§ 14. Эпитет

Метафоры, метонимии и синекдохи являются чисто лексиче­скими выразительными средствами. Эпитет есть троп лексико-синтаксический, поскольку он выполняет функцию определе­ния (a silvery laugh) или обстоятельства (to smile cuttingly), или обращения (my sweet!), отличается необязательно переносным характером выражающего его слова и обязательным наличием в нем эмотивных или экспрессивных и других коннотаций, бла­годаря которым выражается отношение автора к предмету. Свой­ство быть эпитетом возникает в слове или нескольких словах только в сочетании с названием предмета или явления, кото­рые он определяет. Особенно часто в функции эпитетов высту­пают имена прилагательные и причастия, но нередки и эпите­ты, выраженные существительными. Обратимся к примеру:

No longer morn for me when I am dead

Than you shall hear the surly sullen bell

Give warning to the world that I am fled

From this vile world, with vilest worms to dwell:

Nay, if you read this line, remember not

The hand that writ it; for I love you so

That I in your sweet thoughts would be forgot

If thinking on me then should make you woe.

O, if, I say, you look upon this verse

When I, perhaps, compounded am with clay

Do not so much as my poor name rehearse, But let your love even with my life decay, Lest the wise world should look into your moan And mock you with me after I am gone.

(W.ShakespeareSonnet LXXI)

Многочисленные эпитеты этого сонета — завещания люби­мой, которая переживет поэта, с большой эмоциональной си­лой показывают отношение поэта ко всем участникам трагедии: мрачным колоколам {surly sullen bells), которые возвестят о его смерти; к подлому, но проницательному миру, который он по­кинет, и который, узнав о печали любимой, может быть, бу­дет насмехаться над любовью (vile world, wise world); к отвра­тительным червям, с которыми ему придется иметь дело (vilest worms); к любимой и ее чувствам (your sweet thoughts); и, на­конец, к самому себе (my poor name). Последний эпитет выра­жает не только жалость к себе, но и скромность; он довольно часто встречается в сонетах, например в XLIX: To leave poor me thou hast the strength of laws. Since why to love I can allege no cause или: my poor lips (CXXVIII); I'll live in this poor rhyme (CVII). Эпитет sweet может рассматриваться как постоянный. В сонете LXIIl: my sweet love's beauty; в LXXXIX: thy sweet beloved name; в CVIII: sweet boy. Другой его особенностью является то, что он часто встречается в обращениях как синоним: dear heart.

В сонете LXXI все эпитеты усилены дополнительными экспрессивными средствами: аллитерацией (surly sullen), повто­ром (world : : vile world), превосходной степенью (vilest). Выше уже приводились метафорические эпитеты.

Несмотря на то что термин «эпитет» является одним из са­мых древних терминов стилистики, а может быть, именно по­этому, единства в его определении нет.

Так, В.М. Жирмунский, разграничивая эпитет в широком и в узком смысле слова, понимает под первым всякое определе­ние, выделяющее в понятии существенный признак, а под эпи-

тетом в узком смысле слова — определение, которое не вводит нового признака, а повторяет признак, уже заключенный в той или иной степени в определяемом слове.

Мы будем пока придерживаться определения, данного в начале параграфа, и опишем некоторые разновидности эпите­та применительно к народной поэзии, где теория и термино­логия эпитетов наиболее подробно разработаны. Различают по­стоянные эпитеты (английский термин conventional или standing epithet): green wood, lady gay, fair lady, fair England, salt seas, salt tears, true love.

Таковы эпитеты английской народной баллады, где эпитет является непременным элементом любого поэтического описа­ния:

And when he to the green wood went,

No body saw he there, But Chield Morice, on a milk-white steed,

Combing down his yellow hair¹.

Постоянный эпитет может быть тавтологическим, т.е. указы­вать необходимый для данного предмета признак: soft pillow, green wood, или оценочным: bonny boy, bonnie young page, bonnie ship, bonnie isle и т.д.или false steward, proud porter, или, наконец, описательным: silk napkin, silver cups, long tables.

Противопоставленные им эпитеты частного характера выде­ляют в предметах и явлениях те качества, которые имеют зна­чение для данного мышления и не образуют постоянных пар. Например, подавленная горем девушка видит мрачные тяжелые тучи:

Naething mair the lady saw But the gloomy clouds and sky.

И.Б. Комарова делает очень интересное замечание: «На при­мере эпитета баллады можно проследить характерную для лю­бого фольклора тенденцию к типизированию описания. Анало­гия баллады дает богатый материал и для изучения историче­ского пути самого эпитета, так как стиль баллады сыграл ог­ромную роль в формировании стиля английской романтической поэзии».

Упомянутая выше работа А.Н. Веселовского не потеряла сво­его значения до сих пор. Его семантическую классификацию стоит привести и истолковать в свете позднейших работ. А.Н. Веселов-ский делит эпитеты на тавтологические, пояснительные, мета­форические и синкретические. Остановимся на этом делении, заменив примеры на английские, и покажем, что они встреча­ются и в современной поэзии и прозе.

Под тавтологическим эпитетом понимается семантически согласованный эпитет, подчеркивающий какое-нибудь основ­ное свойство определяемого: fair sun, the sable night, wide sea, т.е. повторяющий в своем составе сему, обозначающую неотъем­лемое свойство солнца, ночи или моря. Пояснительные эпите­ты: a grand style, unvalued jewels, vast and trunkless legs of stone указывают на какую-нибудь важную черту определяемого, не обязательно присущую всему классу предметов, к которым он принадлежит, т.е. действительно характеризующую именно его. В метафорическом эпитете обязательна двуплановость, указание сходства и несходства, семантическое рассогласование, наруше­ние отмеченности. Возможны, например, анимистические ме­тафорические эпитеты, когда неодушевленному предмету при­писывается свойство живого существа: an angry sky, the howling storm, или антропоморфный метафорический эпитет, при­писывающий человеческие свойства и действия животному или предмету: laughing valleys, surly sullen bells.

Таким образом, классифицируя эпитеты с семантической точки зрения, их можно разделить на две большие группы: группа без нарушения семантического согласования и группа с наруше­нием согласования. В приведенных примерах в группах метафо­рических и синестетических эпитетов отступление от привычных типов метафоры и синестезии почти отсутствует, и читатель легко декодирует смысл. О случаях более значительных отклонений речь пойдет ниже, в разделе полуотмеченных структур.

Классификация А.Н. Веселовского основана на семантиче­ском принципе. В последнее время все больше внимания уделя­ется характеристике эпитета с точки зрения его структуры и положения в контексте. Наиболее обычным для английского языка является однословный эпитет в препозиции, выраженный прилагательным, причастием или существительным в атрибу­тивной функции. Экспрессивность эпитета повышается, если он стоит в постпозиции, если один предмет характеризуется це­лой цепочкой эпитетов и некоторыми другими средствами.

Стилистическое функционирование многочленных синтак­сических единств (МСЕ) подробно описано в работе М.Е. Об­норской¹. Приведем заимствованный у нее пример МСЕ в характерологической функции: And then in a nice, old-fashioned, lady-like, maiden-lady way, she blushed (A. Christie).

Эпитеты в постпозиции, особенно если в них содержатся два и больше элементов, непременно обращают на себя внимание читателя, эстетически действенны и эмоционально окрашены: There is no interrogation in his eyes Or in the hands, quiet over the horse's neck, And the eyes watchful, waiting, perceiving, indifferent.

(T.S.Eliot)

Смещенный эпитет, т.е. эпитет, синтаксические связи кото­рого не совпадают с семантическими связями, так что по смыс­лу он относится не к тому слову, с которым связан синтакси­чески, зависит в своей экспрессивности от необычности, не­отмеченности сочетания.

I will make a palace fit for you and me Of green days in forest and blue days at sea.

(R.L. Stevenson)

Декодируя, читатель восстанавливает логические нормы подчинения и получает: days in green forest, days at blue sea².

Активность читателя при декодировании смещенного эпи­тета может также возрастать, потому что смещенный эпитет может быть связан со значительной компрессией, так как дей­ствительное определяемое может не быть эксплицитно назва­но, как не назван Зевс в знаменитом стихотворении Йетса: How can those terrified vague fingers push The feathered glory from her loosening thighs?

And how can body laid in that white rush But feel the strange heart beating where it lies?

(W.B. Yeats. Leda and the Swan)

В современном английском языке возможно также увеличе­ние экспрессивности эпитета за счет транспозиции по типу голофразиса, т.е. окказионального функционирования словосо­четания или предложения как цельнооформленного образова­ния, графически, интонационно и синтаксически уподоблен­ного слову. В силу своей непредсказуемости такие словоподоб-ные образования («фразовый эпитет») очень выразительны: I-am-not-that-kind-of-girl look; Shoot' em-down type; To produce facts in a Would-you-believe-it kind of way.

Непредсказуемость эпитета может также создаваться за счет окказионального словообразования по типу деривации или словосложения: The widow-making, unchilding, unfathering deeps (G.M. Hopkins).

Наконец, все большее распространение получает эмфатиче­ская атрибутивная конструкция с переподчинением типа: a hell of a mess, a devil of a sea, a dwarf of a fellow и т.д. Одно из стихо­творений Э. Каммингса заканчивается так:

listen: there is a hell of a good universe next door; let's go.

Эмфатические структуры с инвертированным эпитетом (an angel of a girl, a horse of a girl, a doll of a wife, a fool of a policeman, a hook of a nose, a vow of a hat, a jewel of a film и более сложные: а two-legged ski-rocket of a kid, a forty-pound skunk of a freckled wild cat) отличаются достаточно свободным варьированием лекси­ческого наполнения.

Подобный эпитет называется инвертированным, поскольку иерархические отношения в нем перераспределены. Смысловым центром является не ядерное, т.е. первое слово словосочетания, а то, которое формально является к нему определением. Референ­том фразы a doll of a wife является не кукла, а жена. Первое слово дает яркую метафорическую характеристику. Метафора двучленная. Обозначаемое — wife, обозначающее — doll. Возможна транс­формация: the wife is like a doll или the wife is a doll. Сравните: the girl is an angel, the girl is like a horse, the policeman is a fool и т.д.

Подобные структуры экспрессивны и стилистически отме­чены как разговорные. Эмоциональные и оценочные их конно­тации зависят преимущественно от импликационала образного

наименования в комбинации с импликационалом обозначаемого. Само по себе слово horse отрицательной оценочной коннота­ции не имеет, но признаки, ассоциируемые с лошадью, для девушки нежелательны.

Таким образом, эпитет — экспрессивная оценочная характе­ристика какого-либо явления, лица или предмета, иногда, но необязательно, образная. Эпитеты изучаются в зависимости от их семантики и структуры и с точки зрении их функциониро­вания в разных жанрах. Много внимания уделяли исследовате­ли фольклорному эпитету. Структура эпитета может быть очень разнообразна, и представление о том, что эпитет выражается либо наречием, либо прилагательным, ошибочно.

Экспрессивность эпитета повышается благодаря взаимо­действию с другими стилистическими средствами, за счет со­здания цепочки эпитетов, помещения в постпозицию, смеще­ния и переподчинения, голофразиса, специальной метафори­ческой атрибутивной конструкции с переподчинением и дру­гими способами.