Конкретные случаи ассимиляции принято характеризовать относительно ряда признаков.
По признаку направления различают прогрессивную и регрессивную ассимиляцию. В первом случае предшествующий аллофон влияет на последующий (так сказать, влияние идет слева направо). Например: рус. просторечное [вáн’к’ь] – имя собственное, нем. распространение глухости в случаях типа mit dem Vater, aussehen с так наз. полузвонкими [d̥] и [z̥], англ. уподобление окончания исходу основы по глухости vs. звонкости, как это представлено в формах books – dogs или looked – jobbed. При регрессивной ассимиляции последующий аллофон влияет на предыдущий (влияние справа налево). Такое направление ассимиляции типично для русских согласных, распределение которых по глухости vs. звонкости определяется последующим согласным; ср. сбить [зб’ит’] и спросить [спрʌс’ит’]; это отражено в написании приставок на «-с». Ряд русских гласных определяется мягкостью vs. твердостью предшествующего и последующего согласного; ср.: вал с задним [a], вялый с передним началом и задним завершением [̇ȧ], валить с задним началом и передним завершением [ȧ ̇] и вялить с полностью передним [ä].
ДАЛЬШЕ!
По признаку отстояния различают контактную и дистантную (термин «дистактная» явно неудачен) ассимиляцию. Речь идет о непосредственно соседствующих аллофонах или же отделенных друг от друга некоторыми другими. Во всех приведенных ранее примерах представлена контактная ассимиляция. Пример дистантной ассимиляции дает А.А. Реформатский в рус. просторечном [чичáс] – сейчас [1996, 205]. Случаи дистантной ассимиляции редки, существование ее признают не все лингвисты, хотя такой классический случай ассимиляции, как германский умлаут (подробнее – тема «Элементы диахронической фонологии») представляет собой именно дистантную ассимиляцию.
Результатом ассимиляции может быть полное совпадение аллофонов или же только их частичное сходство; ср. рус. отдых, но кадка, где в первом случае представлен один аллофон [д:], а во втором – аллофоны различаются, хотя перед [к] и выступает глухой [т]. Полная ассимиляция всегда бывает нейтрализацией, неполная – лишь в случае, если она затрагивает РП. Среди приведенных примеров нейтрализация отсутствует в варианте [вáн’к’ь], а также в случае рус. звонкой аффрикаты [͜дз], представленной, к примеру, в названии одного из дагестанских языков – бацбийского.
ДАЛЬШЕ!
Последний (четвертый) признак ассимиляции Ю.С. Степанов в свое время удачно обозначил как длинный компонент [Степанов 1966, 19 – 20] вместо обычного наименования «признак», омонимичного родовому названию (все обсуждаемые параметры ассимиляций суть их классификационные признаки). Длинный компонент – это признак, свойство аллофонов, относительно которого они при ассимиляции уподоблены, он распространяется на некоторую цепочку аллофонов, то есть как бы «продлен» с одного аллофона на другие. Поскольку выделение длинного компонента ассимиляций особых проблем не составляет, целесообразно самостоятельно проанализировать в данном отношении все примеры настоящего раздела, справляясь – при возникновении трудностей – с пособиями из списка литературы. Если длинный компонент представляет собой РП, то ассимиляция сопровождается нейтрализацией фонемной оппозиции, в противном случае нейтрализации нет. Как и в отношении редукции, с. петербургская (ленинградская) фонологическая школа допускает лишь ассимиляцию аллофонов в отношении неразличительных признаков.
ЗАКРЫТЬ!