Lebedeva_M_M__Tsygankov_P_A_Mirovaya_politika_i_mezhdunarodnye_otnoshenia_v_1990-e_gody (1)

37

ре, по сравнению с их коллегами, разрабатывавшими теории на системном уровне, хотя при изучении внутренних моделей, как

èпри общетеоретически ориентированном системном анализе, последователей таких направлений, как плюрализм, этатизм, марксизм, институционализм рационального выбора и истори- ческийинституционализмявлялисьисточникоминформациидля работавших по конкретным программам. В эмпирическом плане, концентрация внимания на взаимоотношениях государства

èобщества началась с конкретного анализа процессов в стра- нах–участницах ОЭСР и странах Латинской Америки. Отсюда они широко распространились, охватив исследованиями политической экономии государства других регионов мира, в частности, включая в себя анализ различных форм процесса развития,ведущаярольвкоторомпринадлежалагосударствамАзии,

èотхода от социалистической модели развития с дальнейшим переходомкинойобщественно-политическойформациивстра- нах Восточной Европы и бывшего Советского Союза.

Исследователи в сфере сравнительной политики утверждали, что аргументы последователей системного подхода были влучшемслучаенеполными;вариациивнутреннихструктур(определяемых в терминах общественной структуры, а также взаиморасположения групп и партий) приводили к различным видамреакцийнанациональномикорпоративномуровняхнаодно

èто же внешнее давление при одних и тех же возможностях. Некоторые из ранних формулировок процессов внутренней политики,связанныесМПЭ,основывалисьнааргументацииплюрализма,являвшегосянатотмоментглавенствующимподходом к изучению политики США. С течением времени целый ряд методов, включая исторический институционализм, а с недавнего временииинституционализмразумноговыбора,сталприменяться при исследовании всевозрастающего количества разновидностей политической экономии.

Существовалотесноевзаимодействиемеждуработойпоследователей сравнительного метода и метода изучения международныхотношений;некоторыеаналитикипереходилиграницы этих двух областей исследований. Но в 70-х и 80-х годах все ещеактуальнойбылапроблемавыявленияразличиймеждумеж-

38

дународнойивнутреннейсферамиисследованийМПЭ.Этаразница несколько затушевалась в 90-е годы, ибо, как мы будем доказывать ниже, рационализм (включавший в себя как реализм, так и либерализм) и конструктивизм установили новую отправную точку дискуссий. Некоторые из специфических программ, развернутыхпоследователямиобщетеоретическойориентации, например институционалистами разумного выбора, легче применимы в широком спектре уровней анализа по сравнению с тем, что наблюдалось в случае с большинством последователей системнойивнутреннейориентации,например,реализмаиплюрализма, которые прежде выходили на передний план.

Однако различия между международным и внутренним подходами не затеняли собой практику применения специалистамивобеихсферахобщейметодики,характернымдлякоторой было проведение эмпирических исследований в обеих крупнейших областях МПЭ. Специалисты определяли свою задачу, как возможность проследить их ход эмпирически, чтобы они являлись интеллектуально привлекательными и важными в полити- ческом отношении. Они вводили в обычные методики пояснительные переменные, посредством которых, как представляется, и были сделаны соответствующие выводы. Проводились исследования, целью которых было дать возможность контролировать некоторые другие поясняющие факторы. Ставилась задача выяснить, оказывали ли избранные пояснительные переменные достаточно заметное влияние на специфические итоги работы? Успешные исследовательские программы сочетали в себе дедуктивный и индуктивный методы в различных сочетаниях.Нодляокончательногоанализалюбаяпродуктивнаяпрограмма должна была иметь возможность предложить способы операционализации переменных или концепций, а положения, высказанные на их основе, должны были быть, хотя бы в принципе, эмпирически фальсифицируемыми.

Исследовательские программы общей ориентации и связанные с ними специфические программы обычно могут входитьвсложныевзаимоотношения;имсопутствуетогромноеколичество вопросов к определившимся ранее оппонентам. В результате подобных диалогов ориентации видоизменяются или

39

сливаются друг с другом. Они могут оставаться и самостоятельными, и при этом один из подходов теряет своих сторонников; они могут сосуществовать и соперничать друг с другом на сравнительно равных условиях. Томас Кун не дает точного описания характера исследований МПЭ, и, коль скоро об этом зашла речь, исследования международных отношений в более широкомплане.ДляМПЭкаксамостоятельнойдисциплинынебыли характерны научные революции с последующими периодами нормального научного процесса, в ходе которого не дебатировалась бы та или иная общетеоретическая ориентация. Между ее исследователями, стоящими на позициях противоборствующихобщетеоретическихориентацийиассоциированныхсними исследовательских программ, постоянно идут жаркие споры.

Направлениянаучноймысли,изначальнопестовавшиеся в журнале «Международная организация» и в широком плане ограничивавшиеся изучением вопросов международной политэкономии на путях ее пересечения со сравнительной политикойимеждународнымиинститутами,какнампредставляется,в 90-е годы стали сливаться в более широкое и богато реконструированное поле исследований мировой политики. Открытия и связанные с ними определения, данные при изучении международной политэкономии, стали распространяться и на другие сферы исследований, например, на вопросы экологии или поддержания безопасности. То общее, что связывает такие вопросы воедино, означает, что многие важные феномены мировой политики невозможно более достаточно точно классифицировать в силу их принадлежности к тому или иному полю исследований, например, экономике или вопросам обеспечения безопасности. Прежние границы между исследованиями международныхотношенийисравнительнойполитики,илимеждуМПЭ и прочими аспектами международных отношений, стали в достаточной степени размытыми. В ответ на эти изменения ученые меняют направления исследований и инициируют изучение новых вопросов. Они заострили некоторые аналитические разли- чия и уничтожили ряд других. Они стремятся развивать по-но- вому сформулированные синтетические интерпретации и концентрируются на новых аспектах научного соперничества.

40

С середины 80-х годов на передний план выдвинулись дебаты между сторонниками конструктивизма и рационализма (включавшего в свой состав как реализм, так и либерализм). Теоретическое развитие институциональной рационалистской теории,экономикиоткрытоготипаисравнительнойполитикипо окончаниихолоднойвойныпредоставилиновыесферыдействия научной мысли. Ортодоксальные конструктивисты и их крити- чески настроенные коллеги, вдохновленные новыми направлениями развития гуманитарных наук, стали высказывать свежие социологические взгляды, подчеркивающие общность норм и ценностей, но в эпистемологическом смысле резко отличавшиеся от постмодернизма. В изучении различных аспектов национальной безопасности дискуссии между рационалистами (с уче- томразличийвовзглядахреалистовилибералов)иконструктивистамиприобрелизначительнобольшееколичествоновыхуча- стников, нежели это наблюдалось в сфере исследований МПЭ.

Мы не беремся предсказывать развитие теорий мировой политикиилимеждународныхотношений.Номынамереныотстаивать два момента. Во-первых, эволюция МПЭ как раздела науки может быть гораздо точнее описана с точки зрения привлекающихособоевниманиеаспектовдискуссийипроверкиразличных гипотез, нежели с точки зрения ведения между сторонникамиразличныхметодовполномасштабныхвоенныхдействий до полной победы одного из общетеоретических направлений наддругим.Во-вторых,наблюдаемоесегоднянаучноеразвитие МПЭ может стать понятнее посредством его сравнения с последнимциклом,начавшимсясновыхнаучныхиполитическихвозможностей, представившихся в 70-х годах, и сравнительным синтезом, осуществленным в конце 80-х годов и ознаменовавшим собой новый политический и научный переворот, начавшийся приблизительно в 1990 году. Таким образом, мы интерпретируем прошлое, чтобы осознать настоящее.

Впервомразделеданнойстатьикраткорассматриваются некоторые аспекты работ в соответствующей области с конца 40-х (когда стал выходить журнал «Международная организация») вплоть до 1968 года. Далее мы рассматриваем появление новыхвозможностейисследованийМПЭвконце60-хгодов.Во

41

втором разделе даем анализ симбиотически существующей, но оспариваемойсвязиреализмаилиберализмазапоследниетридцать лет. В третьем разделе прослеживается эволюция исследований внутриполитических вопросов и конечная их дифференциация на историко-институционалистический и рационалистский стили исследований. В четвертом разделе анализируются новыевозможностирасширениянаучныхисследований,появившиеся в результате окончания холодной войны и делается попытка доказать, что усилия представителей самых разных кругов понять, чем руководствуются объекты их исследований, порождают все новые темы дискуссий при изучении мировой политики, затушевывающие некоторые уже очерченные границы, пересечение которых может повлечь за собой ошибки. В заклю- чениемыстремимсядоказать,чтопроводимыевнастоящеевремя исследования в области МПЭ все больше интегрируют эту дисциплину в широкую научную область изучения различных аспектов международных отношений и в сферу все расширяющихся дискуссий между последователями естественных и общественных наук, а также в гуманитарной сфере.

Новое поле научных исследований, 1968–1978 гг.

К 1968 году журнал «Международная организация» выходил уже два десятилетия и отражал установившуюся традицию изучения международных организаций. В течение 60-х годоввжурналебылиопубликованынекоторыеизработведущих специалистовпоевропейскойинтеграции,ставшиевызовомреализму и выдвигавшие собственные концепции анализа политики экономической взаимозависимости. В данном разделе мы рассматриваем новые возможности проведения исследований в области международной политической экономии, представившиеся ученым после 1968 года.

42

Первые два десятилетия журнала «Международная организация» (1947–1967 гг.)

Журнал «Международная организация» был основан в период глубоких и стремительно протекавших изменений в областимеждународныхотношений.Целыйряднеисследованных групп международных организаций был создан в годы Второй мировой войны и вскоре после ее окончания. Стремясь не только описать их деятельность, но также провести «сравнительное изучениеразличныхмеждународныхорганизаций,объясняя,по- чему они смогли или не смогли выполнить поставленные перед ними задачи в тех или иных меняющихся обстоятельствах», Попечительский совет Всемирного фонда мира весной 1946 года принял решение создать журнал, первый выпуск которого увидел свет в феврале 1947 года. Это было время, когда отношения между Советским Союзом и его прежними западными союзниками стали весьма и весьма натянутыми. Начинался период, который впоследствии стал именоваться периодом холодной войны, и который был отмечен кризисами в Иране и Греции, а весной 1947 года еще и появлением Доктрины Трумэна и Плана Маршалла.

Задачей журнала было анализировать как сам процесс создания международных организаций, так и соперничество сверхдержав,угрожавшееуничтожитьилиискалечитьэтиорганизации уже при рождении. В редакционной статье первого выпуска журнала Леланд Гудрич утверждал, что зарождавшаяся тогдаООНпосвоемузамыслубылаорганизацией,печальнонапоминавшей Лигу Наций: «Напоминающая Лигу, пусть даже и несколько отличающаяся от нее рядом технических моментов, Организация Объединенных Наций, в той мере, что касается ее деятельности по упрочению дела мира, является организацией по поддержанию мира среди менее крупных государств». Другие статьи, опубликованные в первые три года издания журнала, предлагали читателю общую аргументацию роли международных организаций в мировой политике, а также статьи на такие специфические темы, как вопросы политики развития международноговоздушноготранспортаидеятельностьСоветаБе-

43

зопасности ООН. Позднее журнал публиковал острые анализы адаптации деятельности ООН к холодной войне. Некоторые из примеров выдающейся работы в этом ключе – это сочинения АйнисКлода-младшегоиСтенлиХофманна,вкоторыхонизор- ко и порой въедливо комментировали политику, проводимую международными организациями, и соответствующие ограни- чения потенциального диапазона их успешных действий. ОсобоевниманиебылоуделеномиротворческимоперациямООНв зонеСуэцкогоканалаивКонго.

Эта работа не была наивной. Ни опора на законодательные институты, ни морализаторство – эти «страшилки» американцев – не затеняли признание авторами того факта, что международныеорганизациииспытываютсильнейшеевлияниепроцессов мировой политики, и что информационный потенциал этих организаций останется скромным, по крайней мере, в ближайшей перспективе. Однако, несмотря на подчеркивание роли реалистского дескриптивного анализа, исследования не слиш- ком-топодкреплялисьаргументациейобщетеоретическойобще- ственнонаучной теории. Ученые в меньшей степени были озабочены проверкой альтернативных аргументов, нежели результатовпоследовавшейзаэтимработыпоанализухарактерапринятия решений в международных организациях, проведенной Робертом Коксом и Гарольдом Джейкобсоном. Возможно, по этим причинам результаты исследований, опубликованные в «Международной организации» в 50-х и 60-х годах были ближе к анализу политики и комментированию ее, нежели те материалы, которые журнал публиковал с середины 70-х годов. Он продолжал пристально следить за формальной структурой международной организации как предмета научных исследований, и значительноеместосредиегопубликацийзанималистатьи,обобщающие результаты деятельности различных подразделений ООН вплоть до конца 60-х годов. Даже появившиеся затем на страницахжурналаисследованиябихейвиористовпринялиформу статистических анализов процесса голосования в этой организации.

ЕслибыООНпродолжалаигратьстольжеважнуюрольв решениивопросовмеждународнойполитики,какэтобыловко-

44

роткийпериод,когдаГенеральнымсекретарембылДагХаммершельд (1953–1961), то и острые политические анализы, и более систематическиебихейвиористскиеисследованияполитики,как в рамках самой ООН, так и в сравнении ее с другими межгосударственнымиорганизациями,моглибыпродолжатьпривлекать внимание значительной части читательской аудитории. Но за гибельюДагаХаммершельдававиакатастрофепоследовалпровал операции ООН в Конго и «кризис Статьи 19 Устава ООН», вызванный дебатами о том, можно ли лишить Советский Союз праваголосанаГенеральнойАссамблеезаневыплатусвоейдоли средств на проведение миротворческих операций. Вторжение США во Вьетнам происходило без значительного внимания к этомусостороныООН.Ав1967годумиротворческиесилыООН вышли из зоны Суэцкого канала как раз накануне «июньской войны». Действия против Израиля, в том числе – «Сионизм есть расизм», существенно снизили поддержку ООН со стороны США, в том числе и поддержку некоторых его специализированных подразделений. По мере того, как роль ООН становилась все менее значимой при решении важнейших вопросов мировой политики, исследователи стали утрачивать интерес к ее деятельности.

Научные корни МПЭ

В течение продолжительного времени реалистский подход оставался центральным при ведении теоретических дискуссийучеными,занятымиисследованиямиполитикимеждународныхотношенийСША.Историческисложилосьтак,чтореализм являлся чем-то чуждым по отношению к либеральным и прогрессивным воззрениям и политическим умонастроениям в США. В самом начале своего существования, в первые годы двадцатого века, изучение международных отношений на уровне научной дисциплины было частью прогрессивного движения, сторонники которого стремились выстроить систематизированнуюобщественнуюнаукудляулучшенияжизниамериканского населения, в том числе и благодаря воздействию этого процесса на другие страны, как и всего человечества в целом.

45

Вторая мировая война и Холокост, пережитые и проинтерпретированные поколением блестящих интеллектуалов, тесно связанных с Европой, изменили такое положение. Этому же способствовалаизатяжнаяхолоднаявойна,державшаямирвсвоих цепкихобъятьяхчетыредесятилетия.Разумнаягосударственная политика, по утверждению сторонников учения рационализма, требоваладополнительныхвозможностейдлядипломатовистратегов,которыенепротиворечилибынормальнойвнутреннейполитике. Крупномасштабные дискуссии в данной области, вовлекавшие идеалистов и реалистов в 30-е годы, неолибералов и неореалистов в 80-е, являются продуктами этого четко определенного исторического наследия.

В50-еи60-егодынесуществовалообщепризнанногополя изучениямеждународнойполитэкономии.Специалистывобласти международных отношений уделяли мало внимания систематическипроводимомуполитическомуанализуэкономических вопросов.Главноевниманиекакпубличнойполитики,такина- учной общественности концентрировалось на вопросах обеспечения безопасности и «высокой политики». Коммунизм рассматривался как вездесущая угроза. Советский Союз, имевший на вооружении ядерное оружие и ракеты, продемонстрировавшийсвоивозможностиуспешнымзапускомспутникав1957году, воспринимался как серьезный военный, технический, экономи- ческий и идеологический соперник Соединенных Штатов. Ведущиеученыевобластимировойполитикианализировалироль ядерного оружия, методику сдерживания и действие таких возглавляемыхСоединнымиШтатамиальянсов,какНАТО.Томас Шеллинг предложил применить к международным отношениям анализ разумного выбора; Генри Киссинджер писал о европейской государственности и ядерной и блоковой стратегии СШАвЕвропе;ГрэхемАллисонвоспользовалсяракетнымкризисом на Кубе в качестве конкретного примера того, как можно дополнительно повысить остроту «теоретического объектива» данной науки. Новаторские методы анализа применялись при рассмотрении вопросов войны и мира, в том числе важнейших концепций, предложенных Кеннетом Уолцем, а также в разви-

46

тии данных, появившихся в результате осуществления Проекта коррелятов войны, руководство работами по которому взял на себя Дж. Дэвид Сингер.

Классическиетрудыпредлагалиогромноеколичествона- учногоматериаладляизучениямеждународнойполитэкономии. Сюда можно отнести работы Альберта Хиршмана, Юджина Стейли,ЧарлзаКиндлбергераиДжейкобаВайнера.Например, Хиршман дал объяснение тому, как торговля использовалась в качествеинструментаполитическогодавления,посредствомчего Германия выстроила собственную сферу политического влияния в восточной части Центральной Европы. Вайнер и Киндлбергер высветили дополняемость власти и финансов в XVII и XVIII веках, а также в современной международной денежной и финансовой системах. Стейли рассмотрел, как барьеры, препятствующие развитию торговли с такими странами, как Япония, создавали условия для военно-политических конфликтов. Эти авторы предложили свое понимание способов, которыми власть обеспечивала основы действия процессов международной экономики. В рамках исследований международных отношений Эдвард Хэлетт Карр воспользовался собственным соче- таниеммарксизмаиреализмадляанализаразрушениясуществовавшего в период между войнами международного порядка, в том числе и господствовавшей тогда политической эконмии. Авторы трудов сосредоточились на материальных возможностях и асимметричности сил, участвующих в переговорах; это способствовалосозданиюлишьскупыхописанийсобытийвсферемеждународнойполитэкономии,чтооказалоглубокоевоздействие на процесс ее изучения в 70-х годах.

Исследователи сравнительной политики, стремившиеся увязать свой анализ с международными отношениями, черпали из богатых традиций, особо подчеркивавших важную роль институциональных факторов в оформлении политических режимов, в особенности, в 60-х годах – это была статья Дж. Неттла о государстве, и анализ упадка в политике, проведенный Сэмюэлем Хантингтоном. Они также опирались на экономику и историюразвитияэкономики,например,натрудыоразвитиитехники Дэвида Лэндса и о тарифах – Чарлза Киндлбергера. Некото-