Askochensky_V_I_Za_Rus_Svyatuyu

Раздел III. ПРОГРАММНАЯ ПУБЛИЦИСТИКА, ПОЛЕМИКА

Опровержение нелепых слухов

Паки стали беситься, паки смущаться наши Иродии, бросаясь с пеною у рта на редактора «Домашней беседы». Не доняв его мытьем, хотят донять катаньем. Мало им показалось прямых нападок на дух и направление ненавистного им издания: понадобилась атака с тыла. Когда-то «Киевский телеграф», под редакцией безграмотного фон Юнга, торжественно возвестил о прекращении «Домашней беседы» и о переезде редактора на житье в Киев, а «Северная пчела» похоронила даже его на Смоленском кладбище с приличным заявлением своего сожаления. А вот теперь какие-то газетные поденщики в изданиях, читаемых только низшими слоями нашего общества, уведомляют, что редактор «Домашней беседы» принял на себя управление Стрельнинским певческим хором, которого, собственно, нет и не бывало. Можно было бы принять это за тупую остроту, если бы вслед за сим не появилось в той же газете извещение, что Аскоченский продал свое издание и остается, стало быть, «не у дел». Это уже такого рода утка, которую можно было бы подстрелить дробью из Уложения: но мы не охотимся за дичью. Пусть квакают эти утки до первого стрелка. Для успокоения же тех, кому о сем ведать угодно, объявляем, что у нас и в помышлении нет и никогда не было прекращать дело и делание, которому служили мы девятнадцать лет и будем служить до конца нашей жизни, не озираясь вспять и крепко держась за то рало, которым работаем на ниве Господней…

С нами Бог!

Русь потому и называется «святою», что содержит Веру православную, апостольскую, которую исповедо-

411

В. И. Аскоченский

вали мученики, уяснили Отцы Церкви, оправдали подвижники и по которой мы славим Отца и Сына и Святаго Духа, Троицу единосущную и нераздельную. Следова-

тельно, с нами Бог!

Нетленные и цельбоносные мощи угодников Божиих всегда служили и служат вместилищем особенной благодати Божией и знамением Вышнего благоволения к роду христианскому, а ими усеяна вся наша земля, от севера и юга, запада и востока; следовательно, с нами Бог!

Были и у нас лютые годины; нападали и на Русь татары, литовцы, шведы и в недавнее время дванадесять язык всей Европы. Страшен был сон, но милостив Бог. Тии спяти быша и падоша; мы же востахом и исправихомся. Значит, с нами Бог!

Вот и теперь пришлось нам вступить в войну с Турцией не для какой-либо корысти, не для расширения наших владений, а единственно для защиты и освобождения от тяжкого ига варваров, четыре века упивающихся кровию единоверных наших братьев-славян. Смеем ли мы надеяться, что и теперь будет с нами Бог?

Что говорит нам о войне Слово Божие? Во-первых, то, что ее вели иногда люди святые; во-вторых, то, что они начинали ее с Божия благословения. Так, Авраам [1] с горстию вооруженных домочадцев своих разбил целую коалицию царей, напавших на владельца содомского, под кровом которого жил племянник его, Лот, и победителю сказано было Мельхиседеком: благословен Бог Вышний,

иже предаде враги твоя под руки тебе1. Иисус Навин по-

корил почти все племена палестинские, истреблял жителей и сожигал города, но не иначе, как по повелению свы-

ше: востав, прейди Иордан ты и вси людие сии в землю, юже Аз даю им; не сопротивится человек пред вами во вся дни живота твоего. Крепися и мужайся: ты бо разделиши людем сим землю, ею же кляхся отцем вашим дати

1  Быт 14, ст. 20.

412

Раздел III. ПРОГРАММНАЯ ПУБЛИЦИСТИКА, ПОЛЕМИКА

им1. Гедеон [2] сокрушил громадное мадиамское ополче-

ние тоже по слову Божию: иди в крепости твоей и спасеши Израиля от руки мадиамли, понеже Аз буду с тобою!2

Царь Давид [3], уже ничто же сумняся, исповедал, что Сам

Господь Бог был научаяй руце его на ополчение и персты его на брань3. А первый царь-христианин получил непосредственное вразумление от Господа побеждать врагов своих способом новым, дотоле неслыханным – силою Креста Христова: сим победиши!

Многолетний, единодушный гул всего народа русского, наконец, твердые слова долготерпеливого Монарха нашего, призывающий исхитить из рук варваров миллионы страдальцев-христиан, разве это не голос Самого Бога, не благословение Его на открывшуюся брань? Глас народа, говорит пословица, глас Божий. А наши сербские добровольцы – что это, как не передовая Божия рать, идущая на сокрушение мадиамлян? Вспомните, как расставались они со своею родиной, покидая свои дома, родителей, жен, детей? Говели, очищали покаянием грехи свои, приобщались святых таин Христовых и шли потом в страну, вовсе им неведомую, чтобы стать впереди многовековых страдальцев, братий своих по вере и крови, и принять на геройскую грудь свою первые удары остервенившегося врага. Как вступали они на родственную им землю? Стройными рядами, в предшествии св. икон, лобызали землю, орошенную потоками крови христианской, и давали клятву или победить, или сложить кости свои на этой долине суда Божия. Взгляните теперь на доблестных воинов наших, которые рвутся на поле битвы; пересчитайте бесчисленные жертвы, приносимые мирными жителями; остановитесь с благоговением над самоотверженностью огромного числа пожилых и юных мироносиц наших, отказывающихся

1  Нав 1, ст. 2, 5 и 6.

2  Суд 6, ст. 14 и 16.

3  Пс 143, ст.1.

413

В. И. Аскоченский

от всех жизненных удобств и спешащих с елеем укрепления, любви и утешения в юдоли скорби, стонов и болезней, – что двигает всех их на такие высокие подвиги, как не мысль, что с нами Бог? И Он действительно с нами, ибо мы в настоящую минуту не предложили пред очима нашима вещь законопреступную, не с гордым оком и не с несытым сердцем идем ныне на избиение грешных земли, еже потребити от града Господня вся делающия беззаконие1.

Не станем описывать, какие ужасающие размеры приняли в наше время нечестие и безнравственность турок. Волос становится дыбом от тех ужасов, весть о которых ежедневно доносится до нас с многострадального востока. И вот Русь святая, сильная, препоясала меч свой по бедре своем и пошла, памятуя героев, прославивших ее на берегах Невы, на поле Куликовом, под Бородиным и в Севастополе. Сами враги наши начинают уже чувствовать и понимать, что Россия исполняет только святое и высокое свое призвание, и страхом-ужасом разит их слух наша по-

бедная песнь: С нами Бог! Разумейте, языцы, и покаряйтеся, яко с нами Бог! Бог отмщений Господь, Бог отмщений не обинулся есть!2

1  Пс 100, ст. 5 и 8. 2  Пс 93, ст. 1.

414

В. И. Аскоченский

вопрошает себя: «Но были ли у нас ученые в настоящем смысле слова? Только в самое последнее время начали появляться такие научные сочинения, которые заслуживают название русских»1.

Таким образом, сначала обездоленные, а потом утешенные заметкою «Современного слова», мы с тайною радостию просим его как можно скорее указать нам эти «научные сочинения последнего времени», чтоб уж решительно не показаться неучами пред Европой. Мы и сами видим, что у нас, благодаря Бога, нет и не было доселе ни Маколея, ни Кювье, ни Вольтера, ни Лапласа, а уж о таких великих умах, как Спиноза, Кант, Шеллинг, Гегель, Фейербах, Штраус, и думать не смеем. Правда, есть у нас Струве, Пирогов – не оператор Пирогов, а Пирогов – педагог и философ, что составляет огромную разницу, – но, к сожалению фельетониста, и тот и другой еще живы; были опять «в настоящем смысле слова ученые, распространяв-

шие ясные, сознательные идеи в обществе2, нравственные,

эстетические, религиозные, политические и т. д. – но, к сожалению разноцветных передовых, Русь их не знает, да навряд ли и знать захочет, когда поближе познакомится с ними и хорошенько вникнет в их «научные», мнимо русские сочинения. Мы совершенно уверены, что никто из православного люда не догадается, о ком это у нас с фельетонистом идет речь; а между тем пропуск их в барельефе окончательно ставится г. Микешину в преступление, ибо это люди не какие-нибудь «исторические деятели языка и формы, а абсолютные художники и исторические деяте-

ли мысли3; один же из них «по всем концам России привел в ясное, отчетливое сознание те неясные чувства, которые шевелили в нас поэты, образовал нравственно и эстетиче-

1  Современное слово. № 6. См. Заметки о лицах, пропущенных на баре-

льефе памятника тысячелетию России.

2  Курсив в подлиннике.

3  Курсив в подлиннике.

416

Раздел IV. БЛЕСТКИ И ИЗГАРЬ

ски, прямо и через вторые руки, несколько поколений, был первым проводником истинной, применимой к нам гуманности, гуманности истинной, широкой, не доставшейся на долю одному простолюдину, как достается она у односторонних учеников его, взявших одну его рьяность, без его вкуса и без его глубины». Чтоб не томить долее наших читателей, скажем, что эти пропущенные светила Руси православной, без которых так темен будет «памятник народный или, скорее, государственно-народный», суть (внимание, господа!) Белинский [2], Грановский [3] и немножко Станкевич [4]. Первый по нашему искреннему убеждению оказал России незабвенную услугу тем, что перепутал в головах молодых поколений все понятия, религиозные, политические, нравственные и эстетические; второй тем, что был профессором Московского университета и либеральничал совершенно в современно-русском духе, по образцу юродствующих в атеизме1; а последний… последний хоть и не произвел ничего видного, но исправил и создал отчасти Белинского, Тургенева (не слышали), Грановского, Кудрявцева, Каткова, Кольцова и других, о которых мы, говорит фельетонист, пока умолчим». Кто ж бы это такие «другие», при упоминании которых фельетонист прибегает к поприщинскому молчанию? Уж не Добролюбов ли, не Пиотровский ли со всею брадатою и лохматою братиею, исподтишка трудящеюся над преобразованием России? Что бы таки уж их втащить в барельефы памятника! Наконец, почему же не дать бы место и Пугачеву, и Степану Тимофеевичу Разину – чем они не исторические деятели мысли и дела! Вот уж именно был бы народный памятник, – только кто его знает, какой эпохи… Нет, господа, вы, как видно, желаете устроить памятник настоящему, грустному моменту, если тискаете в него такие личности, как Белинский, Грановский и «другие», о которых пока умал-

1  См. статью в «Дом. беседе» за 1862 г. № 11. С. 245. Юродствующие в

атеизме.

417

В. И. Аскоченский

чивайте, – и не от лица миллионов людей истинно русских

иправославных, а от имени горсточки запевал, большая часть которых тянет песенку свою из-за кулис. Народ не признáет такого памятника своим и в чувстве справедливого негодования отвернется от него, как скоро увидит там изображение такого господина, как Белинский, который, не обинуясь говорим, был отъявленным врагом Веры и Церкви православной, который… да, впрочем, вы и сами догадаетесь, чтó хотим мы сказать.

Знаем, что вы раздражитесь на нас за наше откровенное слово и готовы будете забросать нас грязью насмешек, порицаний и ругательств: но будьте гуманны, господа; позвольте и нам сметь свое суждение иметь. Мы ж не гневаемся на вас за то, что вы, как бы из милости, уступаете местечко в барельефах Державину, Гнедичу и Жуковскому: не извольте ж гневаться и на нас за то, что мы, очень хорошо зная и понимая тенденции рекомендуемых вами абсолют-

ных художников и исторических деятелей мысли,1 поло-

жительно отрицаем их права на существование в народной памяти или, что то же, памятнике тысячелетию России.

Давно хотелось нам сбросить с души своей тяжкую

иоскорбительную для всякого истинно русского человека думу об одном важнейшем и существеннейшем пропуске в микешинском памятнике России. Между великими деятелями мы там не видим Единого из единых, тридцать лет верою и правдою прослужившего православному народу, – Того, кто своею мощною рукою держал Россию на небывалой дотоле высоте и не пережил ее, Им Самим созданного величия; не видим Избранника, от потери Которого стоном стояла Русь,

От финских хладных скал до пламенной Колхиды, От потрясенного Кремля, До стен недвижного Китая…

1  Курсив в подлиннике.

418

Раздел IV. БЛЕСТКИ И ИЗГАРЬ

Нет Его, нашего Великого и Незабвенного, на мнимо народном памятнике, – нет, ну, и не надо. Да притом, кстати ли Ему стоять наряду с Белинским и подобными, которых так усердно тащут в храм бессмертия передовые нашего времени? Действительно, место Ему не в барельефах, которые рано или поздно сотрет всесокрушающее время, а в сердце вечно благодарной России, откуда не вырвет Его никакая сила в мире… Народ умеет создавать памятники лучше и прочнее, чем даже строители древних пирамид и обелисков; народ… но довольно!.. Вы, господа, задеваете русского человека за такие струны, которые звучат болезненным аккордом, разносящимся в воздухе похоронным звоном вашим темным затеям и замыслам…1

Еще о памятнике тысячелетию России

Спешим известить читателей «Домашней беседы», что в микешинском памятнике тысячелетию России дано наконец место Императору Николаю I [1] как одному из

государственных людей и Державину [2] как литератору. Считаем, говорит г. И. К–в в «Северной почте» (№ 163), нужным «прибавить, что на барельефе памятника произведены небольшие изменения против первоначального плана: некоторые лица, как менее замечательные, уничтожены вовсе и заменены другими; не будут помещены на барельефе: св. Митрофаний Воронежский [3], Дмитрев-

1  В «Киевском телеграфе» была напечатана по этому поводу превосходнейшая статья г. Юзефовича, – и, удивительное дело, хоть бы одна газета или журнал заикнулись об ней! Мы надеемся познакомить с нею наших читателей, лишь только успеем достать этот «Телеграф», имеющийся только

в немногих редакциях и считающийся в Петербурге библиографической

редкостью. Ред.

419

В. И. Аскоченский

ский (актер) и Шевченко (поэт), а взамен их будут изображены: Император Николай I (в числе государственных людей) и Державин (в отделе литераторов)».

Итак, угодник Божий деятельно, при жизни своей помогавший и доныне предстательством своим у Бога пособствующий благостоянию России, оплаканный Пет­ ром I1, возвеличенный Самим Богом, сравнен с поэтом и актером как лицо мало замечательное!!.. Феофан Про-

копович [4] – другое дело: это наш Мазарини, Ришелье, Талейран; Волков, основатель российского театра, Кокоринов, построивший Академию художеств, да даже Грибоедов, Пушкин, Лермонтов – все это звезды первой величены, без которых немыслимо тысячелетнее стояние России!.. Умолкаем однако ж, предоставляя подумать обо всем этом всякому истинно русскому, православному человеку­…

Гоголь, Аскоченский и Ко, проповедники «каких то высоких истин»

Так-то, незабвенный труженик мысли, с необыкновенным самоотвержением предавший огню смущавшие дух твой изделия праздного наблюдения! Высоко ставили тебя, при жизни твоей, передовые твоего времени, так высоко, что и твоя привычная голова кружилась от той высоты, у подошвы которой кишмя-кишили твои поклонники, окуривая тебя фимиамом лести: но смиренно сознал ты недостаточность твоих собственных сил к исправлению человечества путем зримого миру смеха сквозь незримые

1  Не осталось у меня такого святого старца! – сказал Петр Великий,

проводив святителя Божия в место упокоения. См. Житие св. Митрофана.

Москва, 1846 г. С. 10.

420