психология общая электронная библиотека / Слободчико, Исаев Психология человека / 6_1

Глава 6 Глава 6. СОЗНАНИЕ КАК ИНТЕГРАТИВНЫЙ СПОСОБ БЫТИЯ ЧЕЛОВЕКА

6.1. Категория сознания в философии и психологии

·        Сознание как философско-научная проблема

·        Бытие (он­тология) сознания

·        Сознание как осознанное социальное бытие

·        Практика сознания как предмет психологического анализа

В каком “пространстве” существует сознание? Почему созна­ние следует искать в системе социальных связей и отношений? В чем источник многомерности сознания? Что такое практика сознания как особый опыт сознания ?

Сознание как философско-научная проблема

Выше, описывая феномен человека, мы указали на фунда­ментальную характеристику способа бытия человека — его осо­знанность. Человек — существо сознательное. Сознание состав­ляет неотъемлемый атрибут человеческого способа жизни. Дан­ное положение фактически стало обыденной “очевидностью”.

Специфика сознательного способа жизни человека состо­ит в его способности отделить в представлении себя, свое “Я” от своего жизненного окружения, сделать свой внутренний мир, свою субъективность предметом осмысления, понимания, а глав­ное — предметом практического преобразования. Именно эта спо­собность и определяет границу, разделяющую животный (на­турально-природный) и человеческий (общественно-историче­ский) способ бытия. Тейяр де Шарден назвал эту способность рефлексией, понимая ее как сущность, сердцевину человеческо­го сознания.

Психологическое понимание сознания предполагает анализ самой реальности сознания и его отображения в философии и психологии, изучение содержания, структур, форм, механизмов сознания. Сознание конституирует, собирает, интегрирует мно­гообразные явления человеческой реальности в подлинно целост­ный способ бытия, делает человека Человеком.

Известный специалист в области психологии сознания В.П.Зинченко пишет: “Актуальность и значимость проблемы созна­ния не требует аргументации. Эту проблему уже начали включать в число глобальных проблем современности. Актуальны проблемы формирования экологического, гуманитарного сознания, с помо­щью которого возможно преодоление технократических ориента­ции. Эволюцию и изменение сознания связывают с выживаемо­стью человечества, с предотвращением нарастающей антропологи­ческой катастрофы. Многие ученые, задумываясь о судьбах челове­ка и человечества в меняющемся мире, также концентрируют свои усилия на проблематике сознания. Словом, человечеству пора проснуться. Ему нужно бодрствующее сознание, а не только бодр­ствующий мозг. И в то же время актуальность и значимость про­блемы сознания является оборотной стороной его неизученности.

Проблема содержания, механизмов и структур человеческого сознания до сегодняшнего дня остается одной из принципиаль­но важных и наиболее сложных. В психологии пока не только отсутствует феноменология и теория сознания, но и мало доста­точно обоснованных гипотез об источниках и природе “Я” (этой центральной инстанции сознания человека), гипотез, способных быть основанием отдельных исследований. Как правило, реша­ются лишь частные вопросы, связанные с отдельными особенно­стями самосознания (самооценка, образ Я, представление о себе и т.п.) В целом же проблема “Я — сознание” в психологии оста­ется, по сути дела, даже не сформулированной.

Дело осложняется и тем, что сознание выступает объектом исследования многих наук, круг которых все более расширяется. Исследования сознания ведут философы, антропологи, социоло­ги, психологи, педагоги, физиологи и другие представители гу­манитарных наук.

Каждая из этих наук изучает свой круг выделенных ею явле­ний сознания, сама определяет свой предмет изучения. Выделяе­мые явления сознания оказываются достаточно далекими друг от друга и не соотносятся с сознанием как с целым.

Каждая из наук пользуется собственными методологически­ми схемами, руководствуется своими идеалами рациональности, своими критериями объективности и научности исследования. При этом далеко не всегда проводятся отчетливые границы меж­ду формами, состояниями, структурами, свойствами и механизмами сознания. Следствием указанных особенностей конкретно-научных исследований сознания является их частичность, фраг­ментарность, несоединимость в целостное научное представле­ние о природе сознания.

Наше собственное изложение проблем сознания, его форм, структур, состояний, механизмов будет вестись на границе фило­софии и психологии, т.е. это будет философско-психологический анализ феномена сознания. Его необходимость вызвана как осо­бенностью сознательных явлений, так и спецификой языка их описания.

Философское рассмотрение проблемы сознания связано с анализом соотношения категорий сознания и бытия. Как извест­но, вопрос об отношении сознания к бытию был и остается основ­ным вопросом философии. Это положение верно для различных философских систем, в том числе для философской антропологии.

Мы уже отмечали, что в центре размышлений философской антропологии стоит проблема природы человека, его места в ми­ре, его отношений к миру и в мире, вопрос о смысле жизни че­ловека и т.п. Фундаментальной особенностью человеческого способа жизни здесь полагается его сознание. Именно сознание составляет специфическое отличие человека, определяет его уни­кальное положение в мире, конституирует его особый онтологи­ческий статус, способ его бытия. Бытие человека включает в се­бя как неотъемлемый момент сознание. Человеческое бытие — это осознанное бытие.

Бытие (онтология) сознания

В традиционных психологических исследованиях представ­ляется естественным начинать разговор о сознании с того, что оно “в своей непосредственности есть открывающаяся субъекту картина мира, в которую включен и он сам, его действия и со­стояния... В этом стихийном реализме заключается настоящая, хотя и наивная правда”. К сожалению, эта “наивная правда” всегда была и продолжает оставаться исходным представлением в анализе феномена сознания. Принципиальные расхождения начинаются лишь с момента объяснения самой возможности и происхождения этой “картины”.

Традиционные психологические исследования сознания не вы­ходят за границы классического гносеологического (субъект-объектного) отношения: первичен ли субъект относительно данной “картины” (идеализм), первичен ли объект (наивный реализм или созерцательный материализм) или же истинным основанием этого отношения является предметная деятельность (диалектиче­ский материализм). Но в пределах гносеологического (познава­тельного) отношения можно что-либо говорить лишь о самом отно­шении (его адекватности, точности, полноте и т.д.). Здесь субъ­ект изначально мыслится как субъект познания, а человек пони­мается как человек теоретический, созерцающий, недеятельный.

Плодотворная постановка проблемы сознания возможна лишь в том случае, если мы будем рассматривать человека как существующего реально и практически, как включенного в структуру бытия со своим способом существования. Согласно этому подходу, человек выступает как часть бытия, но как часть, которая преобразует все бытие. “Вселенная с появлением челове­ка, — писал С.Л.Рубинштейн, — это осознанная, осмысленная Вселенная, которая изменяется действиями в ней человека... Осознанность и деятельность выступают как новые способы су­ществования в самой Вселенной, а не чуждая ей субъективность моего сознания.

С возникновением человека сознание становится присуще бы­тию, оно обретает статус бытия. С.Л.Рубинштейн писал, что “существует не только материя, но и сознание: сознание “не меньшая” реальность, чем материя”; обычно говорят, что “раз материя существует вне и независимо от сознания, значит, и бы­тие существует вне и независимо от сознания. Но эта абсолюти­зация гносеологического отношения отрицает то, что сознание существует в бытии”.

Очевидно, что содержание, механизмы, структуры сознания возникают, существуют и реализуются не в собственно познава­тельной сфере (не в плане субъект-объектного отношения), а в самой практике реальной жизни и для целей этой жизни.

Все дело в том, что традиционная трактовка сознания состо­ит в отождествлении его с самосознанием — с знанием субъекта о мире и своем месте в нем. Например, в психологическом сло­варе сознание определяется как “отношение к миру со знанием его объективных закономерностей”. Однако такое понимание, как мы уже убедились, не более чем гносеологическая редукция, подмена реально практических отношений человека с миром, одной их стороной — познавательной.

Обыденная “очевидность” отделенности человека в своем самосознании от собственного жизнен­ного мира не может служить исходным философским основанием в анализе проблемы сознания, так как мы нигде не находим человека до и вне его свя­занности с миром. Мир субъективности входит в состав самой объективной реальности (в качестве определяющего ее элемен­та), а не располагается где-то над ней в качестве фантома или эпифеномена. Но и наоборот — в опре­деление субъективности входят не про­сто “внутренние”, беспредметные си­лы”, тенденции, нужды, влечения, по­требности, а сам — во всем многообра­зии — “очеловеченный” мир.

С психологической точки зрения это означает, что субъект не просто “сталкивается” с объективным миром, не просто “адаптируется” к нему в процессе жизнедеятельности, а оказыва­ется его существенным моментом. Практически действуя, субъ­ект “втягивает” в себя объективную реальность и наделяет ее смыслами и ценностями своей жизнедеятельности, превращая ее тем самым в содержание своей субъективности.

Поэтому сознание в первую очередь включает в себя содер­жание глубоко реалистического, жизненного, социального опыта человека. Сознание онтологично, оно имеет онтологический ста­тус. При этом под онтологией сознания следует понимать нечто работающее, участвующее в жизни человека.

В заключение сформулируем основной вывод: сознание че­ловека изначально включено в практику его жизни. Все действия человека сознательны, иное дело — уровень их осознания. Со­знание, понимаемое как отношение человека к миру, представ­ляет собой один из его уровней — уровень самосознания. Нераз­личение в философии и психологии этого обстоятельства приво­дит к подмене сознания самосознанием, к искажению картины человеческой реальности.

Сознание как осознанное социальное бытие

Основой философско-психологического анализа сознания может выступить известное положение о том, что “сознание никогда не может быть чем-либо иным, как осознанным бытием” (К.Маркс), а бытие есть реальный процесс жизни людей. Здесь каждое слово говорит само за себя: сознание — это не знание о бытии и не отношение к нему, а само осознанное (значит, не ин­стинктивное, как у животных) бытие.

Ранее мы отмечали общественный, социальный характер бытия человека. Поэтому сознание изначально включено в каче­стве необходимого элемента в социальные структуры. Социаль­ные системы функционируют и развиваются в сознательной дея­тельности человека.

Следовательно, сознание можно рассматривать как функцию, атрибут социальных систем, выводить его содержание и формы из переплетения и дифференциации связей системы. Свое со­держание сознание черпает из социального бытия, точнее, соци­альное бытие представлено, “отпечатано” в сознании человека. Человеческое сознание есть осознание человеком жизненной ре­альности, социальных реально-практических отношений.

В таком случае вместо однородной плоскости сознания вы­являются его глубинные слои. Сознание оказывается многомер­ным, объемным. Оно оказывается причинно обусловленным на различных одновременно существующих уровнях: на уровне меха­ники социального, механики бессознательного, механики знако­вых систем культуры и т.д. (М.К.Мамардашвили)

Сознание представляется составленным из наслоений гене­тически разнородных, в разное время возникших и по разным законам движущихся структур. И уж конечно, сознание в этой своей объемности, в своих многочисленных измерениях не охва­тывается самосознательной работой размышляющего о себе и мире индивида.

Сделаем некоторые выводы.

1. “Сознание вообще” не может рассматриваться как отно­шение к действительности. В таком качестве оно замещает ре­ально-действующего субъекта чистым самосознанием. Сознание должно быть понято как отношение в самой действительности. Сознание есть вполне определенное отношение (или совокупность отношений) в системе других отношений.

2. Сознание не может быть натуральным свойством индиви­да, его нельзя сводить к свойству высокоорганизованной мате­рии — мозгу. Так понимаемое сознание выступает как предмет естественнонаучного анализа, например, в физиологии, нейро­психологии. Ученых всегда привлекала идея локализовать созна­ние в мозговых структурах, в нейрофизиологических механизмах, а затем с помощью экспериментальной, аппаратурной тех­ники изучить его. Примечательно, что многочисленные попытки поисков сознания в мозге не увенчались успехом. Они были бес­перспективны изначально.

3. “Сознание как таковое” не имеет индивидуального сущест­вования или индивидуального представительства. Оно просто есть — ни к кому в отдельности и ни к чему конкретно — вооб­ще не приуроченное. Как таковое, сознание есть культурно (знаково-символически), действенно (результативно), предметно (смыслово) со-организованное сообщество, которое оказывается подлинным “телом” сознания.

Практика сознания как предмет психологического анализа

Выше отмечалось, что сознание есть прежде всего отноше­ние в действительности, т.е. оно встроено в реальный Процесс жизни людей. Тогда конкретный способ такого отношения и мо­жет выступить в качестве теоретического объекта при анализе проблемы сознания. В самой общей форме данный способ мы обозначаем как “практика сознания” (или “работа с сознанием, или “понимание сознания”, или “борьба с сознанием и т.п.).

Каждый человек не является исходной причиной и конеч­ной инстанцией своей жизни, своего сознания, своей смерти — все эти феномены человеческого бытия овладевают человеческой субъективностью. Но возможно практическое преобразование их в конкретный способ индивидуальной жизни.

Практика сознания, работа с ним означает, что благодаря стремлению человека, его действиям сознание перестает быть чем-то спонтанным, относящимся к природе (бытию) непосред­ственным автоматическим функционированием. Сознание впер­вые начинает быть рефлексией. Рефлексия, по сути дела, и вы­ступает как разрыв, как выход человека из полной поглощенности непосредственным (наличным или природным) процессом жизни для выработки соответствующего отношения к ней.

Предельно точно и глубоко этот процесс описал С.Л.Рубин­штейн. “Существуют два основных способа существования человека и, соответст­венно, два отношения его к жизни. Первый — жизнь, не выходящая за пределы непосредственных связей, в которых живет человек: сначала отец и мать, затем под­руги, учителя, затем муж, дети и т.д. Здесь человек весь внутри жизни, всякое его от­ношение — это отношение к отдельным явлениям, но не к жизни в целом. От­сутствие такого отношения к жизни в целом связано с тем, что человек не выклю­чается из жизни, не может занять мысленно позицию вне ее для рефлексии над ней. Это есть существующее отношение к жизни, но не осознаваемое как таковое.

Такая жизнь выступает как природный процесс, во всяком случае, очевид­на непосредственность и целостность человека, живущего такой жизнью. Такая жизнь, когда в ней крепки связи с другими людьми, — самый надежный оплот нравственности как естественного состояния — в непосредственных связях че­ловека с другими людьми, друг с другом. Здесь нравственность существует как невинность, как неведение зла, как естественное, природное состояние челове­ка, состояние его нравов, его бытия...

Второй способ существования связан в появлением рефлексии. Она как бы приостанавливает, прерывает этот непрерывный процесс жизни и выводит чело­века мысленно за ее пределы. Человек как бы занимает позицию вне ее. Это ре­шающий, поворотный момент. Здесь кончается первый способ существования. Здесь начинается либо путь к душевной опустошенности, к нигилизму, к нрав­ственному скептицизму, к цинизму, к моральному разложению (или в менее острых формах к моральной неустойчивости), или другой путь — к построению нравственной человеческой жизни на новой, сознательной основе. С появлени­ем рефлексии связано философское осмысление жизни.

Сознание выступает здесь как разрыв, как выход из полной поглощенно­сти непосредственным процессом жизни для выработки соответствующего отно­шения к ней, занятия позиции над ней, вне ее для суждения о ней. С этого мо­мента каждый поступок человека приобретает характер философского суждения о жизни, связанного с ним общего отношения к жизни. С этого момента, собст­венно, и встает проблема ответственности человека в моральном плане, ответст­венности за все содеянное и все упущенное”.

Рефлексия обнаруживает природность (бытийность) сознания, его внеположенность фактам сознательной жизни, но обнаружива­ет не как предмет (объект) только, а как некоторый символ, смысл которого может быть раскрыт в “терминах” жизни самого субъекта.

Так, например, вычленение З.Фрейдом проблемы подсозна­тельного имело само по себе жизненное значение, как не только борьба с тем, что еще не познано, но как борьба с явлением природы, которое мешало жизни просто фактом своего сущест­вования. Проблема подсознательного — это обнаружение природности (вне-культурности) влечения и снятия его природной непосредственно­сти в некотором культурном образе.

Например, “Эдипов комплекс” не есть обозначение реально случившегося конкретного события в жизни конкрет­ного пациента, а символическое обозна­чение особых явлений сознания. И этот символ требует своей расшифровки, своей интерпретации в языке реальных жизнен­ных событий конкретного человека, тре­бует создания особых условий для нового сознательного опыта субъекта, осознания источников внутренних конфликтов и болезненных состояний.

В свое время на это указывал Н.Бор, отмечая, что проблема подсоз­нательного — это не проблема измере­ния человеком глубин своего сознания, а проблема обнаружения новых условий для нового опыта сознания. В этом смысле работа З.Фрейда есть пример практики сознания, борьбы с ним, преодоления его натуральной непосред­ственности.

С культурно-исторической точки зрения существуют два вида практики, которые формируют ( а точнее — осуществляют) со­знание как целое — это магия и вера. В соответствии с первым видом прак­тики образуется (формируется) мифоло­гическое сознание, в соответствии со вторым — религиозное. Для Нового вре­мени характерны те виды обществен­ной практики сознания, которые обра­зуют его как частную форму (как определенным образом структу­рированную проекцию “сознания вообще” — этическое, правовое, политическое, эстетическое, научное и т.д.).

К реальностям сознания, описываемым понятием структу­ры сознания, относятся, например, субъект-объектная оппози­ция, ценностные и смысловые установки, фетишистски-праг­матические образования (догматизм, предрассудки, очевидно­сти и др.), системы воззрений и т.д. Структуры сознания, как правило, дискретны в пространстве (носителями их могут быть отдельные индивиды, группы, сообщества) и непрерыв­ны во времени. Например, европейская научная мысль долгое время существовала в такой структуре сознания, как субъект-объектная реальность.

С точки зрения непосредственного функционирования соз­нания, целесообразнее говорить о его состояниях Перечислим лишь некоторые из них: например, наивное, рациональное, обы­денное, мистическое, рефлексивное, многие патологическое со­стояния сознания и т.д. Состояние сознания (функционирующее сознание) задается сложнейшей практикой его, ее механизмами, которые встраивают актуальное сознание в сложившийся тип жизнедеятельности человека.