстером на латинский язык.

14. Задачи изучения языка в Новое время. Расширение языкового кругозора, знакомство с большим количеством языков и их изучение рождало вопрос: как объяснить явное сходство между различными языками. Открытие санскрита, первые сведения о котором принёс в Европу итальянский купец Сассетти, имело огромное значение для сравнительного исследования известных и неизвестных языков. Первый опыт группировки европейских языков принадлежит французскому лингвисту Жозефу Жюсту Скалигеру (1540-1609),в своей книге "Рассуждение о языках европейцев" (1599 г.) он определил в Европе 11 языковых групп – 4 большие и 7 малых. Он исходил из того, что тождество языка проявляется в тождестве слов. Четыре большие языковые группы он выделял по обозначению в них слова бог, называя их соответственно латинской, греческой, тевтонской и славянской. Скалигер не приводил никакого подтверждения правильности своего разделения; он полагал, что эти языки не связаны узами родства. В XVII-XVIII вв. факты сходства в европейских языках были отмечены многими учёными. Михало Литуанус (Литва) указал около 100 слов, сходных в литовском и латинском языках; при этом он отрицал родство русского и литовского языков. Педер Сюв (Дания) в книге "Новые соображения о кимрском языке" сообщает о сходстве скандинавских языков. Голландский лингвист Ламберт тен Кате за сто лет до Якоба Гримма сравнивает герм.е языки: готский, немецкий, голландский, англо-саксонский и исландский. Филипп Руиг (литов. Имя Пилипас Руйгис, 1675-1749) в "Литовско-немецком и немецко-литовском словаре" указ. на родство литовского, латышского и прусского языков. Франц. священник Кёрдý 18 в. писал о родстве индоевр. языков, указ. на сходство латыни и санскрита и допуская происхождение их от общ. Праязыка. Англ. востоковед и юрист Уильям Джонс в 1786 г. определил осн. положения сравнит. грамматики индоевр.х яз.в. Истор. подход к языкам нач. проявляться в составлении этимологич. и многоязычн. словарей. В обл. романс. языков – "Этимол. словарь франц. языка" Жиля Менажа (1650),"Истоки итал. языка" Феррари (1676). 1ми сравнит. словарями б. многоязычные (более 270 языков) словари рус. путешественника и естествоиспытателя Петра Палласа (1787-1789). Исп. монах Лоренсо Эрвас-и-Пандуро в Мадриде (1800-1805) опубл. 6-томн."Каталог языков известн. народов, их исчисление, разделение и классиф.я по различиям их наречий и диалектов", в кот. сообщалось приблизительно о 300 языках. одним из 1х указал на значение особ.ей нац. грамматики при сравн.ии языков. Словарь подобн. рода составили нем. учёные Иоганн Аделунг (1732-1806) и Иоганн Фатер (1771-1826) "Митридат, или Всеобщее языкознание, имеющ. в кач. Язык. примера "Отче наш" на почти 500 языках и диалектах" (1806-1817), куда вошла геогр. Класс.ия языков (Азия, Европа, Африка, Америка). Т.О., б. собран огромн. Языков. материал, кот. нуждался в теорет. обосновании и доказ.ве языков. родства. Открытие многообразия языков поставило языковедов и философов п/д выбором идеологич. основы, кот. бы объяснила историю языка. Проблема объективации языка, его происхождения предст.ся как проблема истории чел.ва. Отрицание догмата о "Божеств. промысле" философами Европы 18в. вело к поискам "случайных человеческих" причин возникновения языка. К последн.направлению относ. работы Жан-Жака Руссо "Рассужд.е о начале и основах нерав.ва м/у людьми" (1755, пер. 70) и "Опыт происхождения языков" (61), а также книга Иоганна Готфрида Гердера "Исслед.е о происх.ии языка"(1772, пер. 1909), труд Джамбаттиста Вико "Основания нов. науки об общ. природе наций" (1725). Эта идеологич. и филос. задача имела продолж.е до нач.19в. Своеобр. итогом работ по философии языка и его грамматического исследования является творчество А.Ф. Бернгарди (1769-1820). В его сочинениях – "Учение о языке"(1801-1803), "Начальные основы языкознания"(1805) подводится символическая черта под исследовательскими работами целого периода, за которым следует новая эпоха в языкознании.

15. Попытки создания Всеобщей универсальной грамматики.

Одна из первых теоретических грамматик "Универсальная и рациональная грамматика" была написана аббатами монастыря Пор-Рояль под Парижем Антуаном Арно и Клодом Лансло (1660); по месту написания и издания эту работу называют Грамматикой Пор-Рояля. Авторы этого труда вслед за Рене Декартом отстаивали всесилие человеческого разума, считая, что в языке всё должно быть подчинено логике и целесообразности. Если логика, оперируя своими категориями выражает законы и принципы, необходимые для достижения каких-либо результатов, то тем более задача рациональной грамматики, по Арно и Лансло, заключается в том, чтобы открыть законы, обеспечивающие изучение как отдельного языка, так и всех языков мира.

Всеобщая грамматика Пор-Рояля исходит из отождествления логических и языковых категорий. Авторы Всеобщей грамматики помимо французского привлекают данные латыни, греческого, древнееврейского и ряда европейских языков, пытаясь создать универсальные (всеобщие) характеристики языка, это не сравнительная и не сопоставительная, а логико-типологическая грамматика, задачей которой является установление рациональных основ, общих для всех языков, и главные различия, что в них присутствуют. В 1675 г. Антуаном Арно и Пьером Николем была написана в том же методологическом ключе "Логика, или Искусство мыслить".

На идеях Всеобщей грамматики Пор-Рояля основывается книга английского учёного Д. Гарриса "Гермес, или Философское исследование всеобщей грамматики"(1751). Используя учение Аристотеля о материи и форме, Д.Гаррис развивает аналогичную идею о внутренней форме языка, задолго до Вильгельма Гумбольдта. "Универсальная и сравнительная грамматика" К.де Габелина (1774) продолжает идею универсальной теории на материале неиндоевропейских языков (китайский, языки американских индейцев). На материале русского языка теорию А. Арно и К. Лансло развивают Иван Степанович Рижский (1759/ 1761-1811) в работе "Введение в круг словесности" (1806), Иван Орнатовский (~1790 - 1850~) в труде "Новейшее начертание правил российской грамматики, на началах всеобщей основанных" (1810). В 1810 г. выходит "Всеобщая философская грамматика" Н.И. Язвицкого, в 1812 г. "Начертание всеобщей грамматики" Людвига Генриха (Кондратьевича) Якоба.

Универсальные грамматики на материале разных языков знаменовали собой важный этап развития грамматической мысли XVII-н.XIX вв. Философская грамматика повлияла на составление описательных и сопоставительных грамматик, свойственных для представителей логико-грамматического направления. К началу XIX в. философским (всеобщим) грамматикам были противопоставлены филологические (нормативные), а потом исторические и сравнительно-исторические грамматики.

18. Возникновение Академий, создание нормативных грамматик и словарей. К этому вр. во мн. Европ. странах возникают научн. Академии. создают нормативн. грамматики и словари. Норма, как воплощ.е академич. трудов, распространяется главным образом через школу и литературу. Именно научные общества и Академии пользуются правами власти в области нормирования языка. В древности и средневековье "устроителем" норм литературного языка было учёное сословие, в большинстве случаев связанное с религиозными учреждениями. В условиях Европы создателем и хранителем норм литературного языка была церковь, которая устанавливала правила литературно-литургического произношения, словоупотребления и в основном руководила школой и литературным процессом. Но эпоха Просвещения разрезала эти связи. Управление этим процессом берёт на себя государство. Отныне государство создаёт Академии, учёные и литературные общества, объединяющие ведущих филологов и литераторов, поручает им разработку норм литературных языков. Теперь сочинения, исходящие от лица такого общества, представляют языковую норму, подкреплённую авторитетом государства, обязательную для распространения через школу, книгоиздание и канцелярию. До организации государственного нормирования языка, создания Академий или учёных и литературных обществ нормы распространяются через школьные руководства, хрестоматии, грамматики, словари нормируемого языка. После создания Академий (или научных обществ) получают распространение два рода нормативных руководств: 1) академические грамматики, словари, в которых производится отбор классических текстов;2) практические руководства по языку (школьные и "ведомственные"), которые сами не являются нормативными, но передают разработанную Академиями (или научными обществами) норму. Практические руководства по языку адресуются либо школе, либо всему обществу, либо его части, занимающейся издательской, научной, юридической, административной, управленческой деятельностью.Необходимость составления нормативных грамматик и словарей родных языков возникла уже к 16в. В 1562 г. Рамус издал грамматику фр. языка (сост. из фонетики и морфологии). В 1653 г. Оксфордск. Проф. геометрии И. Уоллис опубл. "Грамматику англ. языка". В 1596 г. в Вильно вышла 1 печатн. грамматика слав. языка Лаврентия Зизания, а в 1619 г. – Мелетия Смотрицкого, в 1696 г. – И. Лудольфа. Автором первой рус. грамм. на рус. языке явл. В.Е. Адодуров (1731). В 1757 г. Опубл. "Российск. грамматика" Мих. Вас. Ломоносова (1711-1765), кот. имела вид описательн. нормативно-стилистической грамматики. состоит из 6 наставлений: 1) "О человеческом слове вообще", 2) "О чтении и правописании российском", 3) "О имени", 4) "О глаголе", 5) "О вспомогательных или служебных частях слова", 6) "О сочинении частей слова". Лом. исходил из уч.я о 8 частях речи. Класс.я его содержала нов. Язык. материал и основ.сь на семантико-морфологическом принципе: в опред.ии грамм. Знач.я части речи уч.ся особ.ть словоизменения, словообр.я и синтакс. Использ.я. Зд. связь грамм. и стилистики явл. Гл. правилом, ибо грамм. Опис.т и опред.т норму. Стилист. принцип предпол. выбор нормы. Согласно функц.-жанровому признаку опред.я три "штиля"– средний (посредственный), высокий и низкий. Противопост.е "просторечия" (русизмов) и церковнослав. слов и морфем (славянизмов) соотносилось со сравн. Изуч.ем слав. языков. Нормативн. Грамм. Опир.ся на общеупотр.ое в яз. и на лучш. Писательск. образцы. Она противостоит всеобщ. Грамм., сост.ой на логико-дедуктивных основ.ях. Нормативно-стилистич. принцип употр.ся также в толк. словарях нов.языков. Ранее составлялись словари-комментарии, словари-каталоги, с к. 17в.- н.18в. появл. Нов. вид словаря – нормативн. Толк. словарь, значение кот. в теории и методике языковедения весьма знаменательно. Такой сл.рь закрепляет словарн. состав яз., опред.ет знач.я слов и выраж.й, даёт грамм.е и стилист.е описание слов, что явно свидет.ет о достаточн. в культ. смысле развитии языка, об уровне его научн. Исслед.я. 1м академич. толковым словарём в Евр. Б. словарь итал. языка – "Словарь Академии Круска" (1612), в 1694 г. Печат. "Словарь фр. Академии", в 1726-1739 гг. изд. "Словарь авторитетов" исп. Академии, в 1789 -1794 гг. – "Словарь Академии Российской". Толк. словари со св. величайш. словесными накоплениями и действ.ю в обществ. сознании влияли на развит. теории яз. сложилась нов. филология, объектом изуч.я кот. стали нов. языки и лит.ры, а осн. Теоретич. вопросом стала проблема язык. нормы.

21. Сравнительно-историческое языкознание Новая филология XVII-XVIII вв. пыталась противопоставить себя классической филологии, всеобщей, рациональной грамматике. Но общее у них было то, что представление о языке и речевой деятельности как предмете исследования оставалось внеисторическим, застывшим. Начало XIX в. в истории европейского языкознания проходит под воздействием трёх ясно определимых факторов: проникновение исторического метода в науку, развитие романтического направления в философии, знакомство и изучение санскрита. В XIX в. разбор языковых изменений становится приёмом особого свойства; так возникает и развивается сравнительно-историческое языкознание, составляются сравнительно-исторические грамматики и историко-диалектные словари. Объём языковых накоплений растёт: изучаются древнегреческий, латинский, германские, иранские, славянские языки и санскрит. Разобщение европейского и азиатского языкознания преодолевается, назревает вопрос о единстве лингвистики Старого и Нового Света. Сравнительно-историческое языкознание определяется как область языкознания, объектом которой являются родственные, т.е. генетически (по происхождению) связанные, языки. Сравнительно-историческое языкознание рассматривает историю выражения определённых значений и эволюцию языка в связи с его историей. Оно дополняет типологию языков, которая исследует языковую форму как средство выражения значений. Наука о языке на протяжении XVII ─ XIX в. не только испытала плодотворные влияния со стороны общей методологии наук, но и сама принимала деятельное участие в выработке общих идей (принцип историзма, открытие законов развития, структурный анализ и т.п.).

80. Металингвистика, лингвосемиотика. В 1970-80-е гг. получ. развитие семиотика-наука о знаков. системах, хранящих и передающих инф–ю в чел. Об–ве(язык), в природе (коммуникация в мире животных) или в сам. чел. Из всей обширн. группы семиотики небольш. общность обнаруж–ся м/у яз.и худ.лит-ой, т.е. ис–вом, использ–м яз. в кач. Св. средства; поэт. семиотика яз. и лит–ры образует средостение гуманит. семиотики. Др.ветвью семиотики явл. формальная, или логико-математическая, семиотика, относящаяся к так наз. «металогике». Получ. качеств. нов. развитие металогика, методология дедуктивных наук, часть логики, посвященная изучению метатеоретическими ср–ми свойств различн. Логич. систем и логики в цел. К металогике относ. и математика, теория доказательств, и теория определимости понятий. ||-но разраб–ся метатеория, кот. анализирует структуру, методы и св–ва к-л. др. теории - так наз. предметной (или объектной теории). Наиб. развитый хар-р имеют метатеория логики (металогика) и метатеория математики.Объектом рассмотрения в метатеории оказывается не сама по себе содержат. научная теория, а ее формальный аналог-исчисление.Нач.на их основе развиваться и металингвистика.Общие принципы семиотики как «науки о знаках»были выведены на основе наблюдений над естесств.языком в работах Пирса и Соссюра, Пирс стрем. к созд-ю особ. напр–я матем.логики (умозрительная грамматика), а Соссюр к опред–ю предметн. области различ. знаков как объектов нов. науки, названной им семиологией. По мере развития понятия «знак»(на кот.настаивал С.)постеп. отходило на 2-й план, поскольку не удавалось обнаружить кое-какие знаки, присущие яз. и разн. семиотич.системам. В рамках этой дисциплины сущ. 3 осн.семиотич. членения – синтактика (отнош-е м/у знаками в реч.цепи и вообще ко временной последовательности), семантика (отнош.м/у знаконосителе, предметом обозначения и понятием о предмете), прагматика (отнош.м/у знаками и тем, кто их исп-т). В границах когнитивного подхода склад. Нов. соотношение частей семиотики: семант. Поним–ся как обл. истинности высказываний, прагм. как обл. мнений, оценок, предположений и установок говорящих, синтакт. как обл. формальн. вывода. В частн. оказалось возможным опред–ть худ.лит-ру семиотически ч/з ее яз., как сферу дей-я интенсионального яз., как яз.,описывающего возможный, интенсиональный (воображаемый)мир.

21. Этапы становления и развития сравнительно-исторического языкознания.

1. Накопление огромн. языков. материала. Установление истинного и единств. объекта изучения. Грамматика, продолжаемая с древних времён, рассматривается как дисциплина нормативная (давать положительные критерии, правила для различения правильных форм от форм неправильных). Знакомство европейских лингвистов с санскритом (к.XVIII в.). Создание грамматик национальных (народных) языков Европы (с XVI в.).

2. Филология в Европе как развитое продолжение филологии древности (Александрийская "филологическая" школа, Арабская и т.п.). Системное сравнение (первоначально: лексика и грамматика) вульгарного и классического языков. 1816 г. – работа Франца Боппа "Система спряжения санскрита", возникновение компаративной филологии, или "сравнительной грамматики", изучающей отношения, связывающие санскрит с языками германскими, греческим, латинским и др. Бопп изъяснил возможность построения самостоятельной науки на материале соотношений родственных языков для понимания одного языка другим языком, для объяснения форм одного языка формами другого. Рождается исторический принцип в исследовании. Возникновение сравнительного (контрастивного, конфронтативного) языкознания. В эт. же напр–и: Яков Гримм, основатель германистики ("Нем. грамматика" опубл. в 1822-1836 гг.). Этимология осознаётся не т. как процесс словообр–ия в одн. яз., как изобразит. св–ва имён, но и как отношения м/у языками в их слов. составе (иссл–я Августа Потта, чьи книги снабдили лингвистов массой этимолог. материалов; Адальберт Кун, работы кот. касались сравнит. лингвистики и сравнит. мифологии; индологи Теодор Бенфей и Теодор Ауфрехт и др). Яз. стал пониматься как понятийное и почти совсем безобразное ср–во выражения мысли. К этой же герм. шк. сравнит. лингвистики следует отнести Макса Мюллера, Георга Курциуса и Августа Шлейхера. М.Мюллер популяризировал её талантл. лекциями ("Чтения о науке о языке", 1861 г., на англ. языке); Курциус известен "Принципами греч. этимологии"(1879 г.), был одним из 1х, кто примирил сравнит. грамматику с классич. филологией. Шлейхер 1й сд. попытку собрать воедино результаты вс. частн. исслед–й. Его "Компендиум сравнительной грамматики индогерм. языков"(1861г.) является систематизацией заложенной Боппом науки.

3. В 1870-х гг. стали задаваться вопросом, каковы же условия жизни языков. Обращается внимание на объединяющие их соответствия, что это только один из аспектов языкового явления, что сравнение – средство, метод воссоздания фактов. Исследование проблем внутр. формы языка, связи звука и значения, язык. типологии. Первый толчок дан американцем Уильямом Утни, автором "Жизни языка"(1875 г.). Вскоре образ–сь шк. "младограмматиков" во гл. её были нем.е учёные: Карл Бругман, Герман Остгофф, германисты Вильгельм Брауне, Эдуард Зиверс, Герман Пауль, славист Август Лескин и др. Они располагали итоги сравнения в истор. перспективе и т.о. располагали факты в их естеств. порядке.Язык перестал рассм–ся как саморазвивающийся организм и б. признан продуктом коллект. духа язык. групп. Открыты опред. фонетич. законы (19в.), синхрония и диахрония языка (развитая позже в теории де Соссюра), яз. стал рассматриваться как система.

4. Этой ступени свойственно методологич. ед–во сравнит. языкознания, основ. на сравнении фактов разн. языков м/у соб. Определены осн. разделы языкознания: общ. языкознание (философия языка и общая грамматика), сравнительно-историческое языкознание, частн. языкознание (изучение отдельных языков, составление нормативных грамматик и словарей). Принцип научности языкознания связ–ся с принципом историзма. Болгарский лингвист Владимир Георги́ев (род. 1908 г.) делит историю сравнительно-исторического языкознания на 3 периода: 1-й – 1816-1870 гг., 2-й – 1871-1916 гг., 3-й – языкознание 20в. Нем. учёный Бертольд Дельбрюк (1842-1922) утверждал, что 1-й период открывается "Сравнительной грамматикой" Франца Боппа и завершается работой Августа Шлейхера "Компендиум сравнительной грамматики индоевропейских языков" (1861-1862).

21. Основные тенденции современной компаративистики.

Сравнительно-историческое языкознание после младограмматического периода, кот. нач. с 1920-х гг., несм. на господство синхронного подхода к яз. (особ. в структурализме), сохранило св. осн. положения в исслед–и истории индоевр. и др. языков. Кол–о методов исслед–я доп–сь приёмами лингвистич. структурализма. Достижения индоевропеистики к началу 21в: расшифровка чешским ассирологом Бедржихом Грозным клинописных табличек 18–13вв. до н.э. с надписями на хеттском языке ("Язык хеттов", 1916-1917), составление амер. лингвистом Эдгаром Стёртевантом "Сравнит. грамматики хеттского яз." (1933 - 1951), исслед–е тохарского языка, крито-микенской письменности привело к пересмотру мн. ?в индоевропеистики. Были уточнены проблемы индоевроп. фонетики, морфологии, синтаксиса в трудах Германа Хирта ("Индогерманская грамматика", 1921-1937); издан "Сравнит. словарь индоевр. языков" (1927-1932) Алоиса Вальде и Юлиуса Покорного, "Индоевропейская грамматика" (т.3, 1969) под ред. Ежи Куриловича. Пересматривается уч–е об односложности индоевр. корней. Индоевропеистика 3го периода предст. работами Германа Хирта, Ежи Куриловича, Эмиля Бенвениста ("Первонач–е образование индоевр. имён", 1935; рус. пер. 1955), Франца Шпехта ("Происхождение индоевр. склонения", 1943), Витторе Пизани ("Индоевр. языкознание", 1949), Влад. Георгиева ("Исследования по сравнительно-историческому языкознанию", 1958), Вальтера Порцига ("Членение индоевр. языковой области", 1954; рус.пер. 1964). В нашей стране продолжаются исследования по компаративистике М.М. Гухмана, А.В. Десницкой, В.М. Жирмунского, С.Д. Кацнельсона и др. Э.А. Макаев "Проблемы индоевр. ареальной лингвистики, 1964, "Структура слова в индоевропейских и германских языках", 1970. Совершенствуется сравнительно-исторический метод (благодаря работам А. Мейе, Е. Куриловича, В. Георгиева и др. Соврем. компаративистика исп. > спектр методов (структурные, ареальные, типологические, сопоставительные, статистические, вероятностные). В 1948-1952 гг. Морисом Сводешом (1909-1967) разраб. метод глоттохронологии, измеряющий скорость языков. изменений и определяющий на этой основе время разделения родств. языков и степень близости м/у ними. Появились нов. теории индоевр. вокализма и консонантизма; дальнейш. развитие получила ларингальная теория. Восстановлены акцентно-интонационные типы, связ.е с опред. грамм. парадигмами. Подвергнуты ревизии представления о едином индоевр. языке-источнике (идеи континуальности индоевр. языков. области отстаивают неолингвисты). Создаётся концепция типологич. описания индоевр–х языков (П.Хартман). В этой связи исследуется индоевропейская мифология (Ж.Дюмизель, П.Тиме). Современная компаративистика пользуется информационными источниками из разных сфер человеческой деятельности, включая такие дисциплины, как сравнительно-историческая грамматика (и фонетика), этимология, историческая грамматика, сравнительная и историческая лексикология, теория реконструкции, история развития языков, дешифровка неизвестных письменностей, наука о древностях (лингвистическая палеонтология), история литературных языков, диалектология, топонимика, ономастика и т.п. Результаты её исследований оказывают существенное влияние на выводы, формулируемые в науках исторического цикла, в ряде естественных наук. Немаловажным достижением современной компаративистики становится теория и практика реконструкции текстов, эта новая область исследования возвращает научную методологию с углублением и расширением результатов к принципу "историзма" и к принципу связи языка с культурой. Создана современная геолингвистика как наука о разнообразии языков мира, их ареалах и типологическом сходстве, объединяющая многие противоположности прошлого (типологическое (морфологическое) и историческое языкознание, внутреннюю и внешнюю лингвистику, связь индоевропейской семьи с другими семьями), которая способствует единству сравнительно-исторических, типологических, социологических (этнолингвистических) исследований.

25. Вклад российских компаративистов в мировое языкознание.

В росс. языкознании нач. 19в. осн. внимание уделяется проблемам общ. языкознания и развитию положений М.В.Ломоносова о родстве и общности происхождения славянских языков ("Российская грамматика", "Предисловие о пользе книг церковных в росс. языке" (1758), "О нын. состоянии словесн. наук в России", "Письмо о правилах росс.стихотворства"). Рус. индолог-самоучка Герасим Степ. Лебедев в Англии на англ. языке издаёт грамм. санскрита (1801), на рус. опубл. его книга о санскрите "Безпристрастное созерцанiе системъ Восточн. Индiи Брамгеновъ, священныхъ обрядовъ ихъ и народныхъ обычаевъ" (1805). Начинается изучение одного из древнейших индоевропейских языков – санскрита. Ф.П. Аделунг анонимно опубликовывает труд о сходстве и различии между рус. и санскритом (1811). Впервые в нем утверждается, что сущ. Взаимн. родство санскрита с Европ. языками и необходимость сравнит. изучения языков. Профессор Харьковск. университета Иван Орнатовский в книге "Новейшее начертание правил российской грамматики, на началах всеобщей основанных"(1810) излагает взгляды на взаимн. родство языков, отмечая древность слав. Яз., его близость к языкам греч. и лат. Автор указ. на сходство вс. языков, делит их на древн. и новые, коренные и производные, восточные и западные. В 1811 г. Опубл.а книга Ильи Фёдоровича Тимковского "Опытный способ к философскому познанию российского языка", впервые в рус. языкознании говорится о тесной связи ист. языка и ист. народа, указ.ся на влияние внешн. и внутр. обстоятельств в развитии языка. В работах крупных русских языковедов 1830-60-х гг., таких, как И.И. Срезневский, Ф.И. Буслаев утверждаются принципы сравнительно-исторического метода, выдвигаются новые грамматические концепции. Измаил Иванович Срезневский (1812-1880) внёс значительный вклад в мировую компаративистику ("Мысли об истории русскаго языка" (1849), "Курс лекций по истории русского языка", "Материалы для словаря древнерусского языка", т.1-3 (1893-1903), им описаны и подготовлены к изданию многие памятники древней письменности; он первый начал огромный труд "Опыт областного великорусского словаря"(1852, дополн.(1858), где описывается диалектная лексика всех территорий её распространения). Автор указывает на внешние и внутренние обстоятельства развития языка, необходимость исторического изучения языка в связи с историей народа, вопрос о древности диалектов русского языка и времени их образования. Фёдор Иванович Буслаев (1818-1897). Основные его труды: "О преподавании отечественного языка" (1844), "О влиянии христианства на славянский язык"(1844), "Опыт исторической грамматики русского языка" (1858). Автор утверждал системный характер языка, язык как совокупность грамматических форм самого разнообразного происхождения и состава, представляя языковую систему как сочетание разновременных явлений. Его теорию одновременного существования в языке старого и нового в дальнейшем поддержат Александр Афанасиевич Потебня и Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ. Буслаев сделал для языкознания чрезвычайно много: он написал собственно первую основательную историческую грамматику русского языка. Теоретическое наследие собранного им историко-лингвистического материала было немаловажным для дальнейших исследований. Однако характерно его религиозное отношение к языку, в частности, он считал, что "между фактами из истории языка и из истории народа постоянною преградой оказывается бессознательное, равнодушное употребление языка как пустого знака для выражения мысли" [Буслаев Ф.И. Мысли об истории русского языка И.Срезневского. /Рецензия/. СПб., 1850. С.49].

Владимир Иванович Даль (1801-1872). Его труды по вопросам теории и практики русской речи ("Напутное слово", "О русском словаре", "О наречиях русского языка", знаменитый его Словарь и др.) стали значительным источником для отечественного языкознания. "Толковый словарь живаго великорускаго языка" (1863-1866) составлялся В.И. в течение 50 лет. Он содержит около 200`000 слов русского языка и более 30`000 пословиц и поговорок. Для сравнения: полный академический "Словарь церковнославянcкаго и русскаго языка" (1847 г.) содержит около 115 000 слов. Славистика продолжает развиваться и в XX в.; публикуются славистические журналы, с 1929 г. проводятся международные съезды славистов. В 1958 г. в Москве проводился IV международный съезд славистов, после которого работа отечественной компаративистики получила качественно новое наполнение.

25. Современная отечественная компаративистика.

В работах Ивана Ивановича Мещанинова, Евгения Дмитриевича Поливанова, Льва Владимировича Щербы в 1920-50-х гг. были поставлены принципиальные вопросы общего языкознания. Дискуссия 1950 г. освободила советское языкознание от догм марровского "нового yчения о языке" (см.о Николае Яковлевиче Марре (1864/65-1934) далее). В начале 1950-х появляются работы Бориса Александровича Серебренникова (1915-1989), книга Агнии Васильевны Десницкой (род. 1912 г.) "Вопросы изучения родства индоевропейских языков" (1955), коллективный труд "Вопросы методики сравнительно-исторического изучения индоевропейских языков"(1956). Создаётся метод внутренней реконструкции и типологических исследований, советские языковеды выделяют временны́е пласты праязыка. Идеи Алексея Александровича Шахматова о происхождении славян развиваются Федотом Петровичем Филиным (1908-1982) в книгах "Образование языка восточных славян"(1962), "Происхождение русского, украинского и белорусского языков" (1972).

Советский индоевропеист Энвер Ахмедович Макаев (р.1915 г.) определяет дальнейшие цели и задачи исследований: последоват. и систематич. сравнение фонем и морфем всех языков, образующих опред. генетическую семью, устанавливать исходное праязык, выделять хронологические срезы, позволяющие определить наличие архаизмов или инноваций в определённом ареале или в каждом конкретном языке. (Теоретические проблемы современного советского языкознания. 1964).

Большое внимание в сравнительно-историческом языкознании ХХ в привлекают к себе языки изолированные в отношении их родства. Теория и практика реконструкции текстов возвращает в данную дисциплину исходный принцип "историзма" и принцип связи языка с культурой. Была теоретически построена и на большом фактическом материале обоснована ностратическая гипотеза, предполагающая вхождение индоевропейских языков в "сверхгруппу" языков (вместе с семито-хамитскими, картвельскими, уральскими, алтайскими, дравидскими языками).

Труды Владимира Николаевича Топорова (1928 г.р.), А.В.Десницкой, Тамаза Валерьевича Гамкрелидзе (1929 г.р.) и Вячеслава Всеволодовича Иванова ("Индоевропейский язык и индоевропейцы. Реконструкция и историко- типологический анализ праязыка и протокультуры", т.1-2, 1984 г.) явл. существенным вкладом в мировое языкознание. Появились новые теории о родстве всех языков мира (гипотеза моногенеза).

Следует также отметить внушительные достижения отечественных компаративистов:

1. Освоение языкового материала, особенно фонетических и морфологических данных анатолийской группы языков (Вяч.Вс.Иванов, Т.В.Гамкрелидзе), которое способствовало смене представлений о структуре древнего индоевропейского языка.

2. Изучение синдо-меотских и таврских реликтов индоарийского на Юге России (О.Н. Трубачёв).

3. Введение большого количества данных по среднеиранским языкам (В. А. Лившиц, И.М. Дьяконов, М.Н. Боголюбов).

4. Изучение остатков скифского языка (В.И.Абаев).

5. Изучение недостаточных по количеству оставленных памятников иллирийского, мессапского, венетского, фракийского, фригийского, македонского языков (И.М. Дьяконов, В.Н. Нерознак, Л.А. Гиндин).

Усовершенствованию сравнительно-исторического метода способствовали труды А.М. Селищева, Л.А. Булаховского, В.М. Жирмунского, О.Н. Трубачёва, А.Н. Савченко, А.Е. Супруна, В.В. Колесова, Б.А. Серебренникова,Т.В. Гамкрелидзе, Вяч.Вс. Иванова, Г.А. Климова, Э.А. Макаева, В.И. Собинниковой.

Словарь темы. * Конвергенция – (от лат.convergo - приближаюсь, схожусь) – сближение или совпадение двух и более лингвистических сущностей.

25. Сущность ностратической теории.

Челов.языки м/б разбиты на группы по по происхождению от опред. языков. традиции, так наз. праязыков. Близкое родство обыкновенно явл. очевидным д/сам. носителей языков (напр., рус., болгарск., польск.), но отдал. родство треб. Особ. науч. Доказ–ва (напр., на осн. сравнительно-истор. метода). Относительность противопоставления родствен–х / неродств–х языков обнар–ет ностратическая гипотеза (или теория), согласно кот. ряд отд.языковых семей объединяется на > глубок. Врем. пласте реконструкции в одну ностратическую "сверхсемью".

Вопрос о древнейш. родстве семей языков, входящих в ностратич. макросемью, возник в нач. пер. сравнительно-исторического изучения этих семей. Работы 3 этапа: 1)накопление материала, попарное сравнение яз. Семей (В. Шотт, М.А. Кастрен – урало-алтайские сравнения, Г. Мёллер, А. Кюни – индоевропейско-семитские, Ф. Бопп – индоевропейско-картвельские, Р. Колдуэлл и др.) Завершается период работами Альфредо Тромбетти: шир. сравнение мат–ов языков мира. 2)В 1920-50-е гг форм. алтайское язык–ие, разрабат. Сравнит.е грамматики вс. ностратич. семей. > полный охват материала и попытки реконструкции. Работы Б.Коллиндера по уральско-индоевропейскому родству, О.Соважо и А.М.О.Рясянена по урало-алтайскому родству. Сформулировано положение о родстве не пар языков, а неск-х язык. семей, а им. урало-алтайской, индоевропейской и афразийской Х.Педерсоном. Им же в 1903 г. был предложен термин "ностратический язык" (от лат. noster – наш). 3) установка на реконструкцию ностратич. праязыка. Впервые обобщение материала и реконструкцию НЯ сд. В.М.Иллич-Свитыч.

Определение времени распада ностратической макросемьи гипотетично, основ-ся на соображениях глоттохронологических (мож. т.показать, что распад НЯ произошёл не позже 8 тыс. л.н.) и культурно-исторических соображениях (относят t распада к пер. до 11 тыс. лет до н. э.) Прародину ностратического праязыка относят к району Ближнего Востока. НЯ–ки разделяют на восточно-ностратические (уральские, дравидийские, алтайские) и западно-ностратические (афразийские, индоевропейские, картвельские). Деление связ. с судьбой общеностратич. вокализма в языках-потомках: вост–е НЯ–ки сохранили устойч. первонач. вокализм корня, зап–е развили системы вокалич. чередований – англ. sing "петь"– sang "пел"– sung (причастие прош.вр.) – song "песня". К числу восточно-ностр. языков относят корейский и японский, но пока ещё не удалось установить, входили они в число языков, образовавшихся из промежуточного алтайского праязыка, или же их можно прямо возвести к восточно-ностратическому праязыковому диалекту. То же в отнош. к семитским и др. афразийских языков к западно-ностр. праязыковому диалекту без промежут. афразийского праязыка. Ч/з последоват–е сравнение реконструированных праязыков возможность наличия древнейш. Родств. связей м/у языками. Часть очевидных сходств в словаре восстанавливаемых макроязыков д/> семей м. объясняться контактами после разделения сравниваемых макросемей, что затрудняет выделение исконно родств–х элементов словаря.

Неясны связи НЯ с др. "макросемьями": "палеоевразийской" и америндской. Сложной явл. проблема отношения к НЯ нигеро-конголезских языков и аустроазиатских языков, кот. обнаруживают некот. Общ. элементы с НЯ–ми.

Генетическое родство НЯ обнаруживается в наличии обширн. корпуса родственных морфем, как корневых, так и аффиксальных (около тыс.). Совокупность корн. морфем включ. корни осн. слов. фонда и покрывает круг элементарных понятий и реалий (части тела, родств. отношения, явления природы, названия животных и растений, действия и процессы). Праязыки, кот. дали 6 семей языков, объединяемых в НЯ–ки, обнаруж–т генетич. тождество устойчивых частей системы грамматических (в т.ч. словообразовательных и словоизменительных) морфем.

Фонологическая структура нострат. праязыка обладала, по–видимому, 7 гласными и > кол-вом согласных. Синтаксис грамм. элементов б. сравнит. свободным, что подтверждается превращением одних и тех же элементов в суффиксы в одних языках и в префиксы в других. Порядок следования членов предложения относительно устойчив и имеет вид SOV (по системе Дж.Х.Гринберга). В то же время, если в качестве субъекта выступало личное местоимение, оно ставилось после глагола, о чём свидетельствует наличие постпозитивного спряжения в большинстве НЯ–ков. Многие исследователи считают ностратическую систему близкой к агглютинативной.

ДВЕ АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ НА СООТНОШЕНИЕ НОСТРАТИЧЕСКОГО И АФРАЗИЙСКОГО ПРАЯЗЫКОВ

а) Вхождение афразийского в ностратический

						Ностратический
	Западно-ностратический											Восточно-ностратический
Афразийский					Индоевропейский				Картвельский

б) Параллельное существование афразийского и ностратического

Афразийский

Ностратический

Кушит-ский

Омоут-ский

Бербер-ский

Чад-ский

Египет-ский

Семит-ский

Картвель-ский

Индоевро-пейский

Восточно-ностратические диалекты

При очевидности основных поздних объединений языков в семьи, отмеченной в генеалогической классификации языков, она не ручается за точность деления семей на подгруппы, происходящие из промежуточных праязыков, в случае, если языки не разделились в пространстве и времени достаточно рано (но в этом случае родство иногда определяется с меньшей надёжностью). Наконец, генеалогическая классификация языков, закрепляет только происхождение некоторой основной части грамматических и лексических (корневых) морф, не предполагая, что известен источник всех остальных морф. Например, в таких хорошо известных индоевропейских языках, как германские и греческий, только в настоящее время начинает выясняться происхождение значительного числа субстратных слов, в конечном счёте предположительно родственных северо-кавказским. По всем указанным причинам генеалогическая классификация языков может до сих пор считаться находящейся лишь на предварительной стадии своей разработки. Существенное уточнение её происходит, с одной стороны, благодаря выяснению ареальных связей между современными контактирующими диалектами, с другой – благодаря выявлению более древних отношений между "макросемьями".

25. Сущность психологического направления в языкознании.

Психологическое направление в языкознании (лингвистический психологизм) – совокупность течений, школ и отдельных концепций, рассматривающих язык как феномен психологического состояния и деятельности человека или народа. Это направление возникло как проявление отрицательного отношения некоторых учёных к натуралистическому и логическому направлению (натурализма и логизма). Связь мыслительной деятельности с психологией речи свойственна для большинства школ лингвистического психологизма, их объединяют следующие характерные черты:

а) Язык определяется как деятельность индивида и отражение народной психологии (язык – самосознание, мировоззрение и логика духа народа).

б) Язык и личность, язык и народность – связаны психологически.

в) Язык – явление культурно-историческое.

г) Речевая деятельность имеет социальные свойства, это психофизический акт и способность говорящего, основанная на его физиологии.

д) Язык – орудие познания и исследования. Языковой акт (социально-привычное действие человека, состоящее в выражении с помощью языковых знаков мыслей и чувств и в понимании этого выражения) – есть по существу исходная точка исследования.

Основателем психологического направления является Хайман Штейнталь/Штайнталь (1823-1899), известный в истории языкознания интерпретатор идей В.фон Гумбольдта, критик натурализма А.Шлайхера / Шлейхера. Главные работы Х. Штейнталя: "Произведения В. Гумбольдта по философии языка" (1848), "Классификация языков как развитие языковой идеи"(1850), "Происхождение языка"(1851), "Грамматика, логика и психология, их принципы и взаимоотношения"(1855), "Характеристика важнейших типов строя языка"(1860), "Введение в психологию и языкознание" (2-е изд. 1881), "История языкознания у греков и римлян" (2-е изд. 1890-1891). В 1860 г. Штейнталем совместно с М. Лацарусом был основан журнал по этнической психологии и языкознанию.

Психологизм стал господствующим методологическим принципом языкознания 2-й половины XIX в. и первых десятилетий XX в. Идеи Х.Штейнталя оказали влияние на А.А.Потебню, И.А.Бодуэна де Куртенэ, на младограмматиков, на Вильгельма Вундта (1832-1920), Антона Марти (1847-1914), Карла Людвига Бюлера (1879-1963), Гюстава Гийома (1883-1934) и других.

Основными школами лингвистического психологизма являются в дальнейшем этнолингвистика, психологическая социология языка, семантический психологизм, психологический структурализм, психология речи, психолингвистика.

25. Философия языка В. Гумбольдта.

Нем. учёный, барон фон Гумбольдт (1767-1835) заложил работами основы общ. и теоретич. языкознания, философии языка и нов.направления совр. языкознания. Трактаты «О сравнит. изучении языков…», «О происхождении грамм. форм…» представили обобщение исследований по санскриту. В письме "О природе…" выраж. взгляды на происх–е, развитие и сущность яз. Работа "О букв. Письме…" посвящ. соотношению яз.и письменности. Лингвистич. взгляды Г. тесно связ. с его историко-философской концепцией и отражают некот. положения классич. нем. философии (метафизика, категориальная таблица, метод гносеологического анализа Иммануила Канта (1724-1804), идеи Иоганна Фихте (1762-1814), диалектика Фридриха Гегеля (1770-1831). Швингер считал, что взгляды Г. связ. с неоплатонизмом, явл. осмыслением учения Плотина о душе и представления о внутр. Форме. Г. в св. сочинениях утверждает, что сущ. неразрывная связь и тождественность яз. и "нар. духа", она "недоступна для нашего разумения" и "остаётся для нас необъяснимой тайной". Развивая идеи Гердера (1744-1803), Г. исследует проблемы происхождения и генеалогии яз., сравнит–го изучения языков, их классификации, роли языка в развитии духа.

Г. использ. термин "energeia" для обозн. языка как деятельности (возм., заимств. у англ. уч. Гарриса). Яз. как деятельность "нар. духа", по Г., духовная сущность создаётся нар. языковым сознанием, это связь взаимодействия. Энергейтическую теорию языка Г. можно понять как введение в общую теорию человека, отвечающую на вопрос "Что такое язык?" и далее "Чего достигает человек посредством языка?" => Язык есть как бы внешнее проявление духа, яз. развивается по законам духа, формой существования языка является его развитие; "язык не продукт деятельности, а деятельность.

В раб. "О сравнительном изучении языков…» б. выведена осн. задача языкознания как изучение кажд. Извест. Яз. в его внутр. связях и отношениях частей к цел. организму. Под организмом Г. понимает язык как целостность, как систему. Он создал также знаковую теорию языка, отмечает, что яз. есть одновр. и отражение, и знак (звук и понятие, слово и понимание).

Г–ая концепция взаимоотношений формы и субстанции проявляется при анализе звуковой формы, в част. при опред–и понятия артикулированного звука. Звуковая форма, благодаря общности звука и мысли, связ. с обозначением предметов. "в нечленораздельном звуке проявляет себя чувствующая сущность, а в членораздельном звуке проявляет себя мыслящая сущность". В отлич. от жив–х, у чел. наблюдается чёткая определённость реч. звука, кот. необходима разуму для восприятия предметов.

Т.О., язык занимает промежут. положение м/у чел. и воздействующей на него природой. Язык, хотя и связан с духовным бытием человека, вместе с тем имеет и самостоятельную жизнь, причём он как бы господствует над человеком.

Учение о происхождении и развитии языка: Яз. Возник. из ч–ка. Организм яз. возникает из присущей человеку спос–ти и потребности говорить; в формир–и участвует весь народ; по природе социален, ибо он ф–ет в кач. обозначения предметов и как ср–во общения; индивидуален. Раз возникнув, язык непрерывно развивается.

В проекте сравнительного языковедения, в котором язык как предмет раскрывается полностью лишь в исследовании многосторонних и необходимых связей, Гумбольдт отмечал, что "... язык и постигаемые через него цели человека вообще, род человеческий в его поступательном развитии и отдельные народы являются теми четырьмя объектами, которые в их взаимной связи и должны изучаться в сравнительном языковедении". Этот способ рассмотрения языка в широком контексте связанной с ним проблематики отвечает требованиям и философии, и лингвистики, это по существу попытка их соединения и преодоления односторонности наук, исследующих отдельные сферы действительности, поскольку по существу и на самом деле это касается мира в целом и его первоначал.

25. Младограмматизм.

Возникновение младограмматического направления относится к 1870-тым гг. и связано с именами таких лингвистов, как Карл Бругман и т.д. (карточка) связ. с Лейпцигским университетом, поэтому это направление иногда называют Лейпцигской школой языкознания. А также... Некот. t Фортунатов и Бодуэн де Куртенэ б. сторонниками М. Термин впервые употреблён Фридрихом Царнке (1825-91, Германия) в применении к лейпцигской школе.

Индивид. психологизм присутствует в работах… (карточка) М–тики избегали философии, всего, что связ. с глоттогонич. идеями Гумбольдта и Августа Шлейхера. Они обратились к изучению говорящего человека и обратили языкознание на позитивистский путь исследований языка, основанных на непосредственных наблюдениях и на индуктивном методе, при этом используя историч. принцип лингвистич. анализа. По Паулю, задача учения о принципах культурно-исторической науки (языкознания) в том, "чтобы показать, как протекает процесс взаимодействия индивидов, как отдельное лицо, выступая в роли получателя и дающего, определяемого и определяющего, соотносится с общностью, как младшее поколение овладевает наследием старшего". Так ставится проблема взаимоотношения индивида и общества. Это взаимоотношение не отделено от культуры. Но важнейший признак культуры, по Паулю, – психическое начало. Психология – основа языкознания. Принцип историзма предполагает психологическое понимание сущности языка. Общий дух и его элементы не существуют. Доказанной реальностью выступает индивидуальный язык. Пауль различает две сферы психики индивида: cферу сознания и сферу бессознательного. Он привлёк внимание учёных к той области познания, которая в настоящее время стремится ответить на вопрос, где и как хранится полученная человеком информация. Для объяснения коммуникативной функции языка вводится понятие узуса (нечто общее для индивидуальных "языковых организмов", некая надындивидуальная языковая абстракция, делающая общение возможным). Концепция развития языка сводится к выявлению взаимоотношений языкового узуса и речевой деятельности отдельного лица.

[1] Положительное изменение узуса – возникновение нового, а [2] отрицательное – в языке младшего поколения забываются элементы языка старшего поколения; [3] процесс замены – отмирание старого и появление нового является одним актом. Эта теория языковой непрерывности и роли смены поколений в изменениях языка весьма характерна для младограмматиков.

Учение о звуковых законах и аналогии как важнейших факторах развития языка. Изменение методологии языкознания – изучение речи говорящего человека, а не письменных памятников прошлого; учёт при разборе, анализе истории языка действия звуковых (фонетических) законов и аналогии. Смена объекта исследования привела к изменению теоретической базы. В концепции младограмматизма, язык существует в индивидууме, в котором есть постоянная (обусловленная психической и физической деятельностью) причина. Звуковое изменение в языке совершается по законам, не знающим исключений. Источник всех изменений находится в сфере бессознательного.

Славист А. Лескин, отмечая существование системы в звуковых изменениях, в книге "Склонение в славяно-балтийских и германских языках" (1876) писал, что "допускать произвольные, случайные, не согласуемые между собой отклонения – значит, признать, что объект исследования, язык, недоступен для науки". Дельбрюк заложил основу совр. определения фонетического закона – как звукового изменения, происходящего в данном языке, в данных условиях, на данной территории, в данное время. Грамматическая аналогия противопоставляется различиям, привносимым фонетическими законами. Образование по аналогии является решением пропорционального уравнения. На самом деле, хотя учение о грамматической аналогии имеет важное значение, следует учитывать многообразные пути преобразования отдельных элементов грамматической системы языка, различные типы аналитического выравнивания форм, связь со смысловой стороной слов.

Итогом исследований младограмматиков в области сравнительно-исторического языкознания стали "Основы сравнительной грамматики индоевропейских языков" (использованы данные почти 70 индоевропейских языков и диалектов), где даётся описание звуковой системы индоевропейского праязыка, его морфологии и общих свойств.

Проблемы синтаксиса. "Синтаксические исследования"(1871-1888) Б. Дельбрюка об основах греческого и ведийского синтаксиса, "Синтаксис индоевропейского простого предложения" К. Бругмана (посм.1925). Отрицая основания логической грамматики, Г. Пауль в "Принципах истории языка" заложил основы научного теоретического синтаксиса на психологической основе (с учётом ассоциативной психологии Иоганна Фридриха Гербарта (1776-1841) и философии лингвистического позитивизма).

При исследовании проблемы изменения значений слов Г. Паулем (в "Принципах истории языка") было выведено, что при разграничении окказионального и узуального значения слов, возможно понять процесс изменения их значений. Узуальное значение слова внеконтекстно, а окказиональное – определено в индивидуальном речевом акте. Исходя из этого причина изменений значений слов находится в неустойчивости индивидуальной психики, вызывающей смещение границ между узуальным и окказиональным значениями слова. Отсюда выводится классификация изменений значений слов, построенная на логико-психологических основаниях.

Исследования младограмматистов во многом повлияли на дальнейший ход лингвистической науки. Постоянное научное любопытство к живому произношению, к изучению физиологии и акустики звуков речи отличало это направление, младограмматизм выделил фонетику как самостоятельный раздел языкознания. Фонетическое осмысление младограмматиками орфографии памятников древнейшей письменности выявляет действительное звуковое значение букв.

Младограмматики внесли много ценного в грамматику, выделив наряду с флексией ряд других морфологических явлений, которые определили историю развития строя индоевропейских языков. Младограмматизм уточнил также понятие корня, показав, что его структура исторически менялась, установил строгие фонетические соответствия между индоевропейскими языками, младограмматики подняли этимологию и сравнительно-историческую грамматику индоевропейских языков до уровня точной науки. Лингвистические реконструкции стали достоверными, и наука получила ясное представление о звуковом составе и морфологической структуре индоевропейского праязыка, а также о закономерностях изменений языков в историческую эпоху.

В нач. XX в. обнаружились слабые стороны младограмматиков: несостоятельность субъективно-психологического понимания природы языка и недооценка изучения его связей с обществом, поверхностный характер историзма, ограничивающегося констатацией изменения звуков и форм без учёта реальных общественных условий, в которых эти изменения происходили, неумение выявить общую направленность процессов развития языка. С течением времени всё более неприемлемым становился так называемый атомизм младограмматиков (изучение отдельных явлений языка независимо от других явлений, вне истории, без учёта системных связей в структуре языка). С критикой младограмматизма с разных позиций выступали А.Мейе и др. представители социологического направления, а также Г.Шухардт, И.А.Бодуэн де Куртенэ и др.