Явление XII

Дон Жуан, статуя командора, Сганарель, Ла Вьолет, Раготен.

Дон Жуан (слугам). Стул и прибор, живо!

Дон Жуан и статуя садятся за стол.

(Сганарелю.) Ну же, садись за стол!

Сганарель. Сударь, мне больше есть не хочется.

Дон Жуан. Садись, говорят тебе. Дайте вина! За здоровье командора! Я

хочу с тобой чокнуться, Сганарель. Налейте ему вина.

Сганарель. Сударь, мне больше пить не хочется.

Дон Жуан. Пей и спой для командора свою песенку.

Сганарель. У меня, сударь, голос пропал.

Дон Жуан. Неважно. Пой. А вы (обращаясь к слугам) идите сюда,

подпевайте ему.

Статуя. Довольно, Дон Жуан. Я приглашаю вас завтра отужинать со мною.

Хватит у вас смелости?

Дон Жуан. Да. Я возьму с собой одного Сганареля.

Сганарель. Покорно благодарю, завтра я пощусь.

Дон Жуан (Сганарелю). Бери факел.

Статуя. Кто послан небом, тому свет не нужен.

Действие пятое

СЦЕНА ПРЕДСТАВЛЯЕТ ОТКРЫТУЮ МЕСТНОСТЬ

ЯВЛЕНИЕ I

Дон Луис, Дон Жуан, Сганарель.

Дон Луис. Ужели, сын мой, благое небо вняло моим мольбам? Правда ли то,

что вы мне говорите? Не обманываете ли вы меня ложной надеждой, могу ли я

хоть сколько-нибудь верить ошеломляющей вести о вашем обращении?

Дон Жуан. Да, я расстался со всеми своими заблуждениями, я уже не тот,

что был вчера вечером, небо внезапно совершило во мне перемену, которая

поразит весь свет. Оно озарило мою душу, раскрыло мне глаза, и теперь я в

ужасе от того ослепления, в котором я так долго пребывал, и от преступной

развратной жизни, которую я вел. Я вспоминаю все свои мерзкие дела и

изумляюсь, как могло небо так долго их терпеть и уже двадцать раз не

обрушило на мою голову грозные удары своего правосудия. Я вижу, какую

милость явило мне благое небо, не наказав меня за мои преступления, и я

намерен как должно воспользоваться этим, дать возможность всему свету

убедиться в том, как внезапно переменилась моя жизнь, искупить мои прошлые

поступки со всем их соблазном и постараться заслужить у неба полное прощение

грехов. К этому я теперь приложу все усилия и прошу вас, сударь,

способствовать мне в исполнении моего замысла и помочь найти такого

человека, который служил бы мне вожатым, чтобы я, руководимый им, мог

неуклонно шествовать новою для меня стезею.

Дон Луис. Ах, сын мой, как легко возвращается отцовская любовь и как

быстро исчезают из памяти при первом слове раскаяния обиды, которые нанес

нам сын! Я уже не помню всех тех огорчений, какие вы мне причиняли, - все

изгладили слова, которые я только что слышал от вас. Признаюсь, я сам не

свой, я лью слезы радости, все мои чаяния сбылись, мне больше не о чем

просить небо. Обнимите меня, сын мой! Прошу вас: будьте тверды в вашем

похвальном намерении. А я поспешу к вашей матери, принесу ей радостную

весть, разделю с нею сладостный восторг, который я испытываю, и возблагодарю

небо за то благодатное решение, которое оно внушило вам.