Глава 8

с подозрением и боится слишком близких отношений, пото­му что, по ее словам, «люди причиняют боль». Она прошла тест Майерс—Бриггс, и он показал легкий перекос в сторону логики, что явно противоречило ее описанию собственного поведения в детстве.

С помощью типоведения ей удалось осознать, что корни ее проблемы лежат в противоречии между этикой и логикой, Как свойственно этику, она взяла на себя вину за то, к чему не имела никакого отношения. Поговорив с каждым из ро­дителей, она наконец поняла, что не была причиной их развода. Атмосфера прояснилась, и родители смогли пока­зать, как сильно они привязаны к ней — и даже друг к другу.

Она ни с кем не обсуждала эти проблемы на протяжении долгих лет, и это усугубило ситуацию. После того как Ронда избавилась от чувства вины, ей удалось частично восстано­вить свою самооценку. Ее родителям тоже стало намного легче. Они также чувствовали себя виноватыми в ее детских переживаниях. Разговор с дочерью помог им сбросить этот груз.

Но это решило лишь часть проблемы — у нее по-прежне­му не получалось поддерживать близкие отношения. Пони­мая, что чаще всего отношения между мужчинами и женщи-. нами строятся во многом по примеру собственных родите­лей, Ронда согласилась поддерживать постоянный контакт со своими родителями и быть с ними открытой и искренней, чтобы научиться строить доверительные и крепкие отноше­ния.

В конце концов она заключила с собой договор. Когда ее логическое «я» говорило, что ей надо опасаться близости с данным человеком, она задавала себе вопросы этического характера: нравится ли мне этот человек? Есть ли какие-то признаки опасности? Что может случиться в худшем случае?

В ситуации Ронды типоведение не стало мгновенным ре­шением проблемы — она по-прежнему работает над послед­ствиями своих детских переживаний, — но оно помогло ей понять проблему и выработать действенный метод ее реше­ния. Пользу от этого получила и Ронда, и ее родители,

212

Типоведение и воспитание детей

Джонатан:

как здоровается ребенок-интроверт

Он был единственным интровертом в семье экстравертов. Его отец был в разъездах все выходные и вернулся домой в вос­кресенье вечером. Жена и дочь (обе экстраверты) бурно его приветствовали, расспрашивали о впечатлениях и рассказы­вали, как провели эти дни. Джонатан даже не вышел из своей Комнаты. Прошло три часа, а он так и не поздоровался с от-цом. В конце концов отец потерял терпение, ворвался в ком­нату Джонатана и потребовал, чтобы сын поздоровался с от­цом, поговорил с ним и присоединился ко всей семье.

Все закончилось ссорой. Вышло так, что на следующий день члены этой семьи познакомились с типоведением и узнали о различиях между интровертами и экстравертами. Отец понял, что, как экстраверт, он нуждается в присут­ствии сына, в его внимании и поощрении — «Эй, я вернулся Домой, порадуйтесь мне!» — но также он понял, что потреб­ности интровертов в значительной степени отличаются от его собственных.

В результате они пришли к простому компромиссу: Джона­тан согласился по крайней мере здороваться с другими члена­ми семьи (а при малейшем желании — не только), а экстравер­ты согласились оставить его в покое и не требовать, чтобы он всегда был рядом с ними.

Эми:

сенсорик среди интуитов

Ее отец Дон (ENTP) начал свой рассказ с тех же слов, кото­рые мы так часто слышим от других: «Ах, если бы я узнал о типоведении много лет назад... Я бы не чувствовал себя Та­ким виноватым». Десятилетняя Эми (ESFJ) была первенцем и единственным сенсориком в семье из пяти человек: две сестры (ENFP), отец (ENTP) и мать (INFJ). Как-то раз Дон помогал Эми с домашним заданием по арифметике. Напря­жение между ними нарастало — они совершенно по-разному

213