2. Античная политическая мысль

2.1. Особенности антично-полисного варианта политического развития

В течение первой половины I тыс. до н. э.на западной оконечности ареала "восточных деспотий", в тех регионах Средиземноморья, которые не смогли или не успели "перевариться" в утробе азиатских обществ, интегрироваться в их мир, возникает принципиально новый – античный вариант политического развития. Его эпицентром стала Древняя Греция. Ее попытка двигаться по «восточному» пути в крито-микенскую эпоху

(II тыс. до н. э ) закончилась неудачей, повлекшей за (40) собой цивилизационный регресс, распад социальной организации и возврат к исходному первобытному состоянию. Отсутствие необходимости управления и организации сложного ирригационного хозяйства (важнейшей исходной почвы для органического прорастания "восточной" модели "снизу") вместе с окраинным положением самой зоны будущего полисного раз-вития (что затрудняло непосредственное ее заимствование "сверху"), в конечном счете и предопределило греческий прорыв в иное - полисно-античное политическое пространство.

Вместо бюрократической централизации общинных структур под властью верховного начала (basileia) происходит процесс их превращения в самоуправляемые политические общности, называемые полисами. Тенденция "восточного" типа к становлению и институциализации власти "лучших" людей над "рядовыми" людьми (господству первых и подчинению вторых) была замещена процессом перераспределения властных полномочий в пользу полисного большинства. Происходящее фундаментальное преобразование архитектоники (внутреннего и внешнего строения) социополитического пространства социума можно охарактеризовать как переход от пирамидально-иерархического к радиально-полевому строению общества.

Права индивидов на осуществление функций господства и подчинения теперь не зависят от их статуса в иерархии, а признаются одинаковыми и равными для всех. Основой новой концепции порядка становится идея исономии - равного участия всех граждан в осуществлении власти. Все граждане полиса, сколь различными ни были бы они по происхождению, материальному благосостоянию и роду занятий, воспринимаются как "подобные" и "равные" друг другу, как обладающие одинаковыми правами участия во всех аспектах общественной жизни. Вопреки тому, что противопоставляет их друг другу в конкретных обстоятельствах, все граждане считаются взаимозаменяемыми единицами единой системы "исократии", норма которой - равенство, а закон - равновесие.

Соответственно, в значительной степени переосмысливается природа власти, формы и методы ее осуществления. Понятие arche (главенства, верховного на(41)чала) отделяется от понятия basileia (правления представителей сакральной и/или военно-административ-ной элиты) и приобретает независимое от конкретных людей обозначение верховного властного мандата на осуществление функций господства/подчинения. Власть-arche, леги-тимные полномочия на принуждение больше не концентрируются в едином лице (царя, фараона или императора), а распределяются "между всеми" и помещаются в равноудаленный центр радиального пространства. Arche перестает быть вообще чьей-либо исключительной прерогативой, становится res publica- общим достоянием, "общим делом". Соответственно, различные формы властных действий и процедур, ранее состав-

лявших традиционную привилегию и сферу компетенции немногих "избранных" - царя-мага, базилевса или знатных семейств, - изымаются из их исключительного ведения и становятся заботой каждого гражданина.

Иерархически-стратифицированные (вертикальные) отношения господства/ подчи-нения заменяются новым типом общественных связей - горизонтальным, основанным на взаимообратимой симметричности отношений между "подобными" и "равными" гражданами: каждый член полисного сообщества по очереди, в соответствии с определенным порядком, занимает и оставляет центральную властную позицию так, что господство и подчинение не противостоят, а периодически сменяют друг друга. Вместо правления - kratos, доступного немногим (например, отобранной на основе морально-этического критерия, специализированной бюрократии, как в конфуцианстве), возникает правление - kratos, потенциально доступное каждому члену общества. Верховная власть, arche не закреплена за кем-то раз и навсегда, а, следуя урегулированному циклу, переходит по кругу от одного к другому.

Из храма и/или дворца, как на Востоке, политическое действие перемещается на агору – центральную площадь для общественных собраний и решения общих дел. Она образует реальный и символический общий центр системы социополитического пространства полиса. Все, представляющие общии интерес вопросы, урегулирование которых ранее входило в функцию государя, а иногда и жреческой, военной или бюрократической верхушки, и которые опреджелили сферу действия arche, (42) теперь решаются на основе публичного а гон а - соревнования в красноречии, борьбе мнений, дискуссии и полемике. Такое обязательное "обсуждение дел речами" (определение историка Фукидида) неизбежно предполагает наличие публики, к которой оно обращено как к арбитру и которая поднятием рук или тайным голосованием выносит свое решение. Отныне и сама власть, и ее результаты становятся предметом публичного обсуждения, в ходе которого arche перераспределяется в соответствии с решениями народного собрания и выбором народа.

Политические формулы властвования перестают быть "закрытой системой", неизменной суммой транслируемых от поколения к поколению принципиально необсуждаемых канонов и догм, а их исполнение - сакральной традицией священнодейст-вия или эзотерического бюрократического ритуала. Вместо трансцендентного божественного установления themos'a (толкование и применение которого составляло одну из привилегий правителя или знати) возникает общий для всех универсальный человеческий закон nomos, нейтральный к каждому отдельному индивиду. Исполнение последнего обусловливается не силой личного или божественного авторитета "свыше", но силой выбора большинства "снизу". Закон-nomos дан не от Бога, а выработан самими людьми в результате обсуждения и борьбы мнений в народном собрании, судопроизводстве и других сферах государственной деятельности.

Космическая функция периодического символического превращения человеческого хаоса в упорядоченный социальный космос становится актом не сакрального, а политического творчества. Превращение "дюсномии" (беззакония) в "эвномию" (правопорядок) становится результатом ежегодного рационального волеизъявления ("логоса") публики, но отнюдь не трансцендентной истиной ("мифосом") божественного предопределения.

Специфика античной демократии определяется тем, что полисный социум не знает разделения гражданского общества и государства, поскольку общинная структура совпадает с государственной организацией. Вместо "восточного" подчинения и растворе-ния общества в государстве происходит обратное: подчинение и растворение государства в обществе-общности. По знаменитому аристотелевскому определению, отдельный (43) индивид есть прежде всего политическое существо, приобретающее социальную определенность (становится кем-то) лишь в рамках более широкого коллективного целого, которое наделяет его определенными правами и определенными обязанностями.

Фундаментальным принципом организации полисного строя утверждается то или иное участие большинства свободных граждан в выработке и реализации политических решений. Классическое определение античной демократии сформулировано греческим историком Геродотом (484 - 425 до н.э.): "Что до народного правления, то оно прежде всего обладает преимуществом перед всеми [другими] уже в силу своего прекрасного имени - "исономия". Затем народ-правитель не творит ничего из того, что позволяет себе самодержец. Ведь народ управляет, [раздавая] государственные должности по жребию, и эти должности ответственны, а все решения зависят от народного собрания" (Геродот. История.- III, 80).

Неразрывность и взаимообусловленность прав и обязанностей гражданина предопределили отсутствие в античной демократии механизма делегирования полномочий и представительских институтов власти: политическая воля здесь не может отчуждаться и передаваться кому-то еще. Каждый гражданин имел право и был обязан принимать личное участие в управлении: прежде всего через непосредственное участие в нем на народном собрании прямым образом, а также опосредованно через практику "поочередного" исполнения административных функций каждым членом сообщества вне зависимости от его профессиональной подготовки.

Центральной темой размышлений античных мыслителей становится проблема соединения сталкивающихся интересов различных социальных групп, предотвращения потенциальной возможности распада полиса на враждебные противоборствующие части, стабильного воспроизведения полисной структуры в качестве определенного целого. Ведь политическое равенство (исономия) в осуществлении функций господства/подчинения не отменяет все другие различия между людьми, делающие их весьма и весьма неравными (происхождение, образование, богатство, способности, род занятий и т д.). Каким же образом политическая общность может состоять из фактически разрозненных элементов или (44) как в общественном плане единое может возникнуть из многого, а многое из единого? Иначе говоря, как совместить, уравновесить и образовать единый социум из различных противоположностей?

Если, как говорит у Фукидида вождь античной демократии Перикл, "наш строй называется демократией, потому что он сообразуется не с интересами меньшинства, а с интересами большинства" (Фукидид. История. - II, 37), то о каком большинстве идет речь – количественном или качественном? Подчиняется ли оно в том и другом своем варианте требованиям закона или стоит над ним?

Далее. Обеспечивает ли принцип "исономии" компетентность и квалифицирован-ность правления, "лучшие решения"? Правильно ли, используя слова Сократа, "долж-ностных лиц выбирать посредством жребия, тогда как никто не хочет иметь выбран-ного жребием рулевого, плотника, флейтиста или исполняющего другую подобную работу, ошибки в которой приносят гораздо меньше вреда, чем ошибки в государственной деяте-льности"? [Кеенофонт. Воспоминания о Сократе.-1, 2.9]. Иначе говоря, какое правление-kratos является наиболее "справедливым" и достойным: когда полномочия arche осущест-вляются избранной элитой, поскольку "от лучших людей исходят и лучшие решения", или когда они принадлежат всем и распределяются "по очереди"? Ведь политическая реализация принципа исономии является достаточно неоднозначной - какой же вид равенства последняя имеет в виду? Это простое арифметическое (количественное) равен-ство, где голос философа равен и суммируется с голосом крестьянина, или это геоме-трическое (качественное) равенство, пропорционально учитывающее степень человечес-ких достоинств?

Таковы основные темы размышлений античных мыслителей, которые поставили под сомнение эффективность и дееспособность системы "арифметической демократии", чисто количественной интерпретации принципа исономии, неспособной предотвратить раскол общества, объединить многое в единое. В качестве позитивного итога осмысления данных явлений следует отметить концептуализацию двух альтернативных политических теорий - "геометрической" и "смешанной", - которые стали основанием двух противопо-ложных стратегий стабилизации античного полиса. Наибольшую за(45) вершенность эти построения приобрели в теоретических конструкциях соответственно Платона и Аристотеля - вершинах политической мысли античности.