§ 8. Суверенитет и международное право

Суверенитет понимается как полновластие внутри государства и независимость от какой бы то ни было более высокой власти в международных отношениях.

Это ни в коей мере не исключает фактической взаимозависимости государств, которая регулируется международным правом. Соотношение суверенитета государства и международного права — одна из коренных проблем, затрагивающих саму природу этого права, включая его обязательную силу. Между тем мнения по этому вопросу различны. Весьма распространено мнение, согласно которому между суверенитетом и международным правом существует почти непримиримое противоречие. В суверенитете видят препятствие на пути к эффективности международного права. Американский юрист М. Дженис считает, что «суверенитет и международное право явно антагонистичны»1.

В связи с этим напомню, что международное право возникло именно тогда, когда появилась потребность в регулировании отношений между суверенными государствами Европы, освободившимися от верховенства папского престола и Священной империи.

Суверенитет и международное право связаны не только исторически, но и органически. Это право создается и наделяется юридически обязательной силой государствами благодаря обладанию ими суверенной властью. С помощью этой власти осуществляется реализация международных норм. Связь суверенитета и международного права нашла юридическое воплощение в принципе суверенного равенства государств. В соответствии с этим принципом каждое государство обязано выполнять полностью и добросовестно свои международные обязательства.

Нельзя не согласиться с индийским профессором Р. Анандом, который пишет: «Суверенитет создает международное право, и это право признает суверенитет как свое основание и фундаментальный принцип»1.

Противоречия между суверенитетом и международным правом стали активно обсуждаться в наше время. Одни ссылаются на глобализацию, ведущую к растущей взаимозависимости государств2. Другие указывают на преобразующую мир информационную революцию3. Выдвигаются и иные причины. На самом деле именно в условиях взаимозависимости возрастает значение взаимодействия суверенитета и международного права, а также роли последнего в обеспечении суверенных прав государства. Упрочение международного правопорядка привело к ощутимому повышению действенности суверенных прав государств, включая малые. Многие специалисты обоснованно подчеркивают значение суверенитета в современной международной жизни4.

Весьма распространены среди как ученых, так и политических деятелей взгляды, согласно которым любой договор означает ограничение суверенитета5. Эти взгляды нашли отражение и в практике Постоянной палаты международного правосудия. В одном из ее консультативных заключений говорилось, что суверенитет носит относительный характер в зависимости от того, насколько он ограничен правом6. Но та же Палата и в том же году высказала и несколько иное мнение: «Право вступать в международные соглашения является атрибутом суверенитета государства». Палата отказалась видеть «в заключении любого договора, по которому государство берет на себя обязательство осуществлять или воздерживаться от осуществления определенных действий, отказ от суверенитета»1.

Отмеченные взгляды исходят из понимания суверенитета как ничем не ограниченной свободы действий. Между тем «абсолютный» суверенитет попросту невозможен. Суверенитет одного государства всегда ограничен суверенитетом другого. Суверенитет и вытекающие из него права могут реально существовать лишь при условии взаимного признания их государствами. В соответствии с принципом суверенного равенства все государства обладают равными суверенными правами и соответствующими обязанностями.

Собственно говоря, это положение аналогично тому, которое имеет место и внутри государства. Суверенитет осуществляется в рамках закона. Давняя истина гласит: «Solum rex hoc non facere potest, quod non potest in juste agere» (Только одного король не может — действовать вопреки закону). Разница в том, что международное право создается совместной волей государств. Международное право, как и национальный закон, ограничивает свободу действий государства, а не его суверенитет. Это прин$ ципиальное положение было убедительно обосновано отечественными юристами.

Одними из первых были Н. Круталевич и М. Аваков2. Этот факт признается и западными юристами. Швейцарский профессор Л. Вильдхабер пишет о том, что «большинство институтов международного права продолжают опираться на суверенные государства. В этом смысле можно согласиться с советскими авторами, которые рассматривают суверенитет как „обобщающее положение международного права“»3. Преобладающий в отечественной литературе взгляд по рассматриваемому вопросу был достаточно четко сформулирован профессором Ю.М. Колосовым: «Принятие на себя определенных обязательств, т.е. согласие на определенное ограничение свободы действий, является как раз одним из проявлений государственного суверенитета...»4

Обязанность действовать в рамках права представляет собой запрещение произвола и тем самым гарантию суверенных прав, а не их ограничение. Утверждать, будто любой договор ограничивает суверенитет, столь же логично, как и считать, будто договор о перевозке вас самолетом ограничивает вашу свободу, а путешествие пешком — нет. Ограничивая свободу действий государства в одном

отношении, договор расширяет ее в другом, открывает перед государством новые возможности реализации своего суверенитета.

Представляет в этом плане интерес мнение заместителя госсекретаря США С. Телботта: противники расширения международных обязательств США «утверждают, будто это ослабляет наш суверенитет. На самом деле наоборот. Хорошо составленные международные обязательства и всесторонняя стратегия международного вовлечения расширяют, а не ограничивают нашу власть над собственной судьбой, судьбой государства»1.

От объема международно$правовых отношений государства зависят возможности осуществления им суверенной власти во внешней среде. Кроме того, следует учитывать относительное уменьшение значимости деятельности, которую государство способно осуществлять самостоятельно, без взаимодействия с другими странами. В настоящее время все более расширяется сфера совместной деятельности государств, поэтому не только возрастает возможность, но и делается все более настоятельной необходимость коллективных действий всех государств.

По мере расширения сферы совместной деятельности увеличивается и область, в которой осуществление суверенных прав государствами возможно только согласованно, на основе норм международного права. Показательна в этом отношении Конвенция ООН по морскому праву 1982 г. Ряд ее статей распространяют действие суверенитета за пределы государственной территории в рамках установленных норм.

Таким образом, так же как свободы человека могут быть обеспечены лишь в рамках права, так и для суверенных прав государства необходимая гарантия — международное право. При этом надежную гарантию суверенитету дает лишь эффективное международное право.

§ 9. Международное право и политика

Связь международного права с политикой государств представляет особый интерес для выяснения механизма функционирования этого права. В том, что такая связь, причем довольно тесная, существует, едва ли можно сомневаться. Она констатируется и в актах такого органа, как Международный Суд ООН. Проблема была основательно разработана в советской литературе Г.И. Тункиным и Д.Б. Левиным. Их выводы о том, что международное право служит инструментом внешней политики, находят подтверждение в современной российской литературе1.

Юристы из других стран также подчеркивают связь международного права с политикой. Американский юрист Р. Бек пишет: «Право не может быть целиком познано вне связи с политикой, не может быть познана политика вне связи с правом»2. Юрист из Финляндии М. Коскониеми пишет: «Принято считать право чем то внешним по отношению к политике, ее инструментом. Между тем международное право является культурным феноменом, оно находится „внутри“ общественной практики, а не вне ее»3.

В зарубежной литературе обнаруживаются две крайности. В одном случае преувеличивают значение политики, в другом преуменьшают, придерживаясь формально$юридического подхода. Доминирует, особенно в США, первая крайность.

Например, некоторые ученые считают, что международное право является в высшей мере политическим правом. По мнению авторитетного американского профессора Л. Генкина, «право есть политика»4. Представители школы «политического реализма» утверждают, что международное право не налагает никаких ограничений на политику отдельного государства (Г. Моргентау, США). Сторонники концепции «политически ориентированной юриспруденции» (М. Макдугал, США) растворяют право в политике.

Принижение роли права в политике наносит вред обоим явлениям. Политика лишается одного из важных инструментов своего осуществления, и одновременно принижается авторитет права.

Что же касается формально$юридического подхода, то он разрывает связь права с политикой. В результате утрачивается связь с реальностью, а также искажается природа международного права. Думается, что вообще неверно противопоставлять политику и право. Задача состоит в том, чтобы правильно определить параметры их оптимального взаимодействия.

Наша эпоха характеризуется ростом значения политики. Все большее количество национальных и интернациональных отношений нуждается в регулировании, ядром которого является политика. Увеличение значения политики определяет и усиление влияния одного из главных ее инструментов

— права. Внешняя политика — это стратегия международной деятельности государства, ею определяется расстановка всего арсенала средств воздействия на окружающую среду, в состав которого входит международное право. Политика является главным выражением национальных и интернациональных интересов государства, у которого нет каких$то особых юридических национальных интересов. Руководствуясь целями и принципами своей политики, государства создают и применяют нормы международного права.

Вместе с тем международное право — это не результат какой$то определенной политики. Развитие международного права есть исторический процесс, результат длительных политических процессов. Уже в силу этого международное право обладает относительной независимостью от

На протяжении всей истории идеология играла активную роль в международной жизни1. Борьбе между государствами постоянно придавалась идеологическая окраска. Чем более воинственной была политика, тем больше нуждалась она в поддержке идеологии. Особую остроту идеологическая борьба на мировой арене приобрела после появления социалистических государств.

Западные политики и юристы утверждали, что в силу коренных различий в идеологии соглашения между социалистическими и капиталистическими государствами невозможны. Вспомним формулу Президента США Р. Рейгана, что СССР — это империя зла: в силу самой природы Советского государства и характера его идеологии возможности соглашения с ним предельно ограниченны.

История, однако, свидетельствует, что единство мировоззрения в прошлом не обеспечивало ни мира, ни правопорядка. Достаточно вспомнить, что обе мировые войны вспыхнули между государствами с одинаковыми социальными и идеологическими системами. С другой стороны, в результате взаимодействия государств с различными системами в послевоенный период удалось обеспечить мир и добиться ощутимых успехов в развитии международного права. Основательно проанализировав расходящиеся в трех направлениях доктрины международного права — социалистического, западного и третьего мира, итальянский правовед А. Кассезе пришел к выводу, что происходит постепенное сближение трех правовых мировоззрений1. Таково требование жизни.

Следовательно, идеологические различия не являются непреодолимым препятствием для обеспечения мира и законности. Идеология определяется потребностями жизни общества, которые могут быть удовлетворены лишь в результате широкого сотрудничества государств независимо от существующих между ними различий. Поэтому на международное признание может рассчитывать лишь идеология сотрудничества, а следовательно, и правопорядка.

Прекращение существования системы социалистических государств не означает, что наступил конец борьбе идей в сфере мировой политики и права. Меняются лишь ее содержание и характер. Сама же борьба — необходимое условие прогресса в этих сферах.

Идеология и международное право суть явления взаимосвязанные. Они оба относятся к идеологической сфере социальной жизни. Идеология представляет собой систему идей, целей, принципов, взглядов, выражающих интересы тех или иных социальных сил. Она служит руководством к действию. Иными словами, идеология так же, как политика и право, относится к нормативным явлениям. Политика и право служат важными средствами реализации идеологических концепций. В свою очередь политика и право нуждаются в идеологии для обеспечения себе социальной поддержки, а также для теоретического осмысливания стоящих перед ними задач.

Идеология воздействует на международное право как через политику, так и непосредственно. Она включает политические, правовые, моральные, философские идеи, принципы, установки. В состав идеологии входит и международно$правовое сознание, которому принадлежит важная роль в функционировании международного права. Последнее в свою очередь оказывает влияние на идеологию своими целями, принципами, нормами, а также практикой их реализации. Одним из видов воздействия международного права на его субъектов является идеологическое.

Идейная основа общего международного права представляет собой результат длительного исторического развития и отражает достигнутый уровень цивилизации. В результате оно обладает существенной независимостью от тех или иных изменений в идеологии государств и оказывает на нее влияние, содействуя упрочению позиций идей мира, сотрудничества, правопорядка.

Из уст политиков и ученых порой приходится слышать о «деидеологизации» международных отношений и права. Под этим, очевидно, надо понимать устранение из международной жизни споров о преимуществах той или иной социальной модели, а также приемов идеологической войны. Что же касается борьбы идей, то ее нельзя отменить соглашениями. В дальнейшем она также будет важным фактором функционирования и развития международного права.

Международное право не нейтрально к методам ведения идеологической борьбы, которые не должны выходить за установленные границы1. Оно регламентирует содержание идеологической деятельности. Запрещена пропаганда, способная создать или усилить угрозу миру или спровоцировать нарушение мира. Поставлена вне закона нацистская идеология, запрещена ее пропаганда. Осуждена пропаганда, основанная на идеях расового превосходства.

Важным полем идеологической борьбы является теория международного права. Ее необходимость подчеркивается авторитетными западными учеными (например, профессором Колумбийского университета О. Шэхтером). Однако в западной литературе в этом плане не все благополучно. Англо$американской доктрине международного права присущ монокультурный подход. В ней мало используются теория и практика других государств.

Подобный подход не способствует взаимопониманию, развитию общего международно$ правового сознания. От этого страдают как теория, так и практика. Особенно печально, когда монокультурный подход используется в учебной литературе. Этим грешит прежде всего англо$