315

ском языке, постепенно вытесняющие греческие, которые становятся все более неразборчивыми и искаженными. В Месопотамии дворцовые строения греческого типа сменяются величественными комплексами с широким использованием крупных, открытых только с одной стороны помещений — айванов. Храмы иногда строятся по образцу более древней культовой архитектуры Месопотамии, а в ряде случаев просто копируются зороастрийские храмы огня. Для скульптуры этого времени характерны несколько тяжеловесные, как бы застывшие

статуи богов и светских правителей, развернутые фронтально: фигуры в композиции монотонно повторяются, всякое движение и живость намеренно исключены. В искусстве наряду с культовыми и жанровыми сценами определенное внимание уделяется и личности царя, обожествлению его и всей династии в целом.

Культура парфянской эпохи обнаруживает сложную картину взаимодействия различных элементов, а собственно парфянские традиции не были достаточно сильными, чтобы привести к культурному единству.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ К РАЗДЕЛУ III

Для различных областей Ирана и Средней Азии характерна неравномерность исторического развития: в то время как в одной части региона уже сложилось раннеклассовое общество и государство, в других областях древние племена жили еще в условиях первобытнообщиного строя. С течением времени эта неравномерность развития постепенно сглаживалась.

Переход к земледелию и скотоводству произошел в Иране и Средней Азии сравнительно рано, почти одновременно с Месопотамией. В VI—V тысячелетиях до н. э. оседлые племена освоили благоприятные для земледелия оазисы Иранского плато и юга Средней Азии. В IV тысячелетии значительного развития достигла группа племен на юго-западе Ирана, в области, носящей название Элам. Здесь быстро развиваются поливное земледелие, ремесла, складываются поселения городского типа с монументальной архитектурой; к началу III тысячелетия до н. э. формируется раннеклассовое общество и государство, возникает оригинальная письменность.

В III тысячелетии до н. э. на территории Элама существовало несколько небольших государств (Сузы, Аншан и др.), лишь постепенно и порой временно объединявшихся в единое государство. Иногда Элам находился в зависимости от государств Месопотамии (Аккада, III династии Ура), порой эламские цари распространяли свою власть на Южное Двуречье.

На остальной территории Ирана и на юге Средней Азии, где поливное земледелие использовало ограниченные водные ресурсы небольших речек и ручьев, выделение ремесел и формирование поселений городского типа приходится на III тысячелетие до н. э. В конце III — начале II тысячелетия до н. э. на юге Средней Азии складывается раннеклассовое общество Алтын-депе с четкими признаками социальной дифференциации. Аналогичные процессы наблюдались и в ряде других областей, но к середине II тысячелетия до н. э. большинство таких центров приходит в упадок.

Важным событием древней истории Ирана и Средней Азии было расселение племен индоиранской языковой ветви, и прежде всего ираноязычных племен (вторая половина II тысячелетия — первая треть I тысячелетия до н. э.). Повсюду смешиваясь с местным населением, эти племена передавали ему свой язык. К 673 г. до н. э. относится создание в Северо-Западном Иране крупного объединения ираноязычных мидийцев, возглавленных Каштарити. При царе Киаксаре (625—585 гг. до н. э.) Мидия, разгромив Ассирию, превратилась в крупнейшую державу, простиравшуюся от Лидии до южных областей Средней Азии. В оазисах Средней Азии среди оседлых ираноязычных племен также шло образование политических объединений (например, Бактрийское царство).

История Древнего Востока: Под ред. В.И. Кузищина.— 3-е изд.— М.: Высш. шк., 2003.— 462 с.