Ход революции

Исторически известные революции крайне разнообразны. Вспомним, например, английскую (1640), американскую (1776), французскую (1789), русскую (1917), мексиканскую (1919), китайскую (1949), кубинскую (1959), филиппинскую (1985), восточно- и центрально-европейскую (1989). Есть ли у них общие, типичные черты?

Социологи уже предпринимали попытки «установить определенное единообразие в описании революций» (60; 254), проследить их «естественную историю» (101; 60). На основании проведенного анализа была выявлена характерная для всех революций последовательность прохождения десяти стадий.

1. Всем революциям предшествуют типичные условия, которые можно назвать «предпосылками революции» (60; 27): усиление недовольства, озлобленности, появление беспорядков и конфликтов вследствие экономического или налогового кризиса. Наиболее болезненно они ощущаются восходящими социальными классами, а не теми, кто нищ и подавлен. «Похоже, что наиболее сильные чувства испытывают те, кто уже имеет деньги или, по крайней мере, средства к существованию, кто остро чувствует недостатки привилегированной аристократии» (60; 251).

2. На следующей стадии происходит «смена позиций интеллектуалов» (101): распространение критических взглядов, различных форм агитации, философских или политических памфлетов,

373

доктрин, направленных против существующего режима. «Вспомним французскую революцию: Вольтера, Руссо, Дидро, Гольбаха, Вольнея, Гельвеция, Даламбера, Кондорсе, Бернардина де СенПьера, Бомарше. Все это бунтари, направившие силу своего ума против церкви и государства» (60; 44). Такое состояние общественного сознания, которое можно назвать «революционным духом», начинает распространяться повсеместно.

3. Затем режим пытается отвести нарастающую угрозу частичными реформами (например, инициативы Людовика XIV во Франции, столыпинские реформы в России), но эти попытки воспринимаются как запоздалые и насильственные, как признак слабости, и потому они подрывают прежний режим еще сильнее.

4. Все более очевидная неспособность властей к эффективному управлению выливается в «паралич государства» (157; 190). Это в конце концов дает революционерам возможность захватить власть.

5. Старый режим рушится, и наступает революционный медовый месяц - период эйфории после победы.

6. Среди победивших появляются признаки внутреннего размежевания по кардинальному вопросу: консерваторы стремятся к минимальным изменениям, радикалы хотят эти изменения решительно подтолкнуть, умеренные выступают за постепенные реформы.

7. Умеренные реформаторы доминируют, пытаясь сохранить некоторую преемственность с прежним режимом. Это входит в противоречие с чаяниями,, надеждами и мечтами масс, вызывает у них разочарование.

8. Радикалы и экстремисты получают возможность использовать широко распространяющееся недовольство, мобилизуют массы и смещают умеренных.

9. Начинается стадия «террора», когда радикалы пытаются ввести порядок силой и стереть все приметы старого режима. Возникающие социальные беспорядки создают благодатную почву захвата власти диктаторами или военными.

10. Постепенно восстанавливается некоторое равновесие наступает окончательная стадия - «термидор», или «излечивание от революционной горячки» (60; 205), когда «эксцессы радикалов осуждаются и акцент смещается с политических изменений на экономический прогресс и формирование структуры стабильных институтов» (157; 192).

Представленный анализ раскрывает ряд важных аспектов рассматриваемого феномена. Однако мы узнаем, как происходят

374

революции, но не получаем ответа на наиболее существенный вопрос: почему они происходят. Последнее - область теории, а не «естественных историй» революций. Любая теория, заслуживающая этого названия, должна состоять по меньшей мере из трех компонентов: 1) обобщенного образа, или концептуальной модели, явления; 2) отбора определенных факторов, или переменных, как первичных детерминант, причин или механизмов революции; 3) формулировки ряда поддающихся проверке гипотез о взаимозависимостях этих переменных, в частности, происхождения, хода и последствий революции.