3. Разрушение стран народной демократии

и реставрация капитализма.

В течение 1989 г., особенно в по­следние месяцы, в странах Центральной и Восточной Евро­пы произошли важные революционные события, положив­шие начало длительному периоду глубоких общественно-экономических и политических перемен, которые по мас­штабу этих перемен носят характер демократических ре­волюций.

Это были революции, которые ставили своими задача­ми разрушение политических и экономических структур, закрепляющих состояние социально-экономического тупи­ка, восстановление общечеловеческих механизмов прогрес­са, ликвидацию тоталитарных политических режимов и гру­бых ограничений или нарушений прав и свобод, утвержде­ние общепринятых в мире принципов демократии.

Отличительной особенностью этих революций в боль­шинстве стран: Польше, Венгрии, Югославии, Чехослова­кии был их мирный характер (что дало, например, основа­ние назвать революцию в Чехословакии "бархатной"), ибо в ходе их на базе общих ценностей шли поиски компромисса, консенсуса "гражданских форумов", "круглых столов", в ко­торых участвовали представители государственной власти, партий, политических движений, способствовавшего нена­сильственному переходу к новому общественному и госу­дарственному строю, демонтажу партийно-государственно-бюрократической системы управления. Острота противоре­чий и социальной конфронтации, темпы революционных перемен, непосредственные поводы начала революционных событий 1989—1990 гг. были разными в этих странах. Там, где формирование некоммунистических и антикоммунисти­ческих движений, партий и организаций позволяло исполь­зовать политические методы решения обострявшихся кон­фликтов, там обошлось без деструктивных выступлений народных масс. Здесь, как правило, проявились тенденции к самореформированию коммунистических партий путем уступок демократическому движению, провозглашению ими новых лозунгов и концепций. Там, где проявлялась особая жестокость и негибкость коммунистических режимов, рез­ко возрастала конфронтация, более длительным становил­ся и период политической нестабильности.

В Польше, например, где революционные события на­растали с начала 80-х гг., а правящие круги вынуждены были идти на уступки оппозиции, диалог между правящей партией и оппозицией в форме "круглого стола" привел к соглашению о проведении парламентских выборов на осно­ве политического плюрализма. Была легализована главная оппозиционная сила существующему режиму — движение "Солидарность", в июле 1989 г. были проведены свободные выборы, на которых правящая партия (ПОРП) потерпела поражение и к власти пришла оппозиция.

Наиболее плавной и мирной стала венгерская револю­ция в силу постепенного назревания здесь кризисных яв­лений, неудавшегося революционного выступления 1956 г. и последовавшего за ним более чем тридцатилетнего пе­риода поисков выхода из экономического тупика с помо­щью реформ и относительной либерализации политиче­ского режима.

В Венгрии, особенно к концу социалистической эпохи, существовала многопартийность, был ослаблен тотальный контроль над словом и печатью (с середины 60-х гг., напри­мер, здесь была упразднена предварительная цензура, а ответственность за "крамольные выступления" прессы це­ликом перекладывалась на редакторов), большей свободой деятельности обладали профсоюзы, владельцы частных предприятий, которые могли нанимать до 100 рабочих, и пр.

Гибкая политика правящей партии (ВСРП) в событиях 1989 г. дала возможность ей удержаться на политической арене и даже занять на ней определенное место. В октябре 1989 г. здесь был принят закон о многопартийности и дея­тельности партий. Согласно закону, была значительно уп­рощена процедура создания новых политических партий и возрождения старых, так называемых исторических пар­тий (к моменту принятия закона их число достигало 15), был изменен порядок деятельности партий, которые впредь не могли осуществлять эту деятельность "на рабочих мес­тах", в органах государственной власти, вооруженных си­лах, полиции и пр. Предусмотрен был и жесткий финансо­вый контроль за их хозяйственной деятельностью. Партии должны были впредь отчитываться о размерах своего иму­щества и источниках поступления доходов перед вновь соз­данной Государственной учетной палатой. Контроль за все­ми другими аспектами их деятельности был передан Кон­ституционному суду.

Уже в октябре 1989 г. в старую Конституцию 1949 г. Законом XXXI был внесен ряд существенных изменений, отразивших поиск социальных компромиссов. Как подчер­кивалось в самой преамбуле Конституции, они преследо­вали цели "мирного политического перехода к правовому государству, в котором реализуются многопартийная сис­тема, парламентская демократия и социально ориентиро­ванная рыночная экономика". В соответствии с этими це­лями в гл. 1, "Общие положения", был определен характер экономики Венгрии, "использующей преимущества плани­рования рыночной экономики, в которой общественная соб­ственность и частная собственность равноправны и поль­зуются равной защитой" (ст. 9 (1)), а государство "на осно­ве принципа равных возможностей признает и поддержи­вает предпринимательство и свободу конкуренции, кото­рые могут ограничиваться лишь конституционным зако­ном" (ст. 9(2)). Венгрия, согласно ст. 2 (1), провозглашалась республикой, независимым, демократическим, правовым го­сударством, в котором в равной степени "реализуются цен­ности буржуазной демократии и демократического социа­лизма".

На мартовских выборах 1990 г. ВСРП не набрала мини­мума в 4% голосов для того, чтобы войти в Государственное собрание Венгерской Республики, а созданная на основе ее раскола самостоятельная Венгерская социалистическая пар­тия получила лишь 8,5% голосов. Большинство мест в пар­ламенте заняла центристская партия Венгерский демокра­тический форум (165 из 386). Поражение на выборах левых сил дало основание в июле 1990 г. новому составу Государ­ственного собрания исключить из Конституции упоминание о социализме. После того как Венгерская социалистическая партия отвергла марксистско-ленинскую идеологию и сде­лала выбор в пользу западной социал-демократии, ей вновь удалось прийти к власти в 1994 г.

Определенным "амортизатором" крайнего обострения обстановки стали и события 1968 г. в Чехословакии, когда была сделана попытка качественно изменить тоталитарную систему, сохранив при этом некапиталистический характер развития. Ставилась задача, как тогда говорилось, придать социализму "человеческое лицо", то есть вернуть страну в тот народно-демократический строй, который существовал здесь до 1948 г. (с разнообразными формами собственности, частным крестьянским хозяйством и пр.). Под влиянием активизации "политики улиц", массовых демонстраций в декабре 1989 г. правящая партия отказывается от монопо­лии на власть. На основе "Гражданского форума", общест­венного движения, сыгравшего одну из главных ролей в революции, создается Федеральное правительство нацио­нального согласия. Вслед за этим один из его признанных лидеров, В. Гавел, становится президентом страны. На июль­ских выборах 1990 г. лидирующие позиции завоевывает в Федеральном собрании также "Гражданский форум", а КПЧ получает лишь 13,5% голосов.

Рост революционных настроений в ГДР, выражение недовольства значительной части населения страны суще­ствующим порядком приобрели, как уже отмечалось, фор­му массового бегства восточных немцев за границу, приос­тановить которое не смогло и сооружение в 1961 г. ненави­стного символа тоталитаризма — Берлинской стены.

Еще в 1953 г. здесь произошло открытое антиправитель­ственное выступление, подавленное с помощью советских войск. На первых свободных выборах в ГДР в марте 1990 г. победу одержала оппозиция (Альянс за Германию, Христианско-демократический союз, Германский социальный союз и Демократическое движение), набравшая 48% голосов.

В Румынии на майских выборах 1990 г. 66% голосов получил Фронт национального спасения, возглавлявший ранее восстание румынского народа против авторитарно-деспотического режима Н. Чаушеску, который на основа­нии приговора, вынесенного в декабре 1989 г., был казнен вместе с женой.

Новые массовые демонстрации с требованием отставки коммунистического руководства Албании прошли лишь в феврале 1991 г., более того, на первых свободных выборах в марте этого года здесь победила, благодаря поддержке сель­ских избирателей, правящая Албанская партия народа. Толь ко через год на парламентских выборах победила Демокра­тическая партия и был избран первый некоммунистический президент страны — Сали Бериша.

Развитие конституционного законодательства пост­социалистических стран. В начале 1990 г. почти во всех постсоциалистических странах были приняты новые кон­ституции или существенным изменениям и дополнениям подверглись старые. Новая Конституция Республики Бол­гария (бывшей Болгарской Народной Республики) была при­нята в 1991 г. В Конституцию Венгрии 1949 г., как уже гово­рилось, еще в 1989 г. был внесен ряд изменений, а новые изменения и дополнения в 1990 г. привели фактически к созданию ныне действующей Конституции 1990 г. Благода­ря изменениям и дополнениям в 1989 и 1992 гг. в старую Конституцию 1952 г., внесенным конституционными зако­нами "О взаимоотношениях между законодательной и ис­полнительной властями Республики Польша" и "О терри­ториальном самоуправлении", была создана фактически но­вая Конституция Польши. В ноябре 1991 г. была принята новая Конституция Румынии, раздел Чехословакии в июле 1992 г. привел к одобрению в сентябре 1992 г. новой Консти­туции Словакии, а в декабре того же года — Конституции Чешской Республики. Составной частью Чешской Консти­туции осталась, однако, принятая ранее Федеральным соб­ранием Чехословакии "Декларация основных прав и сво­бод". Конституция Союзной Республики Югославии, состоя­щей ныне из Сербии и Черногории (после референдума в Боснии и Герцеговине, когда 66% его участников высказы­вались за независимость) была принята 27 апреля 1992 г.

Все конституции, вместе с собственным опытом вос­принявшие общечеловеческие демократические ценности, меняли не только названия государств, но и сущность об­щественного и политического строя. Примечательной чер­той этих конституций (Болгарии, Румынии и др.) стало за­крепление в них норм-принципов, в которых закреплялись основы создания новых рыночных хозяйственных отноше­ний: о свободе и равноправии форм собственности, свободе предпринимательской деятельности, о свободе труда, вме­сте с различными сторонами социальной деятельности го­сударства.

Во всех конституциях речь фактически шла о создании нового государства по образцу государств зрелой демократии. В преамбуле Конституции Болгарии, например, заяв­лялось о верности общечеловеческим ценностям — свободе, миру, гуманизму, равенству, справедливости и терпимости, о признании в качестве высших принципов прав личности, ее достоинства и безопасности. Провозглашение общечело­веческих ценностей органично связывалось с деидеологизацией конституций. Конституция Словацкой Республики, на­пример, определяла словацкое государство как суверенное, демократическое и правовое, не связанное "ни с какой идео­логией или религией" (ст. 1).

Новые постсоциалистические конституции делают упор не на социально-классовую структуру общества, как со­циалистические конституции, а на форму государства, на общую его характеристику как социального, правового, де­мократического, федерального или унитарного (неделимо­го), закрепляя при этом в своем подавляющем большинст­ве парламентарную республику в качестве формы правле­ния.

В соответствии с принципом разделения властей зако­нодательная власть, как записано во всех конституциях, принадлежит избранным на основе всеобщего избиратель­ного права парламентам, однопалатным или двухпалатным в зависимости от исторических традиций (в Польше, Че­хии) или федеративного государственного устройства (в Югославии). Демократический характер выборов определя­ется в конституциях не только всеобщим характером изби­рательных законов, но и гарантиями политического плюра­лизма, многопартийности, реального участия в выборах выс­ших органов государственной власти различных партий, организаций, общественных движений.

Закрепление принципа политического плюрализма в кон­ституциях сопровождается, как правило, положениями, рег­ламентирующими отношения между политическими партия­ми и государством. Так, по Конституции Венгрии, "политиче­ские партии могут свободно образовываться и свободно дейст­вовать, но не могут осуществлять государственную власть" (ст. 3 (1—3)), по Конституции Румынии, от партий требуется уважение национального суверенитета, территориальной це­лостности, правопорядка и принципов демократии (ст. 2).

Политический плюрализм, многопартийность служат превращению парламентов постсоциалистических стран в инструмент разрешения конфликтов, сталкивающихся интересов социальных слоев, групп и пр., поиска консенсуса во имя общих целей.

Принципиальным отходом от советской концепции выс­ших органов государственной власти является закрепление за парламентами не только законодательной роли, но и в соответствии с принципом народовластия роли представи­тельной. При этом прослеживается тенденция демократи­зации структур самого парламента за счет установления равенства обеих палат, избираемых всем народом. В Чехии, например, парламент состоит из двух всенародно избирае­мых равноправных палат: палаты депутатов и сената, со­стоящего из 81 сенатора, переизбираемых на 1/3 через ка­ждые 2 года.

При анализе конституций можно выявить еще одну характерную тенденцию — признание и изменение роли президента в парламентской республике, не лишенного ныне реальных полномочий: отлагательного вето, роспус­ка парламента в некоторых конституциях и пр. Президент при этом все больше выступает в качестве внепартийного арбитра, олицетворяющего единство нации. Это подтвер­ждается не только фактом восстановления поста едино­личного президента там, где он ранее был отменен (сейчас во главе всех восточноевропейских государств стоят пре­зиденты), но и в изменении способов его избрания, увели­чивающих независимость от представительного органа. Так, в Болгарии после восстановления поста президента в 1990 г. он избирался представительным органом. Затем порядок выбора президента был изменен. Ныне, по Конституции 1991 г., "президент избирается непосредственно избирателями".

В Польше в соответствии с Законом от 7 апреля 1989 г. об изменении Конституции 1952 г. президент избирался сей­мом и сенатом; Закон 1990 г. "Об изменении Конституции" ввел общенародный способ его избрания, но с учетом рас­становки политических сил в парламенте (ст. 28 (1)). Вместе с изменением порядка избрания значительно были усилены и полномочия президента в сфере законодательной и ис­полнительной власти, что давало основание определять фор­му правления в Польше как полупрезидентскую республи­ку, так как здесь именно президент определял правитель­ственную программу, ее общее стратегическое направле­ние, контролируя не только всю сферу внешнеполитических отношений, но и осуществляя общее руководство в области внешней и внутренней безопасности страны.

Президенту Польши принадлежало также самостоя­тельное право роспуска сейма, его послания сейму и сенату не подвергались обсуждению. Наряду с правом законода­тельной инициативы, ратификации и денонсации междуна­родных соглашений Конституция наделяла президента пол­номочиями подписывать или отказывать в подписании "за­кона или распоряжения, имеющего силу закона" (ст. 47 (5)), на которое не распространялась контрасигнатура премьер-министра, назначать не только правительство, но и высших гражданских, военных, дипломатических должностных лиц, вводить чрезвычайное и военное положение (при опреде­ленных, определяемых им самим обстоятельствах) и пр.( 2 мая 1997 г. была принята новая Конституция Польши, расши­рившая полномочия польского парламента и правительства за счет сужения прав президента. Ему отныне не принадлежит исключитель­ная роль в определении правительственной программы; при назначе­нии новых министров и смещении старых он в большей мере зависит от премьер-министра, так как должен учитывать его предложения по этому вопросу, и пр.)

При всех изъянах сугубо формального "общенародно­го" избрания президента (как правило, он избирается мень­шинством избирателей, как, например, в Румынии, где по закону от 15 июля 1992 г. даже не устанавливается требова­ние о необходимом числе избирателей для признания пре­зидента избранным) тенденцию усиления власти президен­та в переходных восточноевропейских странах нельзя од­нозначно определить как негативную. Не способы избрания президента в парламентских демократиях играют опреде­ляющую роль, а порядок формирования и ответственности правительства. В парламентских республиках (в Болгарии, наряду с Румынией, Венгрией, Словакией, Чехией и др., где президент избирается представительным органом) прези­дент назначает правительство, но сам выбор премьер-ми­нистра, который затем формирует Совет министров, не яв­ляется произвольным. Им становится лидер партии или кандидат, предложенный блоком представленных в парла­менте партий, несущий вместе с министрами ответствен­ность не перед президентом, а перед парламентом.

Здесь взаимодействуют два рычага обеспечения баланса ветвей власти: вотум недоверия правительству со стороны парламента и право президента распустить парламент и на­значить новые выборы, результаты которых определяют, ос­тается та или иная партия и ее правительство у власти или нет. Частая смена правящих партий и правительств является неизменным спутником обострения социальных противоречий, неустановившегося политического курса и его стратегии.

Чтобы предотвратить ситуации, при которых президент вынужден распускать парламент, например из-за невозмож­ности сформировать правительство, ряд конституций пре­дусматривает специальные меры. Так, президент Венгрии вправе распустить Государственное собрание одного созы­ва, если оно в течение 12 месяцев по меньшей мере 4 раза выносило вотум недоверия правительству (ст. 28, 3 (2)). В Румынии правительство может быть распущено 1 раз в те­чение года (ст. 89 (2)). Вместе с тем президенты Чехии и Болгарии не могут распустить парламент в течение первых 3 месяцев, президент Румынии — 6 месяцев.

Конституции ряда государств (Польши, Венгрии и др.) пря­мо наделяют главу государства законодательной инициативой, в других странах (в Румынии, Болгарии) это право не закреп­лено за ним, но фактически действует. Президент имеет право отлагательного вето (в Румынии, Венгрии, Польше).

Все конституции восточноевропейских постсоциалисти­ческих стран предусматривают ту или иную форму импич­мента, ответственности президента за нарушение консти­туции или уголовного закона, закрепляются при этом и дру­гие законные пути его устранения от власти, в частности, из-за неспособности править страной по состоянию здоро­вья или в силу "устойчивой потери способности выполнять возложенные на него обязанности".

При анализе конституционных прав и ограничений пре­зидента следует, однако, учитывать, что реальный объем его полномочий зависит не только и не столько от предпи­сания конституции, сколько от расстановки социально-по­литических сил в стране, уровня социальной напряженно­сти и пр. Так, в январе 1997 г., после месяца демонстраций в условиях тяжелейшего экономического кризиса в Болгарии, президент не только отправил в отставку правительство, но и назначил внеочередные выборы в парламент. В том же году сам президент вынужден был уйти в отставку в Алба­нии. Массовые демонстрации обманутых вкладчиков ком­мерческих структур и обвинение в пособничестве им стали причиной этой отставки и массовых кровавых беспорядков в стране.

Почти все восточноевропейские конституции закрепили унитарную форму административно-политического устрой­ства (кроме Югославии и до 1993 г. — Чехословакии, когда произошел раздел страны на Чехию и Словакию). Право сецессии не признается современными конституциями, но оно может соответствовать принципам демократии, если речь идет о договорном характере федерации на основе союза независимых государств и если федерация строи­лась по национальному признаку, как в Чехословакии.

Почти во всех конституциях признаются и гарантиру­ются "права национальных меньшинств на сохранение, развитие и выражение их этнической, культурной, языковой и иной самобытности" (в Югославии — ст. 10, в Румынии — ст. 6). Явным отрицанием тоталитарной национальной поли­тики прошлого является, например, закрепленное в Кон­ституции Болгарии (ст. 29(1)) положение о запрещении "на­сильственной ассимиляции", о правах неболгар "изучать свой родной язык и пользоваться им" и пр. (ст. 36(2)).

Новые конституции, между тем, не сняли с повестки дня проблем национальных противоречий, местного сепа­ратизма, которые в ряде случаев даже обострялись по мере того, как разрушался связывающий эти восточноевропей­ские страны тоталитарный обруч, о чем свидетельствуют длительные кровопролитные войны в Югославии, перекройка ее внутренних границ и пр. Косвенным свидетельством это­го является и специальная норма-принцип Болгарской Кон­ституции, не допускающая "создание автономных террито­риальных образований" вместе с закреплением неприкосновенности ее "территориальной целостности" (ст. 21(1—2)). Широкий перечень прав и свобод граждан в постсоциа­листических конституциях вытекает из общей концепции государственной власти как правовой (правовое государство), т. е. власти, связанной с правом, с признанием и гарантиями прав человека и его равной ответственностью перед законом (с независимостью судей, требованиями осуществления правосудия надлежащим судом, с гарантиями "надлежащей правовой процедуры" и пр.).

Постсоциалистические конституции отразили процесс унификации прав и свобод граждан, приведения их в соответствие с общепризнанными международными документами: Всеобщей декларацией прав человека 1948 г. и Международными пактами о правах человека 1963 г. и др.

Это сказалось на принципиальном сходстве этих пе­речней, различающихся лишь степенью детализации гаран­тий или структурными особенностями самих конституций, отсутствием в них (особенно в ранних конституциях конца 1989 г.) детально разработанной классификации прав и сво­бод. Относительно четкая классификация прав и свобод дана в Конституции Словакии 1992 г., где в главе II выделены общие положения (раздел I), основные права и свободы че­ловека (раздел II), политические права (раздел III), права национальных меньшинств и этнических групп (раздел IV), экономические, социальные и культурные права (раздел У) и права на охрану окружающей среды и культурного на­следия (раздел VI).

В Конституции Югославии специально выделенный раздел II посвящен не только правам и свободам, но и обя­занностям человека и гражданина. В "Декларации прав и свобод" Чехии, воспринятой от постсоциалистической Че-хословакии, наряду с основными правами и свободами (раз­дел I), политическими правами (раздел II) и пр., выделены права "на судебную и другую юридическую защиту".

В содержащихся во всех конституциях разделах под названием "общие положения" или "основные начала" го­ворится "о неприкосновенных, неотчуждаемых и основопо­лагающих правах человека". К ним относятся "прирожден­ные права на жизнь и человеческое достоинство, которых никто не может быть лишен вследствие произвола" (Кон­ституция Болгарии — ст. 4 (1)), или право на жизнь и физи­ческую неприкосновенность (Конституция Венгрии — ст. 54 (1)), которое дополнено в Конституции Румынии отнюдь не случайным требованием (помятуя прошлое) права на "пси­хическую целостность", запрещение пыток, либо "бесчело­вечного или унизительного наказания и обращения" (ст. 22 (1—2)). Примечательно, что раздел I "Общие поло­жения" Конституции Словакии начинается с признания (ст. 11) приоритета перед местным законом ратифициро­ванных и обнародованных международных договоров о пра­вах человека и основных свободах, если они "обеспечивают больший объем прав и свобод".

Наряду с основополагающими неотчуждаемыми права­ми в конституциях закрепляются все "классические" гражданские права и свободы: слова, печати, объединения, веро­исповедания, неприкосновенности частной собственности как непременного условия рыночных отношений и пр.

Право частной собственности закрепляется, однако, при определенных ограничениях в интересах общества. Статья 41 (6) Конституции Румынии предписывает, например, соб­ственнику соблюдение норм об охране окружающей среды, добрососедства и других обязанностей, возложенных на него "законом и обычаем". Провозглашая "свободу хозяйствен­ной инициативы", ст. 19(2) Конституции Болгарии запреща­ет злоупотребления, "связанные с монополизмом, недобро­совестной конкуренцией". Статья 20(3) Словацкой Консти­туции почти повторяет соответствующее положение Вей­марской конституции 1919 г.: "Собственность обязывает. Ею нельзя воспользоваться для ущемления прав других лиц либо в противоречии с общими интересами, охраняемыми законом".

Ни одна из конституций не предусматривает и полного разгосударствления собственности. Зачастую в конституциях прямо предусматриваются объекты государственной собст­венности, которые не подлежат приватизации. К ним Кон- ституция Болгарии относит, например, подземные богатст­ва, дороги, водоемы, леса и пр.

Другие классические права и свободы приобретают в конституциях более полное выражение за счет большей де­тализации и расширения объема гарантий. Так, "свобода выражения мысли, мнений, верований или любого вида твор­ческой деятельности", по Конституции Румынии, подкреп­ляется запрещением цензуры, свободой основания печат­ных изданий, правом на информацию (ст. 31) и др. Вместе с тем в Конституции предусматриваются и определенные ог­раничения этой свободы путем запрещения клеветы на стра­ну и нацию, подстрекательства к агрессивной войне, нацио­нальной, расовой, классовой, религиозной вражде, к дис­криминации, территориальному сепаратизму, публично­му насилию, а также "непристойных проявлений, противо­речащих укладу общественной жизни".

Говоря о традиционных политических правах, следует заметить, что уже после принятия конституций в ряде стран существенно обновилось законодательство о парламентских выборах, в нем закрепляется минимальный круг требова­ний для лиц, баллотирующихся в представительные органы. В Албании, например, от кандидата требуется постоян­ное проживание в стране, в Румынии — проживание и на­личие законных занятий, при этом допускаются и ограни­чения избирательных прав лиц, которые являлись сотруд­никами прежних служб безопасности и милиции.

Во всех конституциях среди политических прав закре­пляется право граждан на петиции (жалобы, требования), обращаемых в государственные органы, а также на объеди­нения для защиты их интересов. Но объединения граждан, включая и профсоюзы, как указано, например, в Конститу­ции Болгарии, "не могут ставить перед собой политических целей и осуществлять политическую деятельность", прису­щую политическим партиям (ст. 12 (2)).

Бесспорной реакцией на тоталитарное прошлое стало закрепление в ряде конституций гарантий того, что "никто не может быть лишен гражданства или выслан из страны" (Конституция Венгрии, ст. 61 (1)).

В перечне прав и свобод особое место отводится эконо­мическим, социальным, культурным правам граждан. Сре­ди этих прав (в Конституции Болгарии, ст. 48, Конституции Венгрии, ст. 70 (Б)), предусмотрено право на труд, но оно толкуется ограничительно, как право на "свободный выбор профессии и рода занятий". В "Декларации прав и свобод" Чехии право на труд сведено к праву каждого "добывать средства для своих жизненных потребностей при помощи трудовой деятельности".

Принципиально новыми для восточноевропейских стран среди других социально-экономических прав стало право на забастовку, которое не предусматривалось социалистическими конституциями, исходящими из постулата, что трудящиеся как "хозяева своей экономики не бастуют". Право на охрану здоро­вья связано, как правило, со страховой медициной и правом на медицинское пособие (Конституция Словакии, ст. 40).

Включение в конституции специальных свобод на ху­дожественное, научное, техническое творчество и препода­вание (Конституция Болгарии, ст. 51) обусловлено не в по­следнюю очередь отторжением существующего ранее же­сткого идеологического пресса, контроля, цензуры за все­ми проявлениями творческой деятельности человека.

В конституциях нашло закрепление "третье поколение прав, имеющих коллективный характер: право на мир, на охрану благоприятной окружающей среды и культурного наследия (ст. 44 Словацкой Конституции). В ст. 15 Болгар­ской Конституции обеспечение охраны и воспроизводства окружающей среды и поддержание живой природы закре­пляется в качестве обязанностей государства.

Примечательной чертой всех постсоциалистических конституций является закрепление в них положений о соз­дании специальных правовых механизмов, призванных осу­ществлять надзор за соблюдением прав и свобод. В боль­шинстве стран таким главным механизмом стал Конститу­ционный суд, в обязанность которого входит рассмотрение конституционных жалоб, к числу которых относятся жало­бы физических и юридических лиц, считающих, что их кон­ституционные права нарушены государственными органа­ми и должностными лицами. В сфере защиты конституци­онных норм, и прежде всего прав и свобод граждан, дейст­вуют и другие специальные государственные учреждения. В Венгрии, например, это Комиссия Государственного соб­рания по правам граждан и по правам национальных и эт­нических меньшинств (глава V), в Румынии — Народные адвокаты (глава IV), в Польше — Уполномоченные по пра­вам человека (ст. 80).

Более того, в конституционных документах прямо пре­дусматривается или подразумевается и такое эффективное средство защиты прав граждан, народного суверенитета, как прямое сопротивление и гражданское неповиновение репрес­сивному режиму, если деятельность конституционных ор­ганов и эффективное использование законных средств не могут быть осуществлены ("Декларация прав и свобод" Че­хии, ст. 23).

Экономические реформы постсоциалистических стран. Во всех постсоциалистических странах вместе с принятием новых конституций были проведены экономические рефор­мы, призванные разрушить сверхцентрализованные эконо­мические структуры и утвердить социально ориентирован­ные рыночные отношения. Главным средством такого пере­хода должна была стать приватизация государственной соб­ственности.

Темпы перехода к рыночной экономике были разными — от "шоковой терапии" в Польше до поэтапной приватиза­ции в Чехословакии и других странах. Необходимо отме­тить, что во всех постсоциалистических странах очень бы­стро развеялась наивная вера в то, что обвальное законодательное разгосударствление, всеобщая приватизация решат все проблемы, обеспечат функционирование общества на ос­нове использования саморегулирующихся рыночных меха­низмов и тем самым создадут необходимые условия для ус­коренного социально-экономического прогресса. Разным был и позитивный экономический эффект экономических ре­форм, сопровождаемых во всем регионе взрывом безрабо­тицы, инфляции, дороговизны на продукты первой необхо­димости, неорганизованной "уличной коммерцией" и пр.

Основы перехода к рыночной экономике в Румынии были закреплены законом сразу же после революционных событий декабря 1989 г. Им поощрялись индивидуальная коммерческая инициатива, создание малых предприятий на основе частной собственности по производству товаров пер­вой необходимости.

Дальнейший прогресс углубления реформ должен был осуществиться на основе разработанной в мае 1991 г. пра­вительственной программы, которая закрепила в качестве задач 1-го этапа экономических реформ предоставление полной свободы коммерческой деятельности и поощрение государством развития мелкого бизнеса, 2-го этапа — про­ведение либерализации цен, 3-го этапа — восстановление частной собственности на землю.

Вместе с другими задачами восстановление частной соб­ственности на землю начало осуществляться в соответ­ствии с законом, принятым еще в феврале 1991 г. Закон предусматривал безвозмездную передачу 10 га земли кре­стьянским семьям с одновременным освобождением их, на­чиная с 1991 г., от уплаты налога в течение 8 лет. Полную ликвидацию коллективных трудовых объединений, предпри­ятий закон не предусматривал. Если они создавались на добровольной основе, им передавались скот, механика, строе­ния бывших госкооперативов.

4-й этап предусматривал, наряду с сельскохозяйствен­ными землями, реприватизацию государственных предпри­ятий. Согласно закону, принятому в июле 1991 г., 30% всей госсобственности раздавалось румынским гражданам, дос­тигшим 18-летнего возраста, посредством выдачи ценных бумаг — сертификатов, на которые можно было приобрести или жилье, или акции промышленных предприятий и пр. 70% госсобственности передавалось путем продажи акций и активов юридическим и физическим лицам, при этом трудовые коллективы приватизируемых предприятий пользо­вались преимуществами при приобретении акций с 10%-ной скидкой и пр.). Процесс приватизации при низкой покупа­тельной способности населения шел крайне медленно. Пра­вительство, чтобы держать на плаву 3 тыс. заводов, вынуж­дено было покрывать их убытки.

5-й этап экономических реформ был связан с привати­зацией жилищного фонда, возвращением жилья прежним владельцам. И на 6-м этапе должна была проводиться анти­инфляционная политика и обеспечение внутренней конвер­тируемости национальной валюты.

Наиболее продуманная программа экономических ре­форм была принята в Чехословакии, Ее успеху способство­вала не только относительная конкурентоспособность про­мышленной продукции этой страны, не совсем устаревшая индустриальная база, квалифицированная рабочая сила, относительная стабильность сельского хозяйства, но и раз­работанная правовая база.

В октябре 1990 г. здесь было принято решение о "малой приватизации", которое непосредственно стало осуществ­ляться лишь с января 1991 г., когда на продажу было вы­ставлено 100 тыс. небольших объектов с целью стабилиза­ции национальной валюты, частичной либерализации цен и введения конвертируемой кроны. Вторая программа прива­тизации стала проводиться в жизнь с середины 1991 г., ко­гда на продажу были выставлены более крупные промыш­ленные предприятия, разгосударствление которых прово­дилось путем их продажи на торгах без ограничений и для иностранных фирм.

Среди населения для участия в приватизации были распространены ценные "купоны", позволяющие всем гра­жданам за символическую плату становиться акционерами бывших государственных предприятий.

В целях борьбы с инфляцией правительством было соз­дано Республиканское антимонопольное управление. Под его контроль подпадали предприятия, участие которых в вы­пуске определенного вида товаров и услуг на внутреннем рынке превышало 30%, предприятия с более чем 40% уча­стия на внутреннем рынке относились уже к антимонополь­ной компетенции Федерального управления по экономи­ческому соревнованию.

Все эти меры позволили Чехословакии предотвратить неконтролируемый рост цен, обвальную безработицу и другие характерные негативные последствия и трудности перехода к рынку. Разгосударствление земельной собствен­ности, между тем, как любой разрушительный процесс, и в Чехословакии, и в других странах (особенно в Болгарии) привело к падению сельскохозяйственного производства. Коллективные методы сельскохозяйственного производст­ва в той или иной форме сохранялись в ряде постсоциали­стических стран.