2.5. Заполнение законодательных пробелов при помощи подзаконных актов в отсутствие законодательного делегирования соответствующих полномочий.

Речь идет об установление общеобязательных правил поведения в подзаконном акте в условиях отсутствия закона. Как правило, это всегда аргументируется «упрощением процедур» для быстрого начала важных дел (строительства, ввода в эксплуатацию, наведения порядка в деятельности частной охраны и т.д.). И «упрощают» в свой карман, разумеется.

3. Нечеткость, неконкретность и неоднозначность используемых понятий и их юридико-лингвистическая неопределенность.А то и «своеобразное» толкование устоявшихся понятий. Речь идет об упо­требление не устоявшихся, двусмысленных терминов, категорий оценочного ха­рактера, подмена одного понятия другим и т.д. Это тоже прямой путь к коррупции.

Например. «…Требования сотрудника полиции, обращенные к гражданам и должностным лицам, и предпринимаемые им действия считаются законными… пока в предусмотренном законом порядке не будет установлено иное…»: это станет «правом» на изъятия любых документов и проведения проверок финансовой деятельности юридических лиц, право на взлом жилищ и офисов. А уж «право» на использование чужих средств связи в эпоху мобильной связи выглядит не просто «эхом» далекого времени с его недостатками телефонизации страны, а возможностью или изъятия, или порчи этих средств полицейскими, или просто дополнительным устрашением граждан.

Или, например, в законе может наблюдаться весьма «своеобразное» понимание содержание понятий. А иначе как понять, если уже в самой первой статье проекта закона о полиции («Полиция и ееназначение»), вместо разъясненияцелей и назначенияполицейской деятельности нашим гражданам, было совсем иное: «… Полицияимеет право применять мерыгосударственного принуждения, в том числе физическую силу, специальные средства и огнестрельное оружие, в пределах, установленных федеральным законом». И тогда возникал вопрос: «А может быть это действительно подлинное назначение планируемой полиции, которое, кстати, прослеживалось и в иных положениях проекта?»

Но, чаще всего, это проявляется следующим образом:

3.1. Использование в нормативных актах «общих понятий» вместо конкретных, четко указывающих на предмет действий, на характер этих действий.

Речь идет о том, что, используя широкое содержание понятий, лица, проводящие какую-то деятельность, оказываются в полной зависимости от тех должностных лиц, которые и дают трактовку этим понятиям.

Например, если в нормативном акте записано «провести освобождение территории», то это может значить, что способ, технология, техника, которые будут применяться для «освобождения» нормативно не урегулированы и отдаются на рассмотрение и оценку чиновника. С соответствующими для него возможностями получить мзду за выгодные «освобождателю» способы, технику, технологии.

Если, например, будет записано, что какие-то работы должны вести «работники с соответствующей квалификацией» и эта квалификация нормативным актом не определена, то это значит, что такое «соответствие» будет оценивать сам чиновник. И не без пользы для него…

Например, «общественная безопасность» может иметь полдесятка толкований, а такие понятия, как «неуместные или невозможные» могут вообще толковаться весьма субъективно (и закончиться, иногда, осуждением на приличные сроки самих сотрудников). И эту, многозначно понимаемую «общественную безопасность» не нужно было бы вставлять в закон. Или дать ей четкое определение.

Дело еще и в том, что если бы разработчики закона о полиции сверяли свои действия с Конституцией РФ, то они бы заметили, что новому, социальному государству и его госаппарату не резон продолжать копировать принятую еще при И.В.Сталине концепцию «Борьбы с преступностью».

Принятую в иных условиях и при ином понимании обстановки в стране. Пора бы, если хватит мозгов всех нас, разработать доктрину «Защиты граждан и организаций от преступности» (основная защита самого государства идет по другому ведомству).