§3. Применимое право к внешнеторговым контрактам

3.1. Правила определения применимого праваВ национальном законодательстве практически всех странах мира закрепляется возможность сторон внешнеэкономического контракта самим выбирать применимое к отношениям из контракта национальное право. В российском законодательстве, в ст. 1210 ГК РФ на это счет изложено общее правило: «Стороны договора могут при заключении договора или в последующем выбрать по соглашению между собой право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по этому договору… Соглашение сторон о выборе подлежащего применению права должно быть прямо выражено…». Практически аналогичное правило было ранее предусмотрено в ст. 166 ОГЗ: «права и обязанности сторон по внешнеэкономическим сделкам определяются по праву страны, выбранному сторонами при совершении сделки или в силу последующего соглашения».

В случае, если стороны не изберут применимое право оно будет определяться судом, рассматривающим спор, в соответствиис коллизионными нормами, которые он считает применимыми (ст. VII Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже 1961 г.). Так, если спор будет рассматриваться в России, то государственный суд или международный коммерческий арбитраж будут применять коллизионные нормы, содержащиеся в законодательстве и международных договорах России.

Важнейшей для определения права, применимого к сделке является ст. 1211 ГК РФ (ранее см. ст. 166 ОГЗ), содержание которой имеет смысл привести полностью, поскольку она содержит коллизионные привязки, знать которые необходимо всем участникам ВЭД:

1. При отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве к договору применяется право страны, с которой договор наиболее тесно связан.

2. Правом страны, с которой договор наиболее тесно связан, считается, если иное не вытекает из закона, условий или существа договора либо совокупности обстоятельств дела, право страны, где находится место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора.

3. Стороной, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора, признается, если иное не вытекает из закона, условий или существа договора либо совокупности обстоятельств дела, сторона, являющаяся, в частности: • продавцом - в договоре купли - продажи; • дарителем - в договоре дарения; • арендодателем - в договоре аренды; • ссудодателем - в договоре безвозмездного пользования; • подрядчиком - в договоре подряда; • перевозчиком - в договоре перевозки; • экспедитором - в договоре транспортной экспедиции; • заимодавцем (кредитором) - в договоре займа (кредитном договоре); • финансовым агентом - в договоре финансирования под уступку денежного требования; • банком - в договоре банковского вклада (депозита), договоре банковского счета; • хранителем - в договоре хранения; • страховщиком - в договоре страхования; • поверенным - в договоре поручения; • комиссионером - в договоре комиссии; • агентом - в агентском договоре; • правообладателем - в договоре коммерческой концессии; • залогодателем - в договоре о залоге; • поручителем - в договоре поручительства; • лицензиаром - в лицензионном договоре.

4. Правом страны, с которой договор наиболее тесно связан, считается, если иное не вытекает из закона, условий или существа договора либо совокупности обстоятельств дела, в частности:

• в отношении договора строительного подряда и договора подряда на выполнение проектных и изыскательских работ - право страны, где в основном создаются предусмотренные соответствующим договором результаты; • в отношении договора простого товарищества - право страны, где в основном осуществляется деятельность такого товарищества; • в отношении договора, заключенного на аукционе, по конкурсу или на бирже, - право страны, где проводится аукцион, конкурс или находится биржа.

5. К договору, содержащему элементы различных договоров, применяется, если иное не вытекает из закона, условий или существа договора либо совокупности обстоятельств дела, право страны, с которой этот договор, рассматриваемый в целом, наиболее тесно связан.

6. Если в договоре использованы принятые в международном обороте торговые термины, при отсутствии в договоре иных указаний считается, что сторонами согласовано применение к их отношениям обычаев делового оборота, обозначаемых соответствующими торговыми терминами».

Таким образом, если применимым правом будет избрано право России, то к сделке будет применяться гражданское законодательство России, прежде всего ГК РФ. Если в качестве применимого будет выступать право Германии, то к правам и обязанностям сторон по сделке будет применяться Германское гражданское уложение; если право Франции – французский Гражданский кодекс, право США – Единообразный торговый кодекс США и т.д.

В ряде решений в соответствии с коллизионной нормой МКАС применял иностранное право (ЕТК США, французское, шведское, германское, финляндское право). В случаях, когда применимым правом избирается иностранное право, МКАС привлекал для установления его содержания работы иностранных специалистов.

Так, например, в деле №. 258/1994 (решение от 27.10.95) МКАС установил, что две шведские фирмы, выступали на стороне истца и требовали погашение задолженности от российской организации. МКАС не установил, являются ли они солидарными или долевыми кредиторами и обратился к нормам применимого права. Суд постановил, что согласно нормам шведского материального права, описание которого по данному вопросу приводится в книге Кнута Роде "Обязательственное право", Стокгольм 1956 г. "требование следует считать долевым, когда несколько кредиторов имеют право на делимое исполнение". Поскольку иск был предъявлен одной фирмой, МКАС удовлетворил его в половинном размере.

 На практике при определении применимого права следует иметь в виду следующие обстоятельства:

выбор сторонами контракта места рассмотрения спора не может автоматически рассматриваться как выбор ими и соответствующего применимого права. Данная позиция нашла свое отражение в п. 5 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 16.02.98 № 29 «Обзор судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц».

В январе 1996 г. между российским АО и бельгийской фирмой был заключен контракт, в соответствии с условиями которого бельгийская фирма обязалась поставить оборудование для двух рыболовецких траулеров, принадлежавших заказчику. Стороны предусмотрели в контракте, что все споры, если они не могут быть урегулированы путем переговоров, подлежат рассмотрению в арбитражном суде РФ. Применимое право сторонами выбрано не было.

В связи с неоплатой товара Российским АО бельгийская сторона в соответствии с арбитражной оговоркой обратилась в арбитражный суд с иском о взыскании с российского АО стоимости поставленных товаров. При этом расчет убытков истец осуществил, основываясь на нормах права Бельгии.

При разрешении спора в суде ответчик (российское АО) признал свою задолженность по контракту, однако счел, что расчет сумм, подлежащих выплате, должен быть произведен в соответствии с материальными нормами российского права, поскольку местом рассмотрения споров стороны определили арбитражный суд РФ.

Арбитражный суд пришел к выводу, что выбор сторонами в качестве места рассмотрения споров арбитражного суда РФ не означает автоматического подчинения отношений сторон российскому праву. Отсутствие волеизъявления сторон в отношении применимого права означает, что выбор права осуществляет суд, компетентный рассматривать данный спор. При этом суд руководствуется коллизионными нормами своего законодательства, используя коллизионную норму российского законодательства, действовавшую на момент заключения договора. Арбитражный суд руководствовался ст. 166 ОГЗ, которая предусматривает применение права страны продавца.

Соглашение сторон о применимом праве исходя из толкования ст. 1210 ГК РФ может содержаться:

• в контракте или в других документах, например, в допсоглашении;

• достигнуто в ходе арбитражного процесса, в том числе в ситуациях, когда это следует из поведения сторон: ссылки на право одного и того же государства в исковом заявлении, возражении против иска, встречном иске.

Так в практике МКАС рассматривалось дело, когда контракт не содержал положений о применимом праве. Вместе с тем истец в исковом заявлении ссылался на нормы ГК РФ, а ответчик в свою очередь не высказался о применимом праве, но в своих возражениях на иск оспаривал обоснованность применения конкретной нормы ГК РФ. МКАС пришел к выводу, что применимым является российское гражданское право, согласие сторон на применение которого вытекает из ссылок на нормы ГК РФ (дело № 242/1996, решение от 26.02.98).

• не принимаются ссылки на недействующее законодательство или законодательство не существующего государства. Считается, что в данном случае стороны не избрали применимое право. Однако, ссылка на уже недействующий нормативный акт в судебной практике расценивается как согласованное сторонами условие договора (п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.10.97 № 18 «О некоторых вопросах, связанных с применением положений ГК РФ о договоре поставки») В практике МКАС встречаются ссылки на положения о поставках продукции производственно технического назначения (дело № 149/1994, решение от 02.03.95) и другие недействующие акты. Ссылки на подобные нормативные акты, утратившие свою юридическую силу, рассматриваются не как выбор применимого права, а именно как договорные условия.

• в качестве применимого права исходя из толкования ст. 1210, 1211 ГК РФ может быть избран какой-либо международный договор, в том числе тот, участником которого РФ не является. В частности, в практике МКАС встречаются ссылки на Общие условия поставок СНГ 1992 г., Общие условия поставок СЭВ и т. д.

• в качестве применимого права может быть указано право одного или нескольких государств. Однако, в последнем случае необходимо конкретизировать к какой части контракта применяется соответствующее право. Если же стороны в общей форме указали на законодательство нескольких государств, то суд будет вынужден самостоятельно определять применимое право на основе коллизионных норм. В п. 10 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 16.02.98 № 29 «Обзор судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц» приведен следующий пример.

Между российским и белорусским предприятиями в Москве был заключен договор поставки. В договоре стороны установили, что споры по настоящему договору разрешаются в порядке, установленном действующим законодательством Республики Беларусь и законодательством РФ. В качестве органа, разрешающего спор, избран российский арбитражный суд.

Белорусским предприятием условия внешнеэкономического договора выполнены полностью. Однако российская фирма в течение установленного договором срока деньги белорусскому партнеру не перечислила. Белорусское АО обратилось в арбитражный суд РФ с иском о взыскании с российского ООО задолженности и неустойки по договору поставки. При этом исковые требования основывались на нормах российского законодательства. Ответчик в суде также настаивал на том, что в данном случае к отношениям сторон должно применяться законодательство РФ.

При разрешении данного спора по существу суд принял во внимание следующее: 1) данный договор поставки относится к внешнеэкономическим сделкам, так как он заключен между сторонами, предприятия которых находятся в разных государствах; 2) стороны имели право согласовывать применимое к сделке законодательство на основании принципа автономии воли; 3) но, поскольку участники сделки не конкретизировали правоотношений, регулируемых правом Беларуси, и правоотношений, регулируемых правом России, суд не смог конкретно определить, законодательство какой страны выбрали стороны.

В этой ситуации арбитражный суд решил вопрос о применимом праве самостоятельно на основе п. "е" ст. 11 Соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности 1992 г., в котором предусмотрено, что "права и обязанности сторон по сделке определяются по законодательству места ее совершения". В силу того, что сделка совершена в Москве, суд разрешил спор на основе российского законодательства.

На практике нередки ситуации, когда стороны неточно формулируют в контракте условия о применимом праве, что вызывает определенные трудности.

Так, в одном из дел, рассмотренных МКАС, стороны в контракте определили, что ответственность за неисполнение обязательств по контракту наступает в соответствии с законодательством одного из латиноамериканских государств и России. Следовательно, перед МКАС встала проблема определения того, законодательство какого государства необходимо применять (России или латиноамериканского государства) по тем вопросам, которые не предусмотрены контрактом. Поскольку истец обосновывал свои требования на основании российского законодательства, а ответчик против этого не возражал, МКАС пришел к выводу, что стороны согласились на применение к их контракту российского права (дело № 57/1994, решение от 16.06.94).

Следует иметь в виду, что если стороны, коммерческие предприятия которых находятся в странах, не избрали применимое право, то применяетсяправо места совершения сделки (п. «е» ст. 11 Соглашения стран СНГ от 20.03.92 о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности). Обращение к указанным коллизионным привязкам подтверждается практикой арбитражных судов (см. пункты 10,11 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 16.02.98 № 29 «Обзор судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц»).

На практике с учетом изложенного нередко в качестве места подписания указывается «г. Москва», даже если фактически контракт подписывался за пределами России. В результате в качестве применимого права будет признано российское право.

Применение Соглашения стран СНГ от 20.03.92 иллюстрирует следующий пример, содержащийся в п. 8 Информационного Письма Президиума ВАС РФ от 25.12.96 № 10 «Обзор практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц».

В арбитражный суд обратилось российское АО с иском к музею изобразительных искусств, находящемуся на территории другого государства - члена СНГ. Договор о совместной деятельности был заключен на территории РФ и предусматривал, что из материалов российской стороны для него же будет изготовлено иностранным лицом новое имущество.

В то же время в договоре не определялось материальное право, которому подчинялась данная сделка, не было определено, что все споры будут решаться в арбитражном суде по месту нахождения российской стороны. В условиях договора не содержалось положений об ответственности сторон за ненадлежащее выполнение обязательств.

Истец при заявлении исковых требований ссылался на нормы гражданского законодательства РФ. Ответчик опровергал требования истца, ссылаясь на законы своей страны.

Арбитражный суд при разрешении вопроса о применимом праве сослался на ст. 11, в) Соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности 1992 г., заключенного государствами - членами, в том числе и государствами, в которых находились спорящие стороны. В этих условиях арбитражный суд определил применимое право на основе Соглашения 1992 г., и разрешил спор на основе гражданского права РФ.

Следует учитывать и особенности применения права к отдельным видам внешнеэкономических контрактов. В частности, при определении применимого права по товарообменным (бартерным) сделкам у МКАС не сложилось единообразной практики. В российском праве (п. 2 ст. 567 ГК РФ) предусмотрено, что к договору мены применяются правила соответствующих статей, регулирующих куплю-продажу. При этом каждый из участвующих в договоре мены считается продавцом имущества, которое он дает, и покупателем имущества, которое он получает. При применении ст. 1211 ГК (ранее 166 ОГЗ) оказывается неясным, право страны какого из участников договора следует применять к отношениям сторон, в которых оба они выступают в качестве продавцов.

Так, в одном из дел, рассмотренных МКАС (дело № 108/1992, решение от 14.04.95) МКАС применил право государства стороны, выполнившей свои обязательства (поставившей товар по бартерной сделке) при том, что другая сторона своих обязательств не выполнила. С ответчика была взыскана стоимость товаров, предусмотренных в качестве встречной поставки.

По другому спору (дело № 326/1994, решение от 28.06.94) МКАС определил применимое право по месту нахождения стороны, ненадлежащим образом исполнившей свое обязательство исходя из п. 5 ст. 166 ОГЗ (право страны стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора). Хотя для бартерных сделок не установлен самостоятельный коллизионный критерий, определение применимого права на основании п. 5 ст. 166 ОГЗ не бесспорно.

3.2. Применение Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. Конвенция подлежит применению в случаях предусмотренных в ней:

когда коммерческие предприятия сторон находятся в разных государствах, участвующих в Конвенции, или когда в силу коллизионной нормы надлежащим правом контракта признается право государства-участника Конвенции, даже если коммерческое предприятие одной из сторон контракта или обеих сторон не находится в государствах - участниках Конвенции. Из этого следует, что если договор был заключен между предпринимателями разной государственной принадлежности, коммерческие предприятия которых находятся на территории одного государства, то такой договор не регулируется Конвенцией: к нему применяются нормы национального права.

Конвенция подлежит применению в случаях предусмотренных в ней. В практике российских арбитражных судов, в частности, в п. 7 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 16.02.98 № 29 «Обзор судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц» приводится следующий пример применения конвенции.

Российское АО обратилось в арбитражный суд РФ с иском к болгарской фирме, в связи с нарушением последней договора, выразившемся в одностороннем порядке измения ассортимента поставляемой продукции. При этом истец ссылался на нормы Гражданского кодекса РФ, в то время как ответчик обосновывал свои возражения на основе положений Венской конвенции.

При разрешении данного спора по существу арбитражный суд учитывал следующие обстоятельства: 1) сделка совершена между участниками, предприятия которых находятся в разных государствах, то есть ее можно охарактеризовать как внешнеэкономическую; 2) стороны выбрали в качестве применимого права российское право; Россия и Болгария - участники Венской конвенции; 3) выбор сторонами российского права в качестве права, регулирующего их отношения по сделке, влечет за собой применение Конвенции. Исходя из изложенного, арбитражный суд применил нормы Конвенции.

Конвенция не применяется к продаже определенных видов товаров (ст. 2): ценных бумаг, судов водного и воздушного транспорта, судов на воздушной подушке, электроэнергии; товаров с аукциона; в порядке исполнительного производства или иным образом в силу закона; товаров, которые приобретаются для личного, семейного или домашнего использования, за исключением случаев, когда продавец в любое время до или в момент заключения договора не знал и не должен был знать, что товары приобретаются для такого использования.

Венская конвенция регулирует только заключение договора купли-продажи и те права и обязательства продавца и покупателя, которые возникают из такого договора. В частности, поскольку иное прямо не предусмотрено в Конвенции, она не касается: (а) действительности самого договора или каких-либо из его положений или любого обычая; (b) последствий, которые может иметь договор в отношении права собственности на проданный товар (ст. 4).

Конвенция не применяется в отношении ответственности продавца за причиненные товаром повреждения здоровья или смерть какого-либо лица (ст. 5).

В отношении смешанных договоров, предусматривающих наряду с поставкой товара также выполнение работ или оказание услуг Конвенция не применяется, если обязательства стороны, поставляющей товары, заключается в основном в выполнении работы или в предоставлении иных услуг. К таким договорам подлежит применению национальное право. Так, если применимым правом будет российское, то в соответствии с п. 3 ст. 421 ГК РФ к отношениям сторон по смешанному договору применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора.

В деле № 8/1997 (решение от 05.03.98) МКАС определил, что договор, названный сторонами "договором о продаже с рассрочкой платежа" содержит целый ряд условий, не характерных для договоров купли-продажи товаров такие, как складирование, хранение товаров, проведение маркетинга, оплата товара после его реализации, возврат нереализованных товаров и пр. исходя из этого МКАС не смог признать этот договор договором международной купли-продажи товаров и посчитал, что он по своей юридической природе представляет смешанный договор особого вида, отношения по которому не регулируются Венской конвенцией. МКАС применил к договору право, используя критерий п. 5 ст. 166 ОГЗ (место нахождения стороны, чье исполнение имеет решающее значение для содержания договора).

Кроме того, в соответствии со ст. 6 Конвенции стороны могут исключить применение Конвенции либо, при условии соблюдения статьи 12, отступить от любого из ее положений или изменить его действие.

Национальное законодательство применяется тогда, когда в Конвенции имеется пробел, который нельзя восполнить на основе общих принципов Конвенции. В частности, национальное гражданское законодательство должно применяться по следующим вопросам: 1. применение договорного положения о неустойке; 2. определение процентов годовых при просрочке денежных обязательств; 3. действительность договора или его отдельных условий, а отсюда вопросы, связанные соблюдением законодательства о письменной форме сделки, правоспособности сторон, представительстве и доверенности; 4. применение исковой давности.

3.3. Порядок применения Венской конвенцииПрежде всего, необходимо выяснить, заключены ли между данными государствами многосторонние и/или двусторонние международные договоры по вопросам, регулируемым Конвенцией. Если таковые заключены, то подлежат применению их положения.

Затем нужно обратиться к содержанию гражданско-правового договора и лишь после этого к нормам Конвенции. Только в том случае, когда в Конвенции нет прямого ответа на возникший вопрос и его нельзя найти с помощью общих принципов Конвенции, необходимо будет обратиться к национальным гражданско-правовым нормам государства, к праву которого отсылает коллизионная норма.

3.4. Применение Общих условий поставок (ОУП) В настоящее время продолжают сохранять свое действие некоторые акты бывшего Совета Экономической Взаимопомощи (СЭВ), а также двусторонние договоры бывшего СССР с зарубежными странами, направленные на регулирование договоров внешнеторговой поставки:

Общие условия поставок между организациями стран - членов Совета Экономической Взаимопомощи (ОУП СЭВ) 1968/1988 гг. Имеют два порядка их применения: с контрагентами из Кубы, Монголии и Вьетнама носят императивный характер, т.е. применяются вне зависимости от указания сторон контракта; с контрагентами из остальных государств: Болгарии, Венгрии, Польши, Словакии и Румынии утратили обязательный характер и применяются только при наличии ссылок на них в контракте; Общие условия поставок товаров из стран - членов СЭВ в Финляндскую Республику и из Финляндской Республики в страны - члены СЭВ 1978 г. (ОУП СЭВ - Финляндия), а также Общие условия поставок товаров между организациями СССР и Югославии 1977 г. (ОУП СССР - Югославия). Указанные акты применяются исключительно при наличии ссылок на них в контракте внешнеторговой поставки. Общие условия поставок товаров из СССР в КНР и из КНР в СССР 1990 г. (ОУП СССР - КНР), а также Общие условия поставок товаров между внешнеторговыми организациями СССР и внешнеторговыми организациями КНДР 1981 г. (ОУП СССР - КНДР). Вопрос о том, какой характер носят указанные нормативные акты (факультативный или обязательный) в настоящее время является спорным. Согласно одной точки зрения ОУП СССР – КНР и ОУП СССР – КНДР применяются только при наличии отсылок к ним в контракте. Согласно другой точке зрения, указанные акты применяются независимо от наличия таких отсылок. Вот некоторые примеры применения ОУП из практики МКАС.

МКАС отклонил требование польской организации к российской, основанное на ОУП СЭВ, поскольку в контракте, заключенном сторонами в июле 1991 отсутствовала ссылка на этот документ, а с 1.01.91 ОУП СЭВ прекратили применяться в отношениях между Польшей и СССР (Россией) в качестве нормативного документа.

В деле № 201/1997, решение от 02.03.98 при наличии соглашения сторон (российской и китайской организаций) о применении к их отношениям по контракту российского права МКАС признал применимыми ОУП СССР-КНР и Венскую конвенцию 1980 г. При этом МКАС отметил, что из материалов дела следует, что стороны согласны в том, что к их отношениям применяются ОУП СССР-КНР.

В деле № 47/1997 (решение от 14.04.98) МКАС установил, что ОУП СССР-КНР применяются ко всем поставкам товаров между предприятиями и организациями СССР, управомоченными совершать внешнеторговые операции и внешнеторговыми предприятиями и организациями КНР. Суд принял во внимание то обстоятельство, что в контракте стороны прямо не предусмотрели применение к их взаимоотношениям ОУП СССР-КНР.

3.5. Специальные нормы, регулирующие внутригосударственный хозяйственный оборот При разрешении споров по внешнеэкономическим контрактам, когда применимым признается российское право, не могут использоваться специальные нормы, регулирующие внутригосударственный хозяйственный оборот.

Ничто, однако, не мешает сторонам сделать ссылку в контракте на соответствующие документы и тогда они будут применяться как условия контракта в приоритетном порядке перед правилами Венской конвенции.

В одном из своих решений (дело № 297/1993, решение от 2.02.95) МКАС признал неправомерным ссылку истца в обоснование своего требования об уплате штрафа на Основные условия регулирования договорных отношений при осуществлении экспортно-импортных операций, утвержденные постановлением Совета Министров СССР от 25.07.88 г. № 888. В частности, суд отметил, что для договорных отношений российских организаций с иностранными этот документ может иметь силу лишь в случае прямой отсылки к нему в контракте.

По другому делу (№172/1994, решение от 14.12.94) МКАС не применил Инструкцию о порядке приемки продукции производственно-технического назначения и товаров народного потребления и Инструкцию о порядке и сроках приемки импортных товаров по количеству и качеству, составления и направления рекламационных актов, утвержденных Госарбитражем СССР в 1975 и в 1990 гг. соответственно, а также Постановление Президиума Верховного Совета РФ и Правительства РФ от 25.05.92 г. "О неотложных мерах по улучшению расчетов в народном хозяйстве и повышении ответственности предприятий за их финансовое состояние" на том основании, что они предназначены для регулирования внутригосударственного оборота и поэтому не применимы к отношениям во внешнеэкономическом обороте. В то же время, когда в заключаемых контрактах стороны делали ссылку на указанные акты, МКАС рассматривал их как контрактные условия.