Батай Ж. Проклятая часть Сакральная социология

^<Л„Андре Массон- «Повешение». Рисунок к «Жюстине» Сада, Ш28. (S.P.A.D.E.M., 1987).

«Маркиз де Сад в своих романах характеризует убийство как высшую точку эротического возбуждения».

//.(. 3. Жертвоприношение пе-туха. Культ вуду. срото Пьера Верже. «Жертва погибает, и тогда нес присутствующие причащаются некой стихии, которая проявляется при ее смерти. <..> назовем эту стихию сакралънъш».

Ил. 4. Жертвоприношение овна. Культ вуду. Фото Пьера Верже. «Благодаря насильственной смерти прерывается дискретность единичного существа; остальные тревожно переживают в обрушившемся на них безмолвии то, что осталось после жертвоприношения, — непрерывность бытия, в которую вернулась жертва».

Ил. 5. Гаке Бальдунг Грин. «Смерть целует обнаженную женщину перед разверстой могилой».

Базель, Кунстмузеум. Фото: Хауфштенгль — Жиродон. «Смерть — в принципе противоположность той функции, конечной целью которой является рождение, но противопоставление это поддается редукции».

Ил. 6. Никлаус Мануэль Дойч. «Смерть в костюме ландскнехта целует молодую женщину». Базель, Кунстмузеум. Фото музея.

«Можно сказать, что отвращение, ужас лежат в основе моего желания».

//л, 7 Бизон со вспоротым брюхом — перед мужчиной с птичьей головой, возможно мертвым. Рисунок в пещере Ласко (Дордонь). Верхний палеолит. Фото Жиродон.

«Умирающий бизон изображен лицом к лицу с человеком, по всей вероятности убившим его, и этому человеку художник тоже придал вид мертвого. В таком случае сюжетом этого знаменитого рисунка, который вызвал многочисленные, противоречивые и шаткие объяснения, является убийство и искушение».

Ил. 8. Сражение лучников. Наскальная живопись на востоке Испании — Морелья ла Велья (Кастельон). По Ф. Бенитезу. «Первыми, кто изобразил войну, были авторы наскальных рисунков, найденных на востоке Испании. По всей видимости, часть их рисунков относится к копну верхнего палеолита, а другая часть — к последующей эпохе. К концу верхнего палеолита, за пятнадцать или десять тысяч лет до нас, именно в форме войны происходит нарушение запрета, который изначально был направлен против убийства животных, а также и против убийства человека».

Ил. 9. Мужчина с головой бизона. Наскальная гравюра. Пещера «Трех братьев» (Арьеж). Снимок аббата Брея из книги «Четыреста лет наскального искусства», рис. 139. Фото Жиродон.

«Если охотники, жившие в пещерах с наскальными рисунками, практиковали, как это принято думать, симпатическую магию, то одновременно у них должно было быть и представление о божественности зверей. <...> запреты ни в реальности, ни в мифе не касаются жизни зверей; они не касаются и суверенных людей, человечность которых скрыта под маской зверя».

Ил. 10. Грюневальд. «Хрисгос на кресте». Карлсруэ, Штатлише Кунстхалле. Фото: Брюкман — Жиродон. «Священником, торжественно совершающим церковный жертвенный обряд, ipex распятия отрицается. Виной всему ослепление совершивших его, и, надо полагать, они бы его не совершили, если бы знали. Правда, Августин пишет: Felix culpa! Следовательно, есть такая точка зрения, с которой совершение этой ошибки оказывается необходимым. Католическая литургия заимствует выражение Августина: она вступаег в резонанс с той подспудной мыслью, которой вдохновлялись древние люди».

Ил. П. Человеческое жертвоприношение.

Мехико. Миниатюра из рукописи (Codex Vaticanus, 3738, fol. 53), нарисованная в начале испанской Конкисты ацтеком, который в молодости якобы видел это своими глазами. Ватикан, Библиотека апостолика. Из фотоархива музеев и галерей Ватикана.

«Обычно именно жертвоприношение согласует между со(5ой жизнь и смерть, дает смерти облик брызжущей через край жизни, а жизни — тяжесть, головокружителышсть и разверстость смерти. Жертвоприношение — это жизнь, смешанная со смертью, но одновременно смерть в нем является знаком жизни, открытостью к беспредельному».

Ил. 12. Мужчина и женщина — соитие стоя. Рельеф храма Конарак, Индия, Орисса, XIII в. Фото МаксоПоля Фуше.

«Жертвоприношение заменяет упорядоченную жизнь зверя слепой конвульсией органов. Так же и с эротической конвульсией: она освобождает налитые кровью органы, которые и своей слепой игре идут дальше осознанной воли любовников. На смену этой осознанной воле приходят животные движения этих органов, раздувшихся от крови. Ими движет не контролируемая уже более разумом ярость, приводя к взрыву, и сердце внезапно радуется от того, что уступило этому грозовому напору».

Ил. 73. Эротический танец. Убанги-Шари. Мобей Бубу Дагха. Париж, собрание Музея человека.

Фото Жео Фурье.

«Оргая — это знак полной инверсии»*.

* Правда, фотография изображает лишь видимость, искажение настоящей сцены. Тек не менее эта сцена демонстрирует некую элементарную истину. Старуха на пер в»м плане, по-видимому, все еще поглощена тем прошлым, которое она помнит, младшие же участницы с ним уже расстались.

Ил, 14. Менада, танцующая во время оргии с итифаллическим персонажем. Македонская монета, увеличенная в шесть раз. V век до нашей эры. Париж, Национальная библиотека. Кабинет медалей. Фото Роже Парри. «Когда, запреты отступали, освобождая натиск неистовства, то это приводило к беспредельному слиянию индивидов в оргии. Это слияние никоим образом не могло ограничиться тем слиянием, которого требовала плетора детородных органов. Оно было с самого начала религиозным излиянием; в принципе это расстройство существа, которое теряется и ничего больше не противопоставляет безумному изобилию жизни. Это бесконечное неистовство казалось божественным — настолько оно возвышало человека над тем положением, на которое он сам себя обрек. Беспорядочные вопли,