Москва – третий рим
Первой геополитической доктриной единого и централизованного русского государства стала политическая трактовка религиозной теории инока Филофея «Москва - третий Рим». Эта основная геополитическая концепция Руси была сформулирована после брака ИВАНА III (1440-1505 г.г.) с дочерью брата последнего византийского императора - Софией Палеолог, и сыграла значительную роль в оформлении официальной идеологии Русского централизованного государства, послужила смысловой основой мессианских представлений о роли и значении России в мире.
До XV века Россия считала себя покорною дочерью константинопольского патриарха, а в византийском императоре видела верховного блюстителя общественной правды. Константинополь стал в глазах русских, как бы, вторым Римом. Со второй половины XV века во взглядах русского общества произошла значительная перемена. Флорентийская уния (1439 г.) пошатнула в самом корне авторитет греческой церкви, обаяние Византии, как хранительницы заветов православия исчезло, а с ним и право на главенство политическое. В 1453 году под натиском турок-османов пала столица Византийской империи, центр вселенского православия, город Константинополь - второй Рим, наследник славы и мощи великой Римской Империи. Падение Константинополя, понятое как Божия кара за отпадение от веры, ещё более укрепило новый взгляд.
Монах Псковского Елеазарова монастыря Филофей в своих посланиях к великим князьям Василию III, Ивану IV и дьяку Михаилу Мунехину сформулировал идею о высшем предназначении России, как последней хранительницы и защитницы вечных, надмирных истин. В одном из посланий он писал: «И да весть твоя держава, благочестивый царю, яко вся царства православный христианския веры снидошася в твое едино царство: един ты во всей поднебесней Христианом царь. и ныне глаголю: блюди и внемли, благочестивый царю, яко вся христианская царства снидошася во твое едино, яко два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти: уже твое христианское царство инем не останется». Первые два Рима погибли, третий не погибнет, а четвёртому не бывать.
Освобождение от татарского ига, объединение разрозненных мелких уделов в большое Московское государство; женитьба великого князя Иоанна III на Софии Палеолог, племяннице (и как бы наследнице) последнего византийского императора; успехи на Востоке (завоевание царств Казанского и Астраханского) — всё это оправдывало в глазах современников представление о праве Москвы на такую роль. На этой почве сложился обычай коронования московских государей, принятие царского титула и византийского герба, учреждение патриаршества, возникновение трёх легенд:
а) о бармах и царском венце, полученных Владимиром Мономахом от византийского императора Константина Мономаха;
б) о происхождении Рюрика от Прусса, брата римского кесаря Августа;
в) о белом клобуке: клобук этот, как символ церковной независимости, император Константин Великий вручил римскому папе Сильвестру, а преемники последнего, в сознании своего недостоинства, передали его константинопольскому патриарху; от него он перешёл к новгородским владыкам, а потом к московским митрополитам.
Эти события, произошедшие в начале XVI столетия и стали предпосылками для появления концепции «Москва – третий Рим». Своё литературное выражение эта мысль и нашла у старца псковского Елеазарова монастыря Филофея.
К XVII веку, ко времени царствования Алексея Михайловича религиозно-историософская концепция «Москва - третий Рим» окончательно приобрела собственное политическое звучание и превратилась в официальную геополитическую доктрину Кремля. Русское государство стало рассматриваться его руководителями не только как хранитель «древнего благочестия», но и как законный покровитель и защитник всех православных христиан. Именно такое самовоззрение русского общества позволило Москве осуществить важнейший исторический прорыв - воссоединить Украину с остальными русскими землями.
С практической точки зрения это было очень сложно: Россия еще не окрепла после Смутного времени. В этих условиях вступать в конфликт с сильной тогда Польшей, учитывая сохранявшиеся польские претензии на русский престол, было весьма рискованно. Поэтому для принятия решения по вопросу о воссоединении был даже созван специальный Земский Собор.
Если бы политическое руководство страны, решая эту проблему, руководствовалась только интересами сиюминутной безопасности государства, то объединения с Украиной могло и не произойти. Однако на соборе победу одержало представление о России как защитнице православия во всем мире, а самым решительным сторонником вмешательства России в ход антипольского восстания на Украине был как раз глава Русской Православной Церкви патриарх Никон.
Следы влияния геополитической доктрины «третьего Рима» можно увидеть и в проведении патриархом Никоном в 1650-х — 1660-х годах церковной реформы «по древнему греческому (на самом деле византийскому) образцу», выдававшей стремление максимально унифицировать институт, являющийся духовной основой государства.
Хотя концепция «Москва – Третий Рим» никогда не получала характера определенной политической программы, она нашла некоторое отражение в правительственных заявлениях во время освободительных войн России с Турцией на Балканском полуострове и более сильное — в воззрениях славянофилов.